– Дядя Лазрес. Вы ранены?
– Запыхался.
– Идемте со мной. – Она повысила голос. – Слушайте все! Там есть дверь. Мы можем выйти.
Медленно передвигаясь под весом своего дяди, она сумела направить по меньшей мере два десятка людей к малоиспользуемому выходу.
Ноги у нее подкашивались. Лазрес Блюме – довольно крупный мужчина, к тому же успел надышаться ядовитого дыма.
Из женской уборной выскочила Йоланда:
– Что происходит? Что это был за взрыв?
– Огонь в передней части. Помоги мне с дядей Лазресом.
– Я справлюсь. – Тот вернул себе равновесие, и Амейре стало немного легче.
– Дверь горит! – прокричал кто-то.
– Мы в ловушке! – взвыл его спутник.
– В уборных есть окна? – обратилась Амейра к Йоланде.
– Нет… хотя – да! Но они совсем мелкие.
– Придется протискиваться. Все сюда! – велела Амейра, передавая Лазреса фармацевту Бенни. – Пусть самые маленькие идут первыми на тот случай, если кто-то покрупнее застрянет.
– Я вывихнула колено! – Пьяная женщина в разрисованных джинсах хромала, держась за стену. – Я не смогу залезть.
– Она пойдет последней, – решила Йоланда.
– Последними пойдем мы! – возразила Амейра. – Это же бар нашего дяди.
– Был. Завтра от него останется одна зола. Какого черта тут случилось? Взорвалась газовая печь?
– Думаю, в боковое окно бросили что-то вроде бомбы. Бенни, если окно не открывается, разбей стекло.
Люди взбирались, ползли, протискивались и проталкивались через узкое отверстие. Когда Амейра убедилась в том, что они в безопасности, вернулась в коридор. Маквей ни за что не умрет из-за нее!
В глубине зала она заметила Джейка над черным рюкзаком. Он вскочил и тут же окутался дымом. Занеся ногу, Амейра поняла, что летит через дверной проем на кафельный пол. Удар оглушил ее, но не так сильно, как взрыв в коридоре снаружи.
Убедившись, что Амейра не пострадала, Маквей схватил ее и, не обращая внимания на протесты, поднял к окошку в туалете и выбрался через тлеющую дверь доставки.
Плотная белая завеса тумана клубилась, словно живая. К ней добавились струйки черного дыма.
Добровольным пожарным потребовалось несколько часов, чтобы погасить огонь.
Маквей приказал близнецам Харден собрать всех, кому требуется помощь, в клинике. Из Бангора приехали медики, чтобы помочь Амейре лечить пострадавших.
Оградив место пожара полицейскими лентами, Маквей поставил охрану и отправился в мотель «Гнездо Ворона», принадлежащий Лазресу.
Под хриплый баритон Луи Армстронга Лазрес слушал Амейру, которая рассказывала о том, что случилось с Ханной.
– Твой дядя в порядке?
– По поводу Ханны? Не могу сказать. Наверное, нет.
Маквей послал Джейку мрачный взгляд:
– Я говорил тебе не трогать подозрительные объекты.
– С каких это пор рюкзак стал подозрительным?
– Он был прислонен к двери, от него к дверной ручке шел провод.
Лазрес отодвинул руку Амейры, пытавшуюся расстегнуть ему куртку.
– Я не хиляк, племянница, и принял пилюлю для сердца. – Он прищурился в сторону Маквея. – Хочешь сказать, кто-то подложил взрывное устройство?
– В задний коридор, за стойку бара, под один из бильярдных столов, над передней дверью. Одни стояли на таймерах, другие были сенсорными.
– Мы имеем дело с массовым покушением на убийство.
Амейра сняла кусочек стекла с его воротника.
– У массового убийцы есть имя, дядя. Уилли Спаркс.
– Все из-за тебя! – Йоланда пронзила Амейру ненавидящим взглядом. – Ты привезла сюда опасность, смерть, бомбы. Ничего личного, дядя Лазрес!
– Она имеет в виду, что сейчас мы очень легкая мишень. – Джейк сердито взмахнул рукой. – И она права, черт побери! Где гарантия, что этот Спаркс не ворвется сюда на грузовике, полном взрывчатки?
– Если он это сделает, умрет вместе с нами. – Лазрес пошарил в карманах. – Мне нужна розовая пилюля! Ар Джей знает, где все мои лекарства. Где он?
– Я послал его на крышу. – Маквей следил за туманом. – Он ничего не увидит, но зато может услышать.
– Он хороший человек. Бывший военный. Я был уверен, что взял их с собой.
– У тебя два разных сердечных лекарства? – спросила Амейра.
– Я принимаю розовый антацид, когда ем креветок на ужин. Я по-своему любил Ханну. В детстве она развлекала меня историями о Хезекайе и его превращении. Когда я немного подрос, научила меня играть в шахматы на доске с воронами, которую вырезал ее дедушка.
Амейра погладила его по руке.
– Я поищу антацид в аптечном шкафчике.
Маквей проследовал за ней в ванную.
– Какого черта он живет в мотеле? – Амейра чуть не сорвала дверцу шкафчика. – Прежде чем ты ответишь, Маквей, да, я в курсе, что у него дома закоротило электрический щиток.
– Хороших электриков трудно найти, Рыжая.
Он зачарованно смотрел, как на ее лице быстро сменялись эмоции. И еще ему страшно хотелось ощутить ее вкус снова, и он положил ладонь ей на затылок.
– Ты не виновата.
– Нет, виновата. Я сбежала и спряталась, ну, или попыталась спрятаться там, где живут люди, которых я люблю. Спарксу не пришлось сильно напрягать мозги, чтобы догадаться и послать Уилли в Мэн.
– Так говорит Йоланда. И Джейк. Да, слухи в маленьких городках распространяются быстро, но из того, что я слышал о проведенном тобой дне, никто не боялся получить из-за тебя пулю. Люди считают, что тебя втянули в это дело.
– Они просто нуждались во мне и оценили риск. Ты уверен, что сегодня вечером никто не погиб?
– Пожарные обыскали место пожара. Все чисто.
– Зачем Уилли взрывать целый бар? Это не в его характере, если у него, конечно, есть характер. Надо, чтобы он это прекратил.
– Я знаю.
– Думаешь, он разозлился, потому что хочет сделать свою работу, а у него все срывается?
– Возможно. – Он остановил ее. – Ты кое о чем забываешь.
– Вряд ли.
– Ханна. Уилли Спаркс ее не убивал. Не совпадает по времени, как пожар в баре по модусу операнди[1].
Амейра уткнулась Маквею в плечо:
– Я так запуталась, будто в мозгу зеркальный шар, и все мысли, идеи, факты отражаются от кусочков зеркала в темноту. И надо это все собрать и понять?
Он поцеловал ее в волосы.
– Собрать и понять – это моя работа, Рыжая. А ты лечи порезы и ожоги, делай этот мир лучше.
– Маквей, что ты от меня скрываешь?
– Не могу ответить, пока не узнаю, что скрыл от меня Уэстор.
– Держу пари, ты жалеешь, что не остался в Нью-Йорке.
– Поверь, полуночная прогулка по Центральному парку без оружия – ерунда по сравнению с этим месивом. Нам пора возвращаться в дом твоей бабушки. Мои инстинкты, а я к ним прислушиваюсь, хотя и не люблю, подсказывают: завтрашний день может оказаться худшим из всех в семействах твоих предков с обеих сторон.
Если так, Амейра не хотела даже завтрашнего дня. Не желала бродить ранним утром вокруг почерневшего остова бара, тем более отправляться в поход на гору Беллам, чтобы доставить тело Ханны Блюме в Бухту Ворона. С утра погода обещала быть хорошей, от этой мысли стало легче.
Маквей предложил выпить кофе на ближайшей автозаправке по дороге в Лощину.
– Ты полагаешь, убийца Ханны подложил взрывчатку в «Красный глаз»?
Маквей поставил чашку.
– Я думаю о многих вещах, Рыжая. Это одна из них.
– Очко в мою пользу как не полицейского. А почему?
– Массовое убийство не метод Джимми Спаркса. Он обожает свою семью и очень разборчив, когда дело касается убийства. Выбери цель, убери цель. При необходимости можно отклониться от правила, но приказать взорвать бар, полный людей, которые могут оказаться родственниками, не в его стиле.
– Плюс Уилли не был уверен, что я там буду, а часть устройств, должно быть, подложили до или вскоре после открытия «Красного глаза». Ничего не понимаю.
– Я тоже. Поехали, поищем ответы.
Амейра пристегивалась ремнем безопасности, когда услышала далекий звук ружейного выстрела.
«Охотники», – первая мысль. Но два новых выстрела и после паузы еще три – и у нее похолодело в животе.
Маквей завел джип и развернулся обратно к дому, затормозил у края леса. Амейра повернулась к нему:
– Не смей даже думать, чтобы мне оставаться здесь!
– И не собираюсь. Полагаю, стреляли от тех кривых дубов. Пистолет. – Он указал на бардачок, выбрался наружу, достав из запирающегося ящика автомат Калашникова.
Страх пронзил Амейру.
– Ты же не собираешься полагаться на удачу.
– Нет. Держись рядом. Если кто-то приблизится к тебе сзади, разворачивайся и стреляй. Ты сможешь это сделать?
– Это нарушение клятвы Гиппократа, но да, смогу.
– Ты молоток, Рыжая.
Они почти сразу сошли с главной тропы и проложили более короткий путь через чащу. На этот раз выстрелы прозвучали намного ближе, менее чем в полусотне метров слева от нее. За скоплением сосен показались кривые дубы. Крошечная поляна выглядела совершенно пустой, редкие лучи солнца лежали на остроконечных камнях, словно скрещенные мечи.
Маквей опустился на колено, Амейра рядом с ним, прислушиваясь к тому, чего не могла видеть.
– Пение птиц, шорох животных, писк насекомых.
Закрыв глаза, она глубоко вдохнула и задержала дыхание.
И услышала, как что-то шуршит. И сквозь шуршание еле различимый стон. Открыв глаза, она тронула Маквея за руку:
– В кустах за вторым дубом.
Он просто вытащил «глок», начертил им в воздухе арку от места, где они сейчас находились, до указанного дерева.
Звук их шагов заглушался чириканьем птиц, зазывающих партнеров. Дрогнул куст. Амейра услышала кашель. «Булькающий». Она подняла пистолет дулом вверх.
– Не думаю, что он нас заманивает. У него жидкость в легких.
Маквей раздвинул кусты дулом автомата. И до того как заслонил Амейре обзор, она успела заметить блеск металла.
– Брось это, Уэстор – или тебе конец.
Уэстор опустил руки.
– Без проблем, дружище. Мне и так уже конец.