— Ты моя истинная, Тесс… — прикрыл глаза и приоткрыл чувственные губы.
— Эт-т-то все… — я задрожала в его руках, — какая-то ошибка. Я не твоя, Асад, не твоя, понимаешь? — шептала и искала его губы, они согревали, давали мне живительное тепло, успокаивали бушующий внутри холод. Его поцелуи будто убили тьму, что последние дни разрасталась во мне буйным цветом.
— Моя. Не знаю, как и почему… Но метка истинной пары украсила наши тела. И нас будет каждую секунду тянуть друг к другу, если не оборвать связь.
— А это возможно? — уткнувшись в его большое плечо, попыталась выровнять дыхание.
— Да. Если погибну в бою, ты избавишься от нее.
— Или если я не переживу отбор, ты станешь свободным…
Он ничего не ответил, только кивнул и, тяжело вздохнув, прижал меня теснее к себе. А потом резко ухватил меня за подбородок и крепко стиснул, заглядывая в глаза.
— Но и с меткой можно жить вдали от пары и даже выйти замуж за другого. Я обещал, что верну тебя домой после отбора и сдержу обещание, — заверил серьезным тоном.
Я заморгала, прогоняя набежавшие на глаза слезы. Даже мыслить о таком стало больно.
— Какой тогда прок от меток, если можно жить друг без друга?
— Магия не может заставить любить, — заправил мне за ухо прилипшую к щеке прядь волос и посмотрел так снисходительно, будто знал что-то тайное, но озвучивать не хотел. — Это больше физическая связь, чем моральная. У обладателя метки всегда есть выбор.
— И что она значит? Зачем она?
— Это значит, что мы идеально подходим друг другу и ты можешь родить мне самого сильного красного дракона. Но… Если у тебя хватит собственной магии пройти последний этап отбора, на котором королевский жрец определит ее уровень.
Я не удержалась и погладила его по щеке, будто по-новому посмотрела на Асада. Он мне идеально подходит? Этот напыщенный, грубый ящер? Этот чуткий и страстный мужчина?
— Расскажешь об этапах? Почему наши дарвии все хранят в секрете? Неужели здесь что-то страшное и жуткое происходит?
— Ничего страшного, — отмахнулся. — Сама увидишь и даже поучаствуешь. Потом вернешься к своему малахольному. Дождется, не переживай, — издевательски подмигнул. — А метка, — коснулся моей спины. — После отбора я лично поведу войско в бой. Если тебе повезет, она исчезнет в тот же день. Станешь свободной, как и мечтала. Нарожаешь детишек своему кузнецу и будешь жить долго и счастливо.
— Он не малахольный, — кольнуло такое обращение к Ливерию. — Мой жених не только мечи ковать умеет, но и отлично управляется с ними в бою.
И, вопреки всему, намеки дракона на свою гибель еще больше встревожили, каждая клеточка тела запротестовала, заныло под кожей, вены обдало знакомым холодом. Но не признавать же, что я за Асада переживаю? С чего вдруг? Я все еще хочу избавиться от его общества и вернуться домой.
— Встань с меня, пожалуйста… Не думаю, что нам стоит продолжать обниматься и прикасаться друг к другу — это бессмысленно. Я люблю другого, — а врать, оказывается, неприятно, особенно о таком, даже запершило в горле, — а тебе я, тупая и уродливая, не нравлюсь. Тяжелый, отожравшийся дракон, встань с меня, в конце концов! — и слабо толкнула его в грудь.
Глава 10
Асад
Вот умеет эта упрямая букашка вывести из себя даже самого уравновешенного дракона! Я ожидал от нее совсем другого ответа, а не признания в любви к какому-то кузнецу. Ревность внутри взыграла с такой силой, что даже тягу к ее красивому телу будто топором перерубило.
Я соскочил с валуна на траву и посмотрел на бурлящую воду. Возникло коварное желание еще разок окунуть гадину, чтобы мозги заработали. Но когда перевел взгляд на Тесс, передумал. Жалко стало до боли в груди. Ком подступил к горлу, но захотелось осадить девчонку и развеять ее иллюзии.
— Не позволит тебе отец выйти замуж за простолюдина!
— Отец? — Тесс присела на камень и, запрокинув голову жаркому миасу, осторожно расправляла густые черные волосы пальцами. — Он сам нас обручил. Чего ему быть против? — и засмеялась небрежно, будто назвала меня полоумным.
— Я о твоем родном отце сейчас говорю, — заметив, как она хмурится в смущении, сказал я.
— Я тоже о нем говорю, — и прищурилась злобно, намекая, что лишнее слово — и вцепится мне в горлянку, как хищница.
— Ах, да, запамятовал сказать, что ты чистокровная дарвийка и твой отец — король Ветроны — Ронис, — подошел к девчонке и присел рядом на камень, чтобы получше разглядеть ее личико.
— Свихнулся? — она заглянула мне в глаза. Хихикнула. Увела взгляд в сторону. Снова посмотрела на меня. — Точно. Сошел с ума. У тебя даже цвет лица странный — то-то я думаю, ты часто бред несешь… а оно вон что! Нервишки-то пошаливают.
— Ты принцесса, глупая, — потешаясь ее реакции, иронично рассмеялся я. Забавная все же зверушка попалась. — Не самое удачное продолжение рода королевского, но все же.
Тесс встала, бросила плести косу, которая, почувствовав свободу, тут же легла плотным черным полотном на узкую спину и закрыла горящую под алой блузой метку.
— Ты врешь, бестолковый дракон, — подумав, трогательно и тревожно сообщила девчонка. — Не знаю зачем тебе это, но обязательно выясню.
— Зачем же сильно напрягать извилины? Вдруг лопнут, — я рассмеялся во весь голос. — Как только вернемся в замок, не поленись, загляни в мои покои. Дам почитать занимательные документы, что прилетели прямиком из Ветроны, — игриво подмигнул букашке, с великим удовольствием наблюдая за тем, как от злости надулась венка ее на виске.
— Почему же сразу не сказал? — она заходила из стороны в сторону, внезапно замерла напротив, посмотрела на меня печально как-то. — Вот почему я, как ворона, в семье блондинов… Как так? Они меня обманывали всю жизнь? — Тесс прижала ладони к лицу и, отвернувшись от меня, затихла внезапно, и я заметил, как дрогнули маленькие плечики.
И я вдруг пожалел, что в такой форме сообщил ей эту новость.
Поднявшись с камня, медленно подошел к Тесс и коснулся ее плеч, на что она дернулась, пытаясь скинуть мои руки.
— Сам вчера только узнал, — вздохнул и прижал ее спиной к себе. — Твой отец хитрым королем оказался. Ты родилась в тот день, который не позволил бы избежать твоего участия в отборе. Вот он и отдал старшую, самую ценную дочь на воспитание в простую семью, чтобы тебя хенсой записали. А в итоге все равно случилось то, что было предрешено. Если вернешься, то уже не в родной дом, а в королевский дворец.
Тесс, что до этого сдавленно и тихо роняла слезы, по-настоящему расплакалась. Развернулась ко мне и, уткнувшись в грудь, смяла пальцами рубашку.
Я так растерялся, что не знал, как ее утешить. Приподнял аккуратно мокрое личико и смахнул слезу.
— Ты могла бы остаться… — помедлил, подбирая правильные слова, но само собой вырвалось: — Со мной.
— А как же Ливерий? Я же ему и отцу… — зажмурилась, будто ей больно произносить это, — слово давала…
— Нет больше Тессианны хенсы Айвен, а значит, и обещания никакого нет.
— Возвращаться мне некуда, но и здесь я не останусь, Асад. Я не смогу… — она покачала головой, темные волосы защекотали мои руки. — Во мне корнями проросла ненависть к вашему роду. Отец, что меня воспитывал, — сглотнула, — вложил в меня много гнева на короля Рониса за несправедливость. Я не признаю того своим настоящим отцом. Никогда. Какие бы ни были его побуждения — спасти меня хотел… Но получилось, что выбросил из семьи. Я не стану принцессой, я ведь тупая… — Усмехнулась горько, опустила взгляд на мои губы. В синих глазах девушки кружилась тьма — она расширялась и затягивала. — Я не преодолею это и… — сдвинула руки ниже, обняла меня за пояс и прижалась тесно-тесно. — Я никогда своего сына не отдам на войну, Асад, лучше сразу меня уничтожить, потому что я буду стоять за свое дитя насмерть.
— Я сделаю все, чтобы больше ни одной матери не пришлось отдавать ребенка в Цитадель, — обещал, а сам себе до конца не верил. Скорее сгину вместе с войском, чем уничтожу разбушевавшуюся тварь. Я не должен так думать и допускать подобные мысли, но и воевода короля имеет свои тайные страхи. А еще я боялся, что судьба разведет нас с девчонкой так же нелепо, как свела, и я больше никогда не увижу этих штормовых глаз. — Тебе стоит поесть и отдохнуть. Надеюсь, не захочешь снова полетать со скалы? А то прыжки в воду меня сильно утомляют.
Тесс отстранилась, взглянула на меня с надеждой и снова обняла, как будто я ей родной.
— Смотря как ты будешь себя вести.
— Приставать не буду, — улыбнулся с сомнением, задержав взгляд на упругих ягодицах девушки. — Накормлю и спать уложу.
— Я есть и спать не хочу, — прошептала девушка, щекоча меня по спине пальчиками.
— Тогда держись крепче, — вмиг покрылся чешуей, прижал ее крепко к себе и выпустил крылья за спиной.
Я взлетел стремительно и, минуя водную преграду, выпустил Тесс из объятий уже на выступе у входа в пещеру.
Тессианна
Заснуть не получалось. Я лежала в своих покоях, тревожась от непонятной мне тоски и мучаясь колким желанием встать и найти Асада. Сегодня он показался мне другим, чутким в проявлении нежности, но в то же время могущественным в своей власти. Как он расправлял крылья — дух захватывало, а как подшучивал, всякий раз, когда я огрызалась — просто улет. Мне даже понравилось его подстегивать к этому. Так мы весь день провели в пещере, ели жареное мясо и фрукты, пили вино, отчего я совсем осоловела и на несколько часов уснула на плече мужчины. Проснулась, ощутив на себе его проникающий под кожу взгляд. Я старалась делать вид, что не замечаю его поглядывания, не вижу, как нос раздувается, стоит дракону приблизиться, не понимаю, что бугрится в его штанах, когда Асад щурится и дышит напряженно и глубоко. Я просто избегала прикосновений, пыталась и себя проверить, сколько смогу прожить без этого…
До заката мы плавали в озере. Пока у меня не окоченели руки и ноги.
Наверное, я до конца не признавала правду, не хотела верить, что я не Айвен… потому и отвлекалась на пустые разговоры, нежности и баловство. Если мне врали всю жизнь, я должна как-то это принять, но пока не получалось. Одно я осознала — не вернусь домой. Пусть Асад этого пока не понимает, но его взгляд каждый раз говорит мне, что он надеется.