— Мы встречались в Стакке.
— Вот как? — Вэйден наконец-то оторвался от изучения ладоней и вскинул голову, ловя мой взгляд. — И что еще богиня успела тебе поведать?
Врать я не собиралась. И недосказанности между нами больше не хотела.
— Что поможет вернуться домой, на Землю. Если пожелаю.
— А ты?
— Ответила, что подумаю.
— Подумала? — — в голосе герцога прорезалось напряжение.
Молча кивнула, и Ала словно прорвало. Он стиснул мои локти, заговорил — напористо, горячо, сбивчиво:
— Я мог бы сказать, что не отпущу тебя, ни за что и никогда. Что превращу весь мир в клетку, чтобы удержать. Поверь, у меня хватит сил и власти. Остановить, запереть. Но если поступлю так, потеряю тебя навсегда. Поэтому скажу иначе: если решишь уйти, я пойду за тобой, куда бы не привел тебя твой путь. Всегда буду рядом.
Я замерла. Теперь Алистеру удалось поразить меня. Похоже, мы с ним сегодня только и делаем, что удивляем друг друга. По очереди.
Я пойду за тобой, куда бы не привел тебя твой путь…
Нет, я понимала, разумеется, что Вэйден ничего не говорит, не взвесив, не подумав. Что он не сорвется с места по первому моему зову. Предупредит короля, подготовит достойную замену, решит все необходимые вопросы, оставит полностью налаженную работу — и только тогда уйдет. Знала, что он и на Земле найдет себе дело, наладит бизнес, возглавит корпорацию, прочно встанет на ноги. Он из породы победителей и никогда не отступит.
Но...
Я пойду за тобой… Всегда буду рядом.
Эти его слова дорогого стоили. Особенно для меня.
Отец никогда не позволял маме выбирать, решал все не только за себя — за них обоих. Лишь его мнение имело значение, она должна была подстраиваться. И мама стала его тенью. Отказалась от профессии, полностью растворилась в муже, а тот выбросил ее из своей жизни, как старую надоевшую игрушку. Сломанную игрушку.
Для нас с сестрой это стало страшным уроком. В любом мужчине мы невольно видели Олега Ветрова. Может, поэтому так долго не могли ни с кем сблизиться.
И вот теперь....
Я пойду за тобой.
Алистер мог бы удержать силой, не считаясь с моими желаниями, а вместо этого предложил выбор и обозначил свою позицию. Он не давил, не принуждал, просто дал понять, что готов полностью изменить свою жизнь, чтобы прожить ее со мной, вдвоем. А здесь или в другом мире — уже не важно.
И, глядя сейчас в испытующие, потемневшие от едва сдерживаемых эмоций глаза, я понимала: он сделает, как сказал. Только вот, хочу ли я этого?
Меня на Земле никто не ждет, даже в родной театр уже не тянет. В гильдии не менее интересно, а каждое задание — как новый спектакль, в котором у Раянны Сеигир множество ролей, и почти все они главные. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Нравится, несмотря ни на что. Я ничем особым не жертвую, оставшись здесь, а вот Алистеру придется отказаться от многого — от положения в обществе, любимого дела, друзей, родных. Бросить на Сеоте все, чем дорожит.
И это неправильно.
Счастливый союз — прежде всего, взаимные компромиссы, постоянное движение навстречу друг другу. Алистер сделал свой шаг. Теперь очередь за мной.
Покачала головой и, пряча смущение за нарочито бодрой улыбкой, произнесла:
— Я не вернусь на Землю. Да и как я уйду, если тут столько дел? Ирате надо помочь. Дар интуита полностью раскрыть, магию освоить. Старшую сестру найти. Она у меня замечательная. Я тебе обязательно о ней расскажу, все-все. А уж Герберт один в гильдии точно не справится… И еще я экзамены, между прочим, не сдала, хотя наставникам клятвенно обещала все хвосты подтянуть. Так что мой дом теперь здесь, на Сеоте.
Вэйден не сразу ответил, но из его взгляда ушло напряжение, и я поняла, что все сделала правильно.
Кажется, мы только что успешно прошли первое совместное испытание в нашей семейной жизни.
— Да уж, Лоттер без тебя точно не справится, —хмыкнул, наконец, Ал, заметно расслабляясь. — Судя по тому, сколько вестников он успел мне прислать со вчерашнего вечера. Просто завалил ими.
— Ой… Я же не предупредила, что не вернусь в Ростас-холл, — всполошилась я. — Совсем забыла. Нехорошо получилось, Герберт, наверное, волнуется. И Тамсин не знает, что я здорова. Она в лаборатории? Надо им сказать... написать...
— Все давно сказано и написано. Ночью. Пока ты спала.
Вспомнила, как провалилась в забытье — быстро, ненормально быстро, сразу после... и растерянно повернулась к герцогу.
— Магический сон, — пояснил он, догадавшись, что меня тревожит. — Организму надо было восстановиться, очистится от сетаха, поэтому ты так мгновенно, крепко уснула.
— А ты?
— Перестелил постель, отнес тебя в ванную, снова уложил в кровать и вызвал Тамсин, — коротко отчитался мужчина. — Она покрутила своим артефактом, сказала, что приворот нейтрализован, лекарство больше не требуется, а для полного исцеления нужен лишь сон. Но мы договорились, что противоядие она все равно сделает, на всякий случай. Ингредиентами я ее обеспечу. Найду мерзавца, который тебя приворожил, и выкачаю из него кровь. Не несколько капель, как просила жрица, а всю, без остатка.
Алистер гневно выдохнул, но почти сразу же взял себя в руки и продолжил с веселой усмешкой:
— Ну а потом, когда госпожа Гьин ушла, я написал Герберту, что с тобой все в порядке. О том, что ты у меня, я сообщил ему еще вчера вечером. Он рвался сразу же ночью приехать — лично убедиться, что я тебя не съел. Я не соглашался. Он спорил и злился. Я тоже. Спустя час мы, наконец, договорились, что утром он привезет новое платье, так как твоя одежда... хм... пострадала в результате неловких действий целителя. Ты к тому времени проснешься, и вы встретитесь.
— И когда он будет?
Я подскочила, стаскивая с кровати покрывало и лихорадочно в него заворачиваясь.
Так... И где тут у них ванная?
— Не переживай. Успеем собраться и даже позавтракать, — ответ Вэйдена догнал меня уже на пути к нужной комнате.
Но позавтракать мы так и не успели. Шеф оказался слишком нетерпеливым. Или мы с Алистером — чересчур медлительными.
Глава 34
Я как раз допивала черничный взвар с медовой булочкой, еще теплой и необыкновенно вкусной. Вернее, пыталась допить, потому что под пристальным, многозначительным взглядом Вэйдена это было не легко делать. Он ловил каждое движение и так жадно смотрел на мои губы, что меня кидало попеременно жар, то… снова в жар. И очень хотелось незамедлительно вернуться в кровать, а потом повторить все, что случилось ночью. Желательно не один раз. Тем более, мне и снимать-то в этот раз ничего не надо — только скинуть банную простыню, в которую я предусмотрительно завернулась.
Похоже, герцог думал о том же.
— Яна, — выдохнул он хрипло. — Давай, отправим всех к Гхирху и...
Заинтересованно опустила чашку, ожидая продолжения, и в этот самый момент в комнату постучали. Прервали, можно сказать, на самом любопытном месте.
— Ваша светлость, — раздалось из-за двери. — Прибыл господин Лоттер. Его проводили в кабинет, как вы и приказывали.
— Проклятье!
Алистер окинул меня долгим, каким-то голодно-тоскливым взглядом, резко поднялся, произнес чуть виновато:
— Надо идти. Я прикажу доставить сюда твой багаж. Переодевайся и спускайся к нам.
И вышел.
А я осталась — допивать взвар и ждать одежду.
Минуты бежали одна за другой, прошло четверть часа, а платье мне так и не принесли. Может, Герберт его не привез? Или Алистер забыл распорядиться? Нет, он никогда ничего не забывает. Скорее всего, специально тянет, чтобы я не явилась и не вмешалась ненароком в серьезный мужской разговор.
Прошлась из угла в угол. Выглянула в коридор — пусто, даже слуг поблизости не наблюдалось, что только усилило мои подозрения. И как-то сразу захотелось нагрянуть в кабинет нежданно-негаданно и посмотреть, чем Герберт с Алистером все-таки занимаются.
Так... Идти в простыне нельзя. Платье порвано и безнадежно испорчено...
Что же делать?
Взгляд остановился на длинном декоративном покрывале из темно-красного шелка, которым зачем-то был задрапирован край стоявшего у окна дивана. Красиво. Непрактично. И именно то, что мне сейчас нужно.
Через десять минут я с удовлетворением изучала в зеркале результат своей работы. Необычно, конечно, зато эффектно и прилично — все закрыто, ничего не просвечивает. И лиф платья с уцелевшей нижней юбкой очень кстати пришлись. Не зря я в прошлом году приставала к нашей костюмерше, чтобы научила меня завязывать сари. Вот и пригодились умения.
Еще раз придирчиво себя осмотрела, заколола волосы в некое подобие прически, обулась и потянулась к украшениям, лежавшим на прикроватном столике. Надевать не буду, просто отнесу вниз и отдам Лоттеру, пусть отвезет фамильные драгоценности назад, в имение.
Пальцы коснулись камней, показавшихся невероятно холодными, почти ледяными. Перед глазами вдруг резко потемнело, в висках запульсировало, и меня, как гигантской приливной волной, захлестнуло чужими эмоциями. Я кружилась в них, захлебывалась и тонула... тонула.
Тоска, острая, безнадежная. Отчаяние, надежда, снова отчаяние и лишь в самой глубине — упрямое желание выжить, вырваться, найти выход.
Потом перед глазами мелькнуло женское лицо... знакомое... слишком знакомое — я не раз видела его на портрете в гостиной Ростас-холла, — и все исчезло.
По лестнице, ведущей со второго этажа на первый, я слетела, почти не касаясь ступеней. Поймала какого-то слугу, потребовала указать, где находится кабинет его светлости, распахнула дверь и застыла на пороге, переводя дыхание.
Алистер с Гербертом стояли у окна и мирно разговаривали — по крайней мере, до моего появления, — хотя ссадина на скуле у одного и порванная рубашка другого свидетельствовали о том, что беседа не всегда была дружеской. Все ясно: приятели поругалась, подрались, выпустили пар, высказали все, что накопилось за эти годы, и наконец-то услышали друг друга.