Он шире раздвинул ее бедра, и тут неожиданно она почувствовала, как его язык и губы оказались в самом интимном ее месте. Он целовал и ласкал ее нежные складочки.
С каждым прикосновением она содрогалась от возбуждения, кажется, все ее тело стало вмиг невероятно чувствительным и отзывчивым. Вот она превращается в горячий тягучий мед под его ласками. Он оторвался от нее, посмотрел прямо в глаза и проник в ее теплую, истекающую смазкой щелочку. Ощущения были странные, но приятные. Он продолжал гладить и дразнить клитор, но оставался внутри и стимулировал пальцами стенки влагалища. Моне накрывало с новой силой, она тяжело задышала, бедра дрожали, она приподнимала их, приглашая его завершить начатое, но Марку не спешил. Он продолжал массировать, поглаживать, дразнить ее клитор, пока Моне со стоном не откинулась на спину. Она разлеталась на тысячи мельчайших ярких кусочков и собиралась в единое с Марку тело.
Она лежала на спине в его постели, сердце колотилось, она жадно глотала воздух и не могла надышаться.
- Это было невероятно, - выдохнула она хриплым неровным голосом, - но я хочу тебя внутри…
- Нам не обязательно…
- Но я хочу тебя, всего целиком и прямо сейчас. Я хотела именно этого с восемнадцати лет.
- Ты уверена?
- Как никогда, - ответила она, протянула руку и обхватила ладонью его упругий, твердый от напряжения член.
Что это были за ощущения! Моне упивалась ими. Марку потянулся за презервативом и быстро надел его, прежде чем оказаться на ней, нависая всем телом, колени его стояли так, что ноги Моне все еще были раздвинуты. Он опустился на локти и поцеловал ее, в то время как головка его готового в бой дилдо крепко уперлась в медоточащее преддверие влагалища.
Она хотела предупредить его, но потом передумала. Их первый и такой долгожданный секс не должен ознаменовать лишение девственности, а быть наслаждением.
Он начал входить в нее, и Моне застонала от ощущения наполненности. Дыхание перехватило, но она заставила себя дышать глубоко и расслабиться. Он входил все глубже и глубже. Она не была уверена, нравится ли ей это или нет. Большой, мясистый, он давил на что-то внутри, что не пускало его дальше.
И когда она уже решила, что больше не может выносить боль и дискомфорт, барьер остался позади. Он начал двигаться быстрее, у Моне закружилась голова, а в животе начали порхать бабочки. Это непередаваемое чувство наслаждения, она хотела больше и больше.
Она начала двигать бедрами, приглашая его проникать глубже. Как же она наслаждалась жаром его тела, ощущением его твердой основы внутри себя. Она чувствовала, что теперь принадлежит ему, и только ему.
Он двигался и целовал ее глубоко, страстно, почти авторитарно. И она млела от этого. Как только Моне снова достигла пика, он кончил сам, и это было невероятно. Не важно, что будет дальше, она была благодарна Марку и судьбе за то, что у нее случилось такое в жизни.
Моне проснулась. За окном было все еще темно. Она хотела встать и наткнулась на плечо Марку. Тут ее осенило - она в комнате Марку. Вчера ночью они занимались любовью. Она пережила два ярчайших оргазма и лишилась девственности.
Нужно скорее добраться до ванной. Моне тихонько выскользнула из его постели и отправилась в его личную ванную. Помывшись, она так же тихо вернулась, надеясь, что Марку все еще спит. Но нет. Он сидел на краю кровати и хмурился.
- Тебе было больно? - спросил он, показывая на кровяные пятна на простыне.
- Нет, - ответила она.
Земля ушла из-под ног.
- Но это твоя кровь.
- Я возьму щетку и мыло и…
- Я не переживаю о пятнах, я переживаю за тебя. Не думал, что был так груб с тобой.
Моне не знала, как сказать, но тут слова сами сорвались с уст.
- Ты был очень нежен, просто я была девственницей.
- Что?
Она не обратила внимания на его возглас и округлившиеся от шока глаза.
- У каждого когда-то бывает первый раз, что с того?
- Ты должна была предупредить меня.
- Зачем?
- Я был бы гораздо аккуратнее.
- Ты был прекрасен. Мне не на что жаловаться, - она улыбнулась, - правда.
Он встал, абсолютно обнаженный, и подошел к ней.
- Я не знал.
- Что я девственница? Почему это так важно?
- Не это… я думал, - он замялся, - я предполагал, что у тебя уже был опыт…
- Нет. После того происшествия в твоей спальне я особо не горела желанием. И не жалею, что отдала свою девственность тебе. Я рада, что мой первый раз случился именно с тобой.
Он закрыл глаза рукой.
- Бог мой.
- Прекрати. Да, я была невинна. Я хотела заняться с тобой сексом и сделала это. Я рада, что вчера все случилось, и это было невероятно. Ты высоко поднял планку, не каждому удастся тебя переплюнуть в постельных делах.
Он убрал руку с лица и гневно посмотрел на нее:
- Что это значит?
- Раньше, когда у меня не было опыта, я переживала, стеснялась, мне сложно было общаться с парнями, но теперь я буду более открыта в общении с мужчинами. Может, теперь настало время наконец отпустить прошлое и дать другим мужчинам шанс?
- Нет, - отрезал он и отправился в ванную. Вернулся он в черном мягком халате, по пути завязывая пояс.
Она удивленно приподняла бровь и, присев на кровать, прикрыла грудь простыней.
- Ты не можешь мне запретить…
- Я не хочу, чтобы у других был шанс. Я хочу, чтобы ты была со мной.
Она смотрела, как он нервно затягивает пояс.
- Но так не работает.
- Почему?
- Ты забавный. Я не твоя собственность, и это не мой дом. Ты не моя семья, и я не хочу быть сиделкой для твоих детей и той сладкой дырочкой, которую можно каждую ночь раздирать в свое удовольствие.
- Но у меня все еще есть мисс Шелдон. Тебе не надо долго заботиться о детях.
- Но я не хочу. Найди себе другую, я - пас.
- Но ты не даешь мне шанса.
- Марку, я только что переспала с тобой. Я подарила тебе девственность, как же я не даю тебе шанс?
- Выходи за меня!
Со вздохом разочарования она отбросила простыню и начала собирать свои вещи.
- Проехали. Я не могу это слушать. Мне пора.
Но он остановил ее, взял за руки.
- Я серьезно. Ты нам нужна.
Его слова и согревали душу, и бередили ее.
От заветных «выходи за меня» сердце подскакивало и ликовало, но от «ты нам нужна» становилось как-то не по себе. Она попыталась высвободиться. Как же она хотела оказаться одетой и в своей комнате.
- Это самое неудачное предложение, которое я слышала. Давай притворимся, что ничего не было. А теперь мне надо одеться.
Вместо этого он притянул ее к себе, обнял, рука его оказалась на ее ягодице. Он начал целовать ее, страстно, горько, как будто наказывал за непослушание. Кровь прилила к промежности. По телу побежали мурашки. Он провел ладонью по ее пояснице, и она затрепетала от наслаждения. А когда он положил ладонь ей на темя, чтобы сильнее и глубже целовать ее, Моне не могла думать ни о чем, кроме его внутри себя. С ним она целая, любимая, желанная.
Неожиданно она вспомнила. Однажды в детстве она вошла в комнату матери и увидела ее в постели с каким-то толстым неприглядным мужчиной. Она не могла понять: почему мать проводит больше времени с посторонними мужчинами, чем с ней, почему этот толстяк в маминой постели и кто он такой?
Желание тут же пропало. Моне отстранилась, и Марку без слов отпустил ее, позволил сделать шаг назад, потом еще один и еще, пока между ними не образовалась приличная дистанция. Она изо всех сил старалась вернуть самоконтроль, дышать глубоко. Предательские слезы навернулись на глаза. Марку прищурился, его лицо оставалось непроницаемым.
- Мне отвратительно твое предложение, это унизительно, - всхлипнула она.
- Потому, что у меня нет кольца? Или потому, что я не опустился перед тобой на колено? Я и перед Витторией не собирался вставать на колено.
- Мне наплевать на Витторию. Или на Галету. Или на любую другую твою любовницу. Меня волнует только то, что ты предлагаешь мне, а это ничего, пустышка.
- Не говори так. Я буду заботиться о тебе, содержать, и ты никогда не будешь ни в чем нуждаться.
- А как же любовь? - спросила она и моргнула в попытке справиться с жгучими слезами. - В твоем предложении нет ни слова о любви. Между нами есть притяжение, и желание, и физическая потребность, и это невероятно, но для меня это лишь часть. - Она смахнула слезу, затем еще одну. - Наверное, мне стоило пережить это еще тогда, восемь лет назад, чтобы я вычеркнула тебя из головы и из жизни. Но теперь мы провели-таки эту ночь вместе, и круг замкнулся. Я могу двигаться дальше.
- Нет, - запротестовал он, - я лишил тебя девственности не для того, чтобы ты уходила.
Она засмеялась и продолжала смеяться, а он злился, не понимая, чему она радуется.
Сквозь смешки она выдавила:
- О, Марку, неужели ты думаешь, что одна бурная ночь с тобой заставит меня изменить жизнь?
- Работу в магазине?
- Вообще-то, мне это нравится, и не смей надо мной подшучивать.
Он потер лицо ладонями и разочарованно зарычал.
- Я не смеюсь, я пытаюсь понять, как ты можешь выбирать работу в магазине вместо меня и детей.
- Мне не нужен мужчина, чтобы содержать меня. Я стремлюсь к независимости, к взаимоуважению.
- Тогда что между нами было?
- Я хотела тебя. Все это время с восемнадцати лет. И я переспала с тобой, чтобы закрыть гештальт, чтобы…
Она оборвалась. Слова не шли.
«Чтобы сохранить этот момент навсегда в памяти», - проговорила она про себя.
Это ее секрет, не его. Марку не обязательно знать, что их ночь вдвоем была для нее горькой радостью, раем на земле. Уйти от него - невероятная боль, но лучше уйти, перетерпеть и исцелиться, чем остаться и каждый день чувствовать, что тебя не замечают или пренебрегают.
- Скажи уже, - проговорил он. - Я пытаюсь понять…
- Нечего понимать. Я хотела заняться с тобой сексом. Я это сделала. Мы сделали. Теперь я готова уехать, как только закончится снежная буря.