Рядом с домом для служащих располагались конюшня и огороженный выгон для лошадей. Там Шеннон, которую буквально распирало от гордости, показала ей Пуговку — своего пони.
— Папа говорит, что я хорошо езжу, — похвалилась Шеннон. — Мне разрешают ездить до забора. А дальше мне нельзя — там стадо, овцы.
Весь день они провели вдвоем и обедали тоже в обществе исключительно друг друга. После обеда Нола положила девочку спать, а сама стала разбирать вещи в комоде. За целый день молодая женщина никого не видела, но каждый раз, когда она шла по двору, чувствовала, что за ней наблюдают из окна на втором этаже главного дома.
— Вы будете готовить ужин? — спросила Шеннон ближе к вечеру.
Нола подумала о неудаче, которая постигла ее рано утром, когда она пыталась затопить плиту.
— Да, если ты мне поможешь.
Шеннон с готовностью кивнула.
— Хорошо. Ты знаешь, как растопить плиту?
— Нет, мне нельзя к ней подходить.
Нола задумалась. Как быть? Почему она не посмотрела, как это сделал Гален? Да потому, что была слишком разгневана и расстроена, чтобы внимательно наблюдать…
Мужчины и мальчики вернулись затемно. А у нее все-таки был готов ужин! Шеннон сказала ей, где лежит вяленое мясо, и Нола сделала жаркое и сварила бобы.
Огород оказался в дальнем углу за главным домом. Разнообразием овощей он не отличался — кроме бобов, моркови, картофеля и лука, там ничего не было. Нола хотела также вымыть везде полы, но поединок с плитой отнял у нее все силы. Без преувеличения можно было сказать, что она устала до смерти.
Гален Хетфорд вошел на кухню нахмуренный. Он молча слушал, как Шеннон взахлеб рассказывала ему о том, что они с мисс Грейсон делали днем. Она заметила, как Хетфорд уставился на бантик в волосах своей дочери. Когда малышка спросила отца, нравится ли ему ее новое украшение, он крепко сжал губы и не ответил.
На кухне появились мальчики, а за ними вошел Бредли. Он покосился на бантик в волосах Шеннон, но промолчал. Нола сделала вывод, что днем у мужчин состоялся какой-то разговор. Она тут же отозвала Хэнка в сторону.
— Когда вы в следующий раз поедете в Джулиа-Крик?
Он удивленно посмотрел на молодую женщину. Это все? Ей уже невмоготу? Нола поняла, что Хэнк решил, что она хочет уехать отсюда как можно быстрее.
— Это не то, что вы подумали! Мне нужно будет сделать покупки: кое-что для домашнего хозяйства и еще себе лично. Я же осталась совсем без вещей. У вас большой выбор товаров?
— Не такой большой, как в Винтоне, но что-то вы сможете найти. Хозяин магазина закажет все, что вам еще понадобится, в Чартер-Тауэрс или даже в Мериборо. Выезжаем в воскресенье в восемь утра на двуколке.
— Нет, Хэнк. Лучше поедем верхом. У меня не будет громоздких покупок.
Бредли наморщил лоб.
— А вы умеете ездить верхом?
— Приготовьте лошадь, а я вам покажу.
— Не думаю, что у нас есть дамское седло.
Нола рассмеялась.
— В такой чепухе нет необходимости. Если вы не против, Хэнк, я еще раз надену ваши брюки. В Джулиа-Крик я куплю себе сапоги для верховой езды и бриджи.
Тем временем все явно ждали, когда они закончат свою беседу. Нола поставила на стол жаркое и бобы, а Хэнк удивленно чесал затылок и обдумывал, какие еще сюрпризы она им всем приготовит.
— Вкусно пахнет, — похвалил он, подвинул стул и сел за стол рядом с Хизом.
— Я положу еду на тарелки, как только вы вымоете руки.
Хэнк и дети взглянули друг на друга, потом без единого слова встали и пошли в пристройку. Секунду помедлив, за ними отправился Гален Хетфорд. Нола Грейсон победно улыбнулась.
Жаркое пахло действительно вкусно, но плита так часто гасла, что молодая женщина не была уверена в том, хорошо ли она приготовила мясо. Нола попробовала свою стряпню с опаской, и должна была признать, что жаркое жестковато и пересолено, а бобы не до конца разварились. Однако и мужчины, и мальчики ели с волчьим аппетитом, а Шеннон просто с аппетитом, и учительница-кухарка подумала, что, может быть, она слишком самокритична. Ленгфорд Райнхарт, конечно, старый осел, но это не повод, чтобы оставлять его голодным, поэтому Нола наложила полную тарелку и попросила кого-нибудь отнести ее в главный дом. Гален Хетфорд сказал, что сделает это сам.
Все время, пока они сидели за столом, Нола внимательно смотрела на Кигана. Он выглядел совсем измотанным. Безусловно, мальчик еще слишком мал, чтобы работать целый день.
— Классная комната готова. Завтра утром мы можем начать уроки. Я надеюсь, что ты будешь на занятиях, Киган.
Мальчишка смутился и бросил испуганный взгляд на отца.
Нола почувствовала, что он, как и Хиз, считает себя обязанным во всем помогать по хозяйству.
— Не надо ничего решать сейчас, — сказала она примирительно. — Подумай об этом, когда отдохнешь.
После того как каждый получил добавку, сковородка и кастрюля опустели. Никто ничего не сказал, однако дети ели от души, и Нола была очень довольна. Гален Хетфорд жевал свою порцию с равнодушным видом, но Хэнк был настолько вежлив, что несколько раз заверил ее, что ужин исключительно вкусный. Странным образом эта преувеличенная похвала подтвердила подозрение Нолы, что жаркое ей все-таки не вполне удалось.
Тем не менее она благодарно улыбнулась Бредли. Гален бросил на него сердитый взгляд, когда тот ответил на ее улыбку.
— Я вижу, вы использовали дрова, приготовленные на три дня, мисс Грейсон, — задумчиво протянул хозяин дома. — Пожалуйста, постарайтесь быть поэкономнее. Если мы сразу не ложимся спать, то занимаемся хозяйственными делами здесь, в поместье, поэтому у нас не остается времени для того, чтобы каждый вечер рубить дрова.
У Нолы перехватило дыхание.
— Я… Мне трудно было справиться с плитой, — в поисках помощи она взглянула на Хэнка и покраснела.
— Я нарублю вам дров помельче перед тем, как пойду спать, Нола, — пообещал Бредли. — Это не проблема.
— Мистер Хетфорд прав, Хэнк. Я действительно должна быть поэкономнее. Что ж, попробую.
— Вы скоро научитесь обращаться с плитой, Нола.
Она почувствовала его явную симпатию и обрадовалась.
Дети поднялись из-за стола, и молодая женщина собрала посуду, чтобы перемыть ее. Гален встал, взял тарелку, которую она приготовила для Ленгфорда Райнхарта, и вышел.
Они остались на кухне вдвоем с Бредли. Хэнк подождал, пока учительница закончит с посудой, и отправился переносить ее постель в здание школы. Нола сказала ему, что сундук тоже нужно втащить в комнату. А кровать и постельные принадлежности они возьмут в помещении для работников.
— И что только Ленгфорд Райнхарт делает целый день? — спросила она, когда они шли мимо главного дома.
— Размышляет.
Нола представила, как старик стоит за гардинами, смотрит за ней и размышляет. Ей стало смешно.
— О чем же это?
— Не знаю. Гален держит его в курсе всего, что касается фермы. Я думаю, он все еще надеется вывести его из депрессии. Удастся ли это ему, вот в чем вопрос. Очень уж она затянулась. Если вы хотите что-то узнать о старике, нужно спросить у Галена, потому что я и сам знаю немногое.
Они принесли кровать, и Нола начала ее застилать. Хэнк стоял рядом и слушал ее — учительница говорила о том, как они с Шеннон провели день.
— А вы чем сегодня занимались? — спросила она, закончив свой рассказ.
— Да мы с самого утра поехали в долину, чтобы искать овец, которые застряли в иле. Но там оказались не только овцы, но и коровы.
— В иле! На берегу реки, да?
— Реки там больше нет, Нола. Вода ушла.
Она не могла представить себе сухое русло реки — той самой, где вчера чуть не утонула.
— Животные бросились на водопой, но вода так быстро ушла, что многие застряли в иле. Мы их вытаскивали полдня, но кое для кого помощь запоздала.
— Какой ужас!
— Да, но такова здешняя жизнь.
Нола была потрясена.
— После обеда мы чинили изгородь в одном из загонов. Завтра начинается выгон скота.
— Похоже на то, что вам с мистером Хетфордом приходится нелегко, даже если учесть, что мальчики во всем помогают.
— У пятерых загонщиков на это уходит два дня. Нам же понадобится неделя. Мы встретили у реки Джимми Джамбака и Джека Эму. Они помогут нам завтра. Они крепкие ребята и отличные работники. Во всей Австралии вы не найдете никого, кто ездит верхом лучше Джимми. А Джек может поймать и связать любого быка. Он, кажется, бегает быстрее, чем страус, а это кое-что значит.
— Шеннон сказала мне, что Джимми и Джек бродяги. Кто они такие и что это значит — бродяги?
— Они аборигены, пастухи, а бродягами называют людей, которые уходят, когда им вздумается. Таких здесь много. Они никогда не остаются на одном месте надолго. У аборигенов своя жизнь. Они как кочевники, понимаете? Хорошо еще, что Джимми и Джек обычно возвращаются.
— А у них есть семьи? Жены, дети?
— Да, но они живут далеко. Мистер Райнхарт не хочет видеть никаких женщин.
Нола тут же выпалила:
— Неудивительно, что пастухи уходят отсюда! Они, вероятно, хотят побыть со своими семьями.
— Их семьи тоже не сидят на одном месте. Все племя отправляется в путь.
— Ах вот как… А в округе много племен?
— Есть несколько. Вроде четыре или пять.
— Они не враждуют между собой? А с белыми поселенцами у них бывают конфликты?
— Время от времени. Лет двадцать назад, говорят, было много убитых с обеих сторон. Сейчас все спокойно. Большинство местных жителей настроены дружелюбно, если их не трогать.
Нола слушала все это с неподдельным интересом.
— Я хотела бы побольше узнать об аборигенах, об их обычаях и религии.
Хэнк посмотрел на молодую женщину растерянно.
— Джимми и Джек вам что-нибудь расскажут. Они неплохо говорят по-английски, потому что оба выросли среди белых. Вроде бы их матери работали на фермах. Кто знает, может быть, они познакомят вас со своими соплеменниками.
— Вы и правда так думаете? — взволновалась Нола.
— От вопросов вреда не будет. Но мистеру Райнхарту лучше ничего об этом не знать.