Кассиус, погруженный в свои мысли, даже не заметил это. Он чувствовал себя до смерти уставшим. Их машину сразу пропустили через охраняемые ворота виллы Кузнецова.
– Оставайтесь здесь, – приказал он телохранителю и шоферу. – Вы знаете, что делать.
Ламонт кивнул и достал из кармана фляжку.
– Просто сок, – объяснил он, увидев хмурый взгляд босса.
Сердце Кассиуса сжалось при виде виллы, которую он мечтал заполучить, выставив ее бывшего владельца на улицу. Его менеджер сообщил сегодня, что Кузнецов отказался от нового кредита.
Итак, Кассиус завладел всем имуществом отца, кроме розовой виллы.
Вина за это лежит только на нем. Ведь он доверился Лейни и позволил себе быть откровенным с ней. Если бы он не показал ей в Новом Орлеане место, где стоял дом его матери, вряд ли частный сыщик смог бы что-нибудь вынюхать. Кассиус всегда проявлял предельную осторожность и хорошо заметал следы.
Пока не подпустил Лейни слишком близко к себе и не оказался в уязвимом положении.
Кассиус подошел к входной двери, которая открылась еще до того, как он успел постучать. Пожилая женщина указала ему дорогу направо.
– Они в гостиной, месье, – сказала она по-французски. – Я проведу вас…
– Нет, спасибо, я дойду сам, мадам, – поспешно ответил он, заметив, что женщина сильно прихрамывает.
Кассиус прошел по пустому коридору в прекрасную комнату, выдержанную в кремовых и голубых тонах, где почти не было мебели, а на стенах не висели картины. В центре комнаты сидела его предательница жена, а рядом с ней – мужчина, из-за которого его мать так рано умерла. Они спокойно попивали чай из электрического самовара.
– Кассиус! – воскликнула Лейни и протянула руки, подходя к нему, будто ожидала, что он заключит ее в объятия и поблагодарит за то, что она разрушила его жизнь.
Как все-таки жестока судьба! Его жена еще никогда не выглядела такой красивой. Полная грудь под сарафаном, очаровательный блеск в карих глазах, волны каштановых волос, спадающие на плечи…
– Лейни, – холодно откликнулся он, не прикасаясь к ней.
Его внимание переключилось на старика, который встал с кресла. Его лицо было изможденным и бледным.
– Это правда? – прошептал Борис Кузнецов. – Ты мой сын? Мой маленький Кэш?
Кассиуса ослепили воспоминания. Почти два десятка лет никто к нему так не обращался.
Все детство он мечтал об одобрении и внимании со стороны отца. Но теперь, когда они наконец оказались в одной комнате, Кассиус жаждал лишь справедливости.
– Это правда. – Повернувшись к жене, он произнес бесцветным тоном: – Подожди меня на улице. Нам с отцом надо многое обсудить.
Она искала его взгляда.
– Пожалуйста, не сердись на меня. Я знаю, ты запретил мне что-либо ему говорить, но это единственный способ удержать тебя от ужасной ошибки.
– Я понимаю. – Лейни искренне считала, что ей удастся изменить его и спасти, что он сможет стать таким же, как она – человеком, верящим в любовь. – Ты не могла поступить иначе.
– Именно так. – Лейни улыбнулась, сдерживая слезы. – Я так сильно тебя люблю, – прошептала она, дотронувшись до щеки мужа.
Кассиус вздрогнул. Его переполняли противоречивые эмоции: злость, сожаление, страсть и чувство невосполнимой потери. Он посмотрел в прекрасные глаза жены, такие глубокие, что в них можно было утонуть. Кассиус знал, что больше никогда ее не увидит.
– Подожди в машине. – Он с трудом выдавил улыбку.
– Хорошо, как скажешь. Просто позволь ему все объяснить.
– До встречи, Лейни.
Погладив его по плечу, жена ушла. Подойдя к окну, Кассиус отдернул занавеску и наблюдал, как она подходит к Бенито и о чем-то с ним разговаривает. Он резко отвернулся, не желая видеть то, что должно сейчас произойти.
– Кэш? Что с тобой случилось? – прошептал старик, который смотрел на него как на призрак. – Когда я наконец получил твои письма, то поспешил в Стамбул, но никто не знал, где ты…
– Я писал тебе письма в течение пяти лет, – обвинительным тоном сообщил сын.
– Моя жена прятала их от меня и отдала только после нашего развода.
– Мама всегда оправдывала тебя, ты знаешь об этом? Несмотря на то что ты вскружил ей голову обещаниями любви и брака, хотя не мог ей дать ни того ни другого.
– Ты прав, – согласился Кузнецов, потирая лоб. – Когда я влюбился в Эммалин, то скрыл от нее, что женат. Иначе твоя мать никогда на меня не посмотрела бы…
– Она послала бы тебя ко всем чертям.
– Но я действительно хотел жениться на ней, только вот жена отказывалась дать мне развод.
– Лжец!
– Это правда. – Голос старика дрогнул. – Я умолял ее. Но, хотя у Татьяны имелись любовники, она не отпускала меня, потому что знала: у меня есть возможность заработать много денег во время развала Советского Союза. Она заявила, что я должен выплатить ей несколько миллионов рублей. Я старался собрать нужную сумму, но на это ушло слишком много времени.
– А до развода ты вешал лапшу на уши моей матери, убеждая, что совсем скоро купишь для нее розовую виллу.
Старик обреченно вздохнул.
– Я хотел жить с ней и быть твоим отцом. Твоим героем. – На его лице появилась слабая улыбка. – Помнишь, когда ты был маленьким, мы играли в римских гладиаторов и дрались на деревянных мечах? Ты очень любил слушать истории о Римской империи, которые я рассказывал тебе перед сном…
Неужели именно отец познакомил его с легендами о римлянах? Боль пронзила его сердце. Боль мальчика, который любил своего отца, но тот его бросил.
– И все-таки ты оставил нас. Моя мать умирала. Но ты не позвонил и не написал…
– Эммалин не разрешала мне! – воскликнул отец. – Когда тебе исполнилось одиннадцать лет, твоя мать узнала, что я женат. Ее не волновало, что мы уже не живем с женой в течение пятнадцати лет и что у нее есть любовники. Более того, она запретила мне видеться с тобой и даже присылать вам деньги. Эммалин приказала мне убираться и не возвращаться, пока я не получу свободу. Поэтому я отправился в Москву, чтобы наконец добиться развода. Но я и предположить не мог, что мне понадобится пять лет на то, чтобы заработать деньги. Алчность Татьяны с каждым разом росла, и она согласилась на развод только после того, как забеременела от любовника. Но к тому времени уже было поздно… – Его голос сорвался.
– Да, поздно. Моя мать умерла. Из-за тебя.
Кузнецов вцепился в седые волосы.
– Я не знал, что Эммалин больна.
– Ты все равно заслуживаешь наказания, – безжалостно ответил сын.
– Я и так наказан. Я провел столько лет, тоскуя по тебе. Когда я вернулся в Стамбул, то нашел только могилу твоей матери. Все эти годы я тщетно пытался разыскать тебя. Я думал, ты тоже умер.
Старик быстро заморгал, прогоняя подступающие слезы.
– Я мечтал о том, что мы с Эммалин состаримся вместе. Она – единственная женщина, которую я когда-либо любил. Просто я думал, что у нас еще есть время…
Кассиус отказывался сочувствовать ему.
– Прости меня, Кэш, – прошептал Кузнецов и рухнул в кресло. – Я никого больше не любил после того, как потерял вас. Мне не нужны были другая жена, другой ребенок. Я прилагал усилия, чтобы не потерять компанию, только ради своих работников, но, честно говоря, у меня никогда не лежала душа к бизнесу. Все, что у меня осталось, – он обвел рукой пустую комнату, – эта вилла. Единственное, что связывает меня с твоей матерью. Обещание, которое я выполнил…
Старик спрятал лицо в ладони и зарыдал.
Кассиус должен был бы испытывать триумф. Но вместо ощущения победы к нему пришло опустошение.
Борис Кузнецов влюбился в прекрасную юную стюардессу, притворился, что свободен, и в конце концов все потерял.
Неожиданно в голове Кассиуса всплыло давнее воспоминание: отец учит его, как биться на мечах, подобно гладиаторам. Тогда все мальчишки, которые жили на их улице, завидовали ему. Тогда маленький Кассиус испытывал настоящее счастье. Отец был его героем.
«Подростком я ненавидела свою мать за то, что она бросила нас. Мне казалось, несчастнее меня нет никого на свете. Но я не хотела всю жизнь жить с ненавистью в сердце, поэтому решила простить ее и помнить только хорошее. Я выбрала любовь», – воскресли в памяти слова его жены.
Желудок Кассиуса свело. Нельзя сейчас думать о Лейни.
В кармане его пиджака завибрировал телефон.
– Да, – ответил он.
– Что происходит? – испуганно спросила жена. – Бенито сказал, что они везут меня в аэропорт, а затем отправят в Новый Орлеан. Я ничего не понимаю.
Кассиус стиснул челюсти, приказывая себе не отступать от принятого решения.
– Между нами все кончено. Я буду переводить тебе ежемесячно деньги на содержание ребенка. Мой адвокат уже готовит бумаги на развод.
– Развод? – повторила ошеломленная Лейни.
– Я предупреждал тебя, что произойдет, если ты меня ослушаешься.
– Я не поверила твоим словам, – выдавила она. – Не думала, что ты такой бессердечный.
– Ты сама во всем виновата.
– Кассиус!..
Ее голос сорвался на крик. Затем до него донесся какой-то треск и визг шин. Телефонный разговор прервался.
Что это еще за трюки? Кассиус подавил желание набрать ее номер. Нельзя позволять так манипулировать собой.
– Ты не должен с ней так обращаться, – произнес отец. – Она любит тебя и хотела помирить нас.
– Любит? – Его лицо исказилось. – Что ты знаешь об этом чувстве?
– Я знаю, каково это – потерять все из-за одного опрометчивого шага. Когда Эммалин разорвала со мной отношения, я старался поскорее получить развод, чтобы вернуться к вам. Я не сомневался, что смогу наверстать упущенное. Но суть в том, что время – это все, что у нас есть. Время и любовь. Не руби сгоряча, иначе потеряешь и то и другое.
Кассиус упрямо покачал головой:
– Мой менеджер сообщил мне, что ты отказался от кредита. Но я уже завладел всем остальным твоим имуществом и теперь начну его распродавать. Вилла не принесет тебе утешения, когда…
– Вилла твоя.
Глаза Кассиуса округлились.