— А как же ваш сын? — напомнила девушка тихо — Он ведь так просто не смирится.
— Это уже не имеет никакого значения — отрезал старик — Вчера, пока тебя не было, я вызвал своего поверенного, мы с ним вместе оформили завещание. Он зафиксировал, что своё решение я принял, находясь в здравом рассудке. И подписал, что дом я решил оставить тебе в качестве благодарности за то, что именно ты, а не Илан, ухаживала за мной, когда на меня напала болезнь. А сегодня утром поверенный прислал мне письмо, в котором заверил, что завещание зарегистрировано, как положено по закону. А это значит, что Илан при всём желании не сможет его оспорить.
— Очень надеюсь, что завещанием доведётся воспользоваться ещё очень нескоро — совершенно искренне произнесла Юни, поправляя влажную ткань на лбу больного.
— Я тоже на это надеюсь. Мне бы очень хотелось ещё и на внуков своих полюбоваться… да видно, уже не судьба — тяжко вздохнул старик и болезненно поморщился, из его горла послышался хриплый неясный полухрип-полустон.
— Что с вами, господин Вейж? Вам опять плохо? — испуганно воскликнула Юни. Поспешно голову к груди больного наклонила, вслушиваясь, бьётся ли его сердце. Сердце билось, правда, немного неровно, и дыхание вновь стало тяжёлым — Сейчас я вам вашу настойку принесу!
На ноги подскочила и бросилась в сторону комнаты, где все лекарственные настои и микстуры хранились.
Через некоторое время больному стало легче, и он забылся глубоким сном. А Юни сначала просто сидела рядом. Всё прислушивалась к дыханию старика, боясь даже на пару минут отойти от его постели.
Потом немного успокоилась, на второй этаж, в лабораторию, поднялась. Ведь о крупном заказе тоже не следовало забывать. Лекарства, которые Юни и господин Вейж производили в этой лаборатории, не делали больше нигде в этом мире. Потому они были очень редким и оттого очень дорогим товаром. Девушка проверила содержимое мелких колбочек и больших ёмкостей с различными растворами, довольно головой покивала: заказ почти готов, и совсем скоро можно будет приступать к последнему этапу — процессу фильтрации.
Господин Вейж проснулся, когда за окном уже сгустились сумерки. Выглядел он слабым и уставшим, не смотря на то, что проспал несколько часов подряд. И Юни вновь принялась хлопотать у постели больного. Привычно проверила пульс, послушала, как бьётся сердце, проверила, нет ли сильного жара. Накормила собственноручно сваренным бульоном, давать больному что-то более тяжёлое и калорийное она не рискнула. Под конец снова лекарственной настойкой напоила.
И вроде бы состояние господина Вейжа казалось не таким уж и ужасным. Да и сам господин уверял, что чувствует себя уже намного лучше, а сейчас снова спать ляжет и на утро будет здоровее всех. Но Юни не отпускало неприятное царапающее ощущение внутри. Словно вот-вот должно произойти что-то непоправимое.
У постели спящего больного девушка просидела до поздней ночи, хотела и на всю ночь остаться, но вспомнила своё обещание всегда ночевать под одной крышей с мужем. Нехотя покинула спальню господина Вейжа, вышла на улицу и входную дверь не забыла запереть, припрятав ключ в прежнем укромном местечке.
Когда Юни вернулась в дом Джимиана Хонга, ей открыл не дворецкий, а юная служаночка. Вид у неё был сонный. Вероятно, именно поэтому служаночка ни взглядом, ни жестом не выказала удивления или же осуждения столь позднему возвращению домой жены хозяина. Лишь услужливо уточнила, не нужно ли что госпоже. Юни отрицательно покачала головой и в свою спальню направилась, быстро разделась и улеглась в постель. Накрылась одеялом и закрыла глаза, надеясь, что хотя бы сегодня ей ничего не приснится.
Ночь, и правда, прошла без сновидений. Или измотанная вчерашним днём Юни свои сны попросту не запомнила? Этого девушка не знала. На утро она проснулась очень рано, когда рассвет за окном только-только занимался. Наскоро умылась, оделась. Подошла к двери своей комнаты и прислушалась: в коридоре было тихо. Ни шагов, ни разговоров. Да и за дверью, ведущей в комнату мужа, стояла тишина. Радуясь тому, что весь дом ещё спит, Юни Хонг накинула на себя лёгкую накидку, на голову натянула капюшон: ведь рано утром на улице было прохладно. Спустилась по лестнице, тихонько приоткрыла входную дверь и вышла во двор, облегчённо вздохнула, радуясь, что выскользнула из дома муженька незамеченной. Перешла на другую сторону и двинулась прямиком к улице Береговой.
Да, вчера к вечеру состояние господа Вейжа было уже значительно лучше, но тревога девушку не оставляла, вынуждая её идти всё быстрее и быстрее.
Наконец, Юни остановилась у знакомого дома, и её охватило странное чувство. Дежавю. Входная дверь в дом снова была открыта настежь, хотя девушка точно помнила, что накануне запирала её на замок.
«Неужели Илан снова заявился? Вчера что-то не договорил, сегодня пришёл? Так и мечтает родного отца до очередного инсульта довести!» — возмущённо подумала Юни и руки в кулаки сжала, решительно двинулась в сторону входа. И резко остановилась, с недоумением склонив голову на бок. На самой нижней ступеньке крыльца сидела девушка, которую Юни Хонг поначалу и не заметила. Лицо девушки было испуганным, заплаканным. Девушку слегка трясло, своими руками она себя за плечи обнимала и бездумно раскачивалась из стороны в сторону. В общем, у девушки явно что-то случилось.
И девушка эта была хорошо знакома Юни, ведь это была та самая служанка, что время от времени приходила в дом господина Вейжа порядок наводить.
— Лэйя? Что случилось? Ты почему тут сидишь?
Служанка испуганно дёрнулась, услышав обращённые к ней вопросы. Взгляд подняла и на Юни уставилась, а слёзы из её глаз покатились с удвоенной силой.
— Это не я! Честное слово, не я — всхлипнула служаночка — Я не понимаю, что с ним произошло! Я сама совсем недавно пришла, в комнату к нему зашла, а он там… — все сумбурные пояснения девушки смолкли, сменившись горькими рыданиями.
А Юни почувствовала, как у неё внутри всё холодеет. Она недоверчиво головой покачала и тут же бросилась в комнату к господину Вейжу, смутно слыша за собой шаги Лэйи: служаночка бежала следом.
Хозяин дома всё также лежал в постели, в той же самой позе, что и накануне вечером. Его лицо, освещённое проникающим в комнату утренним солнцем, выглядело расслабленным и умиротворённым. Но самым страшным было то, что его грудная клетка не поднималась и не опускалась: он не дышал!
— Господин Вейж, вы слышите меня? — позвала Юни, но ответа не последовало. Девушка неуверенно поближе подошла, боясь поверить в то, что видит, ухватила старика за руку. Рука была всё ещё тёплой, вот только пульс уже не прощупывался.
Юни Хонг судорожно вздохнула и невероятным усилием постаралась взять себя в руки, обернулась к замершей на пороге комнаты служаночке.
— Лэйя, сбегай к лекарю, что живёт через дом, попроси его срочно зайти — попросила тихо, очень тихо, и в голосе её чувствовалась мелкая дрожь — А потом нужно позвать поверенного.
Служанка поспешно кивнула и скрылась, оставляя Юни наедине с тем, кто за прошедшие пять лет фактически стал ей вторым отцом.
Новая жизнь милашки Линзи
Неприятный скрежет открывающейся, а затем и закрывающейся двери. Громкие шаги по полу. И, наконец, недовольный и немного визгливый голос матери. Вот что разбудило Джимиана Хонга в очередное недоброе утро. Точнее, уже не совсем утро… судя по расположению солнечных лучей, проникающих в комнату, время уже давно перевалило за полдень.
Но вставать с постели ужасно не хотелось, голова снова раскалывалась, ведь вчера вечером мужчина снова не удержался и велел слугам принести ему очередные пару бутылочек из холодного погреба.
Только госпожа Наяни Хонг страданий любимого сыночка не разделяла. Пройдя по комнате и остановившись у кровати сына, она громко воскликнула:
— Джимиан! Ну сколько можно спать⁈ Я уже даже пообедать успела, а ты всё лежишь!
Сын недовольно приоткрыл глаза и тут же их закрыл.
— Мама, прошу тебя, не кричи так громко — простонал он — Голова болит. Дай мне ещё немного полежать — и на другой бок перевернулся, голову подушкой закрыл.
— У тебя что, снова похмелье? — в голосе матери прозвучали панические нотки, и мужчина вновь тихо застонал, понимая, что больше полежать ему не удастся, ведь госпожа Наяни настроилась на серьёзный разговор, дабы наставить беспутного сына на истинный путь.
— Ну хорошо, мама, я уже встаю, встаю — проворчал Джимиан, пододвигаясь к краю постели.
— Ты от ответа не уходи! — визгливо прикрикнула Наяни Хонг — Ты что, вчера снова выпил? И как много ты выпил?
Мужчина удержался от очередного стона, лишь вздохнул тяжко.
— Да, вчера вечером я решил выпить бутылочку чего-нибудь крепкого — смиренно признал он и тут же двинулся в атаку, обернулся к матери и громко напомнил — Вообще-то, я взрослый человек! Я хозяин этого дома! Так что, неужели я не имею права выпить немного перед сном?
— Но не каждый же день — горестно всхлипнула мать, принимая самый несчастный вид. И Джимиан даже понимал, что таким образом матушка снова пытается им манипулировать, но если на её претензии он мог хоть как-то ответить, то против её несчастного вида и слёз он ничего противопоставить не мог. А госпожа Наяни издала тихий всхлип, будто вот-вот расплачется, уселась в кресло — Сын мой, я не понимаю, что с тобой происходит. Почему ты уже который вечер подряд напиваешься? У тебя же всё хорошо. Ты и наследство получил, и на девушке женился именно на той, которой хотел…
Джимиан не удержался и брезгливо скривился от последней фразы Наяни. Поднялся на ноги, а взгляд его зацепился за валяющиеся на полу возле кровати брюки, которые мужчина тут же натянул на себя.
— Кстати, я только что разговаривала с учителем Шенли — заявила госпожа Наяни Хонг. В голосе её слышалась задумчивость, лёгкое непонимание, но точно не недовольство — И ты знаешь, что сказал учитель?
— Что? — буркнул Джимиан, накидывая рубашку. И с удивлением услышал от матери лёгкий довольный смешок.