Утром меня разбудил сейр, выдав сообщение: «Сеть не найдена». Лениво открыла глаза, включила экран, обнаружила, что у меня вообще все блокировано, выключила сейр и, повернувшись на другой бок, попыталась снова уснуть. Потом на границе сна и яви осознала, что кого-то не хватает.
Приподнялась, огляделась — Икаса не было. Пошатываясь от слабости, встала, вышла на балкон и увидела шерстюсика, резвящегося в саду с тремя маленькими хейрами, две взрослые зверюги сидели в стороночке и величественно наблюдали за шалостями малышни. Еще внизу находилось несколько синекожих женщин, которые убирали последствия моего вчерашнего погрома — осколки собирали и остатки кресла выносили. Ну и, собственно, сад также хранил следы вчерашнего потопа — трава вся мокрая, цветов не осталось, деревья выстояли, но в поливе теперь явно с месяц не нуждались.
А потом я увидела над деревьями тень! Темную, почти черную, которая мне весело замахала в ответ, и я ее сразу узнала:
— Левый!
На мой возглас дэо кивнул и даже чуть издевательский поклон изобразил, а потом развел призрачными когтистыми руками, указал на воздух и снова руками развел, намекая, что приблизиться никак не может, а так вообще очень рад меня видеть и поговорить надо.
Я торопливо закивала, спешно оглядывая дерево, над которым левый завис, на предмет влезания. Моего, естественно. Собственно, влезть было несложно вообще, но не в ночнушке же. Я махнула тени, чтобы подождал, и побежала переодеваться.
Белоснежное шелковое платье ожидало меня в гостиной, недвусмысленно вися на вешалке, но, сообразив, что в таком платье я никуда залезть не смогу, принялась искать остатки своей прежней одежды.
И не нашла.
Рюкзак нашла, запасной сейр, нож, но совершенно никакой одежды. Пришлось торопливо натянуть платье, влезть в белоснежные туфельки и, расчесав волосы, поспешить в сад.
Дорогу я помнила отлично. Выйдя из комнаты, столкнулась с двумя светловолосыми женщинами в белом, обе поклонились и произнесли уже поднадоевшее: «Принцесса Киран», ответив: «Здрасти», я помчалась дальше, так и не спросив, зачем меня ждали. На первом этаже застукала воинов. Толпа в двадцать четыре мускулистые махины поднялась с кресел и диванов при моем появлении, после чего все склонили головы в знак приветствия.
Уже несколько напряженно поздоровалась и с ними и, пройдя мимо двух стоящих у дверей воинов, вышла во двор. Только там, стоя под яркими лучами утреннего солнца, осознала, что меня так сильно удивило — уважение. Проявленное уважение как воинов, так и женщин. И вот что бы ни говорил Эран, а к наложницам так не относятся. И кстати, принцессой я была как раз у папандра, но отношение ко мне там и здесь — небо и земля.
Обойдя дом, посмотрела на то самое дерево, над которым висел левый, и увидела, что теней там теперь две. Собственно левый и моя, которая эйтновская. Левый выглядел довольным и счастливым, а вот шейс побитым каким-то и бледным. И самое любопытное — тени друг друга не видели. То есть вообще. Зато обе увидели меня, стоило мне появиться. И возникла проблема — мне нужно было поговорить с левым, очень нужно было, но так, чтобы шейс не слышал.
Проблема разрешилась сама собой еще до того, как я подошла к дереву — солнце поднялось выше, и эйтновская тень унеслась прочь, опасаясь света. Кажется, у меня сегодня день везучий.
«Киренок, — радостно завопил левый, едва я оказалась в пределах досягаемости его голоса, — рад видеть, малышка! И Нрого рад! И мой дэо за тебя переживал очень!»
И мне так приятно стало на душе, очень-очень, правда, мысль о залезании на дерево в платье немного портила все настроение.
«А, — продолжил левый, зависая над кроной, — мамань твоя прибыла вечером».
Я, уже примеряющаяся к ветке, чтобы запрыгнуть, остановилась и удивленно переспросила:
— Что?
«А где вежливость?» — поинтересовался тень.
— Привет, левый, — вежливо поздоровалась я.
«Типа здрасти! — весело ответил он. — Я говорю, Киара прилетела вчера, остановилась пока у нашего, но вообще рвется к племяннику. А так прилетели сегодня утром сюда, ну мы с Нрого и мамуль твоя, но нас не пускают».
— Куда не пускают? — не поняла я.
«К тебе. — Тень пожал призрачными плечами. — Говорю же, прилетели утром, на рассвете еще, а нас не пускают. Кстати, а чего это ты не во дворце живешь, а здесь?»
Сразу даже не ответила, потрясенная тем, что Эран маму ко мне не пускает. И, как-то не задумываясь, произнесла:
— Ему… дворца жалко.
«А-а, — тень хмыкнул, — нет, ну после случившегося с хассаром Айгора я его понимаю, ага».
А я не понимала, совсем. Как же так? Мама здесь, на Иристане, и, похоже, уже в столице, а я ее даже не увижу?
— Левый, — запрокинула голову, глядя на него, — а как ты меня нашел?
«Не я, правый, — пояснил дэо, — он Икаса почувствовал, а где Икас, там и ты, так что я сидел и ждал, а сейчас Нрого передам информацию».
Передал он молниеносно, потому что тут же продолжил:
«Кир, а храм эйтн тоже твоя работа?»
— Э-э, а что именно? — переспросила я.
Левый хмыкнул и выдал:
«Так вся планета в трансе — главный храм эйтн вчера снесли напрочь, до основания».
Учитывая, что я всего-навсего окно разбила, услышанная информация потрясла и меня. А потом я услышала:
— Принцесса Киран, повелитель ожидает вас в трапезной.
Обернувшись, увидела светловолосую женщину в белом, та стояла от меня шагах в семи, почтительно склонив голову.
«Принцесса? — удивился левый. — Странно, ты же по идее ашрэн — наложница».
— Это еще почему? — хмуро спросила я.
Женщина услышала, но поняла, что вопрос обращен не к ней, и только чуть ниже опустила голову. Ну а левый ответил:
«Он взял тебя по праву сильнейшего. Хотел как жену, но эйтна-хассаш не дала. Да ты же все слышала».
Слышать я слышала, вот если бы еще поняла. Махнув рукой левому, я повернулась и пошла в дом, с очень нехорошим предчувствием ожидая предстоящего разговора с Эраном.
Войдя в холл, вновь столкнулась с тем, что все воины при моем появлении поднялись, кивнула, несколько нервно, дождалась женщину и пошла за ней, указывающей путь.
Трапезной оказалось просторное помещение с рядом широких окон, выходящих в сад. Мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять — сидящий за столом повелитель Иристана мои переговоры с левым видел. Нет, саму тень он увидеть не мог, но вот меня видел преотчетливо, и сейчас синие глаза воина были сужены, на скулах двигались желваки, губы были сжаты. От меня, видимо, Эран тоже уже ничего хорошего совершенно не ждал. Ощущение предгрозового затишья повисло в воздухе.
Приведшая меня женщина низко поклонилась Аэ и покинула нас, плотно прикрыв за собой дверь. Невольно посмотрела на стол — завтрак имелся внушительный: и омлет, и мясо, и сыры нескольких видов, и два высоких бокала с чем-то мутным. А перед местом, которое, видимо, было определено мне, находилась салатница с салатом, подозрительно напоминающим тот самый, который вчера для себя сделала я.
Разговор начался с холодного:
— Доброе утро.
— Привет, — тихо ответила я.
— Садись, — воин кивнул, указывая на место рядом с собой.
Я прошла вдоль длинного стола, но села не рядом с воином, а на два места дальше, и теперь во главе стола сидел Эран, у которого глаза сузились, казалось, еще сильнее, и чуть дальше я. Вновь оглядев стол, я взяла несколько фруктов, странных, но на вид съедобных, и салат. Фруктов и салата не хотелось, но стоило лишь на мгновение вспомнить чаны с растущим мясом, и я вновь была готова ответственно давиться зеленью.
— Не любишь мясо? — глядя, как я набираю салат в тарелку, спросил Эран.
— Любила, до вчерашнего дня, — честно ответила воину.
Тар-эн… или правильнее будет тар кивнул и приступил к завтраку. Обильному, что неудивительно, учитывая комплекцию. А я, тщательно прожевывая каждую порцию салата, искоса изучала его лицо и… словно видела впервые. И чуть заостренные хищные черты, и суровые морщинки вокруг глаз и рта, и характер, отчетливо проступающий в его облике. Еще вчера Эран виделся мне совсем другим, а сегодня…
— Впервые видишь? — холодно спросил воин.
Решила, что теперь буду смотреть только в окно.
Но не прошло и пяти минут, как я вновь украдкой взглянула на воина, натолкнулась на его внимательный взгляд. И не нашла в нем ничего крышесносного. Не подгибались колени, не расплывался жар по телу, не устраивали революцию гормоны, но и назвать Эрана непривлекательным я бы не смогла. Просто мне нравились другие, менее серьезные. Откровенно говоря, мне всегда нравился Эд, способный и пошутить, и подыграть, и побыть суровым и невозмутимым. Мог ли мне гипотетически понравиться повелитель Иристана?
— Ты видела меня иначе? — хрипло спросил Эран.
— Да, — честно ответила я. — Более мягким, менее резким и жестким. Воспринимала ровесником, сейчас понимаю, что ты значительно меня старше.
Воин шумно выдохнул, отложил столовые приборы, сжал кулаки и, старательно сдерживаясь, спросил:
— Не нравлюсь? Не устраивает возраст?
Я привыкла быть честной сама с собой, ценила честность и в Эране и потому предельно правдиво постаралась ответить:
— Возраст — не совсем тот параметр, который имеет значение… — чуть запнулась, но после продолжила: — Например, Нрого, он же старый, но его воспринимаю как ровесника, то есть на равных. И мама, ты на год младше ее, насколько я поняла, но и мама мне ближе.
Поняла, что несу что-то не то, и замолчала. Воин также молчал, глядя даже не на меня — куда-то перед собой.
— Всегда этого опасался, — вдруг тихо произнес Эран. — Не связывался с женщинами с других планет, не желая видеть суррогат влечения вместо подлинных эмоций. Не позволял себе любить местных, отчетливо понимая, что трепет перед повелителем Иристана будет превалировать в их чувствах. И вот появилась ты. — Усмехнулся и горько добавил: — Чувствую себя проклятым.