Я боялась, что ему будет грустно, как было в декабре, когда мы поехали на юг навстречу тебе. Он тогда плакал на станции, но теперь нет, он был счастлив.
Татьяна и я старались быть бодрыми и крепились, но ты знаешь, как тяжело быть без тебя и маленького…
После чаю я приняла Изу, затем навестила бедного мальчика. Он очень изменился со вчерашнего дня.
Я его гладила по голове, тогда он проснулся и сейчас же меня узнал и разговаривал.
Я ему сказала, что ты и Алексей посылаете ему привет. Он был в восторге и очень благодарил, потом опять заснул. Это первый раз, что он говорил сегодня. Когда я чувствую себя очень угнетенной, мне отрадно ходить к самым больным и приносить им луч света и любви. В этом году столько всюду страданий, я совсем измучена!..
Дорогой Ники, целую и крещу тебя без конца и скучаю без твоих ласк — так тяжело на сердце! Да поможет тебе Господь! Крепко, нежно целую.
Твоя Женушка
Спи хорошо, думай о своем старом Солнышке…»
Из предисловия к 3-му тому «Переписки Николая и Александры Романовых, 1914–1915 гг.» (М., 1925), откуда взяты данные письма:
«…Если публикуемая сейчас переписка имеет какое-нибудь значение, то прежде всего историко-психиатрическое. Это — заключительные страницы романовского вырождения… Распутиниада густо окрашивала последние годы династии, и катастрофа «старца» всею обывательской массой была почувствована как начало конца. А от распутиниады шел слишком определенный запах сумасшедшего дома…»
Под предисловием подпись: М. Покровский.
В ночь с 17 на 18 июля по распоряжению Белобородова, а значит, Москвы, в Алапаевске были убиты бывшие великие князья Игорь Константинович, Константин Константинович (младший), Иван Константинович, Сергей Михайлович, бывшая великая княгиня Елизавета Федоровна, а также князь Владимир Павлович Палей (сын княгини Ольги Палей и великого князя Павла Александровича, который будет расстрелян через полгода в Петрограде). Заодно с ними также умерщвлены послушница Марфо-Мариинской обители Варвара Яковлева и управляющий делами великого князя Сергея Михайловича — Ф. С. Ремез.
Трупы обнаружили в стволе шахты заброшенного рудника в 12 верстах от Алапаевска (это уже в соседней, Пермской губернии).. Все, кроме великого князя Сергея Михайловича (застрелен), забиты дубинками. Они были засыпаны землей в шахте, но еще несколько дней оттуда доносилось церковное песнопение…
Надо сказать, все Романовы приняли смерть достойно. Никто не молил о пощаде, не ползал на коленях, как, скажем, Берия — этот обгадился, перед тем как начал стрелять генерал-полковник Батицкий. С Павлом Федоровичем Батицким я был близко знаком и слышал историю ареста, содержания под стражей, суда и казни Берии.
Похоже, на мысль об убийстве всех Романовых Ленина и Свердлова навел тот самый Патушев. Взял он — и истребил брата бывшего императора. Так все просто оказалось!
Не исключено. Патушев приписывал себе то, чего не было, и его история приплутала ко мне в вольной передаче сочинителя. И все же… кое-что заставляет относиться к его рассказу вполне серьезно. Скорее всего, фамилия Патушев не его родная, как и, скажем, моего отца: коренной воронежец, он родился под фамилией Власов, а похоронен Владимировым. Этого потребовала служба в разведке (он был одним из крупных военных разведчиков на Востоке в годы второй мировой войны). О нем я рассказал в своей книге «Особый район Китая», изданной в 1973 г. издательством АПН…
В этом гнусном деле Патушев оказался как бы первопроходцем. Есть все основания предполагать — убийство бывшего великого князя Михаила Александровича и, можно сказать, безразличие страны (до великого ли князя было, когда гибель грозила едва ли не каждому русскому) убедили Ленина: подобное вполне сойдет и со всеми Романовыми. Бывший великий князь Михаил убит за четыре дня до событий в доме Ипатьева. За это время Ленин убедился: ничего особенного не стряслось. Концы спрятаны, а уж тут и за Россию можно приняться…
Младший брат Николая Второго Михаил Александрович был арестован в Гатчине в феврале 1918 г. Местом ссылки была назначена Пермь. За ним последовали его секретарь Николай Николаевич Джонсон, камердинер Челышев, шофер Борунов и повар Метревели.
В ночь с 12 на 13 июля великий князь Михаил Александрович, Джонсон, Борунов около полуночи были подняты с постелей в гостинице тремя неизвестными и увезены…
27 января 1918 г. в Ташкенте пал под пулями чекистов великий князь Николай Константинович, высланный туда еще Николаем Вторым и не желавший иметь ничего общего с Романовыми. В январе 1919 г. в Петрограде, во дворе Петропавловской крепости, были расстреляны великие князья Павел Александрович, Дмитрий Константинович, Николай Михайлович и Георгий Михайлович.
Всего, таким образом, оказалось уничтожено 18 представителей рода Романовых[111]. До остальных дотянуться не представилось возможным.
В предположительном списке участников расправы над царским семейством имена бывших военнопленных — а тогда уже чекистов — Лайоша Хорвата, Ансельма Фишера, Эмиля Фекете, Имре Надя, Андраши Вергази (Вергаши)…
Бытовало предположение (весьма шаткое, не предположение, а слух), будто Имре Надь — это бывший премьер-министр Венгрии…
Это о нем, Имре Наде, возглавившем революционное правительство Венгрии, парижская газета «Экспресс» писала 9 ноября 1956 г.:
«1 ноября правительство Надя проявило явную растерянность. Не имея практической власти, оно делало уступки как правым, так и левым… Разбушевавшаяся толпа дико свирепствовала, и работники политической полиции были не единственными, кто подвергся линчеванию…»
Венский корреспондент лондонской «Таймс» в номере от 3 ноября сообщал:
«В прошлую субботу (27 октября 1956 г. — Ю. В.) вопрос заключался в том, как далеко может пойти мистер Надь в удовлетворении требований революции. Вчера он пошел на уступки по всем линиям…»
За «уступки по всем линиям» Имре Надь почти тут же был повешен по приговору нового правительства Яноша Кадара, за которым стояли оккупационные власти Советского Союза. Его умертвили во дворе главной будапештской тюрьмы.
Но как далеко он отважился уйти по линии своей жизни, стало известно лишь спустя 34 года.
19 июня 1990 г. газета «Известия» поместила следующий материал:
«В этом году годовщина казни бывшего премьер-министра Венгрии Имре Надя и его ближайших соратников, осужденных за участие в событиях 1956 года, отмечалась без шумных демонстраций.
Венгерской прессой, которая год назад буквально возвеличивала Имре Надя, также было уделено незначительное место годовщине. На этом фоне большое внимание привлекла публикация печатного органа ВСРП — газеты «Сабадшаг», в которой был обнародован ранее не публиковавшийся доклад генерального секретаря ВСРП К. Гроса на сентябрьском пленуме ЦК ВСРП 1989 года.
Как явствует из доклада, основанного, по сообщению Гроса, на подлинных документах, представленных в его распоряжение советской стороной, начиная с сентября 1930 года, вскоре после приезда в эмиграцию в Советский Союз, И. Надь становится агентом ОГПУ-НКВД, о чем свидетельствует его письменное обязательство. По словам К. Гроса, с 1930 по 1941 год, до начала войны, И. Надь (агент под № С-122) особенно активно сотрудничал с ОГПУ-НКВД. На основании его показаний и донесений, в которых фигурировали в общей сложности около 200 человек, десятки людей, в том числе венгерские, немецкие, польские эмигранты, были арестованы и осуждены. Позднее многие из них были реабилитированы».
Опять совпадение?
А не слишком ли велика карательная плотность этих случайностей?
Отныне к предположению об участии Имре Надя в расправе над семейством русского императора относиться просто как к слуху уже невозможно.
Случайно эмигрировал в СССР, случайно завербовался в агенты, случайно подставлял под расправы товарищей…
Очень уж проглядывает кровавый след из «дома особого назначения»…
В 1922 г. следователь Соколов писал генералу Лохвицкому: «Убийство всех членов Дома Романовых является осуществлением одного и того же намерения, выразившегося в одном (едином плане), причем самым первым из них по времени погиб Великий Князь Михаил Александрович. За много лет до революции возник план действий, имеющий целью разрушение идеи монархии (философия и программа марксизма, точнее, большевизма. — Ю. В.)».
Все сильное и значительное, что стояло за Лениным как вождем революции и марксистом (это в основном проповедь отказа от грабительских войн и не менее страстная проповедь социальной справедливости), оказалось обесцененным другой, самой важной, посылкой в учении марксизма: о построении счастливого и справедливого общества через насилие.
Насилие превратилось в самодовлеющую ценность, в вещь в себе — основной и единственный источник власти партии, которую Ленин любил самозабвенно, страстно и горячо.
19 июля 1918 г. Москва оповестила мир о расстреле бывшего императора. Согласно сообщению, прочие члены семьи были вывезены в надежное место. Не будет же самая гуманная в мире власть сводить счеты с детьми и женщинами, тем более гуртом валить всех…
20 июля сообщение о расстреле бывшего императора поместили екатеринбуржские газеты. Верьте, народы, слову Ленина и партии!
Но правда изустно распространялась по России и вызывала если не гнев, то отвращение к палачам, особенно у крестьянства, не считаться с настроением которого было опасно. К тому времени деревня была основательно растравлена продразверсткой.
Завоевать расположение народа чрезвычайно важно. В разгаре Гражданская война. И вот в сентябре 1919 г. (самые гибельные дни для советской власти, гибельнее не бывает, у порога Москвы — Деникин) «Правда» печатает материал, в своем роде уникальный. По степени лжи это — чистой воды диктаторское сочинительство. Никто не оспорит, никто не возразит. Единодушие газет обеспечено. Да и все газеты к тому времени поставлены на колени. Стало быть, проглотят ложь: массы, как убедился Ленин, к этому приспособлены… И вообще, пора переходить к единомыслию…