— Вторая дверь направо, мадемуазель Эвон, — остановился внезапно Пирр, указывая рукой в нужном направлении.
— Но как же?
— Нам лучше не идти.
Кивнула. Пожалуй, это и правда так, особенно, если барон откажется со мной говорить и выгонит меня из комнаты. Лучше будет, если у моего позора не будет свидетелей.
Обернувшись на месье Пирра, толкнула дверь и заглянула внутрь.
Ноэль сидел за столом и сосредоточенно изучал какую-то бумагу. Окон в комнате не было, что не удивительно, учитывая сколько мы спускались, но было светло — работали магические артефакты.
Я с интересом огляделась. Да уж, тут было определенно чище, чем у меня: книги стояли на своих местах, вещи аккуратно сложены на стуле около кровати, а покрывало расправлено так, что не видно ни единой складки или морщинки. Вопреки мнению о некромантах как о мрачных и нелюдимых магах, стены были зеленого оттенка, а мебель сделана из светлого дерева.
— Я же просил не беспокоить меня, — недовольно буркнул Ноэль, поворачиваясь ко мне.
Взгляд некроманта остановился на мне и маг удивленно вскрикнул.
— Мадемуазель Эвон? Но что вы…
Взгляд Ноэля заметался по комнате, и он тут же вскочил со стула, пододвигая его ко мне.
Я кивнула, с облегчением переводя дух: кровать, как место для разговора, явно не подходила в данной ситуации и такое приглашение выглядело бы неприлично. Не то чтобы я боялась, что Ноэль с порога начнет делать мне какие-то странные предложения, но не стоило забывать, что некромант — мужчина, а значит априори существо непонятное мне. Потому, как бы ни было, забывать о предостережениях классных дам не стоит. Не знаю чего именно бояться учителя, но для этого «чего-то» нужна отдельная комната и кровать, а еще полное отсутствие одежды.
Села и сложила руки как примерная ученица на коленях. Не зная чем отвлечь себя, я комкала бледно-голубой платок. На самом деле это был подарок, взамен того жуткого убожества, что я вышила на уроке творчества, а затем подарила барону еще в Лангенской академии. Ноэль, правда, не жаловался, но… и вроде как цвет нового подарка должен был обозначать постоянство и верность нашей дружбы, но как найти сил отдать?
— Присаживайтесь, мадемуазель. Что-то стряслось?
— Вы не писали несколько дней, месье и… — начала я и мой голос сорвался.
Но разве обещал Ноэль мне, что всегда будет отправлять мне утренние послания? Я заволновалась и подняла голову, уставившись в глаза некроманта. Юноша, облокотившись на стену, внимательно наблюдал за мной, словно старался найти в моем лице ответ на какой-то свой вопрос.
— Вам важны мои письма? Помниться, вы не ответили ни на одно, — покачал головой Ноэль.
— Но у меня же нет власти над зверьками! — Возмутилась я, — как бы я могла ответить?
— Передать с пажом?
— Это неприлично, — буркнула, то расправляя, то снова сминая платок.
Подумать только! Неужели Ноэль решил обвинить меня в подобном! Я не воспользовалась бы таким вариантом, даже если бы речь шла о месье Отисе. Хотя, если быть совсем уж честным, это просто не пришло мне в голову.
— Так все-таки вам важны мои письма, мадемуазель?
— Разве будь иначе, я бы сидела тут посреди ночи? Пришла бы, рискуя репутацией и отчислением из школы?
— Я не меньше вашего упрям, мадемуазель, — мягко улыбнулся Ноэль, — да или нет?
Я растерянно посмотрела на мага. Что? При чем тут упрямство?
— Безусловно, месье, я ждала их каждый день. И даже вчерашним утром, хотя уже и догадывалась, что от вас не будет ни весточки, я провела несколько часов у окна, в ожидании какой-нибудь ожившей белки.
Ноэль пытливо посмотрел на меня и улыбнулся.
— У меня было много дел, — признался некромант. — Я едва успевал спать, а управление зверьком предполагает определённый уровень концентрации.
— То есть вы не ненавидите меня? — Успокоилась я, испытывая ни с чем непередаваемое чувство облегчения: пожалуй, сегодняшний поход стоил того, чтобы узнать, что молчание Ноэля не оттого, что он решил, что я гадкая.
— Ненавидеть вас, Эвон? За что?
— За предложение месье де Грамона… вы же знаете, да?
Я замялась и отвела взгляд. В прежней академии Ноэль неоднократно говорил, что восхищается моим мужеством, а тут… я получается не нашла в себе сил отказать «старику». Ах, знал бы друг всю правду!
— Вы о вашем возможном браке с месье Гастоном? — Я кивнула. — Не волнуйтесь, мадемуазель, я найду решение этому недоразумению.
— Вы?..
Ноэль задумчиво на меня посмотрел и задал совсем уж неожиданный вопрос:
— Эвон, кого вы любите больше: месье Персефореста или месье Отиса?
— Персе… — я замялась.
Не то чтобы я сама не задумывалась над этим вопросом, особенно после урока танцев, но пока не могла ответить и сама. Наблюдение за менталистом со стороны пока вызывало больше досады, ведь он поступал совсем не как мой любимый герой! Месье Персефорест тоже целовал руки дамам и пел серенады, но всегда был верен одной конкретной девушке, а месье Отис… Даже если предположить, что его любимая не я, то все равно поведение моего возлюбленного отличалось от рыцарского. Полин рассказывала девочкам (естественно думая, что я не слышу), что вчера Отис целовался с Одетт, а позавчера и Луизой-Фредерикой. Поцелуй! Это ли не ветреный характер? Можно было бы конечно предположить, что месье Отис пока не нашел своей любви, но почему тогда вчера вечером девочки шумно выясняли отношения в ванных комнатах и убеждали, что каждая слышала от менталиста то самое признание?
Нет-нет, я еще восхищаюсь месье Персефорестом. Он потрясающий! Но вот этот вопрос Ноэля, такой вроде бы простой, показал мне мои чувства с другой стороны. Месье Отисом ли?
— Я никого не люблю, — слабо возмутилась я, начиная понимать, что краснею, уж очень щекам стало жарко. — С чего вы взяли?
Некромант молчал, словно ждал, что я продолжу, но что мне ему сказать? Что я сама не знаю? Или еще вчера знала, а вот здесь и сейчас — нет?
— Ну, если мы все выяснили, пойдемте, мадемуазель, я провожу вас. Скоро рассвет и будет плохо, если вас не обнаружат в своих комнатах. Это может скомпрометировать вас.
Ноэль, спрятав документы со стола в специальный ящик, двинулся к двери. Юноша уже повернул ручку и теперь только ждал, когда я поднимусь со стула.
— Тогда вам придется на мне жениться? — Рассмеялась я, радуясь, что поход оказался не напрасным и мы с Ноэлем решили все недоразумения.
— Согласен, — кивнул Ноэль, делая шаг в сторону от двери, — и на этот вариант и на любой другой.
— Что? — Удивилась я.
— Я согласен жениться, — пояснил Ноэль.
— На мне?! — воскликнула, не совсем понимая, что же это за шутка такая.
— На вас, — серьезно кивнул некромант.
— Но… — попыталась я что-то возразить и растерянно заозиралась.
Внезапно Ноэль расхохотался, и я поняла, что это был розыгрыш. Я досадливо топнула ногой. Это надо же! Так глупо попасться!
— Простите, мадемуазель, но у вас было такое выражение лица! — усмехнулся менталист, — пойдемте, я знаю короткий ход, но все равно стоит поторопиться.
Я демонстративно насупилась и двинулась к выходу. Однако, стоило мне только остановится около Ноэля, ожидая, когда же барон откроет дверь, пропуская вперед, некромант наклонился вперед, к самому моему уху. Юноша подул мне в волосы и тихо произнес:
— Я люблю вас, Эвон. Вы моя судьба, но согласие на брак получу не дешевым фокусом или под гнетом обстоятельств, а когда вы сами этого захотите.
Глава 13
«Я удивленно подняла глаза на некроманта. Очередной розыгрыш? Неуверенно рассмеялась, выискивая в потемневших глазах Ноэля веселые искорки. Хотя разве можно шутить ТАКИМИ вещами?!
— Вы…
Закончить мне не дали: барон взял в руки кончик моей косы и поднес его к губам.
— Я совершенно серьезен, мадемуазель, — улыбнулся некромант.»
Я настолько растерялась, что не могла не вымолвить ни словечка. Да и потом подругам не удалось меня разговорить: за завтраком я молчала, невольно косясь в сторону столов некромантов. В ушах не утихал шепоток: «Ноэлева Эвон!», которым меня провожали студенты, встречающиеся нам с бароном на территории некромантов. Самого Ноэля впрочем за столом не было (маг уехал с рассветом), да и ни одного знакомого лица, лишь позевывающие первокурсники.
Признание друга было для меня как гром среди ясного неба! Чувство растерянности переполняло меня, как вода кувшин. Только качни, только поверти в руках — выплеснется.
Я представила себя маленькой чашкой, до краев которой налиты эмоции. И иду я-чашка на тоненьких птичьих ножках по столу и изо всех сил стараюсь идти ровненько, но как тут устоять? Вот-вот накренюсь, и все растечется по скатерти.
— Эвон, ты плохо спала? — Коснулась моего плеча Армель.
— На библиотековедении месье Франко пять раз попросил тебя быть внимательнее, — обвиняющее заметила Аврора.
Я лишь вздохнула. Мой отсутствующий вид заметили все, в том числе и учитель. И если подруги во всю сигнализировали мне глазами, «спрашивая», что же стряслось, то месье Франко не стал разбираться и, вызвав меня к доске, совершенно заслужено поставил мне «ниже ожидаемого минимума».
И это с учетом того, что вчера я учила урок: мы с девочками повторяли все требования к городским библиотекам в разных по величине населенных пунктах. Аврора устроила мне настоящий экзамен и была вынуждена признать, что все критерии я знаю на «превосходно». Но вот когда месье Франко вызвал меня к постаменту для ответа я так растерялась, что мне не помогли даже чертежи и активные подсказки самого учителя.
В голове было пусто-пусто, как в бальной зале после занятий, и лишь я — чашка ходила мимо зеркал, боясь расплескать чай с молоком.
Меня спрашивают о нормах метража помещений в пограничном городе и требованиях, которые может королевский дежурный библиотекарь предъявить к управе города, а я вся в мыслях о сегодняшней ночи. Учитель задает вопрос как должны располагаться стеллажи, а я вспоминаю, как Ноэль потянул меня за руку и краснею.