- Частичную невидимость? Аделин стало не видно?
- Да, всё так! – снова заплакала Мари.
- Молодец девочка, вчера ещё не выходило, - пробормотал Жиль. – Где Аделин?
Из сбивчивых объяснений Мари стало понятно, что Аделин где-то снаружи, за стеной, не то на берегу реки, не то прямо в реке, и не может выбраться, попала она туда при помощи Жака Рокара, а он посмеялся и убежал.
Жиль достал зеркальце и связался с племянником, очень попросил его прийти во двор и за стену – мало ли тут что. Подхватил под руку Мадлен, строго велел Мари за ними не ходить и повёл мать беспокойного семейства за ворота.
За воротами слева от дороги текла река. Там, где они обедали, эта же река текла сонно и лениво по илистому дну, а здесь дно было каменистым, и из воды то и дело торчали камни – большие и малые. И на одном таком камне, аккурат посреди реки, сидела девочка Аделин и, похоже, плакала от страха – потому что вокруг неё стремительно текла и бурлила вода, и она, очевидно, не могла допрыгнуть до какого-нибудь соседнего камня, и выбраться на берег. Как же она туда попала, интересно бы узнать?
Ладно, дело времени, узнаем. Сначала нужно извлечь оттуда девочку. Жиль отпустил Мадлен – ему нужны были обе руки – и тут же понял, что это оказалось ошибкой. Потому как Мадлен подобрала юбки рукой и метнулась в реку, и он не успел её задержать, а она сделала несколько шагов, и упала прямо в воду, сбитая течением.
- Что здесь происходит, уважаемый родич? – племянник появился вовремя.
- Сможешь вытащить госпожу Мадлен? А я – девочку, - Жиль не смотрел на Лионеля, он примеривался.
- Смогу, - кивнул Лионель и двинулся в воду.
На нём сапоги, и он должен знать здешние особенности.
А Жиль сосредоточился и выпустил поток силы по направлению к девочке. Со стороны, наверное, было видно, как она взмыла в воздух с того камня, пролетела над ревущей водой и приземлилась на берегу возле Жиля – мягко, на ноги. Молодец, не растерялась. А мокрая-то! Жиль приподнял её и встряхнул – ничего, сейчас доставим домой и там её переоденут и согреют.
- Благодарю вас, - прошептала девочка сквозь слёзы. – А можно будет мне потом ещё так полетать? Только когда я высохну?
- Это уже как матушка скажет.
А что там с матушкой девочки?
А матушку нёс к берегу племянник, и эта матушка ещё что-то ему говорила. Наверное, что сама справится. Ага, справится. Сама.
Лионель поставил госпожу Мадлен на берег и спросил:
- Что произошло, госпожа Мадлен? Как вы и ваша дочь оказались в реке?
Все посмотрели на Аделин. Та опустила голову.
- Это Жак Рокар. Я вышла во двор, а он позвал меня посмотреть на речку. Я и пошла. Он стал прыгать по камням – мол, смотри, как я могу, а ты так не можешь. А чего это я не могу-то, могу. Ну, я юбки подобрала и показала ему, что нечего выделываться, подумаешь, мальчишка, у меня тоже две ноги. А он потом как пнёт один камень, тот и покатился, он там плохо лежал, и мне обратно оказалось прыгать некуда. Я попыталась в другую сторону, а камень-то тоже шатается! Я и осталась там. И слезть с него не могла, у меня ног не хватало. А потом на берег пришла Мари, увидела, где я сижу, я ей кричала, чтоб позвала кого-нибудь, но река шумит и ничего не слышно. Я думала, что и ночевать там останусь, - всхлипнула девочка.
- Значит, так. Госпожа Мадлен и госпожа Аделин – переодеваться и сушиться, немедленно, обе, а то ещё простудитесь, - Жиль знал, о чём говорил, поэтому позволил себе командовать. – А нам с вами, дорогой родич, наверное, нужно пойти и поговорить с отцом этого выдающегося молодого человека.
- Что это нашло на сына господина Рокара, - удивился племянник.
- Вот и узнаем. Он уже был замечен в том, что портил вещи девочек и отбирал сладости. А я не поверю, что в вашем доме кого-то плохо кормят.
Госпожа Мадлен с дочкой исчезли в дверях башни, а Лионель повёл Жиля ко входу в пристроенное сбоку крыло. Очевидно, вся прислуга жила там.
Не только жила, у господина управляющего там имелась комнатка, очевидно – с расходными книгами и что там ему ещё в жизни надо. Сам Рокар подскочил из-за стола – высокий, плотный, не знать, что управляющий – можно подумать, наёмник.
- Добрый день, господин Рокар, - кивнул ему Лионель и уселся в кресло у стены таким образом, что стало понятно – он здесь бывает частенько.
- Господин Лионель, ваше высочество, - управляющий вежливо их приветствовал. – Подать что-нибудь? Вина? Настойку?
- Нет, господин Рокар, не нужно. Но я бы попросил вас пригласить сюда вашего старшего сына, - племянник говорил вкрадчиво, но Рокар бледнел.
- Жака? Он что-то натворил? Так скажите, я ему задам!
- Пусть сам расскажет. И вы узнаете, и мы с родичем кое-что для себя проясним.
Рокар вышел в другую дверь и кликнул сына. Тот появился почти мгновенно – видимо, идти было недалеко. Сын оказался очень похож на отца – высокий, с такими же тёмными вихрами, которые позже, наверное, станут красивыми кудрями на зависть иным девицам. Как увидел их с племянником – так даже рот раскрыл.
- Жак, будь добр, расскажи нам с родичем, как так вышло, что госпожа Аделин де Кресси оказалась на камне посреди реки совершенно одна, - начал племянник обманчиво мягким голосом.
- Ты опять приставал к девчонке? – нахмурился Рокар-старший.
- Ну, она сама туда за мной потащилась и приставала – покажи да покажи. И дурная же, вот и полезла в реку, а у неё же сто одёжек, куда в таких по камням-то, - начал, было, Жак, но был остановлен Лионелем.
- Правду, Жак Рокар. Немедленно.
И так это было сказано, что тот только вздохнул и зажмурился.
И рассказал. Что и ему, и Сесиль надоела эта девчонка, которая ходит тут со своими сёстрами, будто так и надо. И с которыми все носятся – девочки то, девочки сё. И она ещё и маг, девчонка, мелкая девчонка – и маг, ну куда это годится! Зачем девчонке магия? Она с ней вообще что делать будет? Вот и пусть сидит тихо, раз девчонка, и носа из своей комнаты не показывает! Они с братом и сёстрами всегда играли в этом дворе, а теперь что – ещё и с этими благородными девицами играть? Да пошли они! Посидела на камне, так может ума прибавится, и осторожнее будет!
Племянник глянул на Жиля с усмешкой.
- Понимаете, родич? Пусть сидит тихо, раз девчонка. Представляете, что было бы, скажи он это, например, моей матушке, или вот ещё – Анжелике де Безье? Или госпоже Жийоне, что окопалась на чердаке и в стенку смотрит?
Почему-то Жиль представил именно госпожу Жийону. Да-да, сказать магу-некроманту «сиди и носа не высовывай». Впрочем, все взрослые когда-то были детьми, так может быть, ей тоже говорили?
- Господин Рокар, мне бы хотелось, чтобы мои гости были ограждены от подобных высказываний, - теперь Лионель смотрел на своего управляющего. – Может быть, юного Жака следует отдать куда-нибудь, где его научат какому-нибудь делу? Подумайте, если что – я замолвлю за него словечко. А с Сесиль, наверное, стоит поговорить вашей супруге.
Жак, услышав такое, сделался белым-белым. Ну да, парню в одиннадцать лет – или сколько ему там – нужно не девочек по двору гонять, а учиться. А он всё дома, у матушки под крылышком.
- Жак, в свою комнату. Не выходить, пока я не разрешу, - сказал ему отец.
Тот молча исчез – как ветром сдуло.
- Простите нас, господин Лионель, - продолжил управляющий. – Он очень страдает, что не родился магом, я-то, вы знаете, маг, а дети – ни один не унаследовал. Наверное, вы правы, его нужно отправить из дома и отдать в обучение, у моего брата лавка в столице, и у Симоны сестра замужем за управляющим большого дома, там тоже есть, чему учиться. Я-то думал, что он постепенно к моей работе пристроится, а он у нас всё бездельничает. Может быть, всё же, налить вина? Девочка ведь не пострадала?
- К счастью – нет, - кивнул Лионель. – Кстати, были ещё эпизоды с отобранными сладостями, испорченными вещами и дракой.
- Ох, я даже и не думал, что так далеко зайдёт. Мы с Симоной поговорим с ним, непременно поговорим. Он попросит прощения у девочек. И отправится учиться.
За ужином госпожа Мадлен не появилась. От неё пришла камеристка и рассказала, что и Аделин, и саму Мадлен отогрели в горячей ванне, заодно помыли и остальных детей, и теперь все они сохнут и просят дозволения поужинать у себя в комнатах.
Отогрели – это хорошо. Лионель только вздыхал – до чего дошло, оказывается. Добросердечная королева Маргарита сочувствовала госпоже Мадлен. А госпожа Жийона фыркала – надо же, раз девчонка, то и не человек, вот, опять – именно так, как Жиль её себе вообразил. Наверное, она знала о таких вещах не понаслышке.
В завершение племянник сказал – он надеется, что повторения разговора не потребуется, но проверит – что там будет дальше с Жаком. И с его сестрицей, тоже та ещё особа – с виду вежливая, но, как оказывается, на самом деле вовсе не такая.
Жийона исчезла, никто не заметил, когда. Племянник пошёл провожать куда-то госпожу Маргариту. А Жиль подумал-подумал, и решил-таки проведать госпожу Мадлен. Как там она?
Он нашёл у себя в вещах тёплый плащ – в нём очень хорошо греться, если замёрз. На воротнике у него мягчайший мех из далёких северных стран, и по краю капюшона – тоже. Ещё прицепил на пояс флягу – с крепкой настойкой, тоже для согревания первое дело. И поднялся на третий этаж.
За дверью госпожи Мадлен было тихо. Он постучался – и подумал, если не отзовётся – значит, не судьба, всё потом.
Но госпожа Мадлен отозвалась.
Она отворила дверь – в одной сорочке и босиком – и очень удивилась, увидев его, брови так и взлетели. А потом выдохнула.
- А я думала – что-то с девочками.
- Судя по тишине, у них всё хорошо, - улыбнулся Жиль. – Я принёс вам тёплый плащ. Им хорошо укрываться – даже если поверх одеяла. Отчего вы на полу босиком? Пол холодный, - он решительно распахнул дверь, подхватил её на руки и донёс до кровати.
Вернулся, закрыл дверь плотно и ещё наложил запирающее и поглощающее звуки заклятье. Развернул плащ, набросил на неё. Она и впрямь дрожала – походи-ка босиком по каменному полу, да ещё после купания в холодной речке!