| I should have broken down altogether and burst into a violent fit of crying, if my tears had not been all burnt up in the heat of my anger. | Г нев выжег мои слезы, а то я бы, наверно, упала и разрыдалась. |
| As it was, I dashed into Mr. Fairlie's room-called to him as harshly as possible, | Я ворвалась к мистеру Фэрли, сердито крикнула ему: |
| "Laura consents to the twenty-second"-and dashed out again without waiting for a word of answer. | "Лора согласна на двадцать второе!" - и ринулась обратно, не дожидаясь ответа. |
| I banged the door after me, and I hope I shattered Mr. Fairlie's nervous system for the rest of the day. | Убегая, я так хлопнула дверью, что, надеюсь, его нервная система разбита сегодня на целый день. |
| 28th.-This morning I read poor Hartright's farewell letter over again, a doubt having crossed my mind since yesterday, whether I am acting wisely in concealing the fact of his departure from Laura. | 28-е Утром я перечла письмо бедного Хартрайта. Со вчерашнего дня меня мучат сомнения, правильно ли я поступила, скрыв от Лоры его отъезд. |
| On reflection, I still think I am right. | Поразмыслив, я решила, что я права. |
| The allusions in his letter to the preparations made for the expedition to Central America, all show that the leaders of it know it to be dangerous. | Судя по его письму, подготовка к этой экспедиции в Центральную Америку говорит о том, что начальники экспедиции понимают, насколько она опасна. |
| If the discovery of this makes me uneasy, what would it make HER? | Это тревожит меня, а что было бы с ней, если бы она об этом узнала? |
| It is bad enough to feel that his departure has deprived us of the friend of all others to whose devotion we could trust in the hour of need, if ever that hour comes and finds us helpless; but it is far worse to know that he has gone from us to face the perils of a bad climate, a wild country, and a disturbed population. | И так уже грустно - его отъезд лишил нас верного друга, на преданность которого в нужную минуту мы могли полностью рассчитывать, если бы эта минута настала и мы сами были беспомощны. Но еще печальнее сознавать, что он уехал, рискуя погибнуть в страшном климате, в совершенно дикой стране, среди диких племен. |
| Surely it would be a cruel candour to tell Laura this, without a pressing and a positive necessity for it? | Г оворить об этом Лоре, когда в этом нет крайней необходимости, было бы, конечно, жестоко. |
| I almost doubt whether I ought not to go a step farther, and burn the letter at once, for fear of its one day falling into wrong hands. | Я даже думаю, не пойти ли еще дальше - не сжечь ли его письмо из опасения, что оно может когда-нибудь попасть в чужие руки? |
| It not only refers to Laura in terms which ought to remain a secret for ever between the writer and me, but it reiterates his suspicion-so obstinate, so unaccountable, and so alarming-that he has been secretly watched since he left Limmeridge. | В нем не только говорится о Лоре в таких выражениях, которые должны навсегда остаться между нами, но и о его подозрениях - упрямых, необоснованных, но очень тревожных, - что за ним постоянно следят с тех пор, как он уехал отсюда. |
| He declares that he saw the faces of the two strange men who followed him about the streets of London, watching him among the crowd which gathered at Liverpool to see the expedition embark, and he positively asserts that he heard the name of Anne Catherick pronounced behind him as he got into the boat. | Он утверждает, что на пристани в Ливерпуле среди толпы, наблюдавшей за отплытием корабля, он видел тех самых незнакомцев, которые ходили за ним по пятам по лондонским улицам. Он заявляет, что слышал имя Анны Катерик за своей спиной, когда всходил на корабль. |
| His own words are, | Вот его собственные слова: |