– У человека с инфицированной ногой должна непременно болеть голова! Где она живет?
– Полгода назад переехала в особняк. Ей хотелось одиночества.
Маквей напоследок обвел глазами двор и повернулся к ним:
– Прошлой осенью я ездил в особняк Белламов, Рыжая.
Не глядя в окно, она ткнула пальцем в сторону плотного тумана, который уже стирал верхние ветви деревьев:
– Идет с севера, верно?
– Ага.
– Это дорога к особняку Белламов.
– Знаю. Тебе понадобится собрать вещи. Лекарства возьмем в Лощине. Я оставлю помощника следить за обоими городами.
– Я знаю дорогу, и тебе нет нужды ехать. – Амейра спокойно посмотрела ему в глаза.
– Придется рассказать, что после того, как ты получила сообщение, я проверил шкафы на кухне. Внутри было два мешка кофе. Я вчера закупался. И брал только один.
Глава 8
– Берите все, что нужно, доктор Беллам. – Фармацевт поправил очки. – Только заполните форму, чтобы я знал, что докупить. Мне нужно выйти.
– Прошу прощения. – Женщина с огромными карими глазами и неправильным прикусом помахала рукой. – У вас есть помада других цветов? Я ищу розовую, как жвачка. Это мой фирменный оттенок.
– Ваш и моей кузины Йоланды. Я тут не работаю. – Амейра опустила сумку на пол. – Кассир на обеде, фармацевт в подсобке. Я заглянула сюда спереть немного лекарств.
– Круто и смело! Меня зовут Мина Шелл. О, вот она, вижу. – Женщина потянулась через стеклянную витрину и подцепила тюбик помады. – «Вспышка розового». Идеально. Ничего, если я оставлю деньги с запиской? Только у меня нет бумаги. И ручки.
Амейра вырывала лист из блокнота и услышала скрип. Какой-то мужчина схватил ее за запястье и дернул, разворачивая к себе:
– Привет, красавица. Я искал тебя по всему этому уродскому птичьему городу. – Другой рукой он удержал Мину за шкирку. – Не так быстро, красотка в розовом. У меня есть что сказать Глинде, пока мы более-менее одни.
Нож, который Амейра видела прошлой ночью, завис у ее плеча. Мужчина потер лезвие и похотливо улыбнулся:
– Насколько же доверчивы некоторые владельцы магазинов? Ни одной камеры на тот случай, если ты желаешь и надеешься. Так, ладно, время важных подробностей, Глин. Это твое настоящее тело или пудришь мужикам мозги, чтобы они думали, будто ты симпатюля? Заткнись! – оборвал он взвизгнувшую Мину.
– Ты меня ущипнул!
– Ага-ага. На тот случай, если ты не догадалась, я не хороший парень. И кстати, о нехорошем. – Он снова повернулся к Амейре. – Думаю, пришло время тебе и мне…
Все, что он успел сказать. Амейра врезала ему каблуком по ноге, пихнула локтем под ребра и, вырываясь, ударила по голове бутылкой со спиртом.
Она не ожидала, что сумеет его вырубить, надеясь хотя бы оглушить. Он взмахнул ножом, оскалился и зарычал:
– Сейчас ты у меня получишь!
Заметив движение в другом конце магазина, Амейра крикнула:
– Бенни, зови Маквея!
И вытянула перед собой руку с бутылкой спирта, словно та могла защитить ее от ножа размером с мачете.
К счастью, нападавший увидел фармацевта и, отшвырнув Мину, выскочил через боковую дверь.
Амейра опустила бутылку и громко выдохнула. Бледный фармацевт подбежал к ней, сжимая в руках телефон.
– Он тебя ранил? Я позвонил в полицию! Сожалею о случившемся!
– Я сломала каблук, – сообщила Мина, – и ноготь. – Она заморгала. – Я всего лишь хотела купить помаду, а на меня напал какой-то Пацан-С-Мачете, ущипнул, толкнул и, может быть, почти отрубил мне голову. В общем, я не уверена, что мне стоит оставаться на эту штуку с Вороном. В смысле, это был просто монструозный нож!
Амейра засовывала спирт обратно в санитарную сумку, когда через центральную дверь в аптеку ворвался Джейк, вооруженный и явно готовый к сражению.
– Где этот урод?
– Сбежал через выход в переулок.
– Ты позволила ему уйти?
– Я видела нож! – вставила Мина. – Но была слишком испугана, чтобы запомнить его лицо. Извините.
– Я видел его лицо. – Фармацевт поправил очки. – Видел его здесь несколько минут назад, а еще сегодня утром из окна спальни. Обладатель этого лица вышел из здания на другой стороне переулка, где на дверях ворон и ведьма, которых дети вечно раскрашивают красной краской из пульверизатора. Ты знаешь это место, помощник. Там живет Йоланда Беллам.
В полицейском участке было столпотворение. Маквей прислушивался к Амейре, которая рассказывала о случившемся одному из близнецов Харден.
– Хватит меня изводить! – Пронзительный вопль Йоланды перекрыл все остальное. – Я не виновата, что какой-то придурок с ножом вылез из дома, в котором еще три квартиры. Маквей!
– Я сказал: возьми ее показания, Джейк, не обвиняй в укрывании преступника.
– Он еще не был преступником, когда она его укрывала!
– Я его не укрывала! Моего брата не было дома, когда я проснулась сегодня утром, я не могу доказать, что была одна. Джейк считает, что я лгу, ты веришь мне, правда?
«Я верю в то, что должен отловить Уэстора Холла и повесить его на одном из выкрученных дубов».
– Сколько человек было в аптеке, когда появился парень с ножом? – Маквей указал на толпу.
Она пристально обвела взглядом комнату:
– Фармацевт и Мина, но она испугалась и ушла, когда Джейк начал размахивать второй пушкой.
– Умная женщина.
– Бенни твой лучший свидетель, Маквей. И, может быть, один или два человека из того переулка. Все остальные здесь либо скучают и любопытствуют, либо ждут, когда откроется «Красный глаз».
Маквей потянулся перехватить скрюченные пальцы Йоланды.
– Не царапаться! – предупредил он.
– Ты ночевала у Наны! – Йоланда сверкнула на Амейру глазами.
– Ты сказала: у тебя нельзя.
– А еще я сказала, что ненавижу тебя!
– Ну, ничего не изменилось.
Заметив, что руки Йоланды сжимаются в кулаки, Маквей втиснулся между ними:
– Йоланда, сегодня утром Лазресу позвонил племянник Сет. Он думает, что его матери, возможно, требуется медицинская помощь.
– С каких это пор Сет беспокоится о матери и почему Лазресу на нее не начхать, выше моего понимания.
К ним присоединился Джейк:
– Сет волнуется, чтобы мать не откинулась раньше Лазреса. Иначе испарится его шанс выдоить денежки, которые он может получить от нее по наследству. Лазрес терпеть не может Сета. И меня. И моего брата. И половину семьи Блюме, и любого из Белламов в обоих городах.
– Ему нравится Нана, – напомнила Амейра. – А еще он владеет особняком Белламов.
Джейк продемонстрировал широкий оскал.
– Черт побери, Амейра, да ради обладания домом и землей, которые стоят целое состояние, имя Белламов проигнорирует кто угодно! Что же до фактических Белламов, ты не можешь упрекать его в том, что он их не любит. Единственная, с кем знаком лично я, грозилась превратить меня в жабу!
Маквей коротко зажмурил уставшие глаза.
– Всего лишь грозилась? Делай свою работу, Джейк. Поговори с Бенни и с каждым, кто что-нибудь видел в переулке. Остальных отправь по домам.
Джейк стиснул зубы, однако кивнул, соглашаясь.
– Что насчет парня с ножом? Мы позволим ему свободно разгуливать здесь до скончания века?
– Он не будет разгуливать, помощник.
– Будет, если мы не начнем его ловить.
– Ему нет нужды разгуливать. – Амейра посмотрела в сторону северного леса. – Всего лишь следовать за Маквеем и мной в особняк Белламов.
Если Уэстор в своем уме, он не пойдет за ними даже часть пути.
К четырем часам пополудни небо приобрело зловещий черный оттенок. Раздутые тучи, отливающие фиолетовым, клубились и сталкивались между собой, вызывая крошечные вспышки молний.
– Какое все-таки захватывающее зрелище. – Амейра прикрепила санитарную сумку за спинкой пассажирского сиденья. – Книга семейных хроник гласит: Хезекайя Блюме превратился в ворона в ночь, которая начиналась так же.
– Именно так и сделал.
– Что сделал?
– Превратился в ворона во время бури. Какого черта я это знаю, откуда?
– Может быть, ты одержим. Не дави конфеты, Маквей. К тому времени, как мы доберемся до особняка, нам понадобится сахар.
– Не только сахар, и у меня припрятана бутылочка.
– Ты сегодня просто светишься оптимизмом.
– Моя цель – доставить нас на гору и обратно в целости и сохранности.
– Понимаю твои чувства, однако вынуждена сказать: излишняя секретность нервирует меня. Ты ведь знаешь парня с техасским ножом, так? В смысле, знаешь лично.
Он мог бы солгать, но зачем?
– Отдаю должное твоей наблюдательности. Вот Джейк до сих пор не догадался.
– Джейк не был с нами прошлой ночью. Мы с тобой знаем, что винтовки мощнее пистолетов; держу пари, та, которую мы слышали, оснащена инфракрасным прибором ночного видения. Если бы стрелок хотел тебя убить, мы бы сейчас рыли тебе могилу.
Ответить или вывернуться? Маквей выбрал полуправду.
– Я узнал манеру стрельбы, Амейра. Три раза по три. Мы использовали этот сигнал. У него еще одно хорошее свойство – наделать достаточно шума, чтобы любой человек убрался бы подобру-поздорову и быстро.
– И откуда же они убирались?
– Из потенциально опасных ситуаций.
– Это не ответ.
– Нет, ответ, во всяком случае, сейчас. Давай оставим это так.
Он больше ощутил, чем увидел ее недовольство.
– Ты же вообще не скрытный. – Амейра резко развернулась на сиденье. – Я видела свет! Ты видел свет?
– Три проблеска наверху и один, более существенный, позади нас. Тот, что позади, – возможно, кто-то из местных просто едет в северный лес. Мне говорили: по округе разбросано несколько локализированных общин. Еще я слышал, хотя пока не видел, о группе кочевников, которые живут обособленно в домиках на колесах, трейлерах и кибитках.
– Заклинатели воронов. – Амейра вытянула шею, всматриваясь через заднее стекло. – Это в основном Блюме. Они учат воронов разным трюкам и делают механических птиц, делают то, чего не умеют настоящие вороны. Заклинатели обязательно придут в Лощину на праздник Ночи. Будут показывать представления, продавать свои потрясающие поделки в виде воронов, а потом опять скроются в лесу, унося с собой тонны заказов на то, что у них получается лучше всего.