— Дело не в том, доверяю я тебе или нет. — Сано обнял жену, в голосе зазвенела мольба. — Ты могла выдать меня случайно — жестом, интонацией, поведением. Этого нельзя было допустить.
— Я бы с успехом разыграла роль горюющей вдовы! — разозлилась Рэйко. — Ты хоть представляешь, на что меня обрек?
— Догадываюсь, — с раскаянием произнес Сано. — Прости меня, дорогая.
Его прикосновение вдруг показалось Рэйко отвратительным, раскаяния — фальшивыми. Яростно сжав кулачки, она отпихнула мужа:
— Простить тебя? Никогда! То, что ты сделал, подло и жестоко.
Сано выглядел убитым горем.
— Я достоин каждой частицы твоего гнева. Пожалуйста, поверь, что я действительно раскаиваюсь.
— Этого недостаточно!
Рэйко вскочила с матраса и кинулась в коридор. Сано поймал ее у двери. С криками «Уходи! Оставь меня!» она стала вырываться. Сано сжал ее в объятиях, гнев Рэйко поутих, и она заплакала. Он крепко обнимал ее.
— Ш-ш... — шептал он, гладя ее по волосам. — Все хорошо.
Он опустил жену на пол и лег рядом. В Рэйко вспыхнуло непреодолимое желание. Потом они сорвали друг с друга одежды и сплелись в тусклом свете, падающем из окна.
Сано прикоснулся к щеке Рэйко.
— Когда-нибудь ты простишь меня? — прошептал он ей на ухо.
Тело ее уже простило мужа, когда-нибудь простит и сердце. Наслаждаясь физическим и душевным покоем, Рэйко промурлыкала:
— Вот уж не думала, что любовь с мертвецом столь приятна!
Сано с облегчением рассмеялся, и Рэйко подхватила смех. Радость обретения любимого почти компенсировала страдания от его потери.
В дверь постучали.
— Досточтимая госпожа Рэйко, вы здесь? — раздался голос Фукиды.
Сано накинул кимоно и чуть отодвинул дверь.
— О, вы вернулись! — обрадовался детектив и повернулся к стайке охранников и служанок, дрожавших от страха у него за спиной: — Все в порядке. Расходитесь.
Послышался топот сандалий. Когда он стих, Фукида сказал:
— Уважаемый сёсакан-сама, с сожалением докладываю. Я не смог уберечь вашу жену. Она ушла из гостиницы, не сказав никому ни слова, и где она сейчас, я не знаю.
— Она здесь, — улыбнулся Сано. — Отдыхайте пока. — Он затворил дверь и взглянул на Рэйко. Та сидела на полу, кутаясь в кимоно. — Может, теперь ты расскажешь, где была?
— Я сходила в императорскую резиденцию и попросила госпожу Дзёкио помочь мне в расследовании убийства, — ответила Рэйко.
— Что? — переспросил ошарашенный Сано. — Ты виделась с Дзёкио после того, как обещала держаться от нее подальше?
— Да, я думала, что ты умер, и считала себя свободной от обещания, — заявила Рэйко. — Я хотела найти твоего убийцу и отомстить ему.
«Ну конечно! — мысленно восхитился он. — Следовало ожидать от нее именно этого».
— Ты сошла с ума? — Он упер руки в бока. — Не сообразила, что второе убийство сузило круг подозреваемых и каждый стал с еще большей вероятностью убийцей?
— Все я сообразила! — отмахнулась Рэйко. Она встала, подошла к столу и вынула из расшитой шелковой сумочки клочок бумаги. — Вот! Это я нашла в текстильном районе, в доме, принадлежавшем Левому министру Коноэ.
Сано едва взглянул на текст записки.
— Туда тебя привела госпожа Дзёкио?
На лице Рэйко мелькнуло раздражение.
— Мы были не одни. Я взяла с собой охранников. Сделай одолжение, не считай меня полной дурой.
— И ты поверила тому, что сказала Дзёкио?! Да откуда она узнала про тот дом?
— Этого она не сообщила.
Сано, который за год научился разбираться в интонациях жены, понял, что она врет. Но решил пока не докапываться до правды — мир дороже.
— Слушай, — сказал он, разглядывая обгоревший клочок, — я понимаю, что ты была расстроена и не могла мыслить ясно, но даже в этом случае ты должна была знать: нельзя доверять подозреваемому в убийстве. Ведь пока нет никаких доказательств в подтверждение того, что дом и записка принадлежат Левому министру. Не исключено, что Дзёкио пустила тебя по ложному следу, желая отвести подозрение от себя.
— А заговор против сёгуна? — с трудом сдерживая ликование, возразила Рэйко.
— Постой! — похолодел Сано. — Какой такой заговор?
— Я предположила, что записка касается работы, которую Коноэ выполнял для мецукэ, и отправилась к дому даймё Ибэ в районе красильщиков. Дорогу мне описала госпожа Дзёкио.
— Не может быть! — выдохнул Сано. Жена отрекшегося императора сразу показалась ему заносчивой и упрямой; теперь же Дзёкио, подстрекнув жену на опасное приключение, совсем ему разонравилась.
— Я попросила Фукиду пойти туда, — пожаловалась Рэйко, — но он отказался. Теперь-то я понимаю, он хотел дождаться тебя, прежде чем что-то предпринимать, но тогда я решила, что он пренебрегает своими обязанностями. Я разозлилась и сказала, что пойду сама. А он в отместку лишил меня паланкина и охраны.
Сано приложил руку к груди:
— И ты одна шла через весь город?! — Если бы он предвидел, на что она отважится, то рискнул бы открыть ей правду о своей мнимой смерти. — Ты представляешь, что с тобой могло случиться?
— Но ведь не случилось? Успокойся. — Рэйко посомневалась, стоит ли говорить дальше, и продолжила: — В доме Ибэ я встретила мужлана по имени Горобэй. Он не захотел отвечать на мои вопросы, я почуяла неладное и пробралась в дом через заднюю дверь.
Она говорила так, словно поступила самым разумным образом. Сано ошеломленно смотрел на жену.
— Догадайся, что я обнаружила! — Раскрасневшись от возбуждения, Рэйко описала арсенал оружия и шайку, состоящую из самураев, профессиональных бандитов, неотесанных простолюдинов и одного вооруженного монаха-буддиста.
Сано был слишком поражен безрассудством жены, чтобы задуматься о значении ее открытия.
— Да наплевать на то, что ты нашла! — заорал он. — Тебя могли убить! Это был самый глупый, безумный, бессмысленный, опасный, идиотский...
— Тем не менее это очень важные сведения, — твердо и спокойно сказала Рэйко.
— Ты не должна была этого делать!
— Что сделано, то сделано. А теперь, прошу, перестань кричать и подумай, что делать.
— Прежде всего я хочу, чтобы ты пообещала впредь никогда не делать ничего подобного.
— Только если пообещаешь впредь больше мне доверять.
Сано в очередной раз посожалел о традиционном браке, когда муж устанавливает правила, а жена им подчиняется.
— Хорошо, обещаю, — пробормотал он. — А ты?
— Да, — сказала Рэйко и затараторила: — Я уверена, эта шайка мечтает свергнуть Токугаву, и во главе стоит кто-то из императорского окружения. Один из подозреваемых, видимо, вооружает армию, чтобы восстановить реальную власть императора. Левый министр Коноэ, должно быть, узнал о заговоре, и его убили, боясь разоблачения.
В построении Рэйко присутствовала логика. Новый, политический аспект дела беспокоил Сано, но объективность стояла на первом месте.
— Не забывай, пока это только версия, основанная на случайном клочке бумаги. — Сано аккуратно положил листок на стол и разгладил ладонью.
— А ты не забывай, — взорвалась Рэйко, — там целый арсенал! Это означает, что в заговоре участвуют сотни, даже тысячи человек. Они в любой момент могут начать настоящую осаду Мияко. — Она взяла руки Сано в свои ладони. — Ты немедленно должен что-то предпринять.
— Конечно, я разберусь в ситуации, — ответил Сано. — Любая потенциальная угроза режиму должна восприниматься со всей серьезностью. Однако давай не будем торопиться с выводами. Ты находилась в доме очень короткое время, к тому же была в состоянии сильного эмоционального стресса. Возможно, там вовсе не так много оружия, как тебе показалось; может, ты не совсем верно истолковала то, о чем говорили мужчины.
— Я знаю, что видела и слышала, — насупилась Рэйко. — Если ты не арестуешь этих людей и не захватишь арсенал, то вспыхнет мятеж, способный вылиться в гражданскую войну по всей стране. Пока бакуфу организует эффективную оборону, огромные провинции перейдут под контроль мятежников. В конечном счете война докатится и до Эдо.
— Такая опасность определенно существует, — задумчиво сказал Сано. — Но я вынужден действовать очень осторожно. Мятеж — это не расследование дела об убийстве. Я обязан проинформировать сёсидая и канцлера.
— Надеюсь, это произойдет скоро.
— Сегодня ночью тебя устраивает? — Сано вздохнул. Вместо отдыха, похоже, предстоит серия тайных встреч.
Рэйко ответила долгим взглядом.
— Нет.
20
На рассвете порыв ветра хлопнул ставнями. Сано почувствовал запах дыма, услышал звон колоколов и резко сел на постели. Сердце забилось, когда он вспомнил, как чуть не погиб на пожаре. Вокруг было тихо, если не считать обычных звуков, издаваемых просыпающимися постояльцами гостиницы. Сано умылся и оделся. Чтобы не разбудить Рэйко, он позавтракал вместе с детективами в их номере и отдал им распоряжения на день. Потом отправился верхом в императорскую резиденцию.
Дым стелился над Мияко, придавая гнетущей духоте тревожный привкус. От разносчиков газет, шнырявших по улице, Сано узнал, что ветер повалил несколько ламп, зажженных по случаю Обона, отчего начался пожар, распространившийся по всей южной части города. Напуганные жители искали другие очаги возгорания.
Прошлой ночью Сано встречался с сёсидаем Мацудаирой и канцлером Янагисавой в замке Нидзё.
Для начала Янагисава высмеял саму мысль о реставрации власти императора:
— Двор бессилен. Кто осмелится атаковать бакуфу?
— Такое прежде случалось, — сказал Сано, приготовившийся к отпору возражений, которые приходили и ему в голову, когда Рэйко излагала свою версию. — Четыреста семьдесят лет назад император Го-Тоба попытался свергнуть диктатуру Камакуры при помощи воинственных монахов и некоторых самурайских кланов.
— Я знаком с историей, — небрежно заметил Янагисава. — Переворот Го-Тобы провалился. Та же участь постигла и мятеж, который возглавил император Го-Дайго спустя двести лет. Хотя он смог добиться контроля над страной, его правление долго не продлилось.