Я была не в курсе, что музей Уорхола в Питтсбурге, где я ни разу не была, тоже планирует отмечать годовщину – двадцать лет с момента своего основания. Когда мне позвонил руководитель музея Эрик Шайнер с приглашением принять участие в празднестве, он упомянул, что в их архивах куча моих фотографий, и мне стало любопытно. Вечером следующего дня я случайно столкнулась со своим хорошим другом Бобом Колачелло – он был редактором журнала Interview в уорхоловские времена и был близок с Энди, как никто другой. Звезды сошлись, и я решила устроить экскурсию в Питтсбург вместе с Биллом Катцем, его ассистентом Колом и Бобом, чтобы начали вырисовываться идеи для выставки. Но перед этим я хотела съездить с Бобом на денек в Бруклин и познакомиться с молодыми местными художниками. Боб спланировал наш маршрут, а гидом у нас был Вито Шнабель, сын Джулиана Шнабеля, успешный арт-куратор. Мы посетили Bruce High Quality Foundation[15] и студию Рашида Джонсона, я объяснила замысел выставки «Путешествие одного платья» и сказала, что хочу включить в нее работы молодых художников. Я пригласила Вито поехать с нами в Питтсбург.
Мы отправились в путь рано утром: надо было успеть заехать в «Дом над водопадом» архитектора Фрэнка Ллойда Райта – изумительное здание, буквально сливающееся с окружающей природой, которое я всегда мечтала увидеть. Потом мы перекусили по дороге и наконец добрались до музея Энди Уорхола в центре Питтсбурга. Мы бродили по музею, любовались картинами, смотрели кино и в итоге оказались в помещении частного архива, где Эрик начал доставать все мои фотографии, которые сделал Энди на протяжении тех лет. У нас с Бобом было чувство, будто мы попали на «Фабрику» Уорхола[16].
Несколько недель мы с Вито ездили по художественным студиям. Как только я зашла в бруклинскую студию Дастина Йеллина в районе Ред-Хук, я тут же заказала ему скульптуру. Он не слышал о платье с запа́хом, так что я подарила ему одно для его девушки. Судя по всему, вместо того чтобы отдать его ей, он сам расхаживал в нем по своей студии, вдохновляясь моим давним девизом: «Надень платье и почувствуй себя женщиной!» Похоже, это сработало: он создал потрясающий 3D-коллаж в виде платья с запа́хом, застывшего в движении, без тела внутри. «Платье» было сделано из сотен, а может, и тысяч крошечных черно-белых отсканированных изображений из газет и журналов, нарезанных по форме моего первого узора-цепочки и заламинированных внутри стеклянного бокса. Коллаж как будто плыл в аквариуме и представлял собой идеальное сочетание искусства и платья с запа́хом. Договориться о чем-то подобном с другими художниками мне оказалось сложнее: все получалось каким-то невразумительным и слишком «сухим» с эмоциональной точки зрения.
– Не заморачивайся так сильно, – отчитал меня Билл. – Эта выставка должна быть про платье и про тебя. Произведения искусства пусть будут только авторства художников, которые знали тебя лично, рисовали тебя, работали с тобой… это твой путь и путь платья. Выставка должна быть об этом. Возьми свои яркие принты, чествуй их, обклей ими стены, пол! Не стесняйся!
Я не знаю никого, кто был бы так же уверен в своем видении, как Билл… не удивительно, что ни Джаспер Джонс, ни Ансельм Кайфер, ни Франческо Клементе не повесят картину, пока Билл не выскажет свое мнение. Он меня убедил, и я расцеловала его.
Затем мы встретились со Стефаном Бекманом, который делает сценический дизайн для модных показов бренда Marc Jacobs, и тогда выставка начала приобретать свои очертания: мы решили, что у нас будет зал с хроникой истории платья, зал с произведениями искусства и один большой зал с армией манекенов. Я всегда говорила, что хочу создать армию платьев с запа́хом: подобно Терракотовой армии, которую я видела в китайском городе Сиань, у меня будет армия манекенов в моих платьях. В Пекине мы начали с группы из 36 манекенов, но для ЛА мне хотелось сделать гораздо больше. Вместе со Стефаном мы поехали к производителю манекенов Ральфу Пуччи, и его скульптор начал работу над манекенами. Изучив по старым снимкам мои черты лица, он воссоздал их на лицах манекенов, сделав им высокие скулы и, по моей просьбе, выразительные носы. А еще мне хотелось, чтобы их позы излучали силу и вдохновленную уверенность осанки Давида Микеланджело. Я много раз ездила проверять, как продвигается работа над манекенами, и когда убедилась, что они выглядят сильными и бесстрашными, я сделала заказ на 225 экземпляров.
Стефан разработал концепцию расстановки манекенов – их разделили на 5 групп и сделали композиции в виде напоминающих ограненные бриллианты пирамид: одна большая пирамида в центре и четыре поменьше вокруг нее. Пол вокруг «бриллиантов» пестрел широкими полосами, на которых были рисунки шести главных принтов, которые мы отобрали в архиве и которые теперь называем «шестью сестрами»: вдохновленные природой «Веточки», геометрические «Кубы» и «Звенья цепи», «Леопард», «Питон» и графический узор с моей подписью. Они были сильно укрупнены и нанесены на винил, которым были покрыт пол и стены, благодаря чему пространство стало похоже на флаг. Я не верила своему счастью. Мне всегда хотелось, чтобы у нас был флаг!
Итак, пока Билл и Кол занимались дизайном помещений, Стефан делал декорации, а Пуччи работал над манекенами, наш замечательный архивариус Франка Дантес занималась подбором изображений для составления хроники: письмо со словами поддержки от Дианы Вриланд 1970 года, первые рекламные съемки и знаковые для платья с запа́хом моменты: фотографии женщин в этой модели – от Мадонны и Ингрид Бетанкур до Мишель Обамы, Сибилл Шепард в фильме «Таксист», Пенелопы Круз в «Разомкнутых объятиях» и Эми Адамс в «Афере по-американски». Для зала с произведениями искусства мы собрали коллекцию из всех работ Уорхола, Франческо Клементе, Ан Дуонг, новой работы Барбары Крюгер, фотографий авторства Хельмута Ньютона, Чака Клоуза, Марио Тестино, Хорста, Энни Лейбовиц и современных работ, созданных специально для выставки в Китае. Логистикой занимались Луисьелла, которая когда-то была моим ассистентом, а теперь является нашим вице-президентом по мероприятиям международного уровня и благотворительной деятельности, а также Джеффри Хэтфилд, наш продюсер, который отвечал за организацию выставок в Москве, Сан-Пауло и Пекине. Все было практически готово, кроме самого важного связующего звена: кто будет курировать отбор платьев для выставки? Кто сможет отсмотреть наши гигантские архивы, разобраться во всем этом и составить наглядную экспозицию? Я совершенно точно не могла этим заниматься, как и все остальные в DVF. Для нас они были просто кучей старых платьев!
Ответ на этот вопрос был найден благодаря счастливой случайности. В июне 2013 года я вместе с внучкой Антонией поехала в Англию на ее ознакомительный день в школе-пансионе, а также на празднование по случаю восьмидесятилетия Боба Миллера, основателя магазинов Duty Free и дедушки моих внуков Талиты и Тассило. Когда я бываю в Лондоне, то всегда стараюсь знакомиться с дизайнерами, чтобы иметь представление о новых талантах. Одним из них оказался Майкл Херц, креативный директор швейцарского бренда Bally.
Мы познакомились много лет назад, когда он был еще студентом, мы тогда разговорились, сидя около музея Виктории и Альберта. На этот раз мы пили чай и мило беседовали в отеле Claridge. Он признался, что без моих фотографий не обходилась ни одна из его «досок вдохновения». Мне нравился юмор, с которым он смотрит на вещи, и то, как он описывал женщин. Его слова звучали как поэзия, и меня это заинтриговало. Он рассказал мне, что его контракт заканчивается и что он планирует немного отдохнуть. «Было бы здорово сделать совместный проект!» – сказала я, не имея ни малейшего представления о том, что это будет за проект.
Приземлившись в Нью-Йорке, я позвонила Майклу. «Кажется, у меня есть проект для тебя», – сказала я и пригласила его на следующие выходные в гости в поместье Cloudwalk. Может, он сможет стать куратором выставки?
Когда Майкл зашел в комнату, где хранились архивные вещи, и стал примерять платья на себя, я улыбнулась. Я дала ему возможность поработать в одиночестве в течение двух дней, чтобы он мог все это переварить. Его первая выборка была очень интересной. Он достал платья, которые я не видела давным-давно. Он часами изучал альбомы с газетными и журнальными вырезками, делал фотографии, заметки и набрасывал эскизы. К концу его пребывания я знала, что он должен стать куратором выставки. «У тебя есть три месяца. Три месяца, чтобы разбить платья по группам и выработать концепцию. Я хочу, чтобы ты перемешал старые и новые модели и показал, что это платье прошло через несколько поколений, оставшись по-прежнему актуальным. Можешь перевыпускать старые принты, экспериментировать с масштабом рисунка и создавать новые модели… но все это должно выглядеть естественно и безупречно сочетаться». В течение месяца он работал самостоятельно, а потом мы провели два долгих дня за отсмотром и обсуждением коллекции.
Майкл объяснил мне, по какому принципу он хочет разделить платья по группам. Большой центральный бриллиант будет состоять из моделей с черно-белыми принтами. Я сказала, что черно-белый – это прекрасно, но настояла на том, чтобы добавить композиции цвета: «Черно-белые принты в сочетании с яркими цветами – вот это в духе DVF». Принты в остальных группах были объединены по темам «Природа», «Животные», «Геометрия» и «Поп-арт». Мы сделали множество перестановок, и он показал мне свои эскизы и ткани, которые он хотел перевыпустить. Я была в восторге от его подборки. На несколько недель он исчез в комнатах с образцами и на фабриках. Я дала ему возможность заниматься своим делом, думая, что всегда, если что, смогу внести какие-то изменения позже.
Открытие выставки было назначено на пятницу, 10 января 2014 года, за два дня до церемонии вручения премий «Золотой глобус». Наш новый долгожданный директор по маркетингу Эран Коэн и его команда были в режиме повышенной готовности: монтаж экспозиции, маркетинг, пиар и, наконец, что не менее важно, организация вечеринки. В начале декабря, когда я приехала проверить, как продвигаются дела, у меня была встреча с организатором вечеринки. Я очень расстроилась. Я отказалась проводить вечеринку в шатре на улице. Мне хотелось, чтобы она была внутри, но не в помещении выставки. Тогда я заметила еще одно помещение размером почти 350 квадратных метров, которое примыкало к залу с манекенами, и решила превратить его в свою собственную Studio 54 – с банкетками, зеркальными колоннами и диско-шарами!