— Ваши чувства были задеты, но они не должны лишать вас благоразумия. — Багратов поджимает губы, замолкая. Когда он вновь начинает говорить, его голос полон ледяной решимости. — Я не хочу воевать, Сабит Мирзаевич. Но и сотрудничать с вами тоже не стану. Думаю, это справедливо.
Юсупов вздыхает, не опровергая слова Дамира. В каком-то роде, можно сказать, что он человек чести.
— Всего хорошего, Дамир. У меня много дел и несколько важных разговоров. С дочерью, в том числе.
Юсупов покидает номер отеля. Уже через мгновение меня баюкают сильные руки Дамира.
— Всё хорошо, крошка, — его шёпот путается в моих волосах. — Ты в безопасности. Тебе ничего не грозит…
Я пытаюсь вырваться. Но Дамир лишь крепче обхватывает за талию, фиксируя в тугих объятьях. Он осторожен, и держит меня бережно, как будто я из хрусталя, и могу разбиться от резких жестов и громких слов.
Его прикосновения полны заботы, ласки и заверений, что всё кончено. Но я никак не могу отойти от сильного шока. Я чувствую себя ледышкой, которую не в состоянии растопить лучи знойного лета.
Глава 31
Я могу пойти, куда угодно, заняться всем, чем только взбредёт в голову. Если захочу, я буду долго гулять по городу, залитому солнцем или тающему в вечерних сумерках.
Дамир разрешил мне всё это.
Прошло уже несколько дней после нашей брачной ночи, а я до сих пор чувствую себя разбитой шарнирной куклой, неспособной прийти в форму, несмотря на все усилия опытного кукловода.
Что-то сломалось во мне в то утро. Струна была натянута до предела и лопнула. Наверное, я устала. Просто устала от повседневной роскоши с высоким ценником и ещё более высоким риском для жизни.
В один из дней я наталкиваюсь на Циклопа. Он, как обычно, выглядит нерушимой и молчаливой скалой, но смотрит на меня уже не так холодно, как в первые дни. Как будто даже с сочувствием.
— Дамир уехал, — первым говорит охранник.
— Я не спрашивала о том, где находится Багратов.
— Но хотела спросить, — возражает Циклоп и едва заметно взмахивает рукой. — Спрашивай.
— Ни о чём таком и не думала, — отвечаю с лёгкой усмешкой, но она получается немного натянутой. Сдавшись, я опускаюсь на резную скамейку, охранник остаётся стоять рядом, скрестив руки. — На Дамира часто покушаются?
— Бывает, — пожимает плечами Циклоп. — Ему не привыкать. Тебя это напрягает?
— Представь себе, напрягает! Это отдаёт рикошетом в мою сторону… — с жаром говорю я. — За последние пару месяцев к моей голове приставляли пистолет чаще, чем я слышала слово «доброе утро»!
— Кое в чём ты была виновата сама, — хмыкает Циклоп.
— Но не во всём. Я не просила этого — ни Багратова в своей жизни, ни криминала, ни опасности!
— Скажи спасибо брату, — хмуро добавляет Циклоп. — Он постарался сбагрить все свои делишки на тебя и свалил.
— Никто не верит, что он мёртв.
— А ты сама как думаешь? — с интересом спрашивает Циклоп. — Вы же двойняшки, у вас есть связь и всё такое?
— Если бы у нас была связь, я бы знала, что он дурит меня и живёт второй жизнью. Плохой из меня связной, очень плохой!
Я замолкаю на несколько минут, пытаясь нащупать твёрдую почву под ногами. Но всё, о чём я могу думать, это об усталости жить в страхе. Необходимость постоянно оглядываться по сторонам удручает меня. Я снова хочу не задумываться ни о чём и просто жить, но навряд ли мне это удастся в том окружении, что есть сейчас.
— Ты переживаешь из-за того, что случилось в отеле?
— Да. Это произошло в момент, когда я на краткий миг поверила, будто опасности больше нет. И в то же утро мне едва не всадили пулю в голову, — обхватываю себя руками за плечи в защитном жесте.
— Зря трясёшься. Тебе ничего не угрожало, — говорит Циклоп. Понижает голос. — Всё было под контролем.
— Охотно верю.
— Эрика, Багратов не идиот. Он не первый день ворочает этими делами. Ты наверняка ещё в куклы играла, когда на его счету появился первый труп. Он давно в этом бизнесе. Ему было выгодно выставить себя зазевавшимся простаком и выманить неприятелей, оставив их в итоге дураках. Он разом избавился от нескольких проблем.
— Что?!
Я даже вскакиваю со скамейки, пребывая в шоке от услышанного.
— Это было нарочно подстроено?
— Я тебе этого не говорил, но всё было под контролем. Тебе ничего не угрожало, Эрика. Рядом с Багратовым тебе нечего бояться.
Циклоп отходит в сторону. Он думает, что сослужил хорошую службу, разрекламировав своего шефа, как дальновидного и опасного хищника, разыгрывающего сложные многоходовки. Браво, Багратов, ты расчётлив, холоден и умён!
Но я вижу немного иначе. Багратов не посчитался с риском для меня или просто переоценил силу моей нервной системы. Я в шаге от того, чтобы превратиться в параноика. Мне всюду мерещится опасность и двойные стандарты мужа, который до сих пор двигает мной, как пешкой, впутывая в свои опасные игры.
Оглядываясь назад на прошлое, я удивляюсь. Никогда не думала, что со мной произойдёт что-то такое. Роскошная жизнь, красивый мужчина, криминал, адреналин и закулисные интриги, в которых я — лишь пешка, имевшая несчастье быть в родстве с поверженным королём.
Я так и не узнала, кто убил Эда. Не уверена, что когда-нибудь узнаю это. Я знаю лишь то, что это сделал не Дамир. И то знаю это лишь сердцем. Возможно, именно сердцу не стоит доверять вообще. Оно — дурной советчик и нашёптывает мне о том, чего разум советует избегать и опасаться, как открытого огня.
Мне хочется навсегда стереть из памяти события последних напряжённых месяцев. Вместе с памятью о мужчине, который смотрит на меня, как тот, что имеет право подминать под себя и делать своей. Снова и снова…
Дамир держится на расстоянии и не принуждает меня к близости. Он соблюдает дистанцию, тонко чувствуя, что я сейчас не могу быть с ним так, как он того хочет. Мне нужно разобраться в себе и отпустить Эда. Я до сих пор так и не сделала этого. Иногда я думаю о брате, как о живом. Как будто его смерть — это всего лишь ужасная ошибка.
Я перебираю то немногое, что взяла с собой из нашей квартиры. Листаю фотоальбом, разглядываю карточки, на которых есть я и Эд.
Рассматриваю фотографии, пытаясь привыкнуть к мысли, что его нет. Он ушёл, окончательно и бесповоротно. Нужно смириться с этим.
Фотоальбом уже старый и довольно потрёпанный, едва не разваливающийся на отдельные листы. Я осторожно вытаскиваю фотографии, складывая их стопкой. Надо купить новый альбом и заполнить его карточками.
Я вглядываюсь в лицо брата и пытаюсь отыскать на нём следы лжи и притворства. Эд лгал мне, в этом нет ни малейших сомнений, но делал это настолько виртуозно, что я ни разу не усомнилась в его искренности.
Вот ещё одна фотография, сделанная несколько лет назад. Почти сразу же после смерти родителей, на загородной даче. Это, пожалуй, единственное, что нам осталось после них. Мы были там всего лишь пару раз. Там большой участок, двухэтажный дом с цокольным этажом. Хорошее место, но неухоженное. Родители были далеки от физической работы, и дом пустовал. Мы с братом ездили смотреть это место, но потом Эд сказал, что на участок был наложен арест из-за больших долгов, его изъяли в судебном порядке.
Я не вдавалась тогда в подробности. Но сейчас история всплывает в памяти. На фото Эд улыбается, сидя под раскидистой, цветущей яблоней. Я хорошо помню этот месяц, капризный и ветреный май.
Со вздохом откладываю фото в сторону и замечаю надпись на обратной стороне. Она сделана рукой Эда. Шесть цифр. Дата? Но почему Эд указал неправильную дату — не совпадает ни месяц, ни даже год.
— Что делаешь?
Дамир появляется рядом неслышно. Я вздрагиваю от звука его голоса, прижав фотографию к груди от испуга. Мужчина бережно проводит по плечам ладонью, собирая непроизвольную дрожь. Потом спускает ладонь по спине и притягивает к себе за талию.
— Я тебя напугал?
— Просто не ждала, что ты появишься так рано. И…
— И что-то ещё?
— Ерунда, наверное. Я хорошо помню, когда мы были на старом участке, — протягиваю Дамиру фото. — Но Эд неверно указал дату. Ни месяц, ни год не совпадают.
Дамир принимает фотографию у меня из рук и задумчиво вертит её между пальцев.
— Может быть, это не дата, а что-то другое. Ты знаешь это место?
— Конечно. Этот участок принадлежал родителям, пока его не отобрали в судебном порядке за долги.
— Кто? Банк? Какой? — начинает осыпать меня вопросами фиктивный муж.
Но у меня нет ответов ни на один из них. Я устало тру виски и беспомощно смотрю на Дамира.
— Извини, но ты женился на глупышке, верящей брату во всём.
— Назови адрес, я пробью сведения на этот участок, — просит Дамир.
Глава 32
— Участок не отобрали. Участок был продан твоим братом несколько лет назад. Налоги платятся исправно, но сам собственник — словно призрак. Мои люди не смогли ничего найти на него. По адресу проживают другие люди, ни разу не слышавшие о нём…
Я задумываюсь над словами Дамира. Я понимаю, к чему он клонит. Скорее всего, Эд солгал мне много лет назад.
— Думаешь, Эд не захотел делить эти деньги и начал на них свой теневой бизнес?
— Не совсем, — качает головой Дамир. — У меня есть другое предположение. Оно может показаться нелепым, поэтому я не стану озвучивать его. Но хочу кое-что сделать. Хочу побывать здесь, — щёлкает пальцами по фото. — Поедешь со мной?
— Ты приглашаешь меня?
— До этого загородного посёлка нужно ехать несколько часов. Если согласна, возьми фото с собой, оно может пригодиться нам.
— Участок заброшен. Им давно никто не пользовался, — замечаю я, когда внедорожник Багратова тормозит возле проржавевших ворот. За коваными воротами возвышаются только заросли чертополоха и крапивы, вымахавшие с меня ростом, не меньше.