Я бы и вина выпила. Чтобы расслабиться. Моральное напряжение меня уже никогда не отпускает, плюс мышцы начинали ныть, чувствую, завтра мне мало не покажется.
И мне не показалось. Открыв глаза утром, я лежала, глядя в потолок, и думала, как хорошо было бы, если бы меня сейчас парализовало, и я бы не могла чувствовать своих мышц. А я чувствовала их ВСЕ. Включая те, которых, я была уверена, у меня просто нет.
Денис мирно сопел под боком. Он всю обратную дорогу посматривал смущенным взглядом, но я делала вид, что ничего не вижу. Скандалы будем устраивать потом, когда штамп в паспорте и деньги на личном счете заимеются. А пока пусть флиртует, надо же парню хоть как-то расслабляться, все же жениться собрался.
Секса в эту ночь у нас не было, какой там супермарафон, мышцы ныли так, что я ходила с трудом. Денис был недоволен, но старался этого не показывать. Еще бы. После случайного флирта-то.
Часы показывали десять утра, и я понимала: чтобы успеть к двум, надо вставать сейчас. Превозмогая боль, раздвигая границы. Какие там еще есть высокопарные фразы? Те, кто их придумал, не пытались встать с утра с кровати после теннисного марафона.
Назло всем я вытащила привычное платье, но тут появился Денис.
— Милая, надень что-нибудь другое. Ведь у тебя столько одежды!
— Мне нравится это платье, — со странным злорадством сказала я, но Денис решительно забрал его у меня и унес, воспользовавшись тем, что я передвигаюсь со скоростью двадцать метров в минуту. Вернувшись, порылся в моем шкафу.
— Надень вот это, ты в нем очень красивая. Пожалуйста, Ален, сделай это для меня.
— Хорошо, — вздохнула, забирая платье. Оно было красное, обтягивающее, спереди закрытое, сзади спина оголена до середины. Длина до колена. Ну кстати, вполне ничего.
Вполне ничего? Ничего хорошего! Вот как надо было назвать это платье, но это я поняла уже позже.
Родители, как обычно, прибыли раньше нас. Мы традиционно расцеловались с маменькой, папеньке я церемонно кивнула. В этот раз мы сидели на диванчиках, и я опять оказалась рядом с Городецким. Он был, как обычно, невозмутим, разговор тек плавно от темы к теме, мы ели, пили вино, и я даже подумала, что все его вчерашние слова пустой треп, и можно расслабиться, как вдруг мне на ногу опустилась ладонь.
Я замерла, сжав нож и вилку, что держала в руках. Уставилась взглядом в судака и стала его гипнотизировать так, что странно даже, почему он не ожил.
А рука, между тем, плавно скользнула вверх, задирая мне платье. Пальцы едва уловимо касались кожи (по причине тепла колготки я не надела), и та покрывалась мурашками, полностью выдавая меня. Хотя какое там выдавая, достаточно было просто посмотреть на мое лицо, чтобы все понять.
— Ален, что-то не так? — вот и Денис заметил.
Они с маменькой встревоженно на меня уставились. Я впервые отметила, что они действительно с ней очень похожи. Не только внешне, но и манерой поведения, жестами. Воспитала себе сыночка… А мужа не воспитала.
Ладонь тем временем, достигнув середины бедра, двинула на внутреннюю сторону, и я отчаянно сжала ноги, при этом дернувшись, и лица напротив стали еще более озабоченными.
— Все в порядке, — просипела, наконец, — подавилась судаком… Отойду на минутку.
И вылетела из-за стола быстрее, чем мое платье опустилось обратно. Никакая боль в мышцах не помешала. В туалете я отдышалась, для надежности заперевшись в кабинке. Он, что, ненормальный? Хоть какие-то рамки же должны быть! Может, он еще прямо там посадит меня на стол, задрав платье, прижмет к себе и… Эх мечты, мечты. Тьфу, какие еще мечты? Да он просто… просто… да у меня слов нет
Просто…. судак!
Рассиживаться долго было нельзя, потому я отправилась обратно, и уже проходя мимо выхода, бросила взгляд в окно и увидела молодую женщину. Я бы не обратила на нее внимания, вообще на женщин редко заглядываюсь, разве что на Кайю Скоделарио, но это так, исключение из правил. Но эта смотрела на меня, да еще с неприязнью.
Увидев, что я ее заметила, резко развернулась и ушла, а я еще постояла, хлопая глазами. Это что сейчас было? Мне показалось? Она меня с кем-то спутала? Не очень похоже. Смотрела она на меня и не нравилась ей тоже я. Не люблю кому-то не нравиться. И чего ей не живется спокойно?
Я сделала шаг и снова замерла, вдруг вспомнив ее со спины. Если снять одежду… Не подумайте только, что я извращенка. Но черт меня дери, это же бедная Лиза! Не то, что я так часто пересматривала фотографии того дня…
Но, блин, дело же не в этом. Что она тут делает и почему так на меня смотрит? Вдруг Городецкий ей рассказал о том, что я за ними следила? Мне ведь неизвестно, насколько у них трепетные отношения, я видела только низменную часть, полную похоти и животной страсти. Мда, Алена, ну и набралась ты сексуализмов… А такое слово вообще есть?
Тряхнув головой, я двинула к столику, и так порядком отсутствую.
— Все хорошо? — спросил Денис, как только я появилась.
Кивнув, я аккуратно села, косясь на Городецкого. Рассказать ему или нет? А вдруг я ошиблась, и та женщина вовсе не его любовница? Он потом скажет, что я специально их пытаюсь рассорить. Может, совершить еще одну вылазку через туи и посмотреть на эту Лизу?
Нет уж, туда я уже ни за какие ковриги. Налазилась.
Пока я мучительно размышляла, остальные о чем-то говорили. И ничего удивительного, что, услышав вопрос:
— Что скажешь, Ален? По-моему, хорошая идея, — я не знала, о чем речь. Но так как это был Денис, то молча кивнула.
— Ну и здорово, — подытожила Любовь Дмитриевна, — дорогой, тебе это точно не обременительно?
— Что ты, милая, — ответил Городецкий с улыбкой, — я всегда готов.
Я медленно перевела взгляд на профессора, пытаясь хоть как-то зацепить воспоминания о только что случившейся беседе. Должны же были хоть какие-то обрывки пролететь в голове? Пустота. Ладно, вопрос в другом: а куда мы, собственно, едем?
Но тут мне стало не до этого. Потому что я почувствовала, как по моей голой спине скользит палец, едва касаясь, но так чувствительно. С трудом сдержав порыв ринуться всем телом вперед, я застыла, стараясь при этом выглядеть естественно. Правда, как это сделать, когда твою голую спину гладят пальцы самого сексуального мужчины на свете?
В общем, я принялась остервенело кромсать остатки бедного судака, планируя незаметно сдвинуться ближе к краю, чтобы загребущие профессорские руки до меня не достали.
Наконец, мне это удалось, а тут ещё кстати Любовь Дмитриевна пошла в дамскую комнату, и Денис, конечно, тоже побежал, куда же он без мамочки?
Как только мы остались одни, я повернулась к Городецкому, зло шипя:
— Вы совсем из ума выжили?
— Это на меня кризис среднего возраста так влияет, — ласково улыбнулся он. Ух, значит, все-таки задели мои слова. И то ладно, ради этого стоило потерпеть.
— Не надо повышать самооценку за мой счёт, — ответила гордо, — тем более это бесполезно.
— Неужели? — Пал Сергеич изогнул бровь и внезапно добавил. — Мне нравится, что ты без колготок. У тебя такая нежная кожа.
Я предательски сжала колени, а он усмехнулся:
— Да уж, действительно, бесполезно. Ладно, Кулагина, считай на сегодня я достаточно потешил своё самолюбие.
— Вы на что намекаете? — возмутилась я.
— Тсс, — он приложил мне палец к губам, — не кипятись.
Палец он не убирал, а я, вдруг вспомнив зеркальную ситуацию в комнате, взяла да и провела по нему губами. Такого профессор точно не ожидал. Замер, темнея взглядом, глубоко вдохнул. Я продолжала смотреть на него, думая, а не сошла ли с ума?
Заканчивать надо с этим. И отстранилась, взяв меню, стала листать, как ни в чем не бывало, хотя чувствовала, что его взгляд меня прожигает.
— Завтра у тебя мой семинар последней парой, — Городецкий говорил спокойно, словно ничего и не было, — после него съездим в салон.
Так вот о чем они тут сговорились, пока я предавалась глобальному вопросом: Лиза или не Лиза?
— Я сама могу его довезти. Или Дениса попросить.
— Жених не должен видеть платье до свадьбы, плохая примета. Ты веришь в приметы?
Сощурившись, я покосилась в его сторону. Теперь, кажется, верю. Теперь я во все верю, особенно если это поможет мне выйти замуж.
— Ладно, после семинара, так после семинара, — ответила, наблюдая как к нам приближается Денис.
Из института мы выходили отдельно, я настояла. Городецкий только посмеялся, но противиться не стал, забрал меня через остановку.
Я села к нему в машину, ожидая самых разнообразных пакостей, если честно, но он сумел удивить.
— У меня к тебе предложение, Аленка.
— Какое? — напрягалась я.
— Деловое. Поехали со мной в Питер на несколько дней.
— Чего? — удивилась я, уставившись на профессора. — Зачем?
— Подробности я тебе расскажу. Сыграешь мою любовницу.
Глава 7
Нет, я, конечно, от него всякого ожидала, но уж точно не такого. Он сам себя слышит?
— В качестве любовницы? — повторила чуть ли не по слогам. Пал Сергеич бросил быстрый взгляд.
— Только номинально. Посетишь со мной пару мероприятий в таком статусе.
Я еще немного похлопала глазами. Вопросов была куча, но выбрать главный не получалось. В итоге спросила:
— Поподробней можно?
— Можно. Периодически я езжу в Питер, чтобы посетить, так сказать, неформальную встречу нескольких предпринимателей. Жен туда обычно не берут.
— А берут любовниц, — хмыкнула я, — и что же, позвали бы свою Лизавету?
— Она не сможет, — коротко ответил Городецкий.
— И вы не нашли никого другого, к кому обратиться с подобным предложением? Пал Сергеич, да у вас поди баб, как грязи. Свистните, любая прибежит.
— Интересного ты обо мне мнения, Аленка.
Я все же немного смутилась.
— Нет, серьезно, почему я?
Он пожал плечами.
— Кого-то нового надо искать, а ты под рукой. К тому же, мы ведь почти семья, так что не в твоих интересах меня подводить.