— Злишься. Имеешь право. Из-за того, что я тебе сказал тогда, в машине, — лучше бы он не напоминал. Брошенные им слова были подобно глубокой ране, при упоминании о которой, словно снова снимали зарубцевавшуюся кожу.
Это не было упрямством. Это была глубокая обида. Та, на которую я не знала смогла бы вообще когда-то найти прощение.
— Ты разве не понимаешь, что ты наделал? “Взрослые дяди” ведут себя так? — я плюнула ему в лицо его же словами, — скажи мне, это эгоизм или тупость?
Я не знаю откуда во мне взялось столько храбрости, но я была в ударе. Разозлить человека, который был способен на все, что угодно — сделано.
— Кажется, это ты не понимаешь происходящего…
Теперь пришел мой через перебивать.
— Понимаю. Почему нет… в тебе на столько проснулась совесть, что ты запоздало решил мне помочь, когда я в твоей помощи не нуждалась…
— Не нуждалась?! — в голосе мужчины послышался рык.
Из-за этого облизала губы и пробежалась взглядом по помещению.
Итог: никого, кто смог бы мне помочь.
Людей Османа я не считала за единички. За ноли скорее.
— Разве ты мне помог? — беспристрастная улыбка, которую я попыталась изобразить на своем лице получилась искусственной, — ты сделал только хуже! — это я уже произнесла максимально твердо.
— Чем? — зловеще, вкрадчиво.
— А тем… что мне теперь нужно либо бежать туда, где меня никто не знал, либо возвращаться с позором и просить о том, чтобы Камилл мне поверил…
— Как на счет третьего варианта?
— Его нет… — не знаю на что он намекал, но в крайности впадать я была явно не готова.
— Тот, где ты станешь моей женой…
— Исключено, — более бредовой фразы я ожидать не могла. Поэтому сразу же рассмеялась. Искренне. Нервно. Я увидела, как потемнели его глаза.
— Я так не думаю, — подняв руку, Осман сделал какой-то жест мужчине, который все это время наблюдал за нами, и тот снова двинулся в нашу сторону.
Я не понимала что здесь происходило, но мужчина уверено приближался именно ко мне.
— Открой папку.
Снова эти приказы! Надоело. Честно. Первым желанием было швырнуть папку прямо в его самодовольную рожу, но решила все же взять ее и положить перед собой. Открыв ее, я увидела документ. Пробежавшись по нему глазами, я не поверила в то, что там было написано. Я закрыла глаза. Снова открыла. Пробежалась взглядом по строчкам в третий раз. А потом снова и снова.
— Ты больной?! — выкрикнув эти слова, я швырнула в него папкой со всей силы, — совсем мозгами тронулся?!
Осман, лишь криво усмехнувшись, сделал шаг ко мне, а после достал из внутреннего кармана пиджака ручку.
— Подписывай, если хочешь, конечно, — его тон звучал очень убедительно.
Все еще веря в то, что это иллюзия, я засмеялась. Ерунда какая-то, которая просто не молаг оказаться правдой.
Выхватив бумажку из папки, я поднесла ее ближе в надежде на то, что у меня были проблемы со зрением.
Но нет, свидетельство о браке никуда не исчезло. Не испарилось. Оно все также было в моих руках и даже буквы местами не поменялись.
— Подписывай, Лейла, — будоражащий сознание голос Османа заставил меня поднять на него взгляд. Посмотреть на него и понять, что это все мне не кажется. Это происходит наяву. Я не сошла с ума и с головой у меня все в порядке.
Неужели это и был тот самый романтичный момент в моей жизни?
Со растертой косметикой и с растрепанными волосами я сейчас была не очень похожа на воодушевленную невесту.
— Это шутка? — протянув дрожащую руку с бумажкой практически ему под нос, я тряхнула ею так, что та задела его лицо, — это ты сейчас решил так пошутить?!
Истерические нотки в моем голосе становились ярче и четче. И успокаиваться я даже не собиралась.
— Я родился без чувства юмора, — усмехнувшись, Осман сверкнул своими черными глазами так, что я отшатнулась.
Взмахнув головой, я попыталась взять себя в руки. А после, взяв ненавистную бумаженцию в обе руки, разорвала ее пополам.
— Меня не устраивают условия, — попыталась скопировать его леденящую улыбку.
— Какие? — он даже бровью не повел. Никак не отреагировал на сказанные мною слова.
А я как раз собиралась сказать много чего. Даже в голове прокручивала все возможные варианты. Это должно было звучать эпично. Важно. Запоминающееся. Так, чтобы его глаза прищурились, а лицо побагровело от злости. Но на деле смогла выдать только одно.
— Меня не устраивает жених. Требую замены. И в этот раз прошу отнестись к выбору получше… не тащить что попало с улицы!
Для верности, сложив разорванное свидетельство вместе, порвала его еще раз и еще раз. Его самодовольная физиономия меня раздражала настолько, что я не сдержалась и швырнула клочки, оставшиеся в моих руках, прямо в наглое лицо.
— Сообщите, когда мои условия будут выполнены, — улыбнулась с вызовом, — а сейчас вынуждена попрощаться. У меня есть дела поважнее, чем терять здесь время!
Меня настораживало то, что он просто стоял и наблюдал за этой сценой. Не угрожал. Не зажимал. Он даже ко мне не притронулся и не сделал шаг вперед.
Я не могла ничего понять. Такое ощущение, что он просто наблюдал за выступлением актрисы. Разрешал ей слегка отойти от сюжета. Развернувшись к нему спиной, я направилась к выходу на негнущихся ногах.
Увы, мое везение не продлилось долго. Стоило мне сделать пару шагов, как его охрана, стоявшая по сторонам, просто перекрыла мне выход. Он даже приказа им не отдавал. Мужики сами знали, что делать.
— Что это значит?! — резко развернувшись назад, я посмотрела на Османа. Настороженность накрывала меня с головой.
— Тебе не обязательно сейчас подписывать этот документ, — произнес он спокойным голосом и пожал при этом плечами. А на меня это подействовало совсем наоборот. Захотелось сделать ему больно.
— Почему это? — слова мужчины меня заинтриговали. Подписывать не обязательно, но и уйти я не могу?
— Ты можешь сделать это позже, я никуда не спешу, — усмехнувшись, он, как будто издеваясь, посмотрел на свои часы.
— Я в принципе не собираюсь это подписывать, — у меня внутри словно разорвалась бомба.
Осман лишь сделал щелчок пальцами, и мужчина с папкой, развернувшись, начал уходить.
— Куда он пошел? Зачем? — это вызвало еще большее недоумение. Я, сорвавшись с места, бросилась к Осману.
— Послушай меня, гад ты такой, я не собираюсь выходить за тебя замуж, понял?!
— Следи за словами, — раздался вкрадчивый ответ, который должен был меня о чем-то предупредить.
— А то что? — засмеявшись, я ударила ладонями в его грудь, — что будет? Опять назовешь меня как-то? Вытрешь об меня ноги? Приведешь свою подружку, чтобы больше надо мной поиздеваться?
Громко засмеявшись, я даже не почувствовала, как он схватил меня за руки и пару раз легонько встряхнул.
— Накажу.
Произнес таким голосом, что мне перехотелось смеяться. Я снова заметила мужчину с папкой, который направлялся к нам.
— Мы можем просидеть здесь до утра. У меня достаточно экземпляров.
В его глазах я увидела только решимость. Я могла говорить все, что угодно. Могла бегать по кругу и даже пытаться ползать вверх по стенам, но выйду отсюда только его женой.
— Значит, как только я подпишу я смогу отсюда уйти? — он кивнул.
— … И сесть в мою машину.
— Просто шикарный выбор, — растянув губы в улыбке, я повела плечами, чтобы скинуть с себя его руки. Значит так, да? Хорошо. Я тоже умела играть в такие игры.
Подойдя к мужчине и открыв папку, я взяла ручку, которую мне услужливо протянули. Последний раз посмотрев на Османа, который наблюдал за каждым моим действием я, поставила свою подпись на документе.
— Хорошая девочка, — я по голосу поняла, что он был доволен. По сути, он даже сопротивления моего не встретил. Для него я так, чуток повозмущалась.
А мне ничего не оставалось кроме как улыбнуться. “Да пошел ты" — именно это говорила моя улыбка.
— Самое время для свадебного подарка? — произнесла так, что мужчина лишь вопросительно приподнял брови, — у меня есть для тебя сюрприз. Не могу дождаться, чтобы озвучить его.
— Я в предвкушении.
Не знаю, что именно он там ждал, но я прекрасно понимала, как можно было осадить его на месте и очень сильно обломать.
Плюсом ко всему, мне безумно хотелось довести его до крайности. Взбесить. Вывести из себя. Сделать так, чтобы мужчина испытал все то, через что в свое время прошла я.
Чтобы у него внутри все клокотало. А вот уже от ярости или от боли — это так, детали.
— Я собиралась замуж за Камилла, — поверив в себя, я сделала шаг к нему на встречу и довольно улыбнулась. Подошла на столько близко, что дотянулась руками до его рубашки и по-хозяйски застегнула несколько верхних пуговиц, выжидая театральную паузу.
— Знаю, — прорычал Осман и перехватил мои руки. Не сильно, но прочно удерживал в своих.
Он нервничал. Понимал, что дальше последует нечто, что ему не понравится. Всматривался в мое лицо в поисках ответа, но я не спешила.
— И ты знаешь из-за чего…
Я не стала договаривать. Не спешила раскрывать карты. Хотела его мучить. Заставлять изнывать от десятков вариантов того, что я могла бы ему рассказать. От самого безобидного до самого болезненного.
— Знаю, — его взгляд стал еще суровее, а тело напряглось.
— Как думаешь, — я провела пальцем по его груди, выписывая причудливые узоры на ткани рубашки, — такая семья как Линч приняла бы меня в качестве невестки, не имея никаких доказательств… они так же разделяют взгляды отца…
— К чему ты клонишь? — я не прекращала свои прикосновения, в то время как его тело все больше и больше напрягалось. Превращалось в каменную глыбу.
— Ты не понимаешь? — сейчас мне нравилась эта игра, чувство самосохранения позорно бежало, поэтому я чувствовала себя хозяйкой положения, — очень жаль, — я наигранно поджала губы.
— Отвечай! — Осман рывком подтянул меня за руки. Так, чтобы я врезалась своим телом в его грудь, — хватит играть со мной, девочка…