Нет, разумеется, я понимала, что у нас не романтическое свидание. Мы не настоящие новобрачные, а всего лишь партнеры по заданию, не развлекаться сюда приехали и по улицам «гуляем» только в надежде случайно увидеть Алемину или отыскать ее след. Так что Алистер вроде бы вел себя правильно, пристально изучая прохожих. Но почему-то было обидно. Неужели нельзя хотя бы сделать вид, что я ему интересна, и, пусть изредка, поворачиваться ко мне?
Вэйден же, даже отвечая на вопросы, глядел куда-то в сторону. И вообще, старался не прикасаться. А когда ему пришлось подать мне руку, чтобы помочь спуститься по лестнице, на нижней ее ступени тут же отдернул ладонь, как будто обжегся. А затем и вовсе убрал ее за спину.
Что ж, все к лучшему. Партнер так партнер — и нечего забивать себе голову всякой ерундой. Тем более, Тамсин действие пыльцы, действительно, нейтрализовала, и я снова могла воспринимать Вэйдена вполне адекватно.
Подумаешь, умный... Внимательный… Красивый… Мало ли таких на свете?
Не выдержав, тихонько вздохнула.
Мало.
Мне вот пока только один Алистер и встретился. И привлекал он меня вопреки всему — даже сейчас, когда влияние сетаха вроде бы благополучно закончилось. Остальные мужчины совсем не интересовали.
Ладно...
Главное, не забывать, кто он, а кто я — и все будет отлично.
Осторожно покосилась на его светлость герцога Вэйдена, главу тайной канцелярии Аглона. Видела я его сейчас удивительно четко, вплоть до мельчайших черточек — именно его, а не виконта Демтора. Словно иллюзии больше не существовало.
Не выдержав, поинтересовалась:
— Алистер, твоя личина... С ней все в порядке?
Вэйден взглянул на меня вопросительно, накрыл ладонью серебряный медальон — артефакт, на который была завязана смена его облика. Даже перед ближайшей витриной остановился, чтобы осмотреть себя с ног до головы особым, измененным зрением.
— Никаких сбоев. А почему ты спрашиваешь?
— Так… Померещилось, — уклонилась я от ответа.
В другое время герцог, наверняка, так просто не отстал бы, а сейчас… Просто пожал плечами и отвернулся. Все.
Через час, немного покружив по центру города, мы свернули к гостинице и вошли в ворота как раз в тот самый момент, когда из дверей «Двух лилий» величественно выплыли две знакомые нам баронессы: Оланна Гефрой и Аделла Калас.
Как некстати!
Видимо, Вэйден считал также, потому что мы с ним, не сговариваясь, отступили с подъездной аллеи и нырнули за ближайшие к ограде деревья. Слава богам, достаточно густые и раскидистые, чтобы надежно спрятать нас.
Мда… хорошо, что не в кусты. Вот было бы зрелище.
Дамы прошествовали мимо, о чем-то негромко переговариваясь. Флоресканция на руках у Аделлы уставилась в нашу сторону и жалобно поскуливала, делая попытки освободится из железных объятий хозяйки. А мы с Алистером стояли, тесно прижавшись, и почти не дышали, как два заговорщика, которых чуть не застукали на месте преступления. И едва леди отошли на приличное расстояние, посмотрели друг на друга и… рассмеялись.
И так хорошо мне вдруг стало, так легко и весело… Ровно до того момента, когда Алистер спросил, глядя почему-то на мои губы:
— Что ты собираешься делать после того, как вернешься в Нускару?
Странный вопрос.
— Готовиться к экзаменам в гильдии. У нас знаешь, какие наставники? Звери, — постаралась я отшутиться. Но Алистер не успокаивался.
— А потом? Как ты вообще представляешь себе свою дальнейшую жизнь?
Здесь, на Сеоте? Смутно пока представляю. С трудом. В идеале, хотелось бы найти Нику и вернуться на Землю. Но об этом я, разумеется, говорить не стала.
— Буду развивать дар интуита, учиться, работать.
— А дальше?
Что же он заладил одно и тоже?!
— Стану профессионалом в своем деле, заработаю много денег и отправлюсь путешествовать. Всегда мечтала посмотреть мир.
Я по-прежнему пыталась свести все к шутке. Но мне опять не позволили.
— А замуж не собираешься?
Этот вопрос неожиданно смутил. А может и не вопрос вовсе, а близость Вэйдена, то, как он наблюдал за мной со странным, требовательным нетерпением. Как будто ответ был очень для него важен.
И я сказала то, что, по моему мнению, могла бы сказать настоящая Раянна Сеигир. Если бы она существовала, разумеется.
— Замуж? Выйду… когда-нибудь... За одного из розыскников. Говорят, в нашей гильдии, такие пары чаще всего формируются. А что? Очень удобно. Будем всей семьей на задание ходить.
Я усмехнулась. А вот Алистеру мои слова явно не понравились. Да и меня саму, если честно, перспектива брака с одним из местных «коллег» совершенно не прельщала. Они, конечно, неплохие ребята. Но не то... Не то...
Герцог отстранился, зачем-то тщательно расправил воротник моего платья и молча направился ко входу в гостиницу.
Обедать он не стал. Почти сразу же переоделся и ушел, проронив напоследок:
— Вернусь утром. Дел… гм… много. Надо еще с десертом разобраться, передать его на анализ, встретиться с нашими агентами. Так что, ночью не жди, ложись спать.
И уже в дверях, обернувшись, вдруг произнес сосредоточенно и серьезно:
— Если что-то почувствуешь… малейшую опасность — сразу вызывай Гхареша. Я его предупредил, он сразу придет. И ни во что не ввязывайся без меня. Слышишь? Обещай, что не станешь рисковать.
— Обещаю.
А что? Я, действительно, не собиралась рисковать.
Просто сбегаю ночью в храм, раз уж Алистра не будет, а к утру — обратно. Хорошо, что возможность уже сегодня подвернулась. И Тамсин не нужно ночи напролет меня караулить.
Но это все вечером. А сейчас меня ждут обед и книжка. Наконец-то!
Глава 20
На улице уже вечерело, когда я наконец перевернула последний лист записок, великодушно скопированных для меня Ишихом. Дочитала, закрыла, отложила в сторону, прошлась из угла в угол и остановилась у окна, вглядываясь в стремительно темнеющее небо.
Где-то далеко тихо шумели деревья, в гостиничном саду яркими звездочками вспыхивали магические светильники, за оградой раздавались возгласы, звучал смех… Я лишь краем сознания отмечала все это. Мыслями, чувствами, воспоминаниями я все еще находилась там — на страницах позаимствованной в королевской библиотеке книги. Вернее, дневника. Но не жреца, как я полагала с самого начала, а одной из служительниц Ираты.
Ауна Десани жила несколько веков назад и была старшей жрицей главного храма Нускары. Нет, даже не храма — целого храмового комплекса, огромного, величественного, и к нашему времени давно и полностью разрушенного.
Начало записок дышало радостью, спокойствием и уверенностью. Описания служб, торжественных венчальных обрядов, ритуалов и прочих ежедневных занятий — вот, собственно, и все. Ничего необычного.
В храм со всех сторон стекались верующие — со своими проблемами, надеждами, просьбами. Немало среди них было и тех, кто приходил к богине в поисках убежища или в надежде, что она поможет просящему отыскать его истинную любовь. Жрицы не отказывали никому — принимали всех, так что работы хватало.
Все изменилось после того, как Ирата одобрила и прилюдно благословила брак единственной дочери верховного жреца Солнцеликого в Друаре и безземельного, практически нищего виконта, единственным достоянием которого были привлекательная внешность, честь его древнего рода и отвага. Причем, абсолютно безрассудная отвага. Этот самый виконт не побоялся увезти свою избранницу практически из-под венца, украв ее — в полном смысле этого слова — у короля, который официально считался женихом девушки.
Его величество и его святейшество, то есть обманутый жених и разъяренный отец, организовали погоню, но влюбленным удалось добраться до храма Ираты, попросить убежища, а потом и обвенчаться. Все присутствующие на церемонии видели, что молодых благословила сама богиня, «фирменной» фиолетовой молнией соединив их руки.
Тут я первый раз остановилась, вспомнив такую же молнию, которая ударила в наши с Алистером скрещенные ладони.
Это что же получается?..
Ладно, о том, что получается, подумаю потом, когда все дочитаю. Сейчас на это нет времени.
Служительницы Ираты отказались выдать беглецов высокопоставленным преследователям, объяснив, что такова воля богини, и не простым смертным с нею спорить.
Что ж... Король со святейшеством спорить и не стали — по крайней мере, открыто. Ушли, приняв свое поражение. Только вот мне почему-то показалось, что это было вовсе не поражение, а всего лишь временное тактическое отступление.
Через несколько месяцев молодую женщину обнаружили мертвой в собственной спальне. Муж нашелся тут же — весь в крови, с кинжалом в руках и совершенно невменяемый. Позже он полностью признался в убийстве жены, якобы из ревности, и был казнен, а верховный служитель Солнцеликого обвинил жриц, обвенчавших его дочь с убийцей, в гибели девушки.
Поклонение Ирате признали не просто ошибочным — вредным. Людям внушалось: те, кто придут к богине в поисках истинной пары, вместо любви могут обрести смерть.
Служители Солнцеликого и Гинны объединились в своей ненависти к Ирате. Последователи богини-матери и раньше использовали любой повод, чтобы обвинить адептов богини любви во всех смертных грехах. Но прежде к подобным нападкам никто всерьез не относился. А сейчас… На жриц начались гонения, храмы разрушались, веру объявили ложной, и Ирата стремительно теряла верующих. Не только в Друаре — во всех странах Сеота.
И вот у меня в этой ситуации сразу же возник закономерный вопрос.
Почему сама богиня молчала и ничего не предпринимала? Не защитила своих жриц? Не покарала тех, кто уничтожал ее храмы и преследовал верных служителей? Не явила чудо, в конце концов, которое реабилитировало бы ее в глазах людей?
Не знаю, что думала по этому поводу Ауна. В книге я так и не нашла ответа на свой вопрос. Последние страницы старого дневника дышали отчаянием, горечью и… непониманием.
В конце женщина написала, что оставит записки в королевской библиотеке и привяжет их к месту хранения, без права выноса. Дворцовый остров Нускары создавался с благословения Ираты, фактически был ее даром правителю Аглона, и жрицы богини имели право появляться там в любое время.