— Ты меня тоже. — Она продолжала жадно ласкать его грудь. — Все произошло так внезапно, это похоже на безумие, но я хочу тебя.
— Я весь твой, мое тело в твоей власти. — «И сердце тоже», — добавил он про себя.
Теперь он точно знал, что влюблен в эту милую женщину, которая беззащитно и грациозно раскинулась перед ним. Зачем он пустил это чувство в свое сердце? — кричала его душа.
И неожиданно все встало на свои места. Их тела сплелись в едином порыве, и теперь он понимал: все хорошо, так и должно быть.
Его руки блуждали вдоль ее спины, пока не достигли ягодиц. Она стонала, с благодарностью принимая его ласки, а он неумолимо приближался к потаенному уголку, жаждущему его внимания. Наконец он опустил голову и, продолжая ласкать руками ее тело, впился губами в ее сладкое лоно.
Мерил чуть не потеряла сознание. Он открывал ей неведомое наслаждение, он заставлял дрожать каждую клеточку ее тела, он угадывал каждое сокровенное желание. Наконец он почувствовал, как она задрожала, и услышал громкий протяжный стон.
Не давая ей опомниться, он вошел в нее резким, сильным рывком и стал равномерно двигаться, приближаясь к вершине блаженства.
— Господи, Мерил… — бормотал он.
Никогда еще она не была так счастлива. Она обхватила его ногами и уверенно отвечала на каждое его движение, постанывая от наслаждения, когда он касался губами ее сосков. Он много, очень много раз доводил ее до экстаза.
Когда, наконец, уже вдвоем, они со стоном достигли пика страсти, она прижала его к себе и громко зарыдала:
— Я люблю тебя. — И едва услышав свой голос, Мерил вдруг поняла, что это правда. Она любила этого незнакомца каждой клеточкой своего тела и, если бы это было в ее власти, продлила бы этот день на всю оставшуюся жизнь.
ГЛАВА 3
С этого дня они больше не разлучались. Если первый совместно проведенный день был похож на случайную искорку волшебства, то последующие недели создавали ощущение бесконечной сказки.
Даже погода изменилась в унисон с их настроением: ярко светило солнце, помогая им наслаждаться любимыми занятиями. Они много гуляли, катались на лодке, ловили рыбу… Но главное, жизнь для них перестала быть тоскливым существованием. Мерил уже давно забыла значение слова «счастье». Теперь она знала, что такое счастье — это когда рядом любимый и заботливый человек. То же можно было сказать и о Ризе: морщинки у глаз и рта разгладились, напряжение исчезло с лица. Теперь он вел себя, как беззаботный мальчишка.
Ночи не были похожи одна на другую. Иногда они занимались любовью медленно, постепенно изучая друг друга. Риз не только умел доставить ей удовольствие, но и научил ее доставлять наслаждение ему, отбросив все запреты и табу. В другие дни они проводили в постели горячие и страстные минуты.
Одно оставалось неизменным — их неиссякаемое стремление друг к другу. Уже три недели Мерил купалась в невероятном счастье, о существовании которого до сих пор и не подозревала. С каждым днем она все больше любила Риза.
С чем можно сравнить чувства влюбленного? Пожалуй, с тем, что испытывает человек, рискующий попасть под машину, но счастливо избежавший этой участи. Странное щекочущее чувство в районе желудка, состояние удивления, восторга, сменяющееся глубокой печалью и боязнью снова оказаться в экстремальной ситуации и потерять так неожиданно обретенное спасение. Вам то холодно, то горячо, вы то голодны, то ненасытны, вы полны энтузиазма и надежд, которые вдруг сменяются приступами мрачного пессимизма.
Странно, но любовь никогда не предупреждает о своем приближении. Ты окунаешься в нее со скоростью прыжка в бассейн с десятиметровой вышки. Нет ни малейшего шанса успеть обдумать, что происходит, нет ни времени, ни особого желания. Случилось нечто, не поддающееся контролю. Сумасшедшая, захватывающая дух гонка по вертикали. И самое странное и манящее — то, что назад пути уже нет.
Лишь единожды весточка из внешнего мира донеслась до Мерил. Утром позвонила Моргана. Они, как раз приняли душ, и Риз отправился на утреннюю пробежку. Воспоминания об этом телефонном разговоре каждый раз заставляли ее улыбнуться.
— Ой, да ты мурлычешь, как кошка, которая только, что слопала канарейку, — сказала Моргана. Ее задорный смех доносился сквозь расстояние.
Мерил зарделась, бросив взгляд на смятые простыни. Сегодня с самого рассвета они занимались любовью.
— Да, мне нравится… отпуск. — Она все-таки запнулась.
Моргана расхохоталась:
— Можно подумать, что какой-то мужчина проник в твое жилище отшельника.
Мерил застыла:
— С чего ты взяла? — Откуда Моргана все знает? Она еще не готова поделиться своей тайной.
— Просто у тебя какой-то странный голос. — Моргана снова засмеялась. — Как бы то ни было, рада за тебя — просто мне хочется тебя увидеть.
— Хорошо, я заеду к тебе.
Как скоро… Со щемящим чувством Мерил осознала, что их отпуск подходит к концу, а она знает о Ризе Корбетте не больше, чем в день знакомства. Если не считать постели. В этом смысле они досконально изучили друг друга, но, как человек он оставался для нее тайной за семью печатями.
Ей не удалось поговорить даже о его работе. Из нескольких вскользь оброненных фраз можно было заключить, что он занимается чем-то вроде исследовательской деятельности. Она с уважением относилась к его нежеланию распространяться на эту тему и, отбросив любопытство, не задавала вопросов. Никаких скользких проблем они тоже не обсуждали. Хотя у каждого из них был свой скелет в шкафу, они так весело проводили время, что копаться в прошлом просто не хотелось.
Кроме того, между ними существовало молчаливое соглашение: после той первой беседы в день знакомства ни он, ни она не пытались ворошить прошлое.
Но дни бежали, неумолимо приближая конец их идиллии. Риз до сих пор ни словом не упомянул об их возможной встрече в «большом мире». У Мерил же все настойчивее стучал в голове вопрос: женат ли он? Нет, он не может быть женат, повторяла она себе снова и снова. Мерил не могла поверить в неискренность его чувств. Да, когда они познакомились, он был похож на загнанного зверя, но ведь проблемы, которые он явно отказывался обсуждать, не обязательно связаны с браком. Все же непохоже, чтобы он изменял жене. Нет, конечно, нет, она просто ищет неприятности на свою голову, убеждала себя Мерил. В любом случае необходимо успокоиться до возвращения Риза.
— Знаешь, я бы не отказался, от здоровенного куска мяса, — сказал он утром, целуя ее радостную улыбку. — И давай устроим пикник у меня. Я ведь единственный счастливый обладатель гриля. — И он отправился в ближайший супермаркет.
Она, как раз собиралась приготовить салат и соус для мяса, когда в двери раздался скрежет ключа.
— Гм-м, как вкусно пахнет! — Риз широкими шагами проследовал на кухню и положил на стол сумку с продуктами. Затем повернулся и внимательно посмотрел на Мерил.
— Это картофель фри, я решила, что отбивных и салата недостаточно для пикника. — С его появлением беспокойство улетучилось.
Мерил не могла налюбоваться им. Она смотрела во все глаза на его сильные бедра под обтягивающими джинсами, вспоминала их прикосновения к своим ногам. Сегодня, несмотря на прохладную погоду, он не надел куртку, а предстал перед ней в свободном желтом свитере.
Их глаза встретились. Они без слов научились угадывать желания друг друга, — достаточно было одного взгляда, чтобы огонь их страсти разгорелся с новой силой.
Мерил отвела глаза и, сдерживая внезапную дрожь в руках, принялась смешивать помидоры для соуса. Господи, как она его любит!
— Помочь чем-нибудь? — Он нежно обнял ее.
— Нет… нет, почти все готово, — улыбнулась она. Казалось, он целую вечность смотрел ей в спину, прежде чем выйти из кухни.
Оказавшись на улице, Риз застонал. Как сильно он полюбил ее! Как быстро, всего, за несколько недель, эта тоненькая робкая женщина с испуганным взглядом смогла протоптать дорожку в его израненную, одинокую душу. Даже сейчас он возбудился, вспомнив ее розовые от жара печи щеки, ее округлую грудь под рубашкой.
Он точно знал, что по-настоящему любит ее, сильнее, чем кого-либо прежде, и сильнее, чем сможет полюбить в будущем. Она не принадлежала ему, но это не меняло дела.
Эти отношения принесут несчастье им обоим. В себе он не сомневался, но втягивать ее в водоворот своих проблем, в пучину его ужасной жизни он просто не имел права. Во всяком случае, сейчас. Нужно подождать, пока все уладится.
— Риз? — Ее голос отвлек его от мрачных мыслей. Он обернулся только после того, как убедился, что его лицо не выражает смятения, терзавшего душу. Натянув на лицо бодрую улыбку, он произнес:
— Отбивные почти готовы. Ты проголодалась?
— Как волк.
— Я тоже. Подожди минутку, пока шеф-повар закончит стряпню.
Затем он надрезал кусочки мяса и, удостоверившись в их готовности, гордо повернулся к Мерил:
— Само совершенство! Неси тарелки.
— Скромность явно не самая сильная черта твоего характера. — Улыбка не сходила с ее лица, пока она бегала за тарелками и накладывала в них горячие сочные отбивные.
Их совместные трапезы стали для Мерил еще одним волшебством в череде чудес, подаренных ей Ризом.
Они выпили бутылку вина, и Мерил от души хохотала над очередной его остротой. Она была на седьмом небе от счастья. Наконец Мерил удовлетворенно потянулась и, медленно обводя взглядом пустые тарелки, спросила:
— Кто будет мыть посуду? Бросим монетку?
— Забудь про посуду. — Риз прищурился. — Я знаю, как провести время с большей пользой. — Он плотоядно улыбнулся.
— Ты думаешь, я буду возражать?
Он смотрел на нее страстным взглядом:
— Я другого, и не ожидал.
Он взял в ладони ее лицо, закрепляя сделку быстрыми поцелуями. Мерил знала: это только прелюдия, скоро он вновь вознесет ее к небесам. Воспоминания о проведенных вместе ночах не покидали ее ни на минуту независимо от того, чем она занималась: принимала ли душ, разделяла ли с ним трапезу или просто болтала на совершенно абстрактные темы. Теперь их объединяло таинство любви — не просто плотского совокупления, а именно любви.