- Сказки какие-то рассказываете, - Мадлен, отсмеявшись, осторожно надела чулок на перевязанную ногу принца, дотянула до колена, прикрыла манжетой штанов.
И надела второй – на здоровую ногу. Потом уже подумала – на вторую-то мог бы и сам надеть. Или нет, ему, наверное, всё ещё несладко, пусть лежит.
Заглянул его преосвященство, спросил – как самочувствие родича. Тот сразу же стал говорить, что с такими дамами уже всё отлично. Только, правда, выйти к ужину он, кажется, всё же не сможет. Господин Лионель посмеялся и сказал, что сейчас велит принести ужин сюда. Только для Жиля или для всех? Для всех – радостно сказал Жиль.
- Тогда я приглашу её величество и госпожу Жийону, а вы пока здесь командуйте, - сказал господин Лионель и ушёл куда-то наверх.
Мадлен тоже сходила наверх – девочки были накормлены и уложены спать. Видимо, волнений дня оказалось достаточно, и сегодня никто не бродил и магических книг не читал. Она тихонько поцеловала каждую, выслушала отчёт Луизы и Николь, отпустила их спать и отправилась вниз.
А внизу уже стоял стол, и на нём – еда и вино. Госпожа Рокар, командующая процессом сервировки, старалась не встречаться с Мадлен взглядом. Ничего, как-нибудь всё образуется. Наверное.
- Ой, как всё мило, - восхитилась её величество Маргарита, войдя в комнату.
Страдающий принц, очевидно, чтобы меньше страдать, развлекал себя освещением – по стенам переливались всеми цветами радуги разнообразные шарики, Аделин бы оценила очень высоко.
- Всё для вас, дорогая Маргарита, - улыбался принц.
- Знаете, нам сейчас для счастья не хватает только брата госпожи Мадлен, его супруги и их гитары, - продолжала тем временем Маргарита.
- Супруга Саважа ещё и поёт? – изумился принц.
- А вы не слышали? Ещё как! А вместе у них получается чудесный дуэт, - сообщила королева.
Мадлен знала, что Жанно неравнодушен к музыке – у него хорошо получалось ещё в детстве. Но вот, оказывается, небеса ему ещё и супругу такую же послали – это ли не счастье? Ох, пусть он будет самым счастливым из их семьи, он заслужил, думала Мадлен, усаживаясь за стол.
А место ей оставили – рядом с принцем. По другую сторону от него сидела Жакетта, а напротив них – хозяин дома в окружении королевы Маргариты и госпожи Жийоны.
За ужином смеялись, мужчины рассказывали всевозможные истории, и королева – тоже. А потом оказалось, что принц дремлет, и Жакетта при помощи Лионеля переправила его на кровать и накрыла одеялом.
- Завтра утром боль уйдёт совсем и будет, как новый, - улыбнулась Жакетта Лионелю и Мадлен. – То есть – как обычно. Излечить его совсем мне пока не удаётся, но я могу очень немногое.
- Вы очень хороший целитель, Жакетта, - покачал головой Лионель. – И родич вас очень высоко ценит.
А Мадлен подумала, что, наверное, принц в целом хороший человек – раз у него такая дочь, и раз она так к нему относится, несмотря на то, что росла совершенно без его участия.
Наутро, согласно всем предсказаниям Жакетты, Жиль проснулся здоровым и бодрым. Правда, судя по солнцу, это было вовсе уже не утро, а что-то ближе к полудню.
Жакетта умудрилась добыть из городского дома камердинера Венсана, тот принялся охать и ахать, что Жиль снова куда-то вляпался, хоть и знает, что вляпываться ему нельзя. Жиль даже подозревал, что зять-маршал, удруживший ему Венсаном, избавился от того исключительно из-за его неумеренной болтливости. Венсан был круглым, жизнерадостным, ворчливым и столь же лысым, как его господин. И он боготворил Жакетту – после того, как та вылечила ему какое-то неприятное застарелое явление, о сути которого Жиль так ничего и не узнал.
Венсан кудахтал, но – отмотал с ноги вонючую примочку, подал умывание и одежду, и завязал все шнурки, да так, что потом их не вдруг развяжешь обратно, и с ювелирной точностью надел чулок и сапог на больную ногу. И сообщил, что завтрак уже произошёл, но он сейчас велит, чтобы господину Жилю всё подали.
Господин Жиль согласился с такой диспозицией, но предложил, чтобы подали в гостиную – там, наверное, происходит какая-то жизнь, а мало что на свете Жиль так не любил, как скучать в одиночестве.
Но увы, в гостиной никого не было. Жиль подумал, что неплохо было бы проведать госпожу Мадлен, и у него даже есть отличный повод – ведь нужно вернуть ей чудесные тёплые и мягкие чулки, в которых было так хорошо спать! И он в самом деле задумался о паре тех щенков, что вырастают в собак, которые столь велики, что способны загрызть врага, и столь разумны, что им можно доверить стадо. Какие-то стада у него точно есть, за ними тоже нужен пригляд. Ну и в целом щенки – это весело.
Он отправился наверх, на третий этаж, и так погрузился в раздумья, что за поворотом лестницы едва не запнулся о плачущую маленькую девочку. Да-да, маленькую девочку, дочку госпожи Мадлен. Ту самую, которую он уже как-то нёс до комнаты – давным-давно, ещё в столице. Шарлотта, её зовут Шарлотта.
- Доброго вам утра, госпожа Шарлотта! Отчего вы плачете? – ему показалось, что даже невидное сейчас небо за окном нахмурилось, так горько плакала девочка.
Она подняла на него взгляд своих вишнёвых глаз, вздохнула – и снова заплакала, ещё горше.
- А у неё свинья Жак пироженку забрал, - сообщила её сестрица, та самая, которая уже маг. – А мне запретили пугать его магией, а то я бы уже.
Девочка спускалась по той же лестнице сверху.
- Это тот самый, которого ты вчера загнала на стену? – уточнил Жиль.
- Ага. Он там, поди, в штаны со страху наложил, и теперь будет нам всем мстить, - девочка наморщила нос. – Я думаю, это он у Мари иголку погнул. У неё, конечно, есть ещё, но та была золочёная, и Мари её очень любит. Она тоже плачет, только в нашей комнате.
- А где ваша матушка?
- Утешает Мари. Это она ещё про пироженку не знает. Но госпожа Рокар нам не поверит, если ей рассказать. Она только своим верит.
- Значит, мы не будем ей рассказывать. Пойдёмте в гостиную, чулки я вашей матушке отнесу потом.
Жиль поднял плачущую Шарлотту и поставил на ноги. Он бы и на плечо её посадил – девочка была невелика – но высота потолка этого совершенно не позволяла. А так – пришлось взять за руку и свести с лестницы вниз.
В гостиной не было никого, но Венсан позаботился о завтраке. И вправду, на красивой стеклянной тарелке, не иначе – из Фаро, лежали три пирожных – в корзиночке ягоды и воздушный белый крем. Жиль вложил одно из них в руку Шарлотты, а второе протянул Аделин.
- Это примирит вас с бедами сегодняшнего дня, юные дамы? Третье прибережём для вашей сестры, и пусть только кто-нибудь попробует у нас его отобрать!
- Если вы защитите, это хорошо. Вам-то ничего не скажут, - заметила Аделин.
- Именно, дитя моё. Как ты думаешь, где может сейчас быть ваш обидчик?
- Жак-то? Да во дворе носится. Это его сестра вечно делает вид, что в делах, а он-то будто вообще ничему не учится! – Аделин соскочила с лавки, подбежала к распахнутому окну и высунулась наружу.
Показала кому-то язык и забралась обратно.
- Точно, там и есть, с Пьером палками друг друга лупят, - сообщила она.
- Момент, милые дамы, - Жиль подошёл к окну и глянул на улицу.
Во дворе и впрямь двое мальчишек пытались фехтовать палками. Видимо, никого умелого рядом не было, чтобы объяснить им хотя бы основы, но сейчас Жиль этого делать и не собирался. Вот ещё – что-то объяснять мальчишкам, которые обижают девочек госпожи Мадлен!
- Чтоб они по башке друг другу надавали этими палками, - вздохнула рядом Аделин.
- Мы сделаем лучше, - подмигнул ей Жиль. – Скажи, ты ведь умеешь шить?
- Умею, - вздохнула девочка. – А надо?
- Нет, нужно всего лишь знать, как это делают. Ты знаешь, как сшиты штаны вашего обидчика?
- А чего там знать-то, один шов посерединке, да пояс, да и всё.
- Подумай, что будет, если порвётся нитка в том шве, - Жиль глянул на Аделин искусителем.
- Голый зад будет, что ещё-то, - пожала плечами Аделин. – Только с чего она порвётся-то?
- А с того, что я тебе сейчас объясню, как это сделать.
- И как? – она всё ещё смотрела недоверчиво.
- Смотри, - для примера Жиль взял свой рукав, повернул его швом наружу, и осторожно пережёг нитку. – Пробуй, у тебя получится, я знаю. Сила – минимальна, совсем чуть-чуть.
Нда, манжету придётся заменить. Или дать Жакетте, и она придумает, как всё поправить. Венсану только не показывать, а то он снова раскудахтается. Хорошо, что у него это не единственный дублет, а то бывало в жизни всякое. Но с третьего раза у девочки получилось просто отлично – только одна нитка, более ничего. Никаких подпалин на ткани.
- А теперь закрой глаза, думай о шве в тех штанах и осторожно дай силу, как делала сейчас в последний раз, - подсказал ей Жиль.
Аделин сосредоточилась, зажмурилась и собрала пальцы правой руки. Чуть шевельнула. Выдохнула и открыла глаза.
Старший мальчишка в этот момент как раз наклонился поднять что-то с земли, стоя к ним спиной, и они увидели, как его штаны роскошно треснули по шву.
- Шарлотта, иди сюда, скорее, - зашептала Аделин. – Смотри на него, смотри!
Враг не сразу осознал, что, во-первых, остался с голым задом, а во-вторых, что случилось это прямо на виду у девочек де Кресси. Аделин издевательски улыбалась, а Шарлотта смеялась – громко и заразительно. И, подумал Жиль, укуси меня котик, солнце вышло! Вот прямо вышло и осветило и башню, и двор, и смеющуюся девочку в окне, и заругавшегося мальчишку, который понял всю печаль своего положения и убежал в соседнее крыло, где, очевидно, они все и обитали.
Аделин довольно улыбалась.
- Что это вы все тут делаете? – услышал Жиль сзади голос госпожи Мадлен.
- Смотрим в окно, - улыбнулся он сначала девочкам, а потом и ей.
За руку госпожи Мадлен держалась третья девочка, рукодельница – с красным носом и заплаканными глазами.
- Мари, не плачь, мы оставили тебе пирожное, хочешь? – Аделин взяла с тарелки последнее и сунула сестре в руку.