Она все тараторила и тараторила, ощутимо принюхиваясь к воздуху, хотя это было не слишком-то прилично.
Ранферу было плевать. Он просто вышел прочь, остановившись лишь когда его кожи коснулся свежий ветер.
Да, теперь он пах, как человек. Потому что был человеком.
На улице стояла глубокая ночь. Огромная луна освещала каменные башни Арктур, серебрила растительность, отражалась от камней дорожек.
Ранфер сунул сжатые кулаки в карманы больничных штанов и шагнул на одну из тропинок, что вела в сады перед академией. Негромкое пение ночных птиц, прохладный воздух и одиночество немного привели его мысли в порядок. Неторопливо он дошел до той самой скамейки, где недавно они провели с Леной несколько таких приятных минут, и сел, раскинув руки по спинке.
В голове крутился десяток мыслей. И главной была одна. Что было бы, если бы Лена смогла вернуться домой? Что, если бы очнувшись в больничной палате, она вдруг сказала бы ему, что весь этот мир с его проблемами, оборотнями, магами и войнами ей не нужен? Что тогда он сделал бы?
Напрашивался один ответ: "Ничего". Создать портал между мирами невозможно. И это невероятно радовало Ранфера. Мелочно, своевольно, собственнически. Но радовало. Ведь это означало, что Лена никогда от него не уйдет.
Его пара никогда не оставит его.
Но все равно в груди засел червячок сомнения. Он грыз душу, проедая все новые и новые ходы. Напоминая Ранферу, что в таком случае Лена не будет счастлива.
Да, сейчас ей некуда возвращаться. Ее бывший жених пытался ее убить, и, судя по всему, лишил ее единственного жилья.
При воспоминании о тщедушном, скользком типе, что когда-то именовался нареченным его возлюбленной, Ранфер сжал пальцы на спинке скамейки.
Стоило бы найти способ перемещения между мирами хотя бы ради того, чтобы наказать засранца.
Бывший оборотень скрипнул зубами и закрыл глаза.
Проблема таких порталов состояла в том, что невозможно было представить конечную точку перехода. Избранные, что появлялись примерно один раз в сто лет, конечно, прекрасно представляли, куда им нужно вернуться. Вот только освоить телепорт они были неспособны. Слишком сложная магия, требующая не только умения, приобретаемого с годами, но и врожденных способностей.
Таким образом, задача оставалась неразрешимой.
В этот момент перед мысленным взором Ранфера неожиданно ярко вспыхнула комната из сна Лены.
Альфа распахнул глаза, резко вдохнув. Мгновенное осознание резануло его не хуже остро заточенного кинжала.
Никто и никогда не видел конечной точки перемещения… Но он только что увидел. Связь истинной пары дала ему возможность погрузиться в чужие воспоминания, почувствовать то, что не ощущал до него никто другой — прикосновение другой реальности.
Вот только насколько это прикосновение было настоящим? Вдруг он видел лишь плод воспаленной фантазии девушки? Вдруг этот все — лишь причудливо перемешанная фантасмагория, как часто бывает во снах?
Грудь Ранфера медленно поднялась и опустилась. Затем он встал, очертил в воздухе ровный круг, открывая спираль портала. В этот момент он совершенно отчетливо представил себе комнату из чужих воспоминаний и шагнул в черную пасть магического перехода.
Чавкающая пасть жевала его немного дольше, чем обычно. Однако бывший оборотень не успел удивиться. Все шло так, как и должно. Портал, вопреки некоторому беспокойству, оказался стабилен и не собирался разрушаться в процессе перехода.
Разорванное пространство выплюнуло оборотня именно в той комнате, которую он запомнил. Рубленая идеально прямоугольная камера, напоминающая клетку. Низкие давящие стены.
Слишком узко. Душно.
Бывшему оборотню, который и вовсе привык к лесным просторам Темного Диархана, было здесь невероятно тяжело.
Более того, казалось, что теперь это место стало еще более отчужденным и холодным, чем во сне. В воспоминаниях Лены помещение будто хранило тепло ее рук. Сейчас тут изменился цвет стен, лампа на потолке приобрела иную форму, мебель стояла иначе.
Теперь это был чужой дом, не вызывающий у Ранфера даже капли приязни.
Он шагнул вперед, замечая, как на некрасивом ковре под ногами остаются следы от его обуви.
Ему это нравилось.
В этот момент Ранфер ощутил твердую уверенность в том, что Лена не должна сюда возвращаться. Ей здесь не понравится.
Ее дом давно в другом месте.
— Это еще что за шум? — проворчал мужской голос из коридора. Голос, в котором Ранфер узнал того самого Рому.
А в следующую секунду в комнату вошел и он сам. Щуплый парень, излишне смазливый и чересчур бледный.
В маленьких бегающих глазах застыло удивление, смешанное со страхом.
— Вы кто такой? Я вызову полицию, — затараторил мужчина, выставив вперед указательный палец. Словно это было какое-то опасное оружие.
Ранфер сдержал смех, кашлянув в кулак.
— Успокойся, щенок, — спокойно сказал он тогда, неторопливо сделав шаг вперед, а затем еще один.
Рома попятился назад, но затем остановился и замер, не решаясь убежать. Все равно бежать было некуда.
— Что вам надо? Как вы пробрались сюда? Через окно?
Мотнул головой в сторону закрытого окна и громко сглотнул.
— А где твоя любовница? Как ее там звали — Кэтя?
— Катя? Вам нужна Катя? Ее нет дома, — сказал ощутимо вздрогнувший Рома. — А зачем она вам? И как все-таки вы…
Ранфер оглядел его с ног до головы и презрительно скривился. Тряхнул головой, и длинные белые волосы упали на больничную рубашку.
Рома осекся.
— Вы пациент какой-то клиники? — уже чуть мягче уточнил тот. — Давайте я позвоню, скажу, где вас искать?
И потянулся к какой-то блестящей пластинке на столе.
— Позвонишь-позвонишь, — кивнул Ранфер, резко хватая мужчину за грудки, поднимая в воздух и с силой ударяя о стену. — Если жив останешься.
Рома закашлялся, сбив дыхание.
— Что вам надо? — проговорил он нервно.
— Чей это дом? — спросил Ранфер, не отпуская трясущегося мужчину.
— Квартира в смысле? М-м-моя, а чья же еще? Но я уже продаю ее, если что. Нашелся покупатель. Сделку завтра оформляем.
— Сделку, значит, — зло ухмыльнулся Ранфер, осознавая, что правильно понял Ленин сон. Роме была нужна эта маленькая душная комната, и ради нее он едва не убил его женщину.
— А продаешь зачем? Правду говори.
Рома на мгновение замер, а потом, очевидно, что-то заметил в глазах незнакомца. Что-то, что ему не понравилось.
— Долг у меня большой. Погасить нужно было.
— Понятно, — выдавил Ранфер сквозь зубы, все сильнее испытывая отвращение к этому существу, которое, по его мнению, мало походило на человека. — И ради долга хотел убить свою невесту?
Взгляд Ромы вспыхнул пониманием. Зрачки расширились, а рот приоткрылся от удивления.
— Так вы… как… Где Лена? Вы знаете, куда она делась? Что с ней?
— Я много чего знаю, — отпустил его Ранфер, не в силах больше прикасаться к этому слизняку.
Но в тот же миг, как Ленин бывший оказался свободен, он рванул в коридор, скрываясь в соседней комнате.
Ранфер устремился за ним, догнав буквально через пару секунд, но, когда обезумевший от страха мужчина повернулся, в его руках уже блестел длинный нож.
— Не подходи, убью, — прорычал Рома, дернув ножом вперед.
Взгляд его остекленел, становясь холодным и злым.
Ранфер склонил голову набок. Уголок его губ дернулся в усмешке.
Даже сейчас, когда бывший альфа еще не восстановился после ранений, тощий парень с ножом пугал его не больше разъяренного детеныша опоссума.
— Откуда вы знаете про Лену? Где она? — продолжал спрашивать Рома, делая шаг в сторону, пытаясь обойти нежданного гостя по кругу.
Ранфер отзеркалил его движение, тоже сделав шаг, но в другую сторону.
— Довольно далеко от тебя, — спокойно ответил он. — Скажи, тебе хоть стыдно было за то, что сделал? Совесть мучила хоть чуточку?
Рома побледнел, кожа на лице стала влажной и блестела.
— Почему она не пошла в полицию? Чего ждет? Хочет свои деньги? — хрипло спросил он. — У меня их нет. Пока. Но, думаю, мы можем договориться.
Бывший оборотень скривился. Не такой ответ он хотел бы услышать, ой, не такой.
Раздражение к этому ничтожеству не гасло, а лишь росло с каждой секундой. Он уже чувствовал, что ничем хорошим эта встреча не кончится.
Всю жизнь Ранфер был волком, и в подобных ситуациях зверь требовал одного: справедливого наказания. Сейчас его волк исчез. Связь безвозвратно разорвана, и мужчина понимал, что ее не вернуть. Исчезли инстинкты, слишком сильные, неодолимые желания, пропала животная ярость. Но что-то внутри прямо-таки зудело, как и прежде, требуя разорвать этого человека на куски. Уничтожить за то, что чуть не уничтожил его возлюбленную.
— А твоя Катя что думает по этому поводу? Тоже не раскаивается? — спросил Ранфер, пытаясь сохранять спокойствие.
Даже руки вверх поднял, лишь бы щенок подумал, что он сдается. Усыпить бдительность, дать понять, что теперь он, Рома, хозяин положения.
Это сработало. Гаденыш довольно осклабился и презрительно бросил:
— Иди в комнату, там поговорим. Расскажешь мне, где там наша Леночка и что ей нужно.
Ранфер стиснул зубы и сделал вид, что подчиняется. Однако имя его Лены, произнесенное этим человеком, едва не заставило его сорваться, разнося все вокруг на щепки и переворачивая вверх дном.
— Правильно мне Катенок говорила, что надо было сразу с ней кончать, — покачал головой Рома, когда они оба вошли в комнату. — А я хотел как лучше. Хотел жизнь сохранить. И что теперь, эта сука решила меня шантажировать?
Рома шагнул к нему, потрясая в руке ножом. Маленькие глазки налились кровью.
— Звони ей и говори, что я убью тебя, если она не приедет сейчас же.
Бросил Ранферу плоскую блестящую штуку, направив на него нож.
Бывший оборотень сдвинул брови, поймав этот странный предмет. Сейчас гладкая поверхность плоского прямоугольничка вдруг загорелась, демонстрируя картинку: огромный черный пес какой-то неизвестной породы.