– Я попробую сегодня подъехать к клубу на разведку, – решительно предложил Изя, – никаких действий предпринимать не буду. Просто пока посмотрю.
– Давай, – Лёня отхлебнул пива, – по поводу твоей подруги. Отбой.
– Почему? – искренне удивился Изя.
– Опасно. Пойми, мы не знаем, что они там с ними делают. Я завтра выхожу на работу в больницу. Посмотрю, что там да как. Послежу. Попробую проникнуть в таинственную пристройку. Я ничем не рискую. А вот девушка рискует. Мы не сможем ее сопровождать до последнего. В итоге она скроется за дверями лаборатории, и пиши-пропало.
– Но он ей сказал, что еще ничего не решено. Возраст устраивает. А нужны результаты анализов. Чтоб точно решить, – бормотал не очень уверенно Изя.
– Почему мог не устраивать возраст? – удивился Лёня.
– Ей тридцать пять, – еле слышно произнес Изя.
– Сколько? Студентке тридцать пять? – Лёня запнулся. – Извини.
– Ничего, – Изя махнул рукой, – она восстанавливалась в универе. На юридическом. Это мое первое образование. Биохимия – второе. Я еще не решил, чем буду в итоге заниматься. Да, так вот. Ей тридцать пять. И я ее люблю, – сказал он с вызовом.
– Нормально, – заверил друга пришедший в себя Лёня, – нормально. Так бывает. Просто неожиданно было. Так что там с ее возрастом?
– По телефону сказали, что порядок. Нужны анализы, – терпеливо напомнил Изя.
– Ах, да, – Лёня взъерошил волосы. – Конечно, не надо ее на анализы. Ты ее сильно любишь? – вдруг уточнил он.
– Да! – выкрикнул Изя. – Да, – повторил он чуть тише, – и жалею, что втянул ее в это дело. Ты прав, дам ей отбой. Не надо ехать сдавать анализы. Мало ли что. Ты прав.
Утром она встала чуть раньше, чем обычно. Няня еще не приехала, но она договорилась с мамой, чтобы та пришла часик посидеть с детьми. Час, может, и выдержит. Муж только что уехал, и она спокойно ходила по кухне, заваривая чай и доставая ингредиенты для бутерброда. В этот момент зазвонил телефон.
– Оставайся дома, – проговорил Изя, – опасно. Тебе туда ехать на анализы опасно. Вдруг они сразу с тобой что-нибудь сделают.
– Не беспокойся. Я и с мамой договорилась. Все будет в порядке. Он сказал, что обычные анализы. И УЗИ. Всё.
– Не надо. Лёня прав. Мы не сможем отследить тебя до самого конца. Что там с тобой сделают, неизвестно. Оставайся дома, пожалуйста.
– Ну. Хорошо. Ладно. Но ты держи меня в курсе, – она положила трубку на стол.
Настроение резко ухудшилось. Она рвалась в бой, так хотела сделать что-то полезное и нужное. А теперь ее оставляли дома. На кухню вошла мама.
– Я пришла! – объявила она очевидное. – Где дети?
– Умываются. Скоро будут здесь.
Она поела и пошла к машине. Надо воспользоваться моментом и все равно куда-нибудь уехать. Почему бы и нет? Только куда поедешь в восемь утра? Тусклое осеннее солнышко проглядывало из-за туч. Она выехала за ворота и поехала в сторону центра. Через минут сорок перед ней появилось здание больницы. Минут десять она посидела в машине, кусая губы и думая, что делать дальше.
– Доброе утро. Я стою возле морга.
– Ждите. Сейчас выйду.
Вскоре к ней подошел неприятного вида высокий, тощий мужчина. От него пахло смертью. «Банальное сравнение. Если рядом морг, то должно пахнуть моргом», – постаралась она успокоить себя.
– Пойдемте, – он показал ей рукой в сторону двери, которая вела в пристройку, расположенную левее.
Она быстро написала сообщение: «Приехала и иду на анализы. Рядом с моргом».
– Телефон придется выключить, – строго сказал мужчина, – здесь нельзя. Влияет на работу оборудования.
Сообщение успело уйти. Она нажала на кнопку, и экран погас.
– Лёня, она взяла и сама пошла на эти чертовы анализы, – срывавшимся голосом говорил Изя, – написала мне сообщение, а потом телефон выключила. Или ей его отключили. Или отняли! Сделай что-нибудь! Я ее втянул в это дело и только сейчас понял, что наделал!
– Я в больнице. Мне тут показывают фронт работы. Сделаю, что смогу. Говорить не очень удобно. Не волнуйся, – Лёня тихонько шептал в телефон, одновременно кивая старшему по этажу, который рассказывал о том, что Лёне придется делать.
Через час Лёня попытался проникнуть в пристройку. Затея оказалась провальной – на двери, ведущей в помещение, оказался сенсорный замок – взламывай не взламывай, не войдешь. В морг попасть было легче. Туда вели обычные двери, которые к тому же были не закрыты и спокойно распахивались при приближении к ним человека менее, чем на метр. Внутрь войти Леня не успел: мимо провезли накрытое простыней тело. В этот же момент в кармане завибрировал телефон.
– Лёня, она вышла! – тяжело дыша в трубку, вещал Изя.
– Ну и как? – проговорил еле слышно Лёня, отходя от морга.
– Пока все в порядке. Действительно взяли анализы и сгоняли на УЗИ. Сказали, позвонят на днях. Когда все результаты будут. Объяснили, что им нужны люди для проведения научных экспериментов. Оплата большая. Якобы безопасно для здоровья. То есть, типа, все эксперименты в рамках закона и до этого испробованные на животных. Но люди им нужны здоровые по большинству параметров.
– Почему только женщины, она их не спросила? – поинтересовался Лёня.
– Спросила. Сказала, что и муж готов участвовать. Они говорят, что исследования касаются только женского организма. Поэтому, мол, спасибо, мужики не катят. Кстати, моя подруга не очень-то здорова по женской части. Да и по некоторым другим аспектам. Посмотрим, что ей скажут. Думаю, не возьмут.
– Будем надеяться, – ответил Лёня, – хотя она же все равно может отказаться. Даже если покажется им достаточно здоровой. Потому что, я лично думаю, им на ее здоровье наплевать. Им просто нужны результаты ее анализов для дальнейшей работы. Ладно, я пошел. Работенки тут хватает.
Лёня и на самом деле не ожидал, что работа санитара такая тяжелая. Причем, моральные аспекты очень быстро отошли на второй план, потому что тяжело ему было физически. При этом он пытался подходить к моргу и разведывать там обстановку. К вечеру в морг его отправили совершенно официально. Он повез туда умершего пациента.
В морге было страшно холодно и темно. «Хоть фильм ужасов снимай», – промелькнуло в голове у Лёни. Медсестра приняла у него все необходимые бумаги и отправила дальше. Тут-то он и понял, что вляпался. Во втором помещении перед ним стоял тот самый мужик, которого он на днях расспрашивал о несуществующем профессоре.
– Давай сюда, – мужик забрал каталку с трупом и покатил на свободное место.
Лёня сглотнул, вытер набежавший, несмотря на адский холод, на лоб пот и вышел из комнаты. Ему предстояла еще целая ночь дежурства, во время которой он планировал сходить в морг и узнать, как оттуда можно попасть в пристройку. Теперь он понял, что попал в засаду, которую устроил сам. Как можно было не сообразить, что он нарвется так или иначе на этого мужика?! Вроде, мужик Лёню не признал. Все-таки на нем был белый халат и шапочка. Но дальше действовать вот так напролом становилось неразумно. А где-то и опасно.
– Привет, можешь говорить? – Изя позвонил как раз вовремя, чтобы отвлечь Лёню от невеселых мыслей.
– Могу, – ответил Лёня и тут же поделился свалившимся на его голову происшествием.
– Думаю, он тебя не узнал. Иначе ты бы это как-то почувствовал, – успокоил друга Изя, – но особенно не суйся в морг. Местечко не из приятных.
– Твоя подруга, она увидела что-нибудь необычное, когда у нее брали анализы? – спросил Лёня.
– Нет. У них там кабинеты сразу после входа. Расположены вдоль длинного холла. Она сказала, там никого особенно и не было, кроме медсестер. Все тихо, чисто и мирно. Никакие девицы мимо не бегают. Короче, нет ничего подозрительного. Но я тут проехался по адресу клуба, который ты мне дал. Клуб офигенно элитный и закрытый. Кругом камеры, охрана. Даже не представляю, как за ним и следить. Вычислят тут же.
– Я завтра после работы тоже туда прокачусь. Может, что и замечу странное.
– Заметить сложно. Особняк стоит в глубине двора. Высокий – три этажа плюс пентхауз. Двор весь в деревьях. Вроде центр Москвы, а будто лес за забором. Здания почти совсем не видно, – рапортовал Изя, – я обошел забор по периметру. Там есть, конечно, вход и для обслуги. Но от этого не легче – охрана везде одинаковая.
– Может, и туда устроиться работать? – хмыкнул Лёня. – На клиентов мы с тобой явно не потянем.
– Это точно! Туда такие авто подъезжают – мама дорогая! – засмеялся Изя. – Устроиться работать? Но как? Прямо подойти и спросить, не требуются ли им посудомойки? В подобные заведения, боюсь, даже последняя шалупонь устраивается по рекомендации. Не пройдет номер.
– Аля ведь, скорее всего, в одном из таких клубов работала, – вспомнил Лёня, – может, у ее подруг поспрашивать?
– Попробую, – согласился Изя, – но мне кажется, этот путь тупиковый. В больнице ты, может, чего и узнаешь случайно. В клубе – очень сомневаюсь. Но спрошу завтра у девчонок на всякий случай.
Ночью в больнице было тихо. В полнакала горели лампочки в коридоре. На посту сладко спала дежурная медсестра. Из некоторых палат доносился храп больных. Лёня бродил по коридорам третьего этажа, продумывая дальнейший план действий. Потихоньку он продвигался в сторону лестницы, ведущей вниз в подвалы и морг. В итоге, дойдя до первого этажа, Лёня пошел к мерцающим вдали лампочкам, светящимся зловещим голубоватым светом. Двери морга, как всегда, радушно распахнули перед ним свои объятия. Медсестры у входа не было. Чуть дальше Лёня увидел открытую дверь, ведущую в маленькую комнатку. Внутри на топчане спала сестра. Он на цыпочках прокрался мимо, благо мягкая обувь, выдаваемая сотрудникам больницы, позволяла это делать без особого труда.
В коридоре, ведущем к основному помещению морга, в который Лёня завозил днем труп, больше комнат не наблюдалось. Он прокрался в «холодильник». Среди трупов ему стало совсем не по себе. Лёня пошел по периметру большой комнаты в поисках еще одной двери. Пройдя вдоль двух стен по левой стороне, он наткнулся-таки на дверь. Она легко открылась, и Лёня очутился в маленьком коридорчике, из которого явно можно было попасть на улицу – рядом с выходом находилось окошко, скупо показывавшее