– Хоть ты и внебрачный ребенок, но все же старший сын, – в тон ему ответил Ухен. Сона чуть не подавилась. Намеренность оскорбления грязными хлопьями повисла во влажной духоте тропического воздуха.
– А тебя, по-видимому, это задевает? – Хван сощурил глаза и угрожающе сделал шаг вперед.
– А что бы чувствовал ты, внезапно узнав, что у тебя есть старший брат? – запальчиво воскликнул Ухен, вздернув подбородок.
– Старший брат? – болезненно усмехнулся Хван. – Тебе лучше и не знать, что чувствовал я, живя как сын матери-одиночки. Так что я не испытываю ни малейшей радости от нашего с тобой родства. И, если ты ревнуешь, думая, что я на что-то претендую, можешь не волноваться, мне нет дела ни до тебя, ни до мэра Кима, зовущегося моим отцом.
Обогнув Ухена, Хван вернулся в офис. Сона раздирало от ярости и желания выплеснуть на бывшего бойфренда и самодовольную Хесу бурлящую внутри злость.
– Сона, у нас еще один клиент, подойди, пожалуйста, – из-за двери выглянула Боён, переводя встревоженный взгляд с коллеги на нежданных посетителей. – И не забудь, что у тебя сегодня пробное погружение.
– Погружение? Ты же панически боишься воды, – притворно невинно захлопала глазами Хесу, и рука Сона судорожно дернулась, расплескав остатки кофе.
– Боишься воды? Серьезно? – Боён пораженно распахнула глаза.
– Н-нет, я просто нервничаю… никогда этого не делала, – пролепетала Сона, глядя на бывшую подругу, которая, судя по всему, наслаждалась ее обескураженным видом.
Это был настоящий удар в спину. Несмотря на их ссору, Сона и предположить не могла, что у Хесу хватит низости рассказывать про такие личные вещи, от которых напрямую зависела ее работа. Видимо, Хесу всерьез опасалась, что Ухен вернется к своей бывшей пассии, поэтому считала устранение соперницы любыми способами задачей первостепенной важности. У Сона по спине пробежал холодок: Хесу много о ней знала, и неожиданная беспринципность делала ее действительно опасным соперником.
– Просто нервничаешь? – Хесу звонко рассмеялась и обратилась к удивленной Боён. – В двенадцать лет она упала в воду и чуть не утонула. С тех пор она даже подходить к воде боится. Разве она не рассказала об этом на собеседовании?
Кровь прилила к щекам, а в груди похолодело. Сона шагнула к бывшей подруге, всей душой желая схватить ее за волосы и приложить головой об стену. Такой ярости и обиды она не испытывала никогда, даже когда ее домогался мерзкий редактор. Поступок Хесу был настолько гадким, что Сона захотелось прополоскать себе мозги, вычистив все воспоминания, связанные с этой мерзавкой. Сейчас казалось немыслимым, что когда-то она доверяла ей свои самые сокровенные тайны.
Несколько секунд бывшие подруги испепеляли друг друга взглядами, но затем Сона собрала остатки мужества и повернулась к хмурой и настороженной Боён.
– Да, это правда. У меня была батофобия, но я давно от нее избавилась, – постаравшись стереть с лица все эмоции, она поймала взгляд Ухена. В нем не было торжества победителя, которое сквозило в глазах Хесу. Казалось, он чувствовал себя неловко из-за поступка своей девушки. – Нам уже пора, погружение ведь в два?
– Да… – не очень уверенно ответила Боён, все еще настороженно ее рассматривая.
– Отлично, тогда я собираюсь. Надеюсь, Хван не будет слишком долго копаться. – Призвав на помощь все свои актерские способности, Сона состроила притворно удрученную гримасу и вернулась в офис, ища глазами друга.
Хван сидел в зоне отдыха, хмуро копаясь в сотовом. Эта мерзкая парочка за несколько минут успела нагадить всем. Ну нет, Сона не доставит удовольствия мерзавке, когда-то звавшейся ее подругой, порадоваться ее позору.
– Вставай, нам пора, – жестко бросила она, дернув Хвана за рукав. Он поднял на нее глаза и непонимающе нахмурился.
– Куда?
– У меня сегодня первое погружение. Ты мой инструктор. Забыл?
Лицо друга пораженно вытянулось. Он вскочил с места и зашептал ей на ухо:
– Сона, ты чего, мы же договорились, что я все решу и…
– И до каких пор ты будешь улаживать все мои проблемы? Я взрослый человек и в состоянии сама разобраться со своей жизнью. Ни за что не позволю этой твари разрушить мои планы. Мы едем сейчас же! – Сона страшно злилась и непременно намеревалась доказать Хесу, себе и всему миру, что она сможет преодолеть себя. И никому не позволит смотреть на нее свысока.
– Послушай… – Хван попытался взять ее за плечи, но она сердито скинула его руки. – Сона, я в любом случае поддержу тебя, но… Ты только подумай. Подумай здраво, отбросив эмоции. От фобий невозможно так избавиться. Это все равно что изнасилованную девушку отправить прямиком в лапы маньяка. Я видел людей, которые боятся воды, и работал с ними, но это психологически очень непростой и долгий путь. Если ты бросишься без подготовки в воду, я не знаю, что с тобой может произойти.
– Мне нужно это сделать, понимаешь? Я должна! Должна отстоять свое право работать здесь! – воскликнула Сона, ища в глазах друга поддержку. – Ты мне очень нужен, без тебя я не справлюсь. Пожалуйста, помоги мне.
Хван тяжело вздохнул и, помедлив мгновение, неохотно кивнул.
Небольшой катер качался на волнах, неся Сона в самое сердце моря. Держась за поручень, она медленно поднялась на ноги, глядя на чистейшую голубую воду, на линии горизонта мягко сливавшуюся с ясным небом. Сердце бухало в груди, вторя реву мотора подпрыгивавшего на волнах судна. Вцепившись пальцами в поручень, Сона переживала внутри рождение новой себя. Все, во что она верила, на деле оказалось ложью. Близкие люди предали ее, а семья, которая всегда была ее опорой, хранила какую-то страшную тайну, не дававшую ее матери упокоиться с миром. Она осталась совершенно одна, как крошечная песчинка посреди океана. Незаметная и слабая.
Но она не имела права сдаваться. Приняв в себя все произошедшее, она должна стряхнуть пепел прошлого и родиться заново. Здесь и сейчас, в волнах Желтого моря. Сона осторожно опустилась на корточки и боязливо протянула руку, погружая руку в прозрачную воду. Она скользила между пальцами, ласкала ладонь и искрилась в лучах яркого солнца.
В далеком детстве Сона обожала море. Едва научившись плавать, она любила лежать в воде на спине, отдаваясь волнам, и впитывать соленый запах моря. Тогда ее детская душа переполнялась счастьем и устремлялась ввысь, к бесконечно прекрасному небу, и казалось, что в этом заключается весь смысл ее существования. Море научило ее свободе. Оно не знало границ. Ни конца, ни начала.
Что же произошло потом? Как она могла забыть это чувство бесконечной свободы и всемогущества, которое подарило ей море? Может быть, она просто повзрослела и обросла стереотипами, правилами и ярлыками? Сама себя заковала в цепи. И сейчас ей как никогда хотелось освободиться.
Катер остановился, и капитан заглушил двигатель. Судно легко покачивалось на волнах, и Сона боязливо заглянула за борт. Сердце стукнулось о ребра, а голова закружилась. Огромная масса воды под ногами ходила ходуном, вызывая тошнотворный ужас и ощущение собственной беспомощности. Ладони вспотели, и Сона зажмурилась, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. «Это просто вода, миллионы людей делают это ежедневно, в этом нет ничего страшного. Хван со мной», – уговаривала она себя, но мысли затуманивал животный ужас и всполохи детских воспоминаний о том, как она чуть не утонула. Сона распахнула глаза и, преодолевая себя, еще раз наклонилась к воде. Темная толща будто затягивала ее в страшный омут, и девушка отшатнулась, едва не налетев на стоявшего позади Хвана.
– Так, все, едем обратно, – категорично заявил он, хмуро разглядывая ее мокрое от пота лицо.
– Нет! – отчаянно воскликнула Сона, хватая его за руку.
– Да ты посмотри на себя! Я, наверное, головой поехал, когда согласился на твою авантюру. Кэп, поворачиваем!
– Мне это нужно! Пожалуйста! Не из-за работы, не из-за Хесу, а ради себя! Хван, пожалуйста, помоги мне, – шепотом закончила она.
– Ты сумасшедшая, – процедил он сердито. – Ни о каком дайвинге и речи идти не может. Максимум, на что я согласен, – чтобы ты опустилась в воду и, если сможешь, поплавала. Под моим чутким руководством!
– Х-хорошо, – выдохнула Сона, все еще сжимая его ладонь.
Трясущимися руками она стянула майку и шорты, оставшись в плавательном костюме. Тело одеревенело и не слушалось, каждое движение давалось с огромным трудом. Было ощущение, что сознание живет отдельно от тела. Сердце колотилось как сумасшедшее. Где-то на задворках сознания Сона вдруг поняла, что прыгнуть в воду сейчас для нее равносильно смерти. Что Хван прав, и приехать сюда было огромной ошибкой. Ее тошнило и трясло, она покрылась липким холодным потом и никак не могла оторвать глаз от ужасающе опасной, страшной темноты под белым катером. Но среди хаоса эмоций и страхов, где-то глубоко внутри прорывалось острое чувство, что она хочет, всем своим существом хочет прыгнуть в воду. Словно там, на глубине, она обретет что-то невыразимо важное.
– Ты уверена в том, что делаешь? – еще раз спросил ее Хван, придерживая за локоть.
– Да, уверена, – как робот, ответила она, не отрывая распахнутых глаз от качающейся глубины.
– Не делай резких движений. Садись на край и медленно опусти сначала одну ногу. Как только почувствуешь, что привыкла к ощущениям, опускай вторую. И так же медленно погружай все тело, – серьезно наставлял Хван. – Я буду держать тебя за руку и ни за что не отпущу, поняла?
– Не отпускай, не отпускай меня, – пролепетала Сона, дрожа всем телом. Ветер усилился, и кожа покрылась мурашками, несмотря на палящее солнце.
– Я держу тебя, я здесь, ничего не случится. Думай только об этом и слушай меня. Концентрируйся не на мыслях, а на физических ощущениях. Постарайся отключить разум и сосредоточься на реакциях тела. Слышишь меня?
– Да, – машинально ответила Сона, чувствуя, как эмоции скручиваются внутри в тугую пружину.
Мышцы одеревенели, и она не чувствовала собственное тело. Очень медленно опустив ногу, она ощутила, как прохладная волна лизнула пальцы, и с криком дернулась назад, врезавшись в теплую грудь Хвана. Прижавшись к нему спиной, Сона дрожала, пытаясь сосредоточиться на том, о чем он говорит.