«Очевидцы видели, как Ядовитый Плющ скрылась на загруженной химикатами фуре».
Черт. Черт. Кадык Гордона дрогнул. Он говорил так тихо, что Люку пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова: «А Харли Квинн воспользовалась обширными познаниями в области взрывчатых веществ и подорвала еще одну стену тюрьмы «Блэкгейт». Она освободила главных членов банды Джокера. Второго, Третьего и Четвертого.
Кровь застыла у Люка в жилах.
Гордон подытожил: «Выдвигаемся сейчас. Никому ни слова. Их надо поймать до того, как узнает пресса».
Подчиненные Гордона начали задавать вопросы, а Люк направился к выходу.
Холли поймала его взгляд, когда он прошел мимо, и подняла брови. Будто заметила маленькое совещание Гордона – и видела, как Люк подслушивал.
Люк удостоил ее равнодушным скучающим взглядом в ответ и выскользнул из зала.
Быстро. Действовать надо быстро.
Потому что если из тюрьмы сбежали три главных парня Джокера, жди беды, очень большой беды и очень скоро.
Глава 25
Люк знал их имена и помнил длинный, бесконечный список преступлений.
Честно говоря, в другой ситуации схватка с парнями, которых звали Бозо, Хихик и Улыбка,[21] вполне тянула на розыгрыш. Но эти ребята были совсем не похожи на добродушных клоунов.
Люк парил над Ист-Эндом, костюм считывал данные с людей, которые встречались ему внизу. Но никто не подходил под искомые рост, вес и приметы троих главных парней Джокера.
Сердце бешено стучало в груди, хоть он и пытался унять его. Эта гонка перед боем, прежде чем он кинется в драку… После возвращения домой у него бывали ночи, когда он не чувствовал ничего, кроме этой гонки. В такие дни ему становилось легче, когда он выходил в темноту улиц Готэма. Когда знал: адреналин бьет ему по венам потому, что он ждет.
Но с тех пор он обрел баланс. Хотя даже сейчас, когда его крылья поймали восходящий поток воздуха и он парил над городом… Он любил эту гонку.
Любил, как она разрасталась, заполняя собой весь мир, а потом сужалась – фокусируясь. Тогда-то он их и увидел.
И погнался за тремя мужчинами, которые шли по переулку внизу. У одного через плечо была перекинута бейсбольная бита, у другого вокруг запястья было обмотано нечто напоминавшее цепь, а у третьего… В руке было что-то очень похожее на длинный, зловещий нож, бликующий в тусклом свете. Они даже не стали снимать тюремные робы.
Люк накренился, сбрасывая скорость.
Трое против одного – не такой уж и плохой расклад. Но это особенные противники.
На спине высокого и стройного мужчины – Бозо – темнело влажное пятно. Это не его кровь, подсказал Люку костюм. Чужая. На цепи, которая висела у него на руке, тоже была кровь.
Господи.
А на широких, мясистых плечах Хихика лежала бейсбольная бита. Из нее торчали гвозди. Длинные.
Люк постепенно спускался, приближаясь к противоположному концу переулка. Если он нападет на них со спины, это сыграет ему на руку.
Такая засада противоречила правилам боя на ринге, выглядела трусливой даже против этих троих, но… Нож был в руках у Улыбки – стройного, среднего роста мужчины, Второго номера в банде Джокера. И он стал им не потому, что был приятным человеком. Нет, Люк знал, что его так зовут потому, что у него на лице сияет улыбка, когда он убивает. Улыбка, когда грабит. Улыбка, когда сеет зло по приказу Джокера.
Именно за Улыбкой Люку надо будет следить в первую очередь. И именно из-за Улыбки он погасил подсветку костюма, почти бесшумно приземлившись на аллее, и достал бэтаранг. Он доработал простенькое металлическое устройство у себя в лаборатории. По его сигналу этот бэтаранг ударит противника током. Разряд не слабее чем у электрошокового ружья.
Еще за океаном он подружился с одной снайпершей. Люк сотни раз расспрашивал, как она подсчитывает расстояние, ветер, движение. Она никогда не промахивалась.
Трое мужчин дошли до конца переулка, по-прежнему не подозревая, что за их спинами стоит человек.
Люк прицелился, достал еще два бэтаранга для Второго и Третьего, прикинул, куда эти двое могут броситься.
Ему не нужно их обязательно убивать.
За океаном он видел много убийств. До сих пор обсуждал это на групповых встречах.
Эти трое должны ответить за свои убийства. Действительно ответить, перед судом, а не перед мстителем из народа. Хоть они все были чокнутые и озлобленные… у них тоже было право на правосудие.
Бэтаранг вылетел, целясь в поджарое тело Улыбки.
Но Второй парень Джокера, по всей видимости, услышал жужжание электрического заряда.
Быстрее, чем предполагал Люк, Улыбка схватил Бозо и резко развернулся, прижимая Четвертого парня Джокера к груди.
Живой щит.
Бэтаранг попал Бозо прямо в грудь, вырубив его. Цепь звякнула, упав на асфальт вслед за Бозо. Он был без сознания. Как Люк и думал, Хихик кинулся за другом, а не побежал прочь. Люк кинул второй бэтаранг туда, куда и предполагал.
Хихик и его бейсбольная бита глухо стукнули об асфальт.
Улыбка окинул переулок взглядом, на его бледном лице расплылась мрачная ухмылка.
– Давай, выходи, – позвал он высоким и тонким голосом. Ничтожное подобие пробирающего до костей голоса Джокера, которым тот обладал от природы. – Кто это нам весь кайф обломал? – Он поманил Люка длинным ножом. Лезвие забликовало, поймав свет от фонаря.
Один против одного – такой расклад нравился ему куда больше.
Люк вышел из тени, у него на груди ярко вспыхнула эмблема.
Улыбка криво ухмыльнулся, пританцовывая – двигался он неустойчиво, нетвердо. Так делают люди, которые воображают, что умеют боксировать. Люк тысячу раз это видел и знал, что от этого только сместится центр тяжести.
– Поймай меня, если сможешь, – прошептал Улыбка и понесся прочь.
Люк позволил ему убежать. Он уже вызывал ГДГП. Он сразу понял, что может потерять двух преступников, которые сейчас были без сознания, если не свяжет их надежно прежде, чем бросится вслед за третьим.
У него ушло пять минут на то, чтобы привязать Бозо и Хихика к фонарю. В паре кварталов от него уже выли сирены.
Хорошо.
Когда рой полицейских машин приблизился, Люк взмыл в небо, просматривая улицы внизу.
Прошло максимум пять минут. Но за пять минут в Готэме могло произойти все, что угодно. Повсюду были подземные ходы – Готэмские злодеи предпочитали перемещаться именно с их помощью.
Вот он. Бежит к причалу, нож поблескивает в темноте. Умный, но подготовки не хватает. Не понимает, что этот блеск выдал его с потрохами.
Улыбка свернул за угол, петляя в лабиринте складских портовых помещений.
Побежал к небольшой пристани. Люк бросился вправо и приземлился в тени к северу от его маршрута.
И понял, что Улыбка сумел пройти сквозь склады, а не вокруг них.
Люк приземлился, шлем полыхнул предупреждениями, и…
Он втянул голову в плечи, пытаясь увернуться, когда Улыбка нанес удар ножом.
Слишком медленно. Нож прошелся у него по боку. Раздвигая металлические пластины. И плоть.
Люк выругался, стараясь не обращать внимания на боль и теплую кровь, растекающуюся под костюмом.
Если бы он был без брони, нож вскрыл бы ему брюхо, как дохлой рыбе.
Улыбка расплылся в ухмылке, осматривая клинок и следы крови на нем:
– Знаешь, сколько будет стоить эта ДНК?
Люк терял кровь. Угрожающе быстро.
Надо это уже заканчивать.
– Жаль, ты так и не узнаешь, – сказал он и бросился к Улыбке.
Символ на груди Бэтвинга ярко вспыхнул, ослепляя Улыбку, и Люк сбил его с ног.
Влетев в противника, он ударил его ребром ладони по локтю так, что пальцы Улыбки разогнулись и отпустили нож, а потом нанес убийственный удар, врезав ему кулаком в челюсть.
Кость хрустнула, полилась кровь.
Но Люк еще не закончил. Улыбка откатился вправо, Люк выбросил ногу, обратив и так неустойчивое равновесие преступника против него самого.
Улыбка со стоном рухнул на деревянный причал.
Люк тут же кинулся на него, загнав бэтаранг ему прямо в грудь.
Улыбка осел на землю, из носа у него сочилась кровь. Вырубился.
Люк не стал останавливаться, чтобы не выветрился адреналин. Нельзя: в боку у него рана, и боль прошивает его с каждым движением.
Он сумел послать ГДГП еще один вызов и сбросить нож в темную реку, которая смыла его ДНК, затем перекинул худое тело преступника через плечо и понес его прочь с причала. Оттуда, где его с легкостью может найти какой-нибудь подонок.
Люк шагал, стиснув зубы. Но дошел.
Когда он приковал Улыбку к почтовому ящику (тот заскулил, приходя в себя), полицейские уже были близко, и Люк смог взлететь на крышу ближайшего дома.
Готэм никогда не казался ему таким большим. Бесконечным. Нельзя останавливаться, чтобы передохнуть, это опасно. Надо добраться домой. Он с трудом приземлился и сложил крылья.
И обнаружил, что она его ждет.
Женщина-Кошка низко хохотнула:
– Думал, что я приду сегодня на бал?
Так все и было. А она оставила ГДГП в дураках как раз тогда, когда все воздавали им почести.
Люк бросился к ней.
Но именно тогда и там его тело решило напомнить ему, что у него есть пределы. И сейчас он до них дошел. Он хотел шагнуть вперед, но вместо этого стал заваливаться назад. Назад, назад, в темноту.
Пальцы в перчатках с когтями пришли ему на помощь, когда уже показался край крыши.
Люк почти не помнил, как они тут оказались.
Как так вышло, что его не столкнули с крыши, что его тело не размазалось по асфальту внизу.
Все поглотил наполненный болью туман. Должно быть, рана на ребрах была глубже, чем он предполагал. Он смутно чувствовал, что его полунесут. Что чья-то стройная фигура придерживает его, помогает ему спускаться и делать все остальное. Но он и понятия не имел, куда она его привела, когда они вошли в маленькую, но чистую квартиру. Было темно и тихо. Он только понял, что это не его квартира. Холодок пробежал у него по спине.