Сидя за небольшим дубовым столиком и неспешно потягивая безалкогольное пиво, я не могла понять, когда начались эти перемены. Когда я успела так сблизиться со своим главным соперником, когда он занял существенную часть моей души и когда находиться рядом с ним мне вдруг стало так хорошо. Подобную легкость в общении я ощущала разве что с Эгри, но она была совершенно другой.
Всякий раз Олдер прекрасно чувствовал мое настроение и давал именно то, что мне требовалось. То заставлял смеяться, то выводил из себя, то стимулировал к действиям и заряжал решимостью, а то и вовсе спасал. Он мог породить во мне целый спектр эмоций, но никогда не оставлял равнодушной. Кажется, за такой короткий срок он успел узнать меня лучше, чем я знала себя сама.
– О чем задумалась? – нарушили слова Олдера ход моих мыслей.
– Да так. – Я беззаботно пожала плечами и сделала большой глоток. – Представила, как завтра уделаю Ная.
Не говорить же, что думала о нем? Скорее язык себе откушу, чем в этом признаюсь! А вот поблагодарить Олдера все-таки стоило. Бесплатно или нет, но он сделал мне такой подарок, о котором раньше я могла только мечтать. Какое все-таки счастье, что я никогда не была настоящей леди, терзающейся из-за всяких пустяков. Наверняка такая «настоящая» сейчас испытывала бы угрызения совести и порывалась вернуть дорогой подарок обратно.
– Вот тебе мое спасибо, – перегнувшись через стол, я похлопала Олдера по плечу и доверительно предупредила: – Говорю сразу, если передумаешь и решишь забрать доспехи обратно – не отдам.
Олдер негромко засмеялся, а я, опустившись на место, уже серьезно добавила:
– Если бы такой подарок мне решил сделать кто-то другой, я бы его не взяла. Даже бесплатно.
Его смех затих, и теперь карие глаза смотрели на меня с такой же серьезностью.
Через несколько мгновений губы Олдера тронула легкая улыбка.
– А я бы не стал делать такой подарок кому-то другому.
– Потому что я – единственная обладающая оружейной магией девушка, которую ты знаешь? – спросила и почему-то затаила дыхание.
– Потому что ты – просто единственная, – уже без тени улыбки ответил Олдер. – И самая удивительная из всех, кого я когда-либо встречал.
Мне не раз делали комплименты, да и удивительной как-то тоже называли. Но никогда подобные слова не звучали так по-настоящему, никогда моя ответная реакция не была столь яркой – возникло чувство, будто в моей душе после долгой ночи внезапно наступил рассвет. А во всей таверне, напротив, некто сгустил полумрак, стер окружающий суетливый мир, оставив лишь маленький светлый островок, на котором находились мы двое. И пламя двух стоящих на нашем столе свечей вдруг дрогнуло, разгорелось, потянулось друг к другу и переплелось, словно подчинившись неведомой магии.
На улице раздались взрывы, сквозь оконное стекло просочились разноцветные отблески – кто-то запустил фейерверк. Но даже он не разрушил этот момент, а вписался в него и подчеркнул, добавив нужных красок.
В гильдию мы возвращались пешком, пользуясь ночной темнотой и идя по малолюдным улочкам. Где-то в центре все еще громыхал салют, окрашивающий небо радужными переливами, прогретый за день воздух постепенно остывал, становясь прохладным и волшебно свежим. Мы шли молча, и только наши руки иногда случайно соприкасались, а порой пальцы Олдера едва ощутимо – и, конечно, так же случайно, – сжимали мои.
– Ты это специально, да? – надеясь, что в сумраке не видно моей широкой улыбки, пошутила я. – Решил меня отвлечь и не дать потренироваться, чтобы я завтра проиграла?
– А ты до сих пор сомневаешься? – сыронизировал Олдер. – Для того чтобы ты проиграла, я даже снабдил тебя лучшими доспехами.
Подавшись порыву, я остановилась, потянула его за рукав, вынуждая остановиться следом, и, глядя куда-то в сторону, признала:
– Это был чудесный вечер. Правда, чудесный. Я даже об отце на время забыла.
На каком-то интуитивном уровне я ощутила, как Олдер несколько напрягся.
– С ним все будет хорошо. И на играх тоже больше никто не пострадает – разумеется, если не считать травм, полученных в честном бою.
Портить эти мгновения, возвращаясь к обсуждению проблем, не хотелось совершенно, но я не могла не спросить:
– У тебя есть предположения, кто может стоять за Кристором?
Сковавшее Олдера напряжение стало еще ощутимее, и ответил он не сразу:
– Есть. Но пока они не подтвердятся, говорить об этом не стоит. – Мягко приподняв меня за подбородок и посмотрев в глаза, он посоветовал: – Не переживай понапрасну, моя прелесть, лучше сосредоточься на играх.
– Еще пара таких советов, и я всерьез решу, что ты желаешь мне победы.
– Игры тяжелы не только физически, но и морально, – не поддержал моего замечания Олдер. – Давление сказывается даже на обладающих хорошей физической подготовкой мужчинах.
– У меня тоже отличная физическая подготовка! – перебив, тут же возмутилась я.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – без намека на насмешку кивнул он. – Ты боец, Фелия, но это не мешает тебе оставаться девушкой – хрупкой и нежной глубоко внутри. Редкое сочетание качеств.
– Это ты сейчас в отместку за то, что днем я назвала тебя добрым? – Я так и порывалась свести все к шутке, пытаясь скрыть охватившее меня смятение.
– Непростительное оскорбление, – подтвердил Олдер, склонившись ко мне.
На этот раз поцелуй был ожидаемым, долгожданным… и ничуть не благодарственным, гартах его возьми!
Я уже и забыла, каково это – выходить на арену. Это и раньше было невероятно волнующе, а теперь, когда заветный четвертьфинал стал как никогда близок, волнение просто зашкаливало. Точнее, зашкаливало оно все утро, во время сборов с Чукой, провалившейся попытки поговорить с отцом, который отбыл из гильдии еще раньше меня, и пока я сидела в зале ожидания.
Но как только узкий коридор остался позади, все эмоции во мне словно отключились. Взбудораженные, громко кричащие зрители воспринимались отстраненно, как и предшествующие бою спецэффекты. Сегодня Тамия контролировала их лично, превзойдя саму себя.
При моем появлении на арене взметнулись алые всполохи пламени, взлетели россыпи золотистых искр, в следующее мгновение обратившиеся огненными птицами. На той части арены, где стоял Най Айян, бушевала вода, скручивающаяся в огромные спирали и превращающаяся не то в подобия драконов, не то в гигантских змей.
Пока это было лишь шоу, но подвластная Наю магия – магия водного творения, позволяла использовать воду для любого замысла, создавать любую фигуру или существо. И с этой магией мне предстояло столкнуться.
Сам Най выглядел как никогда уверенным и приветственно махал собравшейся публике. Его светлые волосы были собраны в низкий хвост, на руках виднелись черные перчатки, на которых я сразу распознала установленную защиту от огня. Такая же защита была наложена и на его одежду.
Я мысленно хмыкнула: использовать огонь против воды сложно, поэтому в нашей схватке приоритетной станет оружейная магия.
Мы с Наем остановились на значительном расстоянии, но оно не мешало нам смотреть друг другу в глаза. На огромном табло светились цифры – последние оставшиеся до боя секунды. Трепетали развешенные вокруг арены флажки, теплый ветер развевал пряди волос, сливался с дыханием и наколдовывал уверенность. Удары сердца были четкими, размеренными – здесь не осталось места страху и панике. Не осталось ничего, кроме застывшего напротив мага и меня самой, чувствующей, как магия расплавленным золотом течет по венам и яркими отблесками отражается в расширенных зрачках.
Три…
«Это моя битва».
Два…
«Моя победа».
Один…
«Вперед!»
Мы сорвались с места синхронно, точно в тот момент, когда над ареной раздался удар гонга. Его звук еще не успел затихнуть, а острый клинок уже разрезал упругие водные струи, словно мягкое масло. Сзади на меня ринулись гигантские змеи – теперь не спецэффекты, а порождения сложной водной магии. Уклонившись, я призвала кривой меч, каким не пользовалась на играх прежде, и рассекла двух из них на мелкие, полетевшие в лицо капли. Третья с неимоверной скоростью обвилась вокруг моей талии, сдавила с нечеловеческой силой, вызывая дикую боль.
– Прости, принцесса, – шепнула она голосом стоящего в нескольких шагах Ная. – В играх нет места нежности. Впрочем, – глаза водной змеи хитро блеснули, – если решишь сдаться, твое прекрасное личико не пострадает.
Не обращая внимания на боль, я усмехнулась: пусть мечтает.
Я не собиралась использовать огонь так скоро, но сейчас он пришелся как раз кстати. Вызвав его из самой своей глубины, позволив наполнить тело и раскалить его до предела, заставила змею с шипением испариться. И тут же, немедля, бросилась на противника, используя пару клинков. Най ловко уклонялся от обрушивающихся на него ударов, но не менее ловко от его атак уходила я. Придав воде форму таргхана, он встал на него верхом и взлетел. В моих руках тут же появилось усиленное лассо, в следующий миг обхватившее когтистую лапу.
На лице Ная промелькнуло удивление, и я вновь понимающе усмехнулась: не ожидал, что сумею воздействовать на его драгоценную воду. Вот главная слабость водного творения – при определенных навыках и усилителях на такую воду можно воздействовать как на твердое вещество.
Резко потянув лассо на себя, я вынудила таргхана взреветь, а Ная – спрыгнуть на землю. Мгновенно среагировав, он обратил своего таргхана в такое же лассо, какое было у меня, только водное. Со звучным щелчком они схлестнулись, связались в тугой узел и обратились в живой проводник двух магий. Я буквально физически ощутила исходящую от Ная мощную энергию, стремительно движущуюся ко мне.
Мое заявление о том, что не стану часто использовать огонь, оказалось опрометчивым. Едва начавшийся поединок показал, что как раз огненную магию применять и стоит. Именно охватившее мое лассо пламя сдержало напор соперника, и эта короткая схватка закончилась ничьей. Хлесткий конец лассо пришелся Наю по щеке, меня тоже задело.