| We meet as mortal enemies hereafter-let us, like gallant gentlemen, exchange polite attentions in the meantime. | В будущем мы с вами встретимся как смертельные враги, а пока что будем любезны и приветливы друг с другом, как подобает истинным джентльменам. |
| Permit me to take the liberty of calling for my wife." | Разрешите мне пригласить сюда мою жену. |
| He unlocked and opened the door. | Он отпер двери и распахнул их. |
| "Eleanor!" he called out in his deep voice. | - Элеонора! - позвал он своим густым, звучным басом. |
| The lady of the viperish face came in | Леди со змеиным лицом вошла в комнату. |
| "Madame Fosco-Mr. Hartright," said the Count, introducing us with easy dignity. | - Мадам Фоско - мистер Хартрайт, - сказал граф, представляя нас друг другу со светской непринужденностью. |
| "My angel," he went on, addressing his wife, "will your labours of packing up allow you time to make me some nice strong coffee? | - Ангел мой, - продолжал он, обращаясь к графине, - позволят ли вам ваши хлопоты с укладкой вещей оторваться на минуту, чтобы приготовить мне горячий, крепкий кофе? |
| I have writing business to transact with Mr. Hartright-and I require the full possession of my intelligence to do justice to myself." | Мне придется закончить кое-какие дела с мистером Хартрайтом. Мне необходимо собраться с мыслями, чтобы быть на должной, достойной меня высоте! |
| Madame Fosco bowed her head twice-once sternly to me, once submissively to her husband, and glided out of the room. | Мадам Фоско дважды молча наклонила голову -сухо кивнула мне, смиренно кивнула мужу - и выскользнула из комнаты. |
| The Count walked to a writing-table near the window, opened his desk, and took from it several quires of paper and a bundle of quill pens. | Граф подошел к письменному столу у окна, открыл его и вынул из ящика несколько стоп бумаги и связку гусиных перьев. |
| He scattered the pens about the table, so that they might lie ready in all directions to be taken up when wanted, and then cut the paper into a heap of narrow slips, of the form used by professional writers for the press. | Он рассыпал перья по столу, чтобы они были под рукой, по мере надобности, и нарезал бумагу узкими полосами, как это делают писатели-профессионалы для печатного станка. |
| "I shall make this a remarkable document," he said, looking at me over his shoulder. "Habits of literary composition are perfectly familiar to me. | - Я напишу замечательный документ, - сказал он, глядя на меня через плечо, - труд сочинителя хорошо мне знаком. |
| One of the rarest of all the intellectual accomplishments that a man can possess is the grand faculty of arranging his ideas. | У меня есть навык к литературным композициям. Одно из редчайших и драгоценнейших достижений человеческого разума - это умение приводить в порядок свои мысли. |
| Immense privilege! | Огромное преимущество! |
| I possess it. | Я обладаю им. |
| Do you?" | А вы? |
| He marched backwards and forwards in the room, until the coffee appeared, humming to himself, and marking the places at which obstacles occurred in the arrangement of his ideas, by striking his forehead from time to time with the palm of his hand. | Он заходил по комнате в ожидании кофе, - он мурлыкал себе под нос какую-то мелодию и время от времени хлопал себя по лбу, как бы отметая те препятствия, которые нарушали в эту минуту стройность его мыслей. |
| The enormous audacity with which he seized on the situation in which I placed him, and made it the pedestal on which his vanity mounted for the one cherished purpose of self-display, mastered my astonishment by main force. | Больше всего меня удивляла его непомерная дерзость: он сделал из положения, в которое я его поставил, пьедестал для своего тщеславия и предавался любимейшему своему занятию -выставлять себя напоказ. |
| Sincerely as I loathed the man, the prodigious strength of his character, even in its most trivial aspects, impressed me in spite of myself. | Но, несмотря на искреннее презрение, которое я питал к этому человеку, его удивительная жизнеспособность и сила его воли произвели на меня большое впечатление. |
| The coffee was brought in by Madame Fosco. | Мадам Фоско принесла кофе. |
| He kissed her hand in grateful acknowledgment, and escorted her to the door; returned, poured out a cup of coffee for himself, and took it to the writing-table. | Он благодарно поцеловал ее руку и проводил до двери. Затем он налил себе чашку дымящегося кофе и поставил ее на письменный стол. |
| "May I offer you some coffee, Mr. Hartright?" he said, before he sat down. | - Разрешите предложить вам кофейку, мистер Хартрайт? - сказал он перед тем, как сесть за стол. |
| I declined. | Я отказался. |
| "What! you think I shall poison you?" he said gaily. | - Что? Вы думаете, я отравлю вас? - весело воскликнул он. |
| "The English intellect is sound, so far as it goes," he continued, seating himself at the table; "but it has one grave defect-it is always cautious in the wrong place." | - Англичане обладают здравым смыслом, -продолжал он, усаживаясь за стол, - но и у них есть один крупный недостаток: они осторожны, даже когда этого не требуется. |
| He dipped his pen in the ink, placed the first slip of paper before him with a thump of his hand on the desk, cleared his throat, and began. | Он окунул гусиное перо в чернила, положил перед собой одну из полос бумаги, придерживая ее большим пальцем, откашлялся и начал писать. |
| He wrote with great noise and rapidity, in so large and bold a hand, and with such wide spaces between the lines, that he reached the bottom of the slip in not more than two minutes certainly from the time when he started at the top. Each slip as he finished it was paged, and tossed over his shoulder out of his way on the floor. | Писал он быстро и шумно, таким крупным, смелым почерком, оставляя такие широкие промежутки между строчками, что не прошло и двух минут, как полоса была заполнена, и он перебросил ее на пол через плечо. |
| When his first pen was worn out, THAT went over his shoulder too, and he pounced on a second from the supply scattered about the table. | Когда перо его притупилось, оно тоже полетело на пол, и он схватил другое из числа разбросанных по столу. |
| Slip after slip, by dozens, by fifties, by hundreds, flew over his shoulders on either side of him till he had snowed himself up in paper all round his chair. | Полосы за полосами, десятками, сотнями, летели на пол и росли, как снежная гора, вокруг его стула. |
| Hour after hour passed-and there I sat watching, there he sat writing. | Час шел за часом - я сидел и наблюдал за ним, а он все продолжал писать. |
| He never stopped, except to sip his coffee, and when that was exhausted, to smack his forehead from time to time. | Он ни разу не приостановился, разве только чтобы отхлебнуть кофе, а когда кофе был выпит, -чтобы иногда хлопать себя по лбу. |
| One o'clock struck, two, three, four-and still the slips flew about all round him; still the untiring pen scraped its way ceaselessly from top to bottom of the page, still the white chaos of paper rose higher and higher all round his chair. | Пробил час, два, три, а полосы все еще падали вокруг него; неутомимое перо все еще скрипело по бумаге, а белоснежный бумажный хаос рос выше и выше у его ног. |
| At four o'clock I heard a sudden splutter of the pen, indicative of the flourish with which he signed his name. | В четыре часа я услышал внезапный треск пера -очевидно, он цветисто подписывал свое имя. |
| "Bravo!" he cried, springing to his feet with the activity of a young man, and looking me straight in the face with a smile of superb triumph. | - Браво! - крикнул он, вскакивая на ноги с легкостью юноши и улыбаясь мне в лицо победоносной, торжествующей улыбкой. |
| "Done, Mr. Hartright!" he announced with a self-renovating thump of his fist on his broad breast. | - Кончено, мистер Хартрайт! - возвестил он, ударяя кулаком в свою могучую грудь. |
| "Done, to my own profound satisfaction-to YOUR profound astonishment, when you read what I have written. | - Кончено - к моему глубокому удовлетворению и к вашему глубокому изумлению, когда вы прочитаете, что я написал. |
| The subject is exhausted: the man-Fosco-is not. | Тема иссякла, но человек - Фоско - нет! Не иссяк! |
| I proceed to the arrangement of my slips-to the revision of my slips-to the reading of my slips-addressed emphatically to your private ear. | Я приступаю к приведению в порядок моего отчета, к корректуре моего отчета, к прочтению моего отчета, адресованного только для вашего, лично вашего уха. |