— Я так понимаю, ты тоже пришёл к этой выскочке Юни? Неужто, она и тебе что-то задолжала? — спросил он голосом, полным ядовитого презрения. Второй, тот, что победнее, ответил неуверенным кивком.
О том, что после её ухода, к ней гости пожаловали, Юни Хонг и не подозревала. Она стояла посреди одной из улиц острова Тио и задумчиво поглядывала на дом, в котором ей когда-то довелось пожить.
Дом в два этажа из уже порядком погнившего дерева. Окна заколочены такими же погнившими и дырявыми досками, покосившееся крыльцо, дырявая крыша. И до боли знакомый стоящий у порога синий фонарик. Мда… годы идут, а Идзи Квон не меняется: продолжает жить за счёт того, что продаёт своё тело любому, кто готов заплатить. И если когда-то желающих заплатить у женщины было столько, что Идзи могла из этих желающих выбирать, теперь же, в силу возраста, никакого выбора не осталось. Пройдёт ещё немного времени, и о клиентах женщине и вовсе придётся позабыть. А дальше… или просить милостыню у дороги, или и вовсе умереть голодной смертью.
Когда Юни начинала раздумывать над тем, какая судьба ждёт женщину, которая её родила, ей становилось её ужасно жаль. Просыпалось желание как-то поддержать, помочь. Но это желание так же быстро умирало, стоило девушке лишь начать какой-то разговор с Идзи Квон. Ведь ничего, кроме обвинений и проклятий в адрес родной дочери, от Идзи было не услышать.
— Ну что? — вывел Юни из задумчивости голос стоящего рядом Нолана — Так и будем здесь стоять, или всё же зайдём внутрь?
— Пойдём — кивнула девушка — Надеюсь, она дома.
— Думаю, если фонарь горит, то точно дома — заметил мужчина.
Юни могла бы и сама отпереть входную дверь и беспрепятственно пройти внутрь, но в этот раз всё же решила постучать. Один нерешительный стук, второй, третий…
— Открыто — раздался по ту сторону слащавый женский голос — Заходи, дорогой гость, не стесняйся.
Юни хмыкнула, но дверь, которая, и правда, была не заперта, открыла, вошла в дом. Нерешительно на Нолана обернулась, который следовал за ней, а тот в ответ ободряюще головой кивнул.
— Направо первая дверь — снова мурлыкнул голос Идзи Квон. На счастье, голос звучал бодро, уверенно. Можно даже было понадеяться, что на этот раз хозяйка дома была совершенно трезвой — Я очень жду тебя, красавчик.
Юни тяжко вздохнула и толкнула хлипкую дверцу в указанную комнатку.
Внутри царила почти полная темнота. Единственное окно мало того, что было заколочено, так ещё и какой-то тканью было завешано, свет лился лишь из щелей в стенах. В центре комнатки стояла старая деревянная кровать. Собственно, это был единственный предмет мебели в комнате. На кровати старая дырявая простынь, да такое же старое одеяло.
— Ну что ты встал на пороге? Иди скорее ко мне — раздалось из-под этого одеяла, и только тогда Юни рассмотрела на кровати очертания скрытой фигуры, да кокетливо выглядывающие лодыжки.
А это уже что-то новенькое.
— Ты теперь клиентов встречаешь не у порога, а в темноте и под одеялом? — полюбопытствовала девушка.
Фигура на кровати мгновенно села, отбрасывая одеяло в сторону.
— Юни⁈ — злобно прошипела Идзи Квон голосом, вмиг изменившимся с приторно-ласкового на гневно-обвиняющий — А ты что здесь забыла, негодяйка?
— Да вот, пришла тебя проведать — отозвалась девушка, подошла к окну и попыталась сдёрнуть с него занавесь.
— Ты что творишь? — тут же возмутилась «матушка» — А ну оставь, как есть!
— Тебе, и правда, нравится в темноте сидеть? — искренне удивилась Юни, но от окна отошла, плечами безразлично пожала.
— Причём тут нравится или не нравится — проворчала Идзи, поднялась на ноги и подвязала на поясе рваную тряпку, называемую халатом — Сама знаешь, в последние годы клиенты меня не жалуют, кого помоложе всё выискивают. А так они приходят, делают своё дело, меня не видя. Даже расплачиваются прямо так, в темноте. И только потом, когда я выхожу их до двери провожать, понимают, что мне уже давно не двадцать и даже не тридцать. Некоторые, конечно, возмущаются, что я, мол, их обманула. Даже деньги вернуть требуют! Хотя, в чём это я их обманывала? Они ведь хотели «повеселиться» в моём доме? Они повеселились. Так в чём проблема? — женщина вдруг осеклась, заметив в проёме мужскую фигуру Нолана — А ты кто-такой будешь? Ты ко мне по «делу»? — поинтересовалась она с намёком — Или ты с ней? — на дочь кивнула.
— Это со мной — ответила за мужчину Юни — Вообще-то, мы пришли с тобой поговорить.
— Ах, поговорить — усмехнулась хозяйка — Ну что же, можем и поговорить. Только лучше на кухне — и направилась прочь из комнаты.
Нолан и Юни двинулись за ней следом.
Идзи Квон остановилась посреди кухни, спиной к своим гостям. Оперлась руками на столик и голову вниз опустила.
— Ладно, рассказывай, о чём поговорить хотела? — произнесла хрипло и устало.
Отвечать Юни не спешила. С тех пор, как она была здесь в последний раз, на кухне что-то изменилось. Но поначалу девушка никак не могла понять, что же именно. Вроде бы всё то же маленькое запылённое помещение, минимум мебели. И только потом поняла…
— А куда ты всю посуду перепрятала? — спросила она у «матушки». Не было видно ни деревянных ложек, ни тарелок из керамики, даже чугунный котелок, в котором воду кипятили, и тот куда-то пропал.
— Я не перепрятала, а отдала. Обменяла — спокойно возразила женщина — Ведь на этом проклятом острове даже выпить тебе никто просто так не нальёт. Все что-то взамен требуют. Вот я и подумала, а зачем мне посуда?
— Ты обменяла посуду на выпивку? — всплеснула руками Юни. Вопрос был совершенно риторическим, и ответ на него не требовался. Девушка с виноватым видом обернулась на Нолана, словно молчаливо извинялась перед ним за то, что ему приходится смотреть на столь глупое и безответственное поведение её «матери». Но мужчина взирал на всё происходящее с совершенно безразличным видом. И терпеливо ждал, когда можно будет к расспросам приступить.
А потом Идзи Квон обернулась, и Юни еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть, ладонь ко рту поспешно прижала. Да и Нолан за её спиной громко вздохнул и что-то тихо проворчал.
— Что? — насмешливо произнесла хозяйка дома — Не нравится вам мой внешний вид? — и на дочь злобно зыркнула — Всё ты виновата. Это из-за тебя я так выгляжу!
— Из-за меня? — недоверчиво переспросила Юни — Что за глупости? Я-то тут при чём? — и спросила с тревогой — Кто сделал это с тобой?
На лице, шее, на руках Идзи Квон красовалось множество синяков и ссадин, парочка трещин на губах, и нос, кажется, сломан.
— Арэм заходил вчера ночью — призналась женщина тихо и взгляд отвела в сторону. Выглядела так, словно до сих пор не верила, что её собственный сын мог сотворить с ней такое.
— Что⁈ Арэм? — возмутилась Юни.
— Вероятно, не получив денег от тебя, он пришёл сюда, требовать денег с матери — впервые с момента появления в доме, вставил слово Нолан. Выразительно оглянулся по сторонам и добавил — Быстро понял, что здесь поживиться тоже нечем. Вот и решил сорвать злость на том, кто рядом оказался — поморщился едва заметно — И не важно, что рядом оказалась лишь собственная мать.
— Он бы никогда не посмел меня ударить! Это всё ты его довела! — повторила Идзи своё обвинение в адрес дочери — Он говорил, что приходил к тебе вчера! Хотел, чтобы ты ему с его долгом помогла, денег дала. У тебя же сейчас есть деньги! — красноречиво в сторону Нолана кивнула — Вы же, господин, для моей дочки денег не жалеете, верно? Так почему бы её единственному брату не помочь⁈ А вы его прогнали — всхлипнула и за плечи себя обхватила — Арэм сказал, что вы его чуть ножом не убили.
— Вообще-то, он первым на меня с ножом кинулся — припомнил мужчина вчерашнюю встречу в переулке — Я лишь защищался. И защищал от него Юни.
— А её не надо было защищать! — запальчиво выкрикнула женщина — Нужно было всего лишь дать Арэму денег, и он бы ушёл.
— Вчера ушёл бы — невозмутимо согласился гость, делая шаг вперёд и вступая в разговор с хозяйкой — Закрыл бы долг деньгами, к которым он, по сути, никакого отношения не имеет, которые он не заработал. А потом, на радости, наделал бы новых долгов. Ведь почему бы не поиграть в карты в долг, если этот долг всё равно кто-то другой за тебя закроет? Сестра, мать… не важно, кто. Арэм давно уже не ребёнок. Пусть учится решать свои проблемы самостоятельно.
Юни в глаза Нолану посмотрела и печально головой покачала, давая понять, что этот разговор никакого смысла не имеет. Сколько раз она сама пыталась доказать матери, что постоянно спасая единственного сына от бесконечных долгов и проблем, она ему только хуже делает. Но ничего подобного Идзи даже слышать не хотела. «У него просто трудные времена. Ему нужно помочь» — вот её вечный ответ на любые разговоры, касающиеся бед в жизни единственного сына.
— Вообще-то, мы пришли не для того, чтобы долги Арэма обсуждать — напомнила Юни.
— Вот именно — буркнула Идзи — Уже сколько времени тут торчите, и так толком и не сказали, что вам от меня нужно — открыла нижний ящик единственной на кухне тумбочки, наклонилась и вытащила оттуда бутылку из-под какого-то крепкого напитка, встряхнула и разочарованно поморщилась, поняв, что та совершенно пуста, бутылку с силой в сторону откинула, прямо на пол. Бутылка ожидаемо разлетелась на множество мелких осколков. Юни вздрогнула от этого звука, а Идзи Квон словно и внимания не обратила. Потуже затянула пояс на своём халате и уселась за стол, на гостей посмотрела с ожиданием.
Медлить и дальше Юни не стала.
— Пять лет назад ты продала меня клиенту, который меня чуть не убил — напомнила она — Ты помнишь тот день?
Хозяйка фыркнула недовольно.
— Помнишь — скривившись, передразнила она — Что, снова решила прийти и рассказать мне, какая я нехорошая, что отдала тебя тому мужику? — снова фыркнула — Да если бы у меня был шанс прожить тот день заново, я бы точно также поступила! — заявила женщина, абсолютно ни в чём не раскаиваясь — Он нам столько денег за тебя отвалил!