– Я буду… сейчас… итак, мой выбор: паста! – наконец провозгласил я.
Это прозвучало как «баста».
– Отлично, мсье! Значит, ребра ягненка для мсье Натана, – имя моего друга он произнес так благоговейно, словно тот был причислен к лику святых, – и паста для вас… – Он взглянул поверх моего правого уха.
Для этого парня я был мсье Никто. Ходячее пустое место. Неудивительно, если учесть, что, в отличие от Натана, я бываю здесь не часто. И все же я почувствовал себя задетым. Эти чертовы официанты, похоже, в сговоре против меня.
Натан поднял бокал. Красное вино играло и переливалось в мерцании свечей.
– Рад видеть тебя, Антуан! – произнес он и негромко добавил: – За твое здоровье!
Мы чокнулись, я сделал большой глоток. Порой мужчины способны понять друг друга без слов, и это великое благо. Прохладная, как шелк, влага мягко скользнула по языку, помогая расслабиться.
Мы поставили бокалы. Натан, опустив подбородок на руки, выжидающе посмотрел на меня.
– Давай выкладывай, что у тебя стряслось! – подбодрил он. – Хотя погоди, я сам догадаюсь. Тут наверняка не обошлось без женщины, – заявил он с хитрой ухмылкой.
Не помню, говорил ли я о том, что Натан – психоаналитик?
Я кивнул. Все-таки приятно, когда тебя понимают.
– Да, ты прав. Но все не так просто… – Я сделал многозначительную паузу. – Сегодня я встретил женщину своей мечты. Ее зовут Изабель, и она… Она просто чудо!
Натан откинулся на спинку стула.
– Отличная новость! – улыбнулся он. – Поэтому ты такой измочаленный, да? – Он подмигнул. – Значит, все это время вы… о-ля-ля! – Натан прищелкнул языком. – То-то я весь день не мог до тебя дозвониться. Можно себе представить, что вы с ней вытворяли в постели…
– Натан, не пори чушь! – простонал я; было невыносимо слушать, как он делает из моей избранницы героиню заурядной постельной истории. – До постели у нас не дошло! К твоему сведению, мы даже ни разу не поцеловались. Это совсем другое.
Натан взглянул на меня с подчеркнутым любопытством:
– Неужели это столь редкий в наше время случай платонической любви?
– Да ну тебя! – невольно рассмеялся я. – Разве я похож на человека, способного на платоническую любовь?
– Друг мой, ты похож на человека, который пережил сильный стресс! И сейчас необходимо ответить на вопрос: привел ли этот стресс к фрустрации или же, напротив, к эйфории?
Натан развернул салфетку и вперил в меня изучающий взгляд профессионала.
Не помню, говорил ли я, что психоаналитический жаргон иногда здорово действует мне на нервы?
В отместку я долго хранил молчание – пусть Натан таращит глаза сколько угодно. Потом неспешно развернул салфетку, наклонился и выпалил:
– И то и другое! Я пребываю во фрустрации и в эйфории одновременно.
Натан не проронил ни слова. Он ждал, когда я выложу свои горести без утайки. Он привык, что именно так делают его пациенты. Я решил последовать их примеру.
– Все это очень сложно, – с пафосом начал я. – Сложно и загадочно!
Сделав глоток вина, я взглянул на Натана, проверяя, какой эффект произвели мои слова.
Натан подался вперед, весь обратившись в слух. Компания за соседним столом шумно заказывала шампанское. Надо же, у некоторых людей есть повод праздновать.
Как было бы здорово сидеть здесь вместе с Изабель, моей неуловимой красавицей… На несколько мгновений я позволил себе предаться сладким грезам, затем вернулся к суровой реальности.
– Представь себе, сегодня я встретил женщину, которую прежде рисовал в мечтах… В кафе, в самом центре Парижа. Между нами словно вспыхнул электрический разряд. Это была… настоящая любовь с первого взгляда. – Я с вызовом посмотрел на Натана. – Тебе придется поверить, что подобные вещи случаются не только в романах.
– Разумеется, – кивнул Натан и нетерпеливо махнул рукой. – Продолжай. Пока что я не понял, в чем проблема?
Я горестно вздохнул. Судя по выражению лица Натана, до него наконец дошло, как глубока пропасть моего отчаяния.
– О нет! – воскликнул он. – Только не говори, что она оказалась девственницей!
– Хуже, – мрачно проронил я.
– Неужели лесбиянка? – робко предположил Натан, но я покачал головой. – Хватит тянуть кота за хвост, Антуан! Выкладывай, что стряслось!
Пожалуй, мой друг чересчур нетерпелив для психоаналитика, отметил я про себя. В то время как я пережил столько утомительных приключений, Натан сидел в своем уютном кабинете и слушал, как бедолаги, которым больше некому пожаловаться, рассказывают ему о своих жизненных драмах.
Но прежде чем я приступил к собственному печальному повествованию, принесли еду. Ребра ягненка выглядели очень аппетитно. Положив в рот первое ребрышко, Натан даже застонал от удовольствия:
– Мм! Какое нежное мясо! Восхитительно!
Образ мсье Дюшана с окровавленным ножом в руках поблек перед моим внутренним взором. Намерение до конца дней придерживаться вегетарианской диеты начало ослабевать. Вид спагетти, слегка приправленных томатным соусом, поколебал мои давешние планы еще сильнее.
– Проблема в том, – изрек я, отыскав в макаронных дебрях крохотный помидорчик и насадив его на вилку, – что я не могу эту женщину найти. Все, что мне о ней известно, – имя и неверный телефонный номер.
Я надкусил помидорчик. Сок брызнул мне в рот, напомнив о свежих и сочных губах Изабель. Поковырявшись немного в пасте, я отодвинул тарелку.
Натан, продолжая уписывать ягнячьи ребрышки, сочувственно кивнул:
– Да, это серьезное затруднение. Но как ты ее упустил? Рассказывай все по порядку.
– Началось все с того, что я отправился выпить кофе в кафе «Флор». Мой любимый столик на втором этаже был занят, – начал я и, не упустив ни одной детали, поведал ему свою печальную повесть.
Натан ни разу не перебил меня. Умение слушать относилось к числу его профессиональных качеств. Я рассказал о своих надеждах и разочарованиях, о волнах эмоций, то возносивших меня к небесам, то низвергавших в пропасть. Когда я описывал сумасшедшую русскую старуху, Натан засмеялся. Узнав подробности о мнимой Изабель и ее подруге Натали, он заказал сыр. Когда я сообщил, что официанты в кафе «Флор» были настолько бессердечны, что вышвырнули меня на улицу, Натан попросил принести две чашки эспрессо.
Было без десяти десять. Музыканты уже приехали и перед концертом пропускали в баре по рюмочке.
Мне казалось, я развернул перед Натаном картину всей своей жизни, а не только одного, пусть даже судьбоносного дня. Бутылка красного вина опустела.
– Такие дела, Натан, – завершил я свой рассказ. – Ты видишь человека, который может стать счастливейшим или несчастнейшим из смертных. И этому человеку необходим твой совет.
Натан не спешил с ответом.
– Да-а, – протянул он после долгой паузы и повторил: – Да-а. – После этого он погрузился в молчание, потирая подбородок; создавалось впечатление, что Натан тщательно подбирает слова, опасаясь задеть меня слишком резким или неточным выражением. – История, конечно, увлекательная, – изрек он наконец. – Можно сказать, захватывающая. – Натан отхлебнул кофе и, словно набравшись решимости, отставил в сторону маленькую белую чашечку. – Не хотелось бы спускать тебя с небес на землю, Антуан, но давай взглянем на ситуацию трезво. Ты гоняешься за призраком. За видением, которое не имеет ничего общего с реальностью. Ну или почти ничего общего. – Натан сложил ладони домиком. – А гоняться за призраками – совершенно бессмысленное занятие. Ничего не выйдет!
Я метнул в него возмущенный взгляд. Неужели мой друг настолько туп, что ровным счетом ничего не понял?
– Что ты несешь, Натан?! Ты что, не веришь в любовь? Или, может, ты начисто лишен воображения?
– Антуан, – мягко произнес Натан. Избегая моих огненных взоров, он опустил голову, прядь темных волос упала ему на лоб. – Я знаю тебя не первый год. Мы друзья. Надеюсь, против этого ты возражать не будешь. И если я вижу, что у тебя едет крыша, мой долг – честно сказать тебе об этом. – Глядя, как я молча пожимаю плечами, он продолжил: – В психологии есть такое понятие: «утрата чувства реальности». Именно это происходит с тобой. Ты оказался во власти так называемой идеи фикс. Мне известны люди, для которых подобная ситуация заканчивалась психушкой. Ты хочешь, чтобы у твоей истории был такой финал? Твоя проблема в том, что ты проглотил слишком много романов. Очнись, мой друг. Книги – это одно, а жизнь – совсем другое.
– Никакого чувства реальности я не терял, – хмуро отчеканил я. – Напротив. Я наконец-то ощущаю полноту жизни. Прежде я не испытывал таких сильных чувств, как в последние несколько часов. И нечего смотреть на меня, точно на душевнобольного, и сыпать своими терминами. Мне нужен друг, а не доктор.
– Как друг я могу сказать только одно: бедный Антуан. – Свои слова Натан сопроводил жалостливым взглядом. – Париж полон красивых женщин, а ты, бедняга, гоняешься за какой-то тенью. – Натан вытащил мобильник. – Хочешь, я сделаю три звонка, и через полчаса здесь будут три очаровательные девушки, одна другой краше. Впрочем, зачем куда-то звонить? – Натан взглянул вниз, бар уже был полон до отказа. – Посмотри на ту рыженькую в тугих джинсах! Чертовски хороша!
Девушка с гривой рыжих волос, словно услышав слова Натана, внезапно посмотрела в нашу сторону. Натан кивнул, она кокетливо улыбнулась.
– Видал? – торжествующе заявил Натан. – Красотка скучает в одиночестве и ждет, когда какой-нибудь интеллигентный симпатичный парень составит ей компанию. Черт, до чего сексуальна!
Я молча вздохнул. Рыженькая потягивала из бокала пинаколаду. Да, девчонка была сексуальна, сей факт я не мог не признать. Но меня это совершенно не трогало.
– Не понимаю, что ты гонишь волну? – заметил я с подчеркнутым недоумением. – Ведешь себя так, словно мне нужна «скорая сексуальная помощь». У меня нет ни малейшего желания нарушать одиночество этой малышки. Если тебе так нравятся рыжие, спускайся вниз и попытай счастья! – Я сжал в руках кофейную чашку. – Неужели ты не понял, что сегодня в моей жизни наступил поворотный момент? Мы с Изабель созданы друг для друга. И она поняла это с первого взгляда, так же как и я. Она украдкой дала мне свой телефонный номер. Согласись, женщины делают это не часто.