- Нервничаешь?
- Нет, - соврала она и, поджав ноги, скрестила лодыжки.
- Ты ломаешь руки, думаешь, я не заметил?
Моне расцепила руки, расправила серую юбку, откинулась на спинку кресла и решила притвориться, что спокойна, хотя внутри ее все клокотало.
Марку уедет, к концу недели в доме останутся только она и дети. А уж с ними-то она справится, даже если они окажутся маленькими бестиями. Со всем можно справиться, кроме чувств к Марку.
- Днем здесь очень красиво.
Острые пики Альп теперь скрывал мрак.
- Думаю, из дома открывается не менее прекрасный вид.
- Великолепный.
На этом их разговор закончился вплоть до самого Палаццо. За свою жизнь Моне много где побывала, но не в итальянских Альпах. Она надеялась не упустить возможности исследовать новое место, пока будет присматривать за детьми. Им тоже будет интересно, дух приключений должен их захватить.
- Приехали, - коротко сказал Марку.
Они свернули и проехали на территорию, огражденную высокими коваными воротами и толстой каменной стеной. Сразу за забором начиналась прекрасная итальянская сказка. Сначала дорога вела меж высоченных, покрытых снегом деревьев, будто они ехали по лесу. Однако, как только Моне об этом подумала, деревья закончились и перед ними вырос замок. По-другому дом никак нельзя было назвать, только замок, с парадным входом из камня и штукатурки, многочисленными башнями.
Моне охнула от восхищения. Марку усмехнулся.
- Конец двенадцатого века, - сказал он.
- Надеюсь, внутри тепло и уютно.
- Да, семья Галеты полностью обновила систему отопления. Сейчас мы не полагаемся на печки и камины.
Марку чуть притормозил и припарковался у входа. На пороге появился персонал. Мужчины в темно-серых костюмах принялись за чемоданы, а женщина в строгом черном платье сдержанно кивнула и сказала:
- Добро пожаловать домой, синьор Уберто.
- Спасибо, - ответил Марку, провожая Моне в холл. - Как дети?
- Спят, сэр. Элиза уморила их на вечерней прогулке.
Моне ощутила, с какой осторожностью служанка рассказывает ему про детей, и тут же взглянула на Марку, чтобы посмотреть, как он к этому отнесется. Но по непроницаемому лицу хозяина замка ничего нельзя было понять.
- Были ли сложности с детьми в отсутствие мисс Шелдон? - спросил он.
- Нет, сэр. Элизе нравится играть с ними.
- Я благодарен ей за помощь, - произнес Марку, стягивая перчатки.
Тут же подскочил дворецкий и забрал пальто Марку, затем повернулся к Моне, готовый помочь ей с верхней одеждой, но девушка отрицательно покачала головой.
- Я бы хотела оставить пальто у себя.
- Конечно, - отозвался Марку. - Твои комнаты на третьем этаже, рядом с детской. Я провожу.
Преодолев три пролета, Марку открыл дверь, и они оказались в просторной гостиной с темным поблескивающим потолком. Стены покрыты штукатуркой цвета сливок, а на каменном полу красовались шикарные персидские ковры. Напротив камина расположился огромный диван с бархатной обивкой цвета бургунди, а по бокам стояли два стула, обитые парчой цвета спелого персика. Моне заметила несколько столиков, крышку одного из них украшала мозаика в цвет дивана и стульев. Другой столик из серебра с выгравированными на нем причудливыми узорами. В Марокко она видела такие в домах маминых друзей. На одной из стен расположилось огромное венецианское зеркало, а на другой - антикварный гобелен в золотом, зеленом и персиковом тонах.
- Комнаты детей за стенкой. Они занимают остальную часть третьего этажа, - пояснил Марку. - У них есть игровая и две спальни. Матео и Антонио спят в одной, а у Рокки своя. Когда Антонио был маленьким, мисс Шелдон спала с ним. Но когда ему исполнилось три, мы поселили его к Матео, и теперь у нее своя комната, примыкающая к детской. В Палермо в доме отца расклад такой же.
- Если им приснится плохой сон, что обычно мисс Шелдон делает?
- Дети знают, что ты будешь за стенкой.
- Они не приходят к тебе?
- Ты ближе. Моя спальня этажом ниже, и ступеньки крутые, ночью не находишься.
- Поняла, - кивнула Моне, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно нейтральнее. Она подошла к двери и заглянула в спальню. Цветовая гамма персикового и бургунди повторилась. На окнах деревянные ставни, но тяжелые шторы тоже висели, дополнительно защищая от света и сквозняков.
Марку указал на огромный гардероб в углу. К нему примыкал столик с кофемашиной, чайником и небольшим холодильником.
- Домоправительница положила туда все необходимое, молоко, закуски, кое-какую еду. Знаю, мы перекусили в самолете, но…
- Попью чай перед сном, и хватит. Дети встанут рано, и я должна быть готова к их режиму.
- Элиза присмотрит за ними, пока ты осваиваешься.
- Утром я буду готова полностью взять детей на себя, - сказала она решительно.
- Хорошо, я пришлю за тобой, когда они будут одеты, умыты, накормлены. Кстати, внутри гардероба и рядом с выключателем есть кнопка связи с дворецким. Если тебе что-то понадобится, можешь смело звонить.
- У детей тоже есть такая?
- Да, но обычно они бегут к мисс Шелдон, и она разбирается с их просьбами.
Раздался легкий стук в дверь, и на пороге появился стюард с чемоданами. Он молча проследовал в комнату и занес багаж.
Марку взглянул на Моне:
- Вопросы?
- Нет, - ответила девушка.
Она внезапно почувствовала смертельную усталость. Что она здесь делает?…
Марку долго ворочался, не мог заснуть. Моне наверху…
Теперь можно сосредоточиться на романтическом путешествии с Витторией. Они присмотрели кольца в Милане. Дворецкий забронировал весь верхний этаж в Альтапура, рестораны.
Виттория намного общительнее Галеты, ей нравилось бывать на людях, показывать свое мастерство на склонах днем и надевать вечернее платье вечером. Рождество для нее - это вечеринки и толпы людей вокруг. Марку пытался собрать весь свой энтузиазм, чтобы ужасные с его точки зрения каникулы прошли шикарно.
В глубине души он не хотел оставлять детей на Рождество, тащиться в какой-то отель, делать предложение в сочельник. Он ненавидел Рождество, но Виттория явно дала ему понять, что она хочет. Что ж, он постарается исполнить все в лучшем виде.
Виттория не идеальный вариант, но она из старейшей уважаемой семьи в Сицилии. Она красива и легка в общении. Конечно, дети немного сторонились ее, потому что мало знали, но они привыкнут друг к другу, и все будет в порядке. Со временем все встанет на свои места.
Самое сложное сделано. Моне прилетела и позаботится о малышах. Виттория примет его предложение. Волноваться не о чем.
Но сон все равно не шел. Моне этажом выше…
Глава 4
Моне встала задолго до завтрака. Она успела выпить две чашки чаю и съесть бискотти, когда принесли завтрак. Еду подали прямо в комнату. На подносе лежала записка:
«Мы с детьми ждем тебя в девять в музыкальной комнате на втором этаже, вторая дверь налево. Марку».
На подносе стояли йогурт, сок и ароматные рулетики. Моне хотела попробовать аппетитную выпечку, но, как только прочитала записку, живот тут же скрутило.
Ее затрясло от одной мысли, что она снова встретится с Марку. Смерть жены сделала его жестким, циничным. В юности она бы сказала, что он будет прекрасным отцом, но сейчас он поражал своей холодностью. Хоть бы с детьми он был чувствительным и внимательным.
Без минуты девять. Она спустилась по каменной лестнице и, отсчитав вторую дверь слева, вошла.
Музыкальная комната выглядела как гостиная, с антикварной мебелью и картинами на стенах. Небольшой рояль стоял у окна. Моне разглядела, что на одном полотне изображена молодая девушка с арфой, а на другом - мужчина со скрипкой. Значит, комната та самая, она не ошиблась. Где же Марку и дети?
Она посмотрела на часы. Минута после девяти. Возможно, они все еще завтракают.
Моне подошла к инструменту и пробежала пальцами по клавишам, недостаточно сильно, чтобы шел звук. Клавиши были гладкими, приятными, ей захотелось сесть и сыграть что-нибудь. Она никогда не занималась с преподавателем, однако научилась играть некоторые композиции на слух.
Вдруг Марку не понравится, что она без спроса села за инструмент. Он сам прекрасно играл, брал уроки, тренировался по нескольку часов в день. Когда они жили в Палаццо, она частенько пробиралась в комнату, где играл Марку, садилась в уголок и тихонько слушала. Когда он играл, она так много и живо чувствовала.
- Прости за опоздание, - сказал Марку на английском, входя в комнату.
В черном свитере под горлышко и черных шерстяных брюках он был бесподобен. Он не нес одежду, она несла его, обнимала его широкие плечи, узкую талию, подчеркивала мускулистый торс и узкие бедра.
Моне тут же бросило в жар. Она закусила нижнюю губу, ненавидя себя за внезапную слабость. Марку подтолкнул детей в ее сторону. У всех были темные блестящие волосы, но самый маленький, наверное Антонио, был точной копией Марку в детстве. Сходство поразительное. Моне улыбнулась.
- Бонджорно, - сказала Моне немного хриплым от волнения голосом.
- Это мои дети, - сказал Марку и, построив детей в ряд, представил: - Матео, Рокка, Антонио.
- Рада познакомиться, - сказала она, подошла к Матео и протянула руку. - Меня зовут Моне.
- Синьора Уайлд, - поправил Марку. - Это я могу звать тебя Моне.
Он похлопал Матео по плечу.
- Они обещали хорошо себя вести, быть вежливыми и не создавать трудностей, пока ты здесь.
Марку, скорее всего, не заметил, но девочка напряглась, маленький Антонио заморгал, потому что на глаза навернулись слезы. Моне стало жаль детей. Они переживали гораздо больше, чем Марку ей описал.
- Я временно заменяю мисс Шелдон, - заверила она малышей. - Вы и соскучиться не успеете, как она вернется.
- Можете остаться здесь или пойти в игровую. Уверен, дети будут рады показать тебе игрушки, - сказал Марку.
- Мы справимся, не волнуйся, - заверила его Моне и широко улыбнулась.