Она приложила ко рту дрожащую руку. Гриффин смотрел на нее спокойными серыми глазами, ожидая, когда она обратит взгляд к нему.
— И что?.. — спросила она, но голос ее прервался. — Что ты должен сделать со всем этим?
По его лицу скользнула тень улыбки, будто она его позабавила:
— Думаю, я должен это отдать. Ее рука опустилась.
— Что? А как насчет карт? Разве это не карты, указывающие, где скрыты сокровища?
— Некоторые из них. Но я должен вернуть сокровища.
Она недоуменно смотрела на него.
— Кому?
— Миру.
Гвин ответила слабым кивком и опустилась на каменное сиденье, пока ноги еще держали ее.
— Понимаю. Нет, не понимаю. И когда их следует вернуть? — Она вытерла ладонью лоб. — Куда вернуть? И почему? Не понимаю.
Лицо Гриффина словно светилось изнутри.
— Наследник Карла Великого должен отдать долг, — сказал он просто.
Она не сводила глаз с этих древних сокровищ.
— Это так красиво, — пробормотала Гвин, потом посмотрела на Гриффина: — Бремя?
Он покачал головой:
— Нет, больше не бремя. Нет, если я их отдам.
Гвин прикрыла глаза.
— Когда?
Он снова покачал головой:
— Не знаю. В должное время в должном месте. Но чувствую, что не сейчас. Предстоит еще многое узнать. — Он осмотрел реликвии, потом повернулся к Гвин: — Я подозреваю, что нашим детям предстоит стать Хранителями на протяжении долгих поколений. Но однажды, когда наступит время, им придет осознание того, что эти сокровища надо будет отдать людям.
— Как? Откуда ты знаешь? Кому решать, где и когда это сделать?
— Думаю, это станет ясно тем, кто будет жить позже. Мы только Хранители, Гвиневра.
Она сделала шаг назад.
— Мы? Хранитель ты.
— И ты тоже. — Он смотрел на ее бледное лицо. — Неужели ты возложишь это на меня одного?
Ее глаза наполнились слезами холодные пальцы сжали его руку как тонкая серебряная филигрань, украшающая корону.
— Ни за что. Даже если весь мир ополчится на меня, я тебя не покину, — ответила она шепотом.
Он привлек ее себе на грудь, обвил руками стан, всю ее, полную добрых намерений, силы, достоинства и чувства чести, и сжал так сильно, что у нее захватило дух.
Гриффин понимал, что держит в объятиях самое ценное из сокровищ.
Он склонился к ее губам.
— Превыше всего, Гвиневра, я ценю тебя. Если бы мне предложили выбрать королеву, я выбрал бы тебя. Если бы мне был предложен весь мир, я выбрал бы тебя. Я выбираю тебя и ценю превыше всего на свете.