— Ты хочешь что-то спросить, — бросает мне через плечо. — Не стесняйся. Этот разговор останется между нами, девочками.
— Да неужели?
— Говорю же, что я очень сильно рискую…
Мадина тушит сигарету в пепельнице, стоящей на журнальном столике, и хрустит костяшками пальцев, выдавая нервное напряжение. Неужели она на самом деле переживает?
— Почему ты рискуешь больше меня?
— Потому что у моего отца есть дела с Багратовым. Серьёзные сделки, внушительные суммы. Если всё откроется, мне не поздоровится не только от руки Багратова. Но, что более вероятно, от руки отца. Он позволяет мне небольшие вольности. Но бизнес для отца — святое. Он для него дороже всего. Дороже семьи и дочери, — на лице Мадины проносится тень. — Брак с Багратовым — это самый подходящий вариант для меня. Он влиятелен, отец не будет против. К тому же Багратов мне очень нравится… Я не хочу терять этот шанс. Нужно действовать сейчас. Иначе отец найдёт того, кто даст большой калым за меня. Он заключит выгодную сделку и не станет смотреть на мои чувства.
Мадина говорит очень много, толково. Я понимаю, что недооценила её ранее. Я посчитала её лишь глупой, стервозной пустышкой. Но сейчас со мной разговаривает девушка, находящаяся почти в той же зависимой ситуации, что и я. С небольшой разницей. В мою жизнь играет фиктивный муж, а в жизнь Мадины — её родной отец.
Мадина подходит ко мне очень близко. Наверняка со стороны мы смотримся, как инь-ян — две полные противоположности, но одинаково запертые в плене чужих условностей.
— В мире мужчин и больших денег мы — лишь разменные монетки. Красивые и блестящие. Но всего лишь монетки, — тихо говорит Мадина. Она смотрит мне в глаза с яростной решимостью. — Я просто хочу быть счастливой, настолько, насколько это возможно. И ты тоже. Я вижу, что тебе тяжело играть в отношения. Багратов никогда не изменится. Он будет давить, выставлять условия, играть по своим правилам. Будет приводить любовниц… — намекает, видимо, на свою персону, продолжая речь. — Многие думают, что ты была причастна к делам брата. Но я чувствую, что ты ни при чём. Ты пленница. Я предлагаю тебе помощь. Мы поможем друг другу добиться желаемого.
— Это опасно, — выскальзывает из моих губ.
Это ещё не согласие. Но уже и не отказ. Мои слова звучат, будто я всерьёз раздумываю над предложением Мадины.
— Подумай над моими словами. Я всё подготовлю, — обещает девушка. — К тебе подойдут мои люди. Ты всё поймёшь.
Через мгновение Мадина отходит в сторону, поправляя тёмные локоны изящными пальцами. Слышится лёгкий перезвон множества золотых браслетов на тонких запястьях, и до меня до сих пор доносится аромат её сладкого парфюма, щедро сдобренного нотками розы и пачули.
— Если ты откажешься, — говорит напоследок. — Я всё пойму. Правда. Просто попрошу заранее не сдавать меня Багратову. Но я очень надеюсь, что ты согласишься.
— Что с тобой? Ты нервничаешь?
Я складываю руки на коленях и пытаюсь выглядеть спокойной, чтобы ничем не выдать своих искренних намерений. Поворачиваю голову в сторону Багратова. Благодарю полумрак, царящий в салоне внедорожника. Может быть, ему удастся скрыть часть моей лжи.
— Я не люблю ночные клубы, Дамир. Чувствую в них себя неуютно.
— Ах да. Ты же выступаешь за команду тихонь? Пора раскрепощаться, Эрика… — отвечает Багратов и отвлекается на входящий телефонный звонок.
Я пользуюсь возможностью соскочить с крючка его пристального, испытывающего взгляда. Я ещё ничего не решила для себя. Соглашаться на побег — очень рискованная затея. Я же не привыкла жить, чувствуя выплески адреналина в кровь и покалывание на кончиках пальцев от страха.
Я привыкла жить иначе. Много лет я была тихой и незаметной для всех. Багратов же вытаскивает меня в большой мир. Мне в нём страшно неуютно и холодно без крох тепла.
Если я соглашусь, выполнит ли Мадина свою часть нашего уговора? Если всё пройдёт гладко, я больше никогда не увижу своего фиктивного мужа. Осторожно разглядываю его массивную, широкоплечую фигуру.
Близость Багратова волнует меня больше, чем необходимо. Пожалуй, это одна из причин, по которой мне следует бежать как можно быстрее. Сбежать одной не получится. Друзей у меня нет. Но есть условный враг — Мадина. Говорят, что нужно держать друзей близко, а врагов ещё ближе. К сожалению, это мой единственный вариант. Если я хочу освободиться, придётся держаться её плана. Ведь она мечтает выскочить замуж за Багратова.
Что будет после моего побега? Багратов придёт в ярость? Бросит все свои силы на мои поиски или не пошевелит и пальцем?
Я прокручиваю в голове разные варианты. Ни один из них не кажется мне достоверным. В конце концов, от паники меня начинает подташнивать.
Мне приходится опереться на ладонь Багратова, когда автомобиль останавливается возле клуба. Ноги дрожат. Если бы не Багратов, я бы не смогла устоять. Он впечатывает меня в своё тело и с неожиданной заботой вглядывается в моё лицо, гладя его пальцами. Замираю от непрошенной ласки. Мужчина наклоняется, обдавая горячим ветерком дыхания мои губы.
— Если ты чувствуешь себя нехорошо, можем вернуться домой.
— У меня нет дома.
— Забыла, что ты уже моя жена? По бумагам. Скоро станешь ею и для всех остальных. Значит, у тебя есть дом.
— Скорее, тюрьма, — срывается с моих губ.
— В этом всё дело? Тебя настолько тяготит наш договор? — уточняет Багратов, не спеша отнимать ладонь от моей щеки.
— Меня тяготит то, как кардинально изменилась моя жизнь. И я сожалею, что у меня нет кнопки «вернуться в прошлое».
— Какой момент ты бы выбрала?
— Ты прекрасно знаешь. Я бы не открыла ту чёртову дверь, не стала бы такой, уехала бы из города и никогда не была причастной к делам брата. Даже косвенно…
— Ты говоришь так, будто я держу тебя на цепи, Эрика, — лениво усмехается Багратов. — Условия договора — щедрые и щадящие. Я мог бы сделать их по-настоящему кабальными и неприемлемыми для тебя. Мог бы потребовать рьяно исполнять супружеский долг… — его захват на талии крепчает. И в этот момент я чувствую себя, действительно, лишь игрушкой в его сильных руках. — Я мог бы, Эрика. Подумай над этим, прежде чем признавать себя пленницей.
Багратов ослабляет хватку и подталкивает меня к входу в клуб.
— Думаю, ты сможешь выдержать пару-тройку часов в моём обществе.
Глава 20
Музыка в клубе оглушает. В помещении слишком много неонового света и извивающихся в танце тел. Мы сидим сверху, в VIP-зоне, но я всё равно ощущаю себя не в своей тарелке.
Сегодня Багратов не отказывается от выпивки. Он расслаблен больше обычного и чувствует себя, как рыба в воде. Его левая ладонь покоится на моём колене. Иногда он похлопывает по нему в такт музыке, иногда вырисовывает затейливые спирали длинными пальцами. По правую сторону от Багратова садится мужчина. Партнёр по бизнесу или криминальный делец?
— Вечер добрый, — здоровается подошедший мужчина.
Черты его лица чем-то отдалённо напоминают черты лица Багратова. Наверное, решительностью и печатью большой силы, залёгшей в уголках губ. Он распространяет вокруг себя ауру власти, отчётливо виднеющейся на дне тёмных глаз. Пришедший мужчина на всех людей вокруг смотрит, как на товар. В том числе и на меня.
— Садись, Ильяс, — предлагает Багратов. — Познакомься с Эрикой.
Мужчина едва удостаивает меня кивком.
— Это мой двоюродный брат, Ильяс Анваров, — представляет мужчину Багратов. — Крупный делец. Но ходят слухи, что метит ещё выше. Хочет прыгнуть выше головы, став мэром.
При последних словах Багратов почти открыто насмехается, показывая, что он думает обо всей мишуре в виде политики. Или просто потешается над тем, что Ильяс ниже него ростом. Но у Анварова широченный разворот плеч и крепкая, мускулистая шея, как у профессиональных спортсменов или бойцов. Анваров даже двигается так, словно находится на ринге, готовясь уходить от удара.
— Стану, вот увидишь, — улыбается Ильяс. Кажется, разговор о будущей карьере Ильяса эти двое заводят не впервые, зная позиции друг друга. — Как продвигается с делами Соло? Нашёл беглеца?
— Нет ещё. Но я нашёл кое-что другое, — Багратов снова начинает поглаживать моё колено. — Это даже лучше, чем Соло у меня на крючке.
Ильяс бросает вопросительный взгляд на Багратова.
— Его сестра. Эрика Соломонова, — с лёгкой усмешкой добавляет Багратов.
Взгляд Анварова становится острее. Ильяс задерживает его на мне пристальнее, впитывая детали.
— Сестрица Соло? — хмыкает он, без тени улыбки в глазах. — Не признал в этой блистательной красотке библиотечную замухрышку. Видел тебя всего однажды, лишь мельком. Разница значительная!
Анваров даже не пытается быть вежливым, говоря с заносчивым видом. Похоже, что иметь дела с этим высокомерным типом ещё тяжелее, чем с самим Багратовым. Дамир намного сдержаннее в словах и жестах.
— Ты такая же деятельная и изворотливая, как твой брат, Эрика?
— Вы всегда нападаете первым? — игнорируя вопрос, спрашиваю я. — У вас бойцовская стойка. Не привыкли играть, уходя в оборону?
— Не моя позиция, — улыбается мне Ильяс, как хищная акула. — Ты неглупа. Да, я опытный боец. В прошлом. Иногда и в настоящем, когда того требуют обстоятельства.
— Достаточно, — обрывает наш обмен колкостями Багратов. — Эрика — моё лучшее вложение за последнее время. Кажется, ты хотел поговорить о чём-то другом?
Ильяс согласно кивает, мгновенно теряя интерес к моей персоне. Разговор двух мужчин теперь крутится вокруг больших сумм и грандиозного строительства. Анваров рассказывает о новом участке с удобным расположением. Ильяс предлагает Дамиру присоединиться к строительству клуба. Дамир отнекивается. За время общения с Дамиром я поняла, что он не строит, он покупает или отбирает давлением. Судя по разговору, участок был «отжат» Анваровым у кого-то другого. Он так и сказал — «отжал кусок». Эти пару слов были обронены лишь вскользь, но именно они становятся решающими для меня.