И еще: в открытой Светиной сумочке, которую та повесила на яблоню, когда отправилась за вином, Лера заметила упаковку активированного угля. А тот – противоядие, как сказал Дорышев. Впрочем, в том, что видела именно активированный уголь, Лера не была абсолютно уверена, это ей сейчас могло дорисовать буйное воображение.
И все-таки мысль, что Светлана… сама подмешала в мартини яд, мысль дикая и несуразная, надоедливо крутилась в голове и никак не хотела убираться вон.
Концентрация отравы была такой, что умереть-то они не умерли бы, но рисковать собственным здоровьем… Зачем?
Нет, упрекнула себя Лера, этого не может быть. Светка вредина, но не сумасшедшая.
– Лер, – тихо спросила Мила, – ты помнишь бабушку Клаву?
– Да.
Все-таки они с Милой мыслят очень похоже, что Леру и раньше удивляло.
Бабушка Клава приходилась Свете какой-то двоюродной то ли теткой, то ли бабкой. Маленьким девочкам родственница подруги казалась совсем древней: худенькая, морщинистая старушка, которая вечно путала их имена, но улыбалась всегда ласково и ни за что не ругала.
Пожилая женщина исчезла однажды в самый разгар лета и никогда больше в поселке не появлялась. Конечно, девочкам никто ничего не рассказывал, но они знали, слыша обрывки разговоров, что бабушка Клава угощала соседей грибами с подмешанной в них отравой. С соседями старушка никогда не ругалась, даже, наоборот, вроде бы дружила, и отравленные грибы ела вместе с ними. К счастью, серьезно никто не пострадал, и только каким-то чудом выяснилось, почему от безобидных грибов здоровым людям пришлось валяться на больничных койках.
– Ждешь кого-нибудь? – вздрогнула Мила от неожиданного, показавшегося оглушительным входного звонка.
– Нет, – удивилась Лера. Нашарила сброшенные с ног тапочки и зашаркала к двери.
Но Казанцев ее опередил, успел открыть.
В прихожей стояла бледная, растрепанная, с бегающими глазами, совершенно не похожая на себя прежнюю Света. Одной рукой она судорожно сжимала ворот плаща, а другой прижимала к себе сумку.
– Можно я у тебя переночую? – словно не замечая ни Казанцева, ни подошедшей Милы, спросила неожиданная гостья у Леры.
– Конечно, – кивнула та. – Что с тобой?
Светлана только помотала головой. Устало плюхнулась на пуфик в прихожей и уставилась на висевший на вешалке Лерин плащ.
«Здорово мы выглядим, все трое, – печально подумала Мила. – Зареванная Лера, Светка, похожая на форменную сумасшедшую, и я… почти уверенная, что живу с убийцей».
– Ты решила, что это я, да? Что именно я хотела вас отравить? – уставившись на Леру и все еще как бы не видя ни Милу, ни Казанцева, еле слышно спросила Света. – Почему? Почему ты так думаешь?
– Я так не думаю. – Теперь Лера действительно так не думала. Даже не понимала, как столь нелепая мысль могла залететь ей в голову. И только на всякий случай спросила: – Ты прикатила со спиртным на машине. Как возвращаться-то собиралась?
– Просто не думала об этом, когда помчалась на дачу. Я на вас очень обиделась. Надо же, без меня поехали! А, ладно, неважно… Скажи, почему ты решила, что это моя работа? Лера, пожалуйста!
– Мне просто показалось странным, что ты на машине и с мартини. И все. Больше я ничего не думала.
– Пожалуй, я пойду, девочки. – Мила, вдруг почувствовав себя чужой в прихожей самой близкой подруги, кивнула Казанцеву и тихо прикрыла за собой дверь. Нужно было идти домой и серьезно разговаривать с Костей, а она не представляла, как сможет это сделать.
А две оставшиеся подруги продолжали бестолковый разговор в прихожей.
– Ты ведь знала про бабушку Клаву? – подняла Света глаза на Леру.
– Да, – кивнула Лера. – Слушай, что вообще с тобой? Что случилось?
– Пойдем-ка… – Казанцев мягко взял у Светланы сумку, которую она прижимала к себе, поставил ее на полку перед зеркалом и тихо, но решительно потянул гостью за руку. – Пойдем, пойдем.
Света послушно поднялась с пуфика, на который плюхнулась, войдя в квартиру, и поплелась за ним на кухню. Саша усадил ее за стол и протянул чашку.
– Пей.
– Что это? – Светлана понюхала напиток, обхватив чашку обеими руками.
– Кофе с коньяком, – пояснил Казанцев. – Пей и рассказывай. Подробно, чтобы я начал хоть что-нибудь понимать.
Странно, но Светин страх ушел сразу же, как только из ее уст посыпались слова, сначала довольно сумбурные, но постепенно выстраивавшиеся в законченные фразы. И стыд ушел. И она впервые не стеснялась бабушки Клавы, когда смотрела на Казанцева и Леру…
– Значит, так, – подытожил Александр. – Был отравленный мартини.
Тут Саша посмотрел на Леру и погрозил кулаком, как будто сам не желал слушать, когда та хотела рассказать о том, что случилось с ними на даче. И вот удивление – он погрозил ей кулаком, а Лера почувствовала себя такой счастливой, что даже совестно стало перед испуганной насмерть подругой.
– Были фотки с Лизой. Кстати, кто такая Лиза?
– Невестка Виктора Федоровича, – объяснила Света, – жена его сына Славы. А Настя лю… подруга Вячеслава. Бывшая. Он с ней порвал и просил меня убрать ее куда-нибудь с его глаз, перевести подальше.
– Значит, были фотки, которые исчезли, а потом появились с твоей… с твоим лицом. И было нападение в подъезде. Именно нападение! – подтвердил Казанцев, встретив тревожный взгляд Светланы. – Не похожа ты на больную. А на сумасшедшую тем более. Давайте искать разумные объяснения. Начнем с последнего пункта. С нападения.
Александр поднялся и несколько раз прошелся туда-сюда по маленькой кухне.
– Напрягись и вспомни, как ты выходила из лифта. Перед тем как упасть.
Света напряглась. И отчетливо вспомнила: ей показалась какая-то тень справа, со стороны собственной квартиры.
– Справа был человек, – уверенно сказала она. Потом все-таки жалобно спросила: – А почему ты уверен, что… со мной все в порядке?
– Потому что у меня глаза есть. И мозги, – отмахнулся Казанцев. – Какой человек? Высокий? Маленький?
– Не знаю, – пожала плечами Светлана. – Не помню. Просто человек. Вернее, тень.
– Понятно. Итак, был человек. Который какой-нибудь дрянью в тебя брызнул и отключил. А наверху парень собирался гулять с собакой и нападавшего спугнул. Вставай, поехали…
Припарковав машину у Светиного подъезда, Казанцев оглядел двор и пошел назад по улице, по которой только что ехал. Подруги брели за ним молча.
У бывшего здания фабрики-прачечной, давно уже превращенного в торговый центр, Александр остановился. Внимательно осмотрел стены, прошелся туда-обратно и исчез в дверях магазина, предварительно мотнув головой и таким образом дав сопровождающим дамам понять, чтобы ему не мешали.
Вышел он примерно через полчаса, когда подруги уже успели выкурить по две сигареты. Молча кивком приказал следовать за ним и опять направился к Светиному дому.
– Попытка первая, – объявил Саша, раздеваясь в тесной Светиной прихожей, и протянул ей флешку. – Записи с уличной камеры.
– Как же тебе дали? – удивилась Лера.
– Да так и дали, – улыбнулся Казанцев. – Попросил вежливо.
Он улыбался, но никакой уверенности, что подаренная ребятами-охранниками запись окажется полезной, у него не было. Зато имелась растущая с каждой минутой тревога за Лерину подругу. И за Леру тоже.
Что делать дальше, Саша не знал и изо всех сил старался этого не показать. Впрочем, работа приучила его не терять хладнокровия, и, несмотря на нелепость ситуации, он считал, что во всем разберется. Должен разобраться.
Правда, его настораживала легкость, с которой ему удалось получить запись. Александр никогда не ждал легких путей и даже боялся их, поэтому, покупая коньяк для охранников в благодарность за любезность, почти не надеялся, что от нее будет толк.
Светку в любом случае следует забрать с собой, решил Казанцев. Оставлять ее одну в квартире нельзя.
Кстати, именно Светлана всегда его раздражала. Во-первых, тем, что без конца цеплялась к подруге, но главным образом потому, что когда-то усиленно строила ему глазки, чем унижала Леру. А значит, и его самого.
Сейчас никакого раздражения Саша не ощущал, а, наоборот, чувствовал, что несет ответственность за Свету. Та как-то сразу стала для него своей, близкой, несмотря на все ее причуды. А может быть, и всегда была своей, только он этого не понимал.
Просматривая записи видеонаблюдения, Света искала на нечетких кадрах Лизину машину, а углядела саму Лизу. Жена Вячеслава шла в сторону ее дома почти перед самой Светой, а через небольшой промежуток времени спокойно удалилась. Светлана в тот момент как раз боролась с тошнотой на собственном диване.
Все оказалось так просто, что даже не верилось.
Только доказать ничего нельзя. Виктор не поверит. Даже слушать не станет.
– Спасибо, Саш, – Света встала из-за компьютера и неожиданно для себя обняла Казанцева. А потом Леру.
– Вообще-то это еще ни о чем не говорит, – предостерег ее Александр. – Невестка твоего шефа…
– Знаю, знаю, могла делать в моем районе что угодно, – перебила Света. Но лично у нее сомнений не было – именно Лиза подстерегла ее в подъезде.
А ведь в фирме тоже есть камеры наблюдения, так что доказать, что снимки на столе Виктора подложила невестка, труда не составит. Только зачем? Показать Кузьменко, что мать его внуков не вполне нормальна?
Достать ключи от Светиной квартиры, чтобы порыться в компьютере, для Лизы вообще никакой проблемы не представляло. Потому что один комплект хранился на работе, в ящике стола замдиректора, а другой уже давно лежал у Виктора Федоровича. Бери – не хочу.
Нужно собрать убойные доказательства, только тогда можно будет заставить Виктора ее выслушать.
– Теперь перейдем к пункту второму, – предложил Казанцев. – К фоткам.
– Нет, – решительно отказалась Светлана, – дальше я сама.
Казанцев хотел возразить, но понял, что бесполезно.
– Переночуй у нас. Мне боязно тебя здесь одну оставлять. Короче, или ты едешь к нам, или я тут с тобой до утра побуду, – твердо велела Лера.