Кризис и конкуренция
1. Причины и следствия кризисов
Кризис возникает потому, что не существует мерила, по которому можно было бы во всякое время определить действительную потребность в каком-нибудь товаре. В буржуазном обществе не существует власти, могущей регулировать все производство. Во-первых, потребители того или другого товара слишком разбросаны, и на их покупательную способность, от которой зависит масса потребления, влияет множество причин, которые не в состоянии контролировать отдельный производитель. Затем, наряду с отдельным производителем существует много других, и каждый стремится вытеснить всех своих конкурентов, используя все находящиеся в его распоряжении средства: более дешевую цену, рекламу, продолжительный кредит, рассылку коммивояжеров и, наконец, скрытые и коварные нападки на продукты своих конкурентов — средство, применяемое особенно во времена кризисов. Все производство основывается на субъективном исчислении отдельных лиц. Каждый предприниматель, чтобы существовать, должен сбыть определенное количество товаров, но он хочет продать значительно больше, так как от этого зависит не только его доход, но и вероятность восторжествовать над конкурентами и отстоять для себя область сбыта. Раз сбыт обеспечен и даже повысился, предприниматель расширяет еще больше свое предприятие и увеличивает производство. Но в наиболее благоприятные времена не только один, но и все предприниматели стремятся производить как можно больше. Производство сильно превышает потребность. Внезапно проявляется перенасыщение рынка товарами. Сбыт останавливается, цены падают, производство сокращается. Ограничение производства в одной отрасли обусловливает уменьшение рабочих, понижение заработной платы, ограничение потребления. Необходимым следствием является затруднение в производстве и сбыте продуктов других отраслей. Мелкие ремесленники всякого рода, мелкие торговцы, трактирщики, булочники, мясники и т. д., покупатели которых состоят главным образом из рабочих, теряют возможность сбыта своих товаров и точно так же впадают в нужду.
Каково действие подобного кризиса, показывает перепись безработных, произведенная в конце января 1902 года берлинскими профсоюзами: в Берлине и его предместьях оказалось более 70 тысяч полностью безработных и 60 тысяч частично безработных.
13 февраля 1909 года берлинские профсоюзы произвели новую перепись безработных, которая установила, что число их равняется 106 722 (96 655 мужчин и 14 067 женщин). В Англии насчитывалось в сентябре 1908 года 750 тысяч безработных. Это рабочие, которые хотели работать, но не находили работы в этом лучшем из миров. Можно себе представить печальное социальное положение этих людей!
Теперь одна отрасль промышленности доставляет другой сырье, одна зависит от другой, следовательно, когда под ударом оказывается одна отрасль промышленности, это отражается на других. Круг участвующих и затронутых расширяется. Масса обязательств, данных в надежде на продолжение существовавших благоприятных условий, не может быть выполнена, и это усиливает кризис, возрастающий с каждым месяцем. Масса накопленных товаров, орудий, машин почти теряет ценность. Товары нередко продаются за бесценок. Это выбрасывание за бесценок разоряет часто не только владельцев этих товаров, но и десятки других, которые также принуждены продавать свои товары по ценам ниже издержек производства. Во время кризиса методы производства постоянно улучшаются с целью противостоять возрастающей конкуренции, но это средство таит в себе причину новых кризисов. После нескольких лет кризиса перепроизводство вследствие распродажи продуктов за бесценок, ограничения производства и уничтожения мелких предпринимателей постепенно устраняется, и общество начинает медленно оправляться. Спрос повышается, а вместе с тем тотчас же повышается и производство. Сначала медленно и осторожно, но по мере улучшения положения снова начинают действовать те же стремления. Хотят снова наверстать потерянное и спастись прежде, чем разразится новый кризис. Но так как все предприниматели руководятся таким же рассуждением, так как каждый улучшает средства производства, чтобы превзойти другого, то катастрофа вызывается снова еще быстрее и с еще более роковыми последствиями. Бесчисленное множество жизней подбрасывается кверху и падает, как мячики; от этих постоянных перемен получается то ужасное состояние, которое мы переживаем в каждом кризисе. Кризисы учащаются в той же степени, в какой возрастают массовое производство и конкурентная борьба не только между отдельными лицами, но и между целыми нациями. Мелкая борьба за покупателей и крупная борьба за области сбыта становится все более жестокой и завершается в конце концов огромными потерями. Товары и запасы накопляются при этом в огромных размерах, но масса людей, которая могла бы ими пользоваться, но не имеет возможности их покупать, страдает от голода и нужды.
1901 год и 1907/08 год еще раз доказали, справедливость сказанного. После нескольких лет промышленного застоя, во время которого крупнокапиталистическое производство продолжало безостановочно прогрессировать, началось возрастающее движение, немало стимулированное переменами и нововведениями, вызванными требованиями военного и морского ведомств. Во время этого периода стало вырастать бесконечное число новых промышленных предприятий самого различного рода, множество других было увеличено и расширено, чтобы поставить их на ту высоту, какую допускало развитие техники, и повысить их производительную способность. Но в той же мере росло и число предприятий, которые из рук отдельных капиталистов переходили во владение капиталистических товариществ (акционерных обществ), что всегда сопровождалось более или менее значительным увеличением производства. Много тысяч миллионов марок вложены в эти вновь основанные акционерные общества. С другой стороны, капиталисты всех стран стремились создавать национальные и международные союзы. Картели, ринги, тресты вырастали, как грибы, ими устанавливались цены, и производство должно было регулироваться на основании точных статистических данных, чтобы избежать перепроизводства и падения цен. Наступила огромная монополизация целых отраслей промышленности, к выгоде предпринимателей и во вред рабочим и потребителям. Многие думали, что капитал тем самым овладел средством, которое дает ему возможность распространить свое неограниченное господство на рынке, ко вреду публики и на пользу себе. Но внешний блеск обманчив. Законы капиталистического производства оказываются всегда сильнее, чем самые хитрые представители системы, думающие взять в свои руки руководство ею. Кризис, вопреки всему, наступил, и еще раз оказалось, что самые глубокомысленные исчисления обманчивы и что буржуазному обществу не уйти от своей судьбы.
Капитализм развивается в том же направлении, далее, потому, что он не может выскочить из своей шкуры. Тем способом, каким он должен действовать, уничтожаются все законы буржуазной политической экономии. Свободная конкуренция — эта альфа и омега буржуазного общества — должна поставить самых способных во главе предприятий. Но опыт показывает, что она обычно ставит во главу предприятий лишь самых бессовестных и самых изворотливых. Акционерные общества уничтожают всякую индивидуальность. Картель, трест, ринг идут в этом отношении еще дальше — исчезает не только отдельный предприниматель, как самостоятельная личность, но и акционерное общество становится служебным звеном в цепи, которую держит в своих руках верхушка капиталистов, имеющая своей задачей выжимать прибыли и обдирать публику. Горсть монополистов становится господином общества, она диктует ему цены на товары, она диктует рабочим условия заработка и жизни.
Это развитие показывает, насколько излишним сделался частный предприниматель, и что целью, к которой движется общество, является производство в национальном и интернациональном размерах — с тем, однако, различием, что в конце концов организованное производство и распределение будет служить не классу капиталистов, как ныне, а всему обществу.
Изображенная экономическая революция, которую буржуазное общество с необычайною быстротою доводит до высшего пункта ее развития, обостряется все новыми важными явлениями. Если, с одной стороны, Европе с каждым годом все более грозит опасность потерять свои внешние рынки и быть стесненной на своем собственном рынке вследствие быстро возрастающей североамериканской конкуренции, то, с другой стороны, поднимаются враги и на востоке, которые со временем сделают еще более критическим экономическое положение мира.
Конкуренция гоняет капиталиста, как говорит Коммунистический Манифест, по всему земному шару. Капиталист ищет все новых рынков сбыта, то есть страны, населению которых он мог бы сбывать свои товары и вызывать у него новые потребности. Одну сторону этого стремления показывает горячность, с которой в последние десятилетия различные государства стремились приобрести колонии, в особенности Германия, которой удалось оккупировать большие области, населенные племенами, стоящими на самой примитивной культурной ступени и имеющими очень мало потребностей в европейских товарах. Другая сторона этого стремления проявляется в перенесении современной капиталистической культуры народам, которые стоят уже на высшей культурной ступени, но которые до сих пор более или менее резко противились современному развитию. Таковы индусы, японцы и в особенности китайцы. Здесь дело идет о странах, которые включают в себя более одной трети населения земного шара, и о таких народах, которые, как это уже показали японцы в войне против России, сами в состоянии развить у себя капиталистический способ производства, если им дан толчок и показан пример. Развитие это притом будет проходить в условиях, которые для передовых народов будут сопровождаться роковыми последствиями. Производительная способность названных народов не вызывает сомнений, но точно так же незначительны и их потребности, чему особенно благоприятствует климат, а также способность приспособляться к новым условиям. Здесь для всего старого мира, в том числе и для Соединенных Штатов, растет экономический конкурент, который докажет несостоятельность капиталистического способа производства на всем земном шаре.
Различные конкурирующие нации, прежде всего Соединенные Штаты, Англия и Германия, стараются опередить ДРУГ друга и применяют все средства, чтобы обеспечить себе возможно большую долю в мировом господстве. Борьба за господство на мировом рынке ведет к мировой политике, к вмешательству во все важные международные события, и, чтобы иметь возможность выступать здесь с успехом, прибегают в особенности к морским вооружениям, достигающим небывалых размеров, но благодаря этому создается новая опасность крупных политических катастроф.
Так вместе с ростом конкуренции в экономической области растет и конкуренция в политической области. Противоречия растут, приобретая международный характер, и вызывают во всех капиталистически развитых государствах одинаковые явления и одинаковую борьбу. И это нездоровое состояние вызывается не только той формой, в которой совершается производство, но и тем способом, каким произведенное распределяется.
2. Посредническая торговля и вздорожание продуктов питания
В человеческом обществе все индивидуумы связаны между собою тысячью нитей, которые тем многочисленнее, чем выше культурный уровень народа. Если наступает расстройство, то оно чувствуется всеми членами общества. Расстройство в производстве отражается на распределении и потреблении, и наоборот.
Характерным признаком капиталистического производства является концентрация средств производства во все более увеличивающихся производственных помещениях. В распределении замечается обратное течение. Кого уничтожающая конкуренция вытесняет из рядов самостоятельных производителей, тот в девяти случаях из десяти старается втиснуться между производителем и потребителем в качестве продавца, чтобы обеспечить свое существование.[269]
Отсюда бросающееся в глаза увеличение посредников, торговцев, лавочников, разносчиков, деловых посредников, маклеров, агентов, трактирщиков и т. д., как это установлено статистикой. Большинство этих лиц, среди которых особенно широко представлены женщины, владеющие самостоятельными торговыми предприятиями, ведут обыкновенно жизнь, полную забот, и жалкое существование. Многие из них, чтобы как-нибудь прокормиться, вынуждены спекулировать на самых низких страстях людей и потворствовать им. Отсюда — чрезмерное развитие рекламы, особенно во всем том, что направлено на удовлетворение жажды наслаждений.
Нельзя отрицать и в высшей степени очень отрадно, что в современном обществе заметно стремление к наслаждению жизнью. Люди начинают понимать, что для того, чтобы быть человеком, нужно жить по-человечески, и они стараются удовлетворить эту потребность в таких формах, которые соответствуют их понятию о наслаждении жизнью. В отношении богатства общество сделалось гораздо аристократичнее, чем оно было в предыдущие периоды. Между самыми богатыми и самыми бедными расстояние в настоящее время больше, чем когда-нибудь, в своих же идеях и законах общество, наоборот, сделалось более демократичным.[270] Массы требуют большего равенства, и они ищут его даже в извращенном виде, так как в своем невежестве еще не знают путей к осуществлению действительного равенства, и стараются подражать стоящим выше, хватаясь за всякое доступное им наслаждение. Все возможные средства возбуждения должны служить этому стремлению, и последствия часто 'очень печальны. Само по себе вполне законное стремление в массе случаев приводит на ложный путь и даже к преступлению, а общество по-своему выступает против этого, но ничего не изменяет.
Возрастающее число посредников приносит очень много зла. Хотя эти лица большею частью истощают свои силы в работе, тем не менее большинство их представляет класс паразитов, который работает непроизводительно и точно так же, как класс капиталистов, живет продуктами труда других. Вздорожание продуктов питания — неизбежное следствие промежуточной торговли. Это вздорожание достигает таких размеров, что эти продукты стоят во много раз дороже того, что получает за них производитель.[271] Но если значительное вздорожание товаров нежелательно и невозможно, так как тогда сокращается потребление, то вследствие этого товары искусственно ухудшают, прибегают к фальсификации, к неверному весу и мере, чтобы получить прибыль, которой нельзя добиться иным способом. Химик Шевалье сообщает, что среди фальсификаций различного рода продуктов питания ему известны для кофе 32 способа, для вина — 30, шоколада — 28, муки — 24, водки — 23, хлеба — 20, молока — 19, масла — 10, оливкового масла — 9, сахара — 6 и т. д. Главный обман совершается при продаже заранее развешенных товаров в мелочных лавках; часто вместо килограмма отпускают 900 или 950 граммов и стараются таким образом вдвойне получить за уступку в цене. Больше всего страдают при этом рабочие и вообще бедные люди, которые берут товар в кредит и потому должны молчать, даже если и видят обман. Большие злоупотребления с весом совершаются и в булочных. Обман и мошенничество неразрывно связаны с нашими социальными условиями, и известные государственные установления, как, например, высокие косвенные налоги и таможенные пошлины, прямо способствуют обману и мошенничеству. Законы против фальсификации продуктов питания мало помогают. Борьба за существование принуждает обманщиков применять все более утонченные средства, к тому же основательный ж строгий контроль существует очень редко. Под предлогом, что для открытия фальсификации необходим обширный и дорогостоящий аппарат (что совершенно верно) и что из-за такого контроля «страдает и законная торговля», затрудняется всякий серьезный контроль. Но если применяются действительные меры контроля, то они вызывают значительное повышение цен, так как более низкие цены возможны лишь вследствие фальсификации товаров.
Чтобы устранить это зло в торговле, от которого всегда и всюду сильнее всего страдает народная масса, стали устраивать потребительные общества. В Германии потребительные общества для военных и чиновников получили такое значение, что многочисленные частные торговые предприятия были полностью уничтожены. За последние десятилетия большое развитие получили также рабочие потребительные союзы, которые частично перешли на самостоятельное производство некоторых товаров потребления. Потребительные союзы в Гамбурге, Лейпциге, Дрездене, Штутгарте, Бреслау, Вене и других городах стали образцовыми учреждениями, и годовой оборот немецких потребительных союзов исчисляется в сотни миллионов марок. В течение нескольких лет в Гамбурге существует также закупочный центр для рабочих потребительных союзов, который закупает товары в большом количестве, что делает возможным дешевле поставлять их отдельным союзам. Эти союзы доказывают, таким образом, что раздробленная промежуточная торговля излишня. Это их самое большое преимущество наряду с тем, что они доставляют доброкачественные товары. Материальные выгоды для их членов не особенно значительны, и облегчения, доставляемые этими обществами, недостаточны для существенного улучшения жизненного положения. Иногда и управление ими плохо, и члены должны от этого страдать. В руках предпринимателей потребительные общества становятся, далее, средством, чтобы приковать рабочих к фабричным предприятиям, и ими пользуются как средством понижения заработной платы. Но основание потребительных обществ — симптом того, что в широких кругах осознана ненужность посреднической торговли. Общество в конце концов достигнет организации, которая сделает торговлю излишней; в этом обществе продукты будут попадать к потребителям без всяких посредников, кроме тех, которых требует перевозка их с одного места на другое и распределение, причем эти люди будут состоять на службе у общества. Вслед за общим приобретением съестных припасов придет, далее, и требование добиться общего, в большом масштабе организованного приготовления их для стола, что опять-таки привело бы к огромной экономии сил, места, материала и всевозможных издержек.