Слишком уж давно она с ними не виделась, соскучилась ужасно. И вину перед ними чувствовала: ведь обещала же навещать сестричек почаще, а сама оставила их в закрытой школе и забыла про них так надолго. И то, что в последнее время на неё столько всего навалилось: замужество с последующим разводом, смерть господина Вейжа, выходки Арэма и Илана, переезд в дом Нолана, видения, охота на маньяка — всё это вовсе не оправдание тому, что она сестёр не навещала!
На шестой день после отъезда Нолана Юни проснулась пораньше, оделась в привычную строгую белую блузку и чёрную юбку, поймала на улице наёмный экипаж и велела кучеру ехать за город, в закрытую школу для девочек госпожи Эйни Гонд.
Не смотря на длительное отсутствие старшей родственницы двух учащихся, Юни в школе сразу узнали.
— Ваши сёстры сейчас на занятии, уважаемая — сказала девушке одна из преподавательниц — Но они скоро освободятся. Буквально через час. Если вы хотите, можете подождать их вестибюле или во дворе школы.
— А я смогу забрать девочек с собой в город? — с надеждой спросила Юни — А завтра рано утром я привезу их обратно, ну или сегодня вечером.
— В принципе, можете — подумав, ответила преподавательница — Но тогда вам нужно зайти к директору школы и лично у неё отпросить учениц на необходимое время.
Директор отпустить девочек согласилась. И, покончив с формальностями, Юни стояла во дворе школы, ожидая, когда же, наконец, с сестричками увидится.
Вскоре они, и правда, появились в дверях школы. Такие непривычные. Уже не просто две самые обычные неприметные девочки из очень бедной семьи, а настоящие школьницы. Аккуратно заплетённые, одетые в специальную школьную форму: длинные синие юбки, белые блузки, а поверх синие жилетки с эмблемой школы.
— Юни! — радостно закричали девочки, завидев старшую сестрицу, и бросились ей на встречу — Ты пришла! Пришла!
— Мы думали, что ты про нас уже забыла — пожаловалась Лини — Ты ведь обещала, что будешь нас часто навещать. А тебя всё нет и нет…
— А я говорила, что она обязательно приедет! — тут же заявила Джия.
Очередной укол вины… И Юни крепко обнимает сестричек, гладит по волосам.
— Простите меня, мои хорошие — шепчет она — Я знаю, что уже давно должна была к вам приехать, но на меня столько всего навалилось — а потом нацепила на лицо бодрую улыбку — Зато сегодня мне разрешили взять вас с собой в город! Мы будем вместе гулять, разговаривать, вы мне про школу расскажете, мы зайдём в какую-нибудь кондитерскую и накупим много-много вкусностей. А ещё сегодня ночью вы у меня дома переночуете. В школу только завтра утром вернётесь.
— Правда? — радостный девчачий визг.
— Конечно, правда — кивает девушка в ответ. И они все вместе идут к ожидающему их за воротами школы экипажу. А дальше всё, как и обещала Юни: походы за вкусностями, много-много рассказов-впечатлений о школьной жизни, долгая прогулка по Римерону.
— Вас в школе никто не обижает? — с опаской интересовалась старшая сестрица.
— Если только иногда — ответила младшая Лини, но при этом признании голос её прозвучал спокойно и почти беззаботно.
А старшая Джия, к облегчению Юни, добавила:
— Почти никогда не обижают. Мы ведь стараемся и на уроках хорошо себя вести, и все домашние задания вовремя готовим, и в столовой не кричим и едой не кидаемся. Как, вообще, можно баловаться с едой? Еда ведь для того, чтобы её есть — произнесла с недоумением, а старшая сестрица на это тяжело вздохнула, понимая, что Джии и Лини просто ужасно не повезло с матерью, были дни, когда им и голодать приходилось, оттого и отношение к еде у них соответствующее — Поэтому учителя к нам хорошо относятся — продолжила Джия — Не обижают и в комнатах на замок не запирают, пока другие гуляют на улице.
Насчёт учителей Юни не особо переживала. Её больше волновало, как сестрички с другими ученицами школы поладили. Но судя по поведению девочек, с другими учащимися никаких конфликтов у них не было. А потом Лини и вовсе принялась рассказывать про новых подруг, которые появились у неё в школе.
Ближе к вечеру сёстры вышли на центральную набережную Римерона. Отсюда до моста было рукой подать. Да и родной островок Тио было хорошо видно.
— Может быть, маму навестим? — неуверенно молвила Лини, вглядываясь в очертания знакомого острова.
— Она, наверное, тоже по нам соскучилась — добавила с надеждой Джия.
А Юни после слов девочек зябко поёжилась. Сразу вспомнился ночной сон-видение, в котором Арэм убивает родную мать, вспомнилось безжизненное тело Идзи Квон, лежащее на полу крохотной кухни. Девушка прекрасно понимала, что сестрички скучают по своей матери, какой бы та ни была. И что рано или поздно придётся рассказать им о том, что случилось с Идзи Квон, Юни тоже прекрасно понимала. Но сегодня к подобному признанию девушка была ещё не готова.
— Джия, Лини… — произнесла она — Я совсем забыла вам сказать… — и губу прикусила, думая, какие правильные слова подобрать — В общем… мамы на острове больше нет.
— Как нет? — спросили сестрички в один голос и почти синхронно обернулись.
— И где она сейчас? — добавила Джия.
Юни неуверенно пожала плечами, а потом тихо спросила:
— Вы помните Мэй?
— Конечно, помним — кивнула Лини — Она сказала, что жить так, как живём мы, невозможно, поэтому она в другой город уезжает.
— А почему ты вдруг вспомнила про Мэй? — прищурилась Джия.
— Потому что мама… — Юни глубоко вздохнула — Она сказала, что тоже больше не может и не хочет жить на острове Тио, что тоже в столицу перебраться собирается… И уехала… Я не знаю, когда она вернётся… И вернётся ли вообще.
Сёстры молча на Юни уставились. Младшая Лини поверила безоговорочно, а в глазах Джии всё же виднелись искорки недоверия. Девочки снова развернулись, посмотрели на остров, на котором прошло их раннее детство.
— Я помню, что говорила Мэй перед отъездом, когда пришла с нами попрощаться — произнесла Джия задумчиво — Она говорила, что вернётся назад только в одном случае: если в столице будет хуже, чем у нас. Но Мэй так и не вернулась, значит, у неё всё хорошо. Наверное, и у мамы также… если она уже никогда к нам не вернётся, то там, где она сейчас, ей намного-намного лучше, чем на острове.
На следующий день, проводив сестричек в школу и вернувшись домой, Юни вдруг почувствовала странную и непривычную усталость. Глаза закрывались, сознание куда-то уплывало. И, отложив дела в лаборатории на более позднее время, девушка решила ненадолго прилечь.
Но как только её голова коснулась подушки, Юни очутилась в каком-то совершенно другом непонятном месте. Длинный каменный коридор, с одной стороны коридора массивные деревянные двери, ведущие в какие-то помещения, с другой стороны окна. Из окон открывался вид на незнакомую людную улицу. Мимо Юни прошёл неизвестный мужчина в форменной одежде стражника. Незнакомую и непонятно как оказавшуюся в коридоре черноволосую девушку он словно и не заметил. При этом слегка коснулся её плечом, но ни он сам, ни Юни этого прикосновения даже не почувствовали.
«Видение — сообразила девушка — Всё, что я сейчас вижу, это очередное видение. И в сон меня так сильно тянуло только для того, чтобы я в этом странном месте очутилась. Понять бы ещё, куда меня занесло?»
Не зная, куда идти, Юни отправилась следом за мужчиной в форме. Тот куда-то торопился, шаг ускорял. И в итоге вышел во внутренний двор здания.
Двор очень просторный, прямоугольной формы. И если бы Юни не догадалась о том, что попала в очередное своё видение, раньше, она поняла бы это именно сейчас. Во внутреннем дворе было десятка два человек, но лицо лишь одного человека Юни смогла увидеть чётко.
— Нолан — прошептала она, но её шёпот никто не услышал, включая самого Нолана. Глава Центрального управления города Римерона стоял чуть поодаль от остальных и сосредоточенно смотрел в одну точку. Юни за его взглядом проследила и только тогда заметила высокое п-образное сооружение из массивных брёвен, с верхнего бревна свисала верёвка с петлёй на конце. Виселица.
Один из присутствующий, незнакомый полноватый мужчина в строгом чёрном камзоле, вышел вперёд, развернул бумажный свиток, что держал в руках, и принялся зачитывать то, что там написано. Жаль, что Юни ничего расслышать так и не смогла. Но когда незнакомец в чёрном закончил, во внутренний двор вывели упирающегося всеми руками и ногами мужчину, к виселице его подвели.
Лицо упирающегося девушка-оракул тоже смогла разглядеть. Для неё этот человек уже давно перестал быть безликим. Господин Эйджин Кейм. Тот самый маньяк, который загубил столько женских жизней.
— Вы не можете! Я господин! Мой родной дядя губернатор Римерона! — в какой-то момент расслышала Юни крики преступника. Но словами Эйджина Кейма никто из присутствующих не проникся.
Упирающегося изо всех сил маньяка поставили на небольшое возвышение под виселицей, похожее на табуретку, накинули ему петлю на шею. Мужчина в чёрном камзоле подошёл поближе и отдал какой-то короткий приказ… табуретку резко убрали из-под ног преступника.
Юни быстро отвернулась… она знала, что маньяк всё это заслужил, но смотреть на его смерть всё равно было тяжело. Девушка перевела взгляд на Нолана. Тот по-прежнему неотрывно смотрел в сторону виселицы, разве что сейчас дыхание его заметно участилось. Минута, другая… и вот Нолан закрывает глаза, глубоко выдыхает.
В следующий миг Юни резко садится на постели в спальне своего дома, судорожно по сторонам осматривается, осознавая только что увиденное. Потом медленно, чуть пошатываясь, на ноги поднимается, проводит рукой по волосам.
— Ну вот всё и закончилось — шепчет она облегчённо.
С этого дня в Римероне хотя бы на одного страшного преступника стало меньше.
Сбежавшая невеста
В тот вечер за столом в малой гостиной дома Джимиана Хонга вновь, как и много дней назад, сидело пятеро человек: матушка хозяина госпожа Наяни Хонг, её сестра госпожа Ниджи со своим мужем Рэном и, конечно же, сестрица хозяина Джанди и её муж господин Шиан Мун.