— Пожалуй, сегодня я откушаю с маслом».
Вот так… человеческая жизнь ничего не стоит? Сотню золотых?
— Я свяжусь с тобой позже, как обычно, через пажа.
Послышались удаляющиеся шаги — мужчины расходились, судя по всему, в разные стороны.
Я, наконец-то выдохнула, хотя и старалась сделать это как можно тише. Вдруг злоумышленники ушли недалеко?
Мне разу стало страшно за Армель и Аврору. Полин и Луиза тоже в опасности! Хотя я и не очень поняла, что имелось ввиду под звездой и «богомеркзой» куклой. И кто мог так выражаться?
И тут меня осенило! Это был спанец! Но как?! Здесь, в самом центре Франкии! Как могло такое случиться? Впрочем, сомнений быть не могло: наши соседи все помешаны на божественном проведении и церковь имеет у них решающий фактор в управлении государством. В Спании маги со всех сторон виноваты в любом нарушении, священная инквизиция даже заживо сжигала некромантов! Ну, разве же виноваты люди, что богиня их ответила своим даром? Впрочем, все старые боги у соседей тоже под запретом. И как только ОНА терпит подобное отношение к своим избранным? Не зря на территории Спании частенько случаются вспышки чумы, которую лечат только некроманты с благословления Тьмы, а если некромантов нет? Оттого и зовут спанцев «дикарями», потому что нормальные человеческие отношения им чужды.
У нас все устроено гораздо лучше: духовная власть выполняет роль сдерживающего фактора для людей, обладающих магией. Дедушка часто говорил, что если бы не было храмов, то каждый второй маг сорвался, ощутив безграничную силу. Кто человек без веры? Зверь, способный убивать. Но у нас в стране не заставляли фанатично верить в существование высших сил, это всегда была больше рекомендация, чем требование. Даже мы в моей прошлой академии вполне могли пропустить службу в день Солнца.
Пошевелила уже порядком заледеневшим бедром. Еще немного так полежу и больничное крыло мне гарантировано. Села, хотя это и удалось мне с трудом — мешал корсет.
Я прислушалась к окружающим звукам. Сколько еще нужно ждать? Любой бы уже, наверное, ушел, а не караулил в галерее: был ли свидетель у его разговора. Осторожно выглянула сквозь дыру в заколоченном проеме, повертев головой для надежности. Никого. Выбралась в коридор и рассмеялась. Вид у меня, наверное, сейчас был очень смешной. Грязная, в порванном платье, виконтесса на четвереньках! Увидь меня кто, позора не оберешься.
Отряхнула по мере сил юбку платья и, держась за стенку, двинулась вперед. Мне определенно нужен месье Оливье даже больше, чем раньше. Мне нужно связаться со «стариком», а через кого еще я могу это сделать? Месье де Грамон доверяет учителю, иначе не отправил бы меня к нему на факультатив, все рассказав обо мне. Я думаю о подслушанном разговоре «Цепному псу» нужно обязательно знать!
Глава 9
Толкнула дверь в кабинет месье Оливье, не сильно заботясь на месте ли маг. Дождусь в любом случае. Нельзя сейчас идти коридорами академии: вдруг тот менталист, о котором говорили незнакомцы, гуляет где-то рядом с аудиториями?
Сколько длится эффект этого зелья, которое подмешали нам на уроке я не знала, и рисковать не готова: мои мысли сейчас заняты совсем не месье Отисом. Как бы ни старалась — не могу о нем думать, а вот о незавидных перспективах, которые «обещали» мне и подругам, очень даже.
На мое счастье месье был на месте, хотя и не один. Лишние уши ни к чему, но что поделать?! Месье Эрик сидел за столом перед учителем и что-то записывал под диктовку.
— … снятие мною амулета произошло случайно и впредь я обязуюсь не оказывать влияния на младшие курсы, путем манипуляции над ними… Силы всемогущие, мадемуазель Эвон, что с вами?
Месье Оливье вскочил со своего места, шокировано на меня уставившись, а я… я была просто счастлива оттого что дошла. Живая и относительно невредимая.
— Месье, я..! — прохрипела я, хватаясь за собственное горло.
Если я и смогла двигаться по коридору, как можно дальше от того заброшенного балкона, это не значит, что страх отпустил меня и сейчас от осознания того, что я в безопасности, меня, наоборот, просто затрясло. Я не могла вымолвить ни словечка, ощущая себя жалкой. Только я могла держаться столько времени и сломаться в последний момент, когда жизненно важно найти месье де Грамона! Конечно же, нет никого глупее Эвон де Сагон!
Месье Эрик обернулся, и теперь разглядывал меня с не меньшим ужасом, чем месье Оливье. Как меня не трясло, я заметила, насколько побледнел юноша. Неужели это результат моих эмоций? Но нет, нельзя допустить, чтобы и в этот раз оба месье свалились бездыханными мне под ноги. Хорошенькая будет помощь от учителя без чувств.
Успокойся, Эвон!
— Кто это сделал, мадемуазель? — Учитель вышел из-за стола и подошел ко мне, протягивая руку.
Месье Эрик тоже подскочил со своего места, бросив перо. Юноша, было, дернулся ко мне, но отошел в сторону и спрятал руки за спиной. Впрочем, ступор студента уже отпустил: менталист кинулся к подоконнику, где стоял графин с водой и поспешно наполнил стакан.
С благодарностью приняла помощь месье Оливье и села в кресло, но облокотиться не получилось: мешала порванная шнуровка. На протянутый стакан посмотрела с подозрением — мало ли куда добавляли зелье заговорщики? Может заражению подверглась вся академия, чтобы наверняка так сказать!
— Кто это сделал, мадемуазель? И где вы были?
— Я танцевала с месье Отисом… — начала, но голос в очередной раз сорвался.
Я опустила низко голову, ругая себя на чем свет стоит за слабость.
Я же выходила против вражеского войска! Я повела за собой полк васконцев! А сейчас что? Почему от известия, что где-то, совсем рядом, в академии, мой враг и шпион спанцев, горло сводит, словно кто-то приставил руку и не дает сказать?
— Отис?! — воскликнул учитель.
— Некромант его убьет, — глухо откликнулся не менее ошарашенный Эрик.
— Мне нужен месье де Грамон, — твердо сказала, поднимая взгляд на месье Оливье.
— Не верю в то, что говорю. — Прошептал учитель, — но может быть, мы разберемся без привлечения «Цепного пса»? Отис возможно принял ваши эмоции…
Эрик выглядел шокированным словами месье Оливье, который, сжав губы в полоску, внимательно смотрел на меня.
— Мадемуазель, я слабо представляю, что, вероятно вы сейчас чувствуете, но я уверен, что Отис не мог…
— Мне нужен месье де Грамон, — повторила на этот раз гораздо громче. — Мы не сможем в этом разобраться.
Разве можно медлить в таком вопросе или я не достаточно ясно дала это понять? Я уже начинала злиться: как я могу положиться на менталиста, который несет какую-то чепуху про «Персефореста». Да и причем тут он собственно?!
— Эрик, найди Отиса, я хочу знать, что произошло. В любом случае мы обязаны принять меры.
— Не надо месье Отиса, — возмутилась я. — Мне нужно срочно связаться с месье де Грамоном, скажите ему… скажите, что юношу с родинкой почти нашли! Он поймет и явиться гораздо быстрее.
— Кого? — Хором спросили мужчины, удивленно разглядывая меня.
Меня уже начало трясти. Ах, если бы я только могла сама послать «старику» голубя, но могу ли я рисковать, отправляясь в почтовую башню? Это надо пройти главную залу, а потом выйти во двор, в парк, где любят сидеть студенты. Что если спанский шпион там?
— Месье Оливье, пожалуйста, это сейчас важнее всего! — Умоляюще сложила руки, — поверьте это не эмоциональный порыв, у меня действительно нет других вариантов. Это касается событий в Лангене!
Выразительно посмотрела на учителя, а затем на Эрика, все еще мнущегося рядом со столом. На лице старшего менталиста промелькнуло понимание и явно облегчение. Я растерянно моргнула, не ожидая такой реакции, неужели он рад тому факту, что я и подруги снова мишени?!
— Эрик, стрелой к дежурному менталисту и просишь связь с месье де Грамоном, — месье Оливье, нагнувшись над столом, быстро начертил несколько символов на обрывке листа и протянул ученику послание. — Покажешь, если «ворон» откажет. Доложишь «Цепному Псу» коротко и по существу, без нагнетания обстановки и душещипательных подробностей, — быстрый взгляд на меня со стороны мага. — Про юношу с родинкой не забудь.
Эрик кивнул, пряча бумагу в карман.
— И, месье, вы можете по пути к дежурному менталисту не думать о задании? — Попросила я.
— Мадемуазель? — Вскинул брови в удивлении месье Оливье.
— Человек, которого я опасаюсь, — я говорила медленно, тщательно обдумывая каждое слово. — Обладает весьма мощным даром.
Месье Оливье нахмурился и кивнул:
— Эрик, создаешь «помехи» фона по принципу навязчивой идеи, мы проходили в прошлом семестре. Ни единой мысли про мадемуазель Эвон.
Юный менталист внимательно на меня посмотрел, прикидывая что-то в уме. Держу пари, он пришел к каким-то своим выводам, так как стал куда более серьезным.
Пожалуй, не стоило так много сообщать информации при постороннем, но что делать, если я меньше всего хочу попасться из-за того, что кто-то может переволноваться от ответственного задания! А уж вспоминая, как мальчишки реагировали на имя де Грамона на факультативе, можно было с уверенностью сказать, что Эрик всю дорогу бы мечтал как феерично справляется с таким важным поручением и «Цепной пес», восхитившись талантами юноши, сразу берет его в свою легендарную группу.
Уж я бы точно мечтала о таком.
Эрик вышел, а я осталась один на один с учителем. Судя по заинтересованному взгляду месье Оливье, он бы очень хотел узнать, что со мной произошло. Наверное, мой вид толкает его на разные безумные предположения: почти распустившаяся коса, волосы в пыли и паутине (не удивлюсь, если шишку видно, подобно рогу единорога), порванная шнуровка на корсете и лопнувшие швы с боков на платье. Чтобы я подумала, если бы увидела мадемуазель в подобном виде? Наверное, что не произошло ничего хорошего…
Моим щекам стало жарко, когда до меня, наконец, дошло, что же именно подумал месье Оливье, когда я только зашла. И вот почему звучало имя Отиса!