Анваров не слишком приятен мне. Но чем Багратов лучше? Такой же наглый мужчина в дорогом костюме, с ярлыком «бизнесмен», но, по сути, криминальный авторитет. Он привык брать всё силой и решать вопросы кроваво.
Я не смогу находиться рядом с мужчиной, который всю свою жизнь прессингует других, силой выбивающим для себя путь наверх. Я решила согласиться на предложение Мадины. Нужно лишь дождаться появления нужного человека.
Решив согласиться на предложение Мадины, я становлюсь глуха к разговору Ильяса и Дамира. Прислушиваюсь к нему лишь краем уха, с тревогой ожидая сигнала. Сигнала, которого нет.
— Было приятно встретиться, Дамир. Подумай над моим предложением…
Мужчина прощается и уходит. Багратов перемещается ближе ко мне.
— Танцуешь?
— Там? — киваю на море извивающихся тел и пытаюсь натянуть подол короткого платья до самых колен.
Чувствую себя неуютно под тягучим взглядом Багратова, которым он не спеша исследует моё тело, уделяя ногам времени больше, чем необходимо.
— Какая разница, где. Может быть, я хочу с тобой потанцевать?
— Я не танцую под такой бит. Лучше поберегу силы для репетиции свадебного танца.
— Дамир Тамерланович?
Возле нашего столика замирает официант в фирменной одежде клуба.
— Вас приглашают на разговор. Хозяин клуба. Войнов Александр у себя. Дело очень срочное.
Багратов удивлённо вздёргивает бровь, но поднимается и подаёт мне ладонь.
— Разговор должен быть конфиденциальным, — вставляет пару слов официант.
Ладонь Багратова повисает в воздухе.
— Хорошо. Эрика, будь здесь, — просит Багратов.
Я остаюсь на месте. Официант прибирает со стола, собирая пустые бокалы на поднос. Потянувшись за моим бокалом, спрашивает:
— Можно забрать?
— Да, конечно.
Он наклоняется и, оказавшись ближе, шепчет:
— Туалет. Через пару минут. Послание будет там.
Пульс зашкаливает. Наверняка это и есть тот самый сигнал. Мне следует двинуться следом. Бросив взгляд на свои часики, я выжидаю две минуты и поднимаюсь. Вход мне преграждает охранник. Из свиты Багратова.
— Мне нужно в туалет.
Он отодвигается, но направляется за мной следом. Я чувствую его гнетущее присутствие и ума не приложу, как ускользнуть из-под пристального надзора. Но охранник не заходит за мной в туалет. Он останавливается в паре метров от входа и складывает ладони замком, показывая, что будет ждать.
Я обвожу взглядом помещение туалета. Внимание привлекает чёрный пакет, стоящий на мраморной столешнице под огромным зеркалом. Пара девиц поправляет макияж и пьяно хихикает. Ещё одна девица делает селфи. Никто не обращает на пакет внимания. Я беру пакет и уединяюсь в свободной кабинке. Внутри лежат джинсовые шорты, щедро усыпанные стразами, просторная футболка с неоновым логотипом и пара слипонов.
«Переоденься, — гласит короткая записка. — Тебя ждут на парковке. Пошевеливайся!»
Я сминаю записку, бросаю в мусорную корзину. Быстро стягиваю с себя платье-футляр и переодеваюсь в предложенное. На дне пакета лежит тёмный парик и очки. Наверное, тоже для меня. Я сворачиваю свою одежду в пакет, кладу туда же крошечный клатч с телефоном и выхожу. Сердце колотится, как сумасшедшее. Вдруг мой маскарад не поможет?
Но я благополучно миную охранника. Он скользит по мне равнодушным взглядом. Он ждёт хрупкую блондинку в чёрном коктейльном платье, а не тинейджера в одежде кислотных оттенков.
Я спокойно покидаю помещение клуба. От того, как легко мне удалось это сделать, хочется смеяться и плясать. Но это только начало, обрываю я себя. Быстрым шагом направляюсь на парковку. Обвожу беспомощным взглядом скопление машин, гадая, в какую сторону двигаться.
— Соломонова. Сюда…
Я слышу голос того же мужчины, что несколько минут назад обслуживал столик. Только сейчас он избавился от формы официанта. Из его лица пропало заискивающее выражение. Он движется размашистым шагом в сторону, и я бросаюсь следом за ним.
— Вы от Мадины?
Он не отвечает, хмуро поглядывает по сторонам и останавливается у большого тёмного внедорожника без номеров. За рулём сидит ещё один мужчина.
— На заднее, — командует мужчина, распахивая дверь автомобиля.
Я автоматически ныряю на сиденье, но замираю на миг, заметив чёрный мешок и моток скотча. Здесь что-то не так! Это ловушка.
Мадина не хотела помогать мне бежать. Скорее всего, она просто намерена избавиться от меня. Но я поняла это слишком поздно…
Делаю резкое движение назад. На мой затылок обрушивается сильный удар. Сознание меркнет в темноте.
Глава 21
Резкая боль от сильной встряски. Потом снова и снова. Затылок ноет, тело пронзает дрожью и мучительными спазмами. Хуже всего то, что я с трудом могу пошевелиться. При каждой попытке подняться ударяюсь головой обо что-то.
Падаю обратно. Перед глазами абсолютная чернота. Я поднимаю руки, связанные в запястьях, и пытаюсь стянуть чёрный мешок со своего лица. Мне это удаётся. Но легче и понятнее ничуть не становится. Я в замкнутом пространстве. Меня заперли где-то. Я не вижу ничего в полной темноте. Могу сказать лишь то, что здесь мало места — не удаётся ни встать, ни вытянуть ноги полностью. Чувствую движение и слышу лёгкий шорох шин об асфальт.
Я в багажнике. Меня накрывает паникой. Я никогда не страдала клаустрофобией, но теперь начинаю бояться замкнутых пространств.
Машину иногда подкидывает на кочках или выбоинах. Но водитель не снижает скорость. Напротив, он поддаёт газу. Автомобиль делает резкий рывок вперёд. Я снова бьюсь затылком о стенку багажника, прикусывая губы до крови. Стону от боли и проклинаю собственную доверчивость.
Давно пора повзрослеть и раскрыть глаза на правду. Эд ввязался в тёмные, криминальные дела. Денежные и опасные настолько, что за них легко могут убить. Именно так я попала в лапы Багратова. А потом… Мадина решила убрать меня. Сама или обратилась за помощью к кому-то ещё?
Не знаю. Я остро сожалею о том, что поддалась минутной слабости и согласилась на побег. Жёсткое осознание реальности происходящего накрывает меня с головой. Меня топит волной апатии. Я хочу верить, что меня здесь нет, что я просто смотрю фильм или мечусь в кошмарном сне. Я отчаянно желаю верить, что всё это происходит не со мной.
Ход машины становится опасным и неровным. Зад автомобиля кидает из стороны в сторону.
Слышатся плевки выстрелов. Они начинают частить, щедро поливая градом пуль автомобиль, в котором меня везут. Резкая остановка. Меня подкидывает вверх и больно прикладывает о крышку багажника. Я рефлекторно накрываю голову руками и сжимаюсь в комок ещё больше. Раздаются хлопки дверей. Матерная ругань. Секундное затишье взрывается грохотом выстрелов. Пальба ведётся с двух сторон.
Перестрелка свирепая и яростная. Обе стороны едва не захлёбываются в ливне выстрелов. У меня гремит в голове. Я повторяю, как мантру, что это кончится. Рано или поздно. Я желаю этого и боюсь. Боюсь, что одержит верх не Багратов. Я чувствую, что это он бросился по моим следам, и начинаю просить у высших сил за него.
Резко возникшая тишина кажется оглушающей. Я недоверчиво прислушиваюсь к ней, не веря, что всё кончилось. Минуты ожидания кажутся мне бесконечными. Я замираю, пугаясь даже звука своего дыхания. Но еще сильнее пугаюсь того, что не слышно разговоров. Нет ни одной подсказки, кто выиграл в этой схватке.
Внезапно тишина прерывается звуком решительных шагов. Они замирают у багажника автомобиля. Крик вырывается из моих лёгких и застывает на стыке губ, когда я вижу в свете огней автомобиля Багратова. Я жмурюсь. Даже рассеянный свет фар кажется мне сейчас ослепляющим и режущим по зрению.
— Добегалась? — зло спрашивает Багратов.
Потом он резко опускает руку. Багажник захлопывается с адским грохотом.
— Шеф? — слышится приглушённый голос Циклопа.
Я начинаю стучать кулаками по крышке, умоляя выпустить меня.
— В клуб её. Живо.
Игры кончились.
Я понимаю это, когда Багратов отдаёт приказ отвезти меня в клуб. В том же самом положении, в котором я находилась, когда он обнаружил меня. То есть в багажнике автомобиля.
Потом меня вытаскивают из багажника и ставят на ноги. Затёкшие ноги едва слушаются меня. Багратов стоит в стороне и наблюдает за моими попытками удержаться на ногах с непроницаемым выражением на жестоком лице. Сейчас все, до единой, линии его лица заострены. Вертикальная морщина, прорезывающая лоб, кажется глубже и безжалостнее, добавляя ему возраста.
Не могу разобрать выражения его глаз. Уже очень темно. Багратов подходит ко мне, облегчая задачу по разгадыванию его ребуса. Фиктивный муж взбешён. Штормовая энергетика его ауры бьёт по мне ударной волной.
— Вперёд! — цедит он сквозь зубы.
Не дождавшись движения с моей стороны, он срывается с места. Хватает меня сильной рукой за ворот футболки и тащит за собой. Я сбиваюсь с шага, едва поспевая за ним.
Двери, комнаты, лестницы… Всё смазывается как в калейдоскопе. Я не могу понять, куда он меня привёз. Я ни разу не была в этом месте. Лишь приглушённые басы музыки дают подсказку, что мы находимся в каком-то клубе.
Мы минуем кабинет. Багратов отпирает дверь, незаметную с первого взгляда. Она ведёт в спальню. Тёмно-серые стены. Минималистичный дизайн с редкими вкраплениями золотого.
Стильно. Красиво. Безумно дорого. Как и всё остальное, к чему прикасается Багратов.
Мой взгляд падает на огромную кровать. Багратов толкает меня так, что я лечу лицом на чёрные шёлковые простыни.
— Куда хотела улизнуть, дрянь? — в голосе Багратова, полного злости, появляются шипящие нотки.
Я испуганно отползаю вперёд и оборачиваюсь. Сейчас мужчина напоминает кобру, застывшую перед яростным броском.