- Значит, дорогой кузен, делитесь тем, до чего докопались, - улыбнулась Маргарита.
Очаровательно улыбнулась и дотронулась кончиком пальца до камня.
На улыбку следовало ответить – а потом можно и рассказать. Наверное, это самые те люди, кому можно. Ещё бы Жанно, но тот далеко, ему потом. А ему было бы любопытно.
- Есть легенда о так называемых «рассветных сокровищах» - будто бы когда-то во времена оны рассветное солнце осияло их своим светом, и дало им некоторые свойства. Правда, свойства эти проявятся в одном-единственном случае… - Лионель замолчал и глянул на Жиля – было интересно, слышал он то же самое или нет.
- Да-да, если напоить их кровью, - кивнул Жиль.
Слышал. Отлично.
- Что? – госпожа Мадлен забавно вытянула шею и взглянула на камень.
Камень был абсолютно чист и прозрачен.
- Как же, госпожа Мадлен, ведь у Жанно есть кинжал именно с таким свойством, - улыбнулся Лионель.
- Кинжал, который нужно поить кровью? – недоумевала она.
- Да. Важное уточнение: своей кровью и добровольно.
- Постой, у него был кинжал, там, в Безье. Которым сначала Антуан не мог убить его жену, а потом он убил Антуана, - вспоминал Жиль.
- Верно. Госпожа Анжелика – особа неугомонная, вроде нашего великого мага, - Лионель с усмешкой глянул на потолок. – Я сам видел, как она схватила этот кинжал и порезалась, и Жанно её убить готов был там, на месте.
- А потом передумал? – усмехнулся Жиль.
- Вроде того, - Лионель улыбнулся воспоминанию. – Так вот, я ни разу не встречал достойный доверия полный список сокровищ. В разных источниках количество предметов разное, и некоторым приписываются в разных списках разные особенности. Упоминались кольцо, или даже несколько колец, корона – или же венец, диадема, тиара, пять камней – рубин, сапфир, изумруд, алмаз и чёрная жемчужина, клинки – я встречал семь или восемь разных описаний, и кинжал Жанно подходит под одно из них, чаша – а может, две, и не то кувшин, не то лампа, а может быть – и всё разом. С кинжалом всё ясно – он никогда не обратится против того, кто добровольно напоил его своей кровью, и таких людей может быть несколько. И ещё там есть деталь про смену владельца – новый должен совершить некий ритуал.
- И что же, Саваж заполучил этот кинжал и знал, как провести ритуал? – усомнился Жиль.
- Как говорится – что с бою взято, то свято. Саваж именно что добыл клинок в бою – при том сам еле стоял на ногах в тот момент, - что ж, можно и рассказать, кто их них вообще подобное видел-то, разве что неугомонный родич может быть! – Это, честно признаться, был не лучший момент моей жизни, да и его – тоже. Мы были в плену у неверных, и ту галеру наконец-то взял на абордаж кто-то приличный. Время наше на этом судне проходило либо на вёслах, либо в трюме – после очередной порки, и всё это ещё и в антимагических ошейниках. И вот добрые люди нашли нас в том трюме и ошейники сняли, за что я им до сих пор весьма благодарен. И вывели на палубу. Там стоял и похвалялся своей неуязвимостью пленивший нас капитан, и предлагал любому желающему сразиться с ним – и если он победит, то должен быть отпущен восвояси. Правда, его милость Морской Сокол с такими обычно даже и не разговаривал – на рею, да и дело с концом. Но тут вылез Жанно и сказал, что за ним правда, и он убьёт гада, а иначе и быть не может. Над ним посмеялись, начиная с того капитана. А Жанно сказал, что ему даже оружие не понадобится, так задушит. И не поверите, задушил. Не иначе как потому, что за ним в тот момент была правда, и если бы ему не удалось, то того гада бы там просто руками в клочья порвали. Так вот, с его пояса Жанно и снял тот клинок.
- А из уха – серьгу? – рассмеялась Маргарита.
- Вы догадливы, кузина. Именно так. И после, когда его более-менее поставили на ноги, он заинтересовался – что это такое ему досталось. Взял клинок – и порезался. И никакие целители не могли ему помочь. Делом заинтересовался его милость Морской Сокол, тот и сказал – да ты, дружище, похоже, что добыл одно из рассветных сокровищ! Мы тогда были зелёные и слов-то таких не слышали, а его милость уже давненько по свету мотался, он и рассказал. Что где-то далеко, в южной пустыне…
- Неправда, на востоке, - перебил Жиль.
- А может быть, и на далёком востоке, доподлинно неизвестно, - не стал спорить Лионель, - некие могучие волшебники собрались на совет, и каждый принёс по сокровищу. И приговорили – пусть Великое Солнце благословит эти предметы, и будут они нести своим владельцам пользу и благо. Но чтобы получить то благо, нужно быть законным владельцем и произвести некий ритуал, смысл в котором, по большому счёту – жертва сокровищу части себя. Тогда сокровище будет с тобой до твоей смерти и не покинет тебя, если ты не совершишь ничего бесчестного или противного божественной природе. И его милость спросил Жанно – не боится ли он дать сокровищу часть себя. Ну а Жанно у нас когда чего боялся-то – и сказал, что нет, и готов произвести тот ритуал, и его милость рассказал ему, что сделать, он и сделал. Главным образом, помню, смысл был в том, что сам и на рассвете.
- А что значит – законным владельцем? – спросила госпожа Мадлен.
- Значит, если украдёте – то сокровище не будет вам служить, - улыбнулся Лионель. – Или вам отдали добровольно, или вы по праву его унаследовали, или вы взяли с бою, как Жанно.
- А как считать наши сегодняшние действия? – усмехнулся принц.
- Я за взятие с бою, - Лионель поднял камень и посмотрел сквозь него на свет. – Правда, если так, то законный владелец – госпожа Жийона, - и поклониться ей.
- А мне зачем, - фыркнула та.
- Я думаю, вы сможете воспользоваться, случись нужда, - покачал головой Лионель.
- Может быть, я отдам его кому-нибудь из вас? Добровольно. Могу дать ему крови в подтверждение своих намерений.
- Вы даже не хотите узнать, для чего он нужен? – изумился Лионель.
- Не уверена. Мне всё равно не поможет, - она вздохнула как-то очень уж тоскливо. – Но вы рассказывайте, нам любопытно. Всем.
- Но это только мои догадки, и появились они не раньше, чем я увидел камень своими глазами. Алмаз – камень прочный, вот он и добавил господину Бернарду прочности. Ему и от столешницы досталось, и от госпожи Мадлен, и потом ещё от вас, родич, - Лионель улыбнулся Жилю, - и ничего ему не сделалось. Плюс – антимагическая защита. И немного даже атака, Орельену-то несладко пришлось. И если кто-то из Эскаров когда-то привёз камень с Востока – то всё сходится.
- Я, честно признаться, даже и не подумал, что это может быть рассветное сокровище, - вздохнул Жиль. – Я ведь их искал, хотел добыть хоть одно. Любое, не важно, какое. Но видимо, верно ещё и то, что если их искать, то не найдёшь никогда, а если оно и появится подле тебя – то только случайно.
- Вот и берите тогда, - сказала госпожа Жийона. – Вы ведь вроде нашего великого мага, тоже везде лезете, хоть и не маленькая девочка. И вам достаётся, а так возьмёте – и поменьше будет прилетать.
Госпожа Мадлен смеялась и не сводила с Жиля глаз, Маргарита тоже улыбалась.
- Кажется, дамы всё решили, уважаемый родич, - Лионель тоже посмеялся. – Берите, прячьте, а утром подумаем, как с ним быть. Потому что сегодня день выдался какой-то слишком уж длинный. Не только у великих магов, у нас тоже.
Утром Жилю совсем не хотелось выбираться из постели – очень уж хорошо спалось, и Мадлен рядом улыбалась во сне. Вечером он упросил её не ходить наверх – если вдруг что, Луиза придёт и скажет, но он уверен – ничего не случится. Потому что всё уже случилось, и достаточно.
Мадлен даже и не сопротивлялась – очевидно, тоже устала. И от своей силы, и от беспокойства за девочек, и от дрянной родни. Вот ведь не повезло! Но ничего, Кресси теперь и глаз на неё поднять не посмеют, а вот что нужно Эскарам… Впрочем, племянник обещал утром новости о том, куда делся накануне старший Кресси и умыкнувший того Эскар. Или не Эскар? Да какая разница?
Солнце давно встало, поэтому с мыслью о проведении нужного ритуала сегодня пришлось распроститься. Вчерашний день завершился очень уж неожиданно, и хотя Жиль до сих пор не верил в то, что у неучтённого Эскара висело на шее рассветное сокровище, проверить это можно было единственным путём. Провести ритуал. А как его проводить – Жиль, конечно же, знал, потому что представлял себе это мгновение не раз. И загадывал себе драгоценность с диковинными свойствами – какие-нибудь абсолютные магические способности, понимание всех языков, на которых говорят живущие на земле, умение мгновенно постичь суть любой книги, не читая её… и что-то там ещё, сейчас уже и не упомнишь.
А выпало ему что-то совсем иное, если верить племяннику, а с чего ему не верить? Он, несмотря на молодость, многое видел, изучил и знает, да и с рассветными сокровищами встречался. Поэтому – поверить, что он прав, да и всё. И очень вероятно, что каждому выпадает как раз то, чего ему недостаёт.
Жилю в последнее время вообще выпало очень много, как он вдруг понял. Красавица невеста с невероятными, восхитительными, просто замечательными способностями, он о такой и не мечтал. Которая, более того, не просто согласилась выйти за принца, а смотрит ласково, говорит ещё ласковее, а тело её… в общем, тоже сплошь нежность и ласка, и к кому – к нему! Не к какому-нибудь юному красавчику.
Три чудесных дочери – о да, он уже решил, что даст девочкам своё имя, нечего тут всяким Кресси предъявлять на них какие-то сомнительные права на том лишь основании, что покойный отец девочек им, нечестивцам, брат. И как же любопытно смотреть на пробуждение магического дара – и у буйной Аделин, и у маленькой Шарлотты. А Мари, судя по всему, тише едет и дальше будет. У таких сдержанных да старательных сила потом как пробуждается-пробуждается, что никому вокруг мало не кажется, стоит только на матушку юных дев посмотреть.
И теперь ещё – непонятное сокровище.
Наверное, Жиль думал слишком громко. Матушка юных дев проснулась и смотрела встревоженно.