Он действительно почувствовал голод, ведь ничего не ел с самого утра. Странно, что вспомнил об этом лишь сейчас.
– Завтра-то ты наконец появишься в офисе?
Наблюдая, как Света достает продукты из холодильника, мужчина неожиданно испугался, что завтра ее опять не будет на работе и ему придется снова мучиться, не зная, чем таким секретным она занята.
– Появлюсь, – кивнула Светлана, которая в тот момент быстро резала финскую ветчину. Не удержалась и положила кусочек себе в рот.
– Ну, слава богу! – Виктор Федорович тоже взял ломтик прямо из-под ножа и зажмурился от удовольствия.
– Витя… – заговорила Света, одновременно критически оглядев второпях накрытый стол и подумав, что недостает чего-нибудь горячего, хотя бы картошки. Но у нее не было сил готовить. – Лиза в пятницу вечером к тебе приходила, помнишь?
Кузьменко кивнул, накладывая себе в тарелку ветчину, сыр и маринованные огурчики. Да, жена сына приходила в пятницу, но его не дождалась. Он был занят, а невестка никогда не отрывала Виктора Федоровича от дел.
– Представляешь, Елизавета залезла ко мне в компьютер. В почту. Думаю, отправила письмо с моего адреса.
В конце концов, почему Светлана должна одна заниматься его проблемами? Свекра тоже должны интересовать дела собственной невестки.
– Зачем? – машинально спросил Кузьменко, а сам подумал вдруг, что давно уже не получал удовольствия от еды, как сейчас.
– Вот и я хотела бы знать, зачем.
– С чего ты взяла, что Лиза посылала какое-то письмо? И что вообще пользовалась твоим компьютером?
– Она вперлась в мой кабинет, чтобы кому-то позвонить. Во всяком случае, так мне потом Катя сказала. Когда я пришла, почта была открыта на «исходящих». А я в этот день никому писем не отправляла.
– Ерунда какая-то… Лиза неопытный пользователь, могла от безделья пасьянс разложить, а потом случайно ткнуть куда не надо. Не придумывай глупостей.
– Это не глупости. – У Светы вдруг пропал аппетит. Совсем. – На следующий день она встретилась с каким-то парнем…
– Все! – рявкнул Виктор Федорович, отложив вилку. – Ничего не желаю слушать! Не наше с тобой дело, с кем встречается Славкина жена.
Ему тут же стало стыдно, что он наорал на Светлану, и, поднявшись из-за стола, мужчина виновато обнял ее, уткнувшись лицом в густые волосы.
А та ведь предполагала, что Виктор не захочет ничего слушать про Лизу, и все-таки почувствовала себя совершенно одинокой. Почти такой же одинокой, как в то время, когда у нее с ним еще ничего не было. Впрочем, тогда она себя одинокой не считала.
– Ты что, два дня выслеживала Лизу? – догадался Кузьменко. Он знал, конечно, что Света и невестка друг друга едва выносят, и это было его постоянной головной болью. Но следить за Лизой… это все-таки чересчур. – Свет, давай оставим их со Славой семейные дела им. Нас они не касаются.
– Ладно, давай, – вздохнула Светлана.
– Так завтра ты будешь на работе? – на всякий случай уточнил Виктор Федорович.
– Буду. Только задержусь немного.
Про себя же она подумала: машину-то нужно наконец забрать. А Лизу и правда выбросить из головы.
– Слава! – обрадовалась Лиза. – Ты что так рано?
– Отец совещание отменил и всех отпустил.
Вячеслав повесил ветровку на вешалку и обнял жену, заглянув ей в лицо. Та смотрела на него с радостью и нежностью. И он быстро, потому что было стыдно, чмокнул ее куда-то в ухо, пообещав себе завтра же порвать с Настей. И больше никаких баб!
– Это на Виктора Федоровича не похоже, – удивилась Лиза.
– Не похоже, – согласился Слава. – Сказал, голова заболела. Устал.
– Светка догадалась давление ему измерить?
– Светланы не было. – Он прошел в ванную и принялся мыть руки. – Секретарша сказала, два дня на работе не появлялась.
– Да? – удивилась Елизавета. Сняла полотенце с вешалки и протянула мужу. – Очень странно. Мне казалось, она Виктора Федоровича ни на минуту от себя не отпускает. Заболела?
– Не знаю.
– Папа! Папа пришел! – звонко закричала маленькая Даша, прибежав откуда-то и изо всех сил обхватив его ноги.
Лиза почувствовала заметный укол ревности: на ней Дашка никогда так не висла.
– Привет, пап, – степенно проговорил подошедший Степан, глядя на отца строго и внимательно.
– Привет. – Вячеслав обеими руками прижал к себе детей, снова мимолетно подумав: завтра обязательно порву с Настей. – Как дела?
– Нормально, – ответили сын и дочка хором. И так же хором спросили: – В выходные куда пойдем?
– Там видно будет.
По выходным Вячеслав обычно водил детей то в музей, то в зоопарк, то в детский театр, и спрашивать о планах на выходные они начинали уже с понедельника. Почему-то всегда втроем, без Лизы. Сейчас это показалось ему несправедливым по отношению к ней, и Слава добавил:
– И маму возьмем. Пойдешь с нами?
– Там видно будет, – улыбнувшись, повторила его слова Лиза и смешно наморщила нос.
Вообще-то сказать ей хотелось совсем другое: не хватало еще тащиться куда-то в воскресенье! Она и так почти все время с детьми проводит. Жизнь им посвятила. Ему-то, Славке, хорошо: у него работа, девки, а сын с дочкой – так, развлечение.
– Ты очень много с ними возишься, – благодарно произнесла Лиза, когда ребятишки снова вернулись к своим игрушкам и книжкам.
– Это же мои дети, – удивился Вячеслав. – Почему я не должен с ними возиться?
Жена подавала на стол ужин, и он привычно удивился грациозности ее движений.
– Слава, я так тебе благодарна, – тихо сказала Лиза, отвернувшись. – За все.
– За что? – сделал Вячеслав вид, что не понял. На самом же деле все прекрасно понял: он ведь не любил ее, когда женился на ней. И опять возникла та же мысль: немедленно бросить Настю! Немедленно! У него прекрасная жена. У него прекрасная семья. И никакие Насти ему не нужны. Ему нужна только его семья.
– Ты тратишь жизнь на меня, – все так же тихо объяснила Лиза, не глядя на мужа, – а мог потратить ее на другую женщину. На любимую.
– Я и трачу жизнь на любимую женщину. – Слава выбрался из-за стола и крепко прижал к себе Лизу. И неожиданно для себя произнес то, чего никогда ей не говорил: – Я люблю тебя.
Он обнимал хрупкие плечи, понимая, что сказал сейчас правду. И удивился, что так долго этого не понимал.
Среда, 28 апреля
– Ой, Светлана Леонидовна, здравствуйте! Как хорошо, что вы пришли! – обрадовалась Катя. – Я вчера просто не знала, что делать: всю вторую половину дня телефон надрывался, а ни вас, ни Виктора Федоровича.
Девушка убрала ветровку в шкаф и повернулась к Свете, которая отметила про себя: точно, секретарша очень рада ее присутствию. И от этого настроение почему-то сразу стало замечательным, под стать сегодняшней погоде.
– Ну и кто же нам звонил? – Света уселась на стул рядом с Катиным столом, закинула руки за голову и с удовольствием потянулась.
– Из Самары два раза звонили. – Катя дождалась, когда загрузится компьютер, и доложила: – Какой-то «Проммедсервис».
– Это насчет оборудования. Еще раз позвонят, переключи на меня.
– Еще Дерюгин из министерства.
– Его переключай на Виктора Федоровича. Кто еще?
– Из чужих все. Еще наши звонили. Из отдела сбыта.
– Черт с ними. Это не срочно. Кать, а ты мои цветы поливала?
– Конечно, – обиделась девушка, смешно надувшись. Улыбнулась и предложила: – Хотите, кофе сделаю?
– Спасибо, только что пила. Себе сделай. – Светлана с сожалением поднялась и вздохнула: – Ладно, пойду трудиться.
Кузьменко опаздывал, а ей хотелось, чтобы Виктор был рядом. Ну, не совсем рядом, в соседнем кабинете, но главное – знать, что он близко, что к нему можно в любой момент зайти. Витя или обнимет ее тогда одной рукой, не вставая с кресла, или буркнет что-нибудь недовольное, если ее появление помешало. Пусть бурчит. Она точно знает, что очень ему нужна.
Света включила компьютер, полюбовалась в окно на зеленеющие кусты и потянулась к зазвонившему телефону.
– Светочка? – послышался в трубке усталый голос.
– Привет, мам.
– Дочка, у нас неприятности.
– У вас всегда неприятности. – Хорошее настроение пропало сразу, в одно мгновенье, даже зелень за окном словно потускнела. – Что на сей раз?
Неприятности у родителей были постоянными, непреходящими и звались братом Глебом.
– Папе задерживают зарплату, а Глебу срочно нужны деньги. Он обещал свозить Леночку в Италию.
Леночка являлась очередной подружкой братца. Светлана никогда ее не видела и не стремилась увидеть. Впрочем, никто и не рвался показывать ей Леночку.
– Ну так пусть заработает деньги и свозит!
Света понимала, что говорить это бессмысленно и бесполезно, но все пыталась достучаться до матери. Как все последние годы. Как все годы, что себя помнила.
– Но он не может заработать!
– А не может заработать, пусть дома сидит!
Мать молчала, скорее всего, плакала, и Света понимала, что деньги даст. Как всегда. Вопреки здравому смыслу и собственным представлениям о разумном. Нельзя допустить, чтобы родители залезли в долги и потом экономили на всем, считая каждую копейку. Причем экономить они станут на себе. А любимый братик, привыкший к безбедному существованию, умерять свои аппетиты не станет.
– Мам, ну почему он не может заработать?
– Господи, Светочка, неужели ты не понимаешь? Работу и раньше было трудно найти, а сейчас и подавно. В кризис всех посокращали, но и сейчас, когда самые тяжелые времена вроде бы миновали, штаты расширять не спешат. Разве его вина, что инженеры нигде не нужны? А он молодой, ему всего хочется, и за границу тоже.
– Во-первых, инженеры нужны. Пусть к отцу на завод идет работать.
– Свет, – вздохнула мать, – ну о чем ты говоришь? Как будто не знаешь, какие там зарплаты. Тебе хорошо, ты в фирму устроилась…
Какие зарплаты на заводе, где отец трудился много лет, Света представляла. Небольшие, мягко говоря. Ей хотелось сказать, что даже небольшая зарплата лучше, чем вовсе никакой, но говорить это было бессмысленно. Брат, еле-еле окончив институт, нигде не работал, всерьез ожидая, что ему на голову упадет солидная должность с еще более солидным окладом, и размениваться на «пустяки» вроде устройства на завод или еще куда-нибудь, где оклады не слишком впечатляют, не имеет никакого смысла.