ьбы имел очевидное сходство со своим отцом. Хорошо, что только внешнее.
Видимо, заметив ее взгляд, он усмехнулся и гордо расправил плечи, подойдя к девушке почти вплотную.
– Нравится? – Он поиграл грудными мышцами.
– Неплохо. – Ничуть не смущаясь, Сона смело прошлась взглядом по обнаженному торсу и подняла на него глаза. Хван покраснел, опустил голову и сделал шаг назад. Сона ехидно хмыкнула. – Хотел смутить меня, а в итоге смутился сам.
– Давай уже начнем, нам к десяти на работу, – проворчал красный, как рак, Хван и спустился в бассейн. – Что чувствуешь?
– Ты про свой торс или про воду? – Сона не могла прекратить подкалывать его, а обиженное выражение лица друга только подстегивало продолжать.
– Ну хватит уже! – вскипел Хван. – Если хочешь и дальше издеваться, давай продолжим после. Я предоставлю тебе такую возможность на обратном пути.
Слегка посмеиваясь, Сона подошла к краю бассейна и посмотрела на выложенную плиткой трехступенчатую лестницу. Разбегающиеся от Хвана мелкие волны колебали прозрачную воду. Она чувствовала запах хлорки и… как ни странно, больше ничего. Ни страха, ни беспокойства, ни паники. Вода доходила Хвану до пояса, и Сона удивленно вскинула на него глаза.
– Мне не страшно.
– Отлично! Я так и думал! У тебя нет страха воды, ты боишься глубины.
– А есть разница? – с опаской шагнув на первую ступень, Сона не отводила глаз от мягко колебавшейся воды.
– Огромная! Это значительно облегчает нам задачу. На самом деле, ты боишься не глубины и не воды – в тебе живет страх утонуть.
– Я же рассказывала почему, – буркнула Сона, медленно погружаясь. Прохладная вода хлестнула по ногам забытыми ощущениями. В голове вспыхнуло воспоминание, как кто-то тянет ее вниз, и она в испуге метнулась назад.
– Подожди, остановись, – Хван поднялся по ступеням, взял ее за плечи и мягко развернул к себе. – Ты же понимаешь, что никаких чудовищ не существует. Это игра твоего воображения на фоне сильнейшего стресса. Тем более здесь, – он обвел рукой крошечный круглый бассейн, – совершенно точно никого нет, кроме нас, ты это прекрасно видишь.
Сона скользнула взглядом вслед за рукой Хвана. «Да, тут сложно спрятать монстра, – нервно хмыкнула она. – Это игра моего воображения, Хван прав».
– Как видишь, чудовищ здесь нет, но тебе все равно страшно, – продолжал он вкрадчиво. – Ты ассоциируешь воду со своим страхом. Но он живет только в твоей голове. Давай избавимся от него.
Он подмигнул Сона и неспешно переместился ей за спину, не убирая рук с плеч. Деликатно направляя девушку к ступеням, он продолжал негромко говорить:
– Ты должна научиться доверять воде. Она прекрасна и не представляет никакой опасности, наоборот, поможет тебе, главное – подружиться с ней и понять, что она твой главный союзник.
– Ты сейчас гипнозом что ли занимаешься? – нервно усмехнулась Сона, под контролем Хвана ступая на кафельное дно. Она опять чувствовала не воду, а поднимающийся изнутри страх.
– Расслабься. – Хван будто не обращал внимания на колкости и слегка разминал ее напряженные плечи. – Вода – самая прекрасная и мощная стихия. Позволь ей самой держать тебя на плаву. Закрой глаза и опусти лицо вниз. Задержи дыхание и почувствуй, как потоки приятно омывают лицо. Почувствуй ее и полюби. Я рядом, никаких чудовищ нет, и с тобой ничего не случится. Ты же мне веришь?
– Тебе – верю, – кивнула Сона, послушно закрывая глаза. Она должна это сделать. Ей ничего не угрожает, Хван здесь, они в мелком детском лягушатнике, в котором не боятся плескаться даже малыши. Так неужели она, взрослая женщина, не сможет сделать такую элементарную вещь?
Сделав несколько успокаивающих вдохов, Сона набрала в грудь воздуха, закрыла глаза и, не давай себе времени на раздумья, окунула лицо в воду. Паника захлестнула ее с такой силой, что перед закрытыми веками замельтешили ярко-оранжевые искры. Она не чувствовала ничего, кроме разрывающего душу ужаса, и резко вынырнула на поверхность, хватая ртом воздух. Отфыркиваясь и судорожно вытирая лицо, пыталась выровнять дыхание и сфокусироваться на лице Хвана.
– Молодец! Просто отлично! Для первого раза очень круто! – без устали хвалил ее друг, успокаивающе гладя по мокрым плечам.
– Я пробыла под водой едва ли пару секунд, – задыхаясь, ответила Сона, уперев руки в бока и пытаясь отдышаться.
– Многие с твоей проблемой вообще не могут подойти к бассейну, – возразил он, счастливо улыбаясь. – Ты опять утопаешь в собственных страхах. И живешь внутри своего мозга вместо того, чтобы ощутить всю прелесть воды.
– Это немного проблематично, – огрызнулась Сона, вытирая лицо трясущимися пальцами.
– Я понимаю, – терпеливо кивнул Хван. – Как только тебя захлестывает ужас, попытайся переключиться на внешние ощущения. Почувствуй, как вода омывает твое лицо, слушай, как меняется мой голос, когда ты под водой. Наша задача – переключить твое внимание с внутреннего мира на внешний, расслабиться, научиться правильно плавать здесь и только потом выходить к морю. На это, конечно же, нужно время.
– Хорошо, я попробую еще раз, – нехотя согласилась Сона.
Ей хотелось поскорее закончить эту пытку и сбежать отсюда, но она понимала, что в первую очередь это нужно именно ей, и была благодарна Хвану за терпение и выдержку. Она должна сдвинуться с мертвой точки, и только в ее силах перебороть этот страх.
Опять набрав в грудь воздуха, она медленно опустила лицо в воду. Знакомая волна страха подняла голову, но Сона слышала приглушенный водой голос друга и цеплялась за него, как за спасательный круг.
– Слушай меня, Сона. Все хорошо, я здесь, не паникуй.
Эти слова вели ее, как путеводная нить, и постепенно, очень медленно, она начала что-то чувствовать. Ощущать. Выходить из замкнутого темного уголка, куда ее затягивала воронка страха, и идти на яркий, теплый свет, который звал ее наружу. Прохладные потоки воды гладили ее лицо, ласкали мягкими, ласковыми руками, и впервые за много лет Сона вновь начала испытывать удовольствие от того, что находилась в воде. Однако холодные пальцы страха вновь протянулись к сердцу, погасив манивший ее огонь.
Вынырнув на поверхность, она дышала так, словно только что пробежала марафон, и в панике искала руками Хвана.
– Умница! Какая ты молодец, Сона! Ты настоящий боец, я так горжусь тобой! Моя лучшая ученица! – Друг в порыве радости схватил ее в охапку. Дрожа от нервного потрясения и холода, Сона прижалась к теплому телу Хвана, обхватив руками его торс. Несмотря на пережитый ужас, почему-то она чувствовала себя невероятно счастливой и не могла перестать улыбаться.
– У меня начало получаться, ты видел, видел? Я смогла! – трясущимися руками убирая назад мокрые волосы, тараторила она, захлебываясь восторгом.
– Во второй раз ты пробыла под водой гораздо дольше! Я даже не надеялся на такой быстрый прогресс! – Хван подхватил ее на руки, поднял из воды и закружил.
– У меня все получится! Получится, правда ведь? – лепетала пораженная Сона, пребывая как будто в параллельной реальности. Опустить лицо в воду – сущая ерунда, доступная любому человеку, но для Сона это было огромным шагом вперед и первой большой победой над собой.
– Конечно, получится! Уверен, скоро будем вместе нырять в море!
– Я очень этого хочу! Очень! – пылко воскликнула Сона, глядя на Хвана искрящимися глазами. – И я сделаю это.
Несколько попыток вымотали Сона до предела. Она была нервно истощена и одновременно взбудоражена своими успехами. А еще ей было безумно приятно, что именно Хван разделяет с ней эту радость. Вдруг она подумала о бабушке, и ей нестерпимо захотелось поделиться с ней своим первым триумфом. Но потом вспомнились слова доктора, и ее запал мгновенно затух.
В обеденный перерыв Сона поехала в больницу. Она зашла в палату, где помимо бабушки лежало еще пять женщин примерно ее возраста. Со Миндже сидела у окна, и от ее руки тянулась длинная трубка капельницы. Сердце Сона екнуло, когда бабуля обернулась к ней, и на лице скользнуло слабое подобие улыбки. Будто бабушка хотела, но боялась показать, что рада видеть внучку.
– Как ты себя чувствуешь? Я принесла твои любимые мандарины, – улыбнулась Сона, взяла стул и села рядом с бабушкой, глядя на засаженный соснами больничный двор.
– Как я могу себя чувствовать в этой клетке! – Бабуля сердито взмахнула свободной рукой, не глядя на внучку. – Когда меня уже выпишут? Или ты решила упечь меня сюда навсегда? Ну конечно, тогда тебе будет гораздо легче жить!
– Я очень испугалась за тебя, – тихо, но уверенно сказала Сона.
– Ты-то? – фыркнула бабушка, заерзав в кресле.
– Бабуль, – Сона проигнорировала очередные колкости и решила аккуратно закинуть удочку, – у тебя давление скачет, тебе нужно беречься и следить за своим здоровьем.
– Намекаешь, что мне надо перестать нырять? – сердито буркнула бабушка, впившись в Сона колючим взглядом. – Хочешь контролировать меня, когда я сяду дома и буду не в состоянии себя прокормить? Получить власть над домом и переделать его на свой лад? Ни за что! Не позволю!
Сона терпеливо переждала очередной всплеск бабушкиного темперамента и неловко кивнула возмущенным таким шумом соседкам по палате. Она так и не придумала, как можно уговорить бабулю больше заботиться о себе. У нее не было ни одного веского аргумента, кроме единственного и самого искреннего, идущего от сердца.
– Просто я очень боюсь. У меня кроме тебя никого нет. Если с тобой что-то случится, не знаю, что со мной станет, – ответила Сона, впервые так откровенно показывая бабушке, насколько нуждается в ней.
Бабулина рука дернулась и вцепилась в подлокотник кресла. На секунду Сона почудилась в ее глазах яркая искра искренней, настоящей любви, но уже в следующее мгновение Со Миндже вновь отвернулась к окну и насупленно уставилась на тихий больничный дворик.
– Пожалуйста, не относись так легкомысленно к своему здоровью, – Сона предприняла еще одну попытку достучаться до нее. – Я понимаю, что ты… не очень меня любишь, но…