транной, даже неприятной. Внутренний голос строго отчитал ее за предрассудки: хотя Леонард старше и не так привлекателен, как его жена, это вовсе не делает его негодным мужем. А если бы Кэтрин вышла за молодого и бесспорно красивого Макса, брак считался бы более приемлемым? К ее удивлению, эта идея понравилась ей еще меньше. С чего бы вдруг?..
Поток мыслей прервал пастор.
– Кэтрин и Леонард, властью, данной мне Богом, объявляю вас мужем и женой. Тех, кого соединил Господь, никто не в силах разлучить. – Пауза. – Можете поцеловать невесту.
Леонард наклонился к лицу новобрачной, однако поцеловать не посмел, словно боялся замарать ее безупречную кожу, затем взял ее под руку и повел на выход. Никто из них не улыбался. Он выглядел смущенным, а она… Агата никак не могла определить выражение лица Кэтрин. Смирение, решимость, тревога – вот что приходило на ум. Что-то подобное чувствовала она сама, когда ее вызвали в суд выслушать свидетельство фальшивой измены Арчи в отеле «Гроувенор». Да, пожалуй, Кэтрин выглядела как женщина, которой предстоит испытание.
Свидетели последовали за женихом и невестой, за ними Нэнси. Агата задержалась: ее вдруг нестерпимо потянуло остаться здесь хотя бы ненадолго. Она присела на скамью, не сводя глаз с витража: святой Георгий убивает дракона.
Прости…
То ли вырвалось шепотом, то ли прозвучало в голове?
Прости, что была недостаточно хорошей женой, что отняла у Розалинды отца…
Если бы она не поехала ухаживать за матерью, оставив Арчи одного в Лондоне… Если бы лучше следила за внешностью после рождения Розалинды… Может, тогда он не сбился бы с пути и не полюбил молодую красивую женщину?
Она просила прощения у того, кто вряд ли прислушивался – или его вообще не было… И все же ей стало легче.
Наконец Агата вышла наружу. Нэнси стояла у экипажа с мужчинами, а Кэтрин болтала с викарием.
– А, вот вы где! – Кэтрин делано улыбнулась. – Боюсь, для празднования времени совсем не осталось.
Она удрученно развела руками, все еще держа свадебный букет.
– Нам нужно выезжать в Ур, открывать дом для членов команды. Макс остается здесь на пару дней заниматься продовольствием.
Кэтрин оглянулась через плечо на остальных.
– Ах да, я же вас так и не познакомила!
Взяв Агату за руку, она свела ее по ступенькам.
– Леонард, Майкл, Макс, позвольте представить: моя подруга Агата, Агата Кристи.
Глава 14
На следующий день Агата завтракала в одиночестве на террасе с видом на Тигр. Нэнси осталась в постели, отсыпаясь за бессонную ночь в поезде и долгий переезд через пустыню.
Вид на реку чем-то напомнил Венецию: выцветшие арабские лодки с высоким носом почти не отличались от гондол. Выше по течению показалась вереница плотов – Кэтрин называла их гуфами, – нагруженных дынями, цыплятами и мешками с зерном. Провожая их взглядом, Агата переживала события вчерашнего дня.
Она едва не провалилась сквозь землю, когда ее обман публично раскрыли. По пути в отель Нэнси уверяла, что нет ничего плохого в желании путешествовать инкогнито. Отчасти Агата даже испытывала облегчение, хотя у нее не было шанса объяснить все Максу – тот сразу уехал вместе с Кэтрин и Леонардом.
Поэтому, когда официант принес записку на подносе с кофе, она очень удивилась. Оказывается, Макс приехал в гостиницу и ждал ее в лобби.
– Попросите его присоединиться ко мне – здесь, – уточнила Агата, не вполне уверенная, что официант ее понял.
Намазывая джем на кусочек тоста, она подняла голову: в дверях стоял Макс, прикрывая глаза от солнца.
– Доброе утро!
Широко улыбаясь, он направился к ее столику, отклонив по пути сломанную ветку пальмы.
– Здравствуйте!
Агата попыталась прочесть выражение его лица. Макс улыбался, но как-то нервно, словно у него были плохие новости.
– Присаживайтесь, пожалуйста. Не хотите ли кофе – или вы предпочитаете чай?
– От кофе не откажусь.
Агата налила кофе в пустую чашку, предназначенную для Нэнси.
– Молоко, сахар?
– Спасибо, не надо.
– Мне ужасно неловко, что я вас ввела в заблуждение в Венеции, – начала она. – Понимаете…
Макс поднял руку.
– Прошу вас, не беспокойтесь! Представляю, как вам надоедают желающие пообщаться, когда хочется просто расслабиться на отдыхе.
– Вы очень добры. – Агата почувствовала, как напряжение спадает. – Берите тосты – тут слишком много для одного.
– Благодарю, миссис Кристи, я и вправду слегка проголодался. Еда у нас в пансионе так себе.
– Тогда налегайте. И зовите меня просто Агатой.
Как бы ей хотелось вернуться к девичьей фамилии! Кристи… Постоянное напоминание о том, чего больше нет. Что поделать – она получила известность с фамилией мужа, деваться некуда.
– Спасибо, Агата.
Макс слегка порозовел и, чтобы скрыть смущение, занялся тостом, щедро намазывая его маслом и джемом.
– Вы, наверное, гадаете, зачем я пришел, – произнес он, отложив нож. – Следующие несколько дней я проведу в Багдаде – занимаюсь провиантом для раскопок. И хочу пригласить вас и вашу подругу на экскурсию – если вам, конечно, интересно…
– Очень мило с вашей стороны.
Агате вдруг пришло в голову, что причина кроется в Нэнси: они с Максом почти одного возраста, к тому же девушка весьма хороша собой. Интересно, Кэтрин уже успела посвятить его в подробности ее несчастливого замужества?
– Знаете, я не уверена, что Нэнси готова к путешествиям. Она очень устала с дороги и отсыпается…
Агата внимательно наблюдала за лицом Макса. Если он и был разочарован, то вида не подал.
– А вы?
– А куда вы собираетесь?
– Я подумал, что вам будет интересно посмотреть на усыпальницу шейха Ади в Джебель-Синджар, недалеко от Мосула. Слышали о таком?
– Ну я слышала о езидах[33] – вроде бы они поклонялись дьяволу?
– Так принято считать, но это не совсем верно. Центральным персонажем их религии является дух по имени Шайтан – очень похоже на Сатану из Библии, – однако ему вовсе не поклоняются, его просто боятся. Езиды верят, что Господь поставил его повелевать миром и что однажды на смену ему придет Иисус, а пока Шайтана нужно умилостивить. – Макс откусил кусочек тоста и проглотил. – Очень славный, мирный народ, а храм – одно из самых прекрасных мест на земле.
Пока Агата расспрашивала его о езидах, Макс успел прикончить все тосты. Перспектива путешествия в далекую северную Месопотамию казалась куда привлекательнее изначального плана с поиском жилья – подождет до завтра. Интересно, как отнесется к предложению Нэнси?
– Вы ничего не имеете против пеших прогулок? – уточнил Макс.
– Как, до самого Мосула?
– Да нет! – улыбнулся он. – Лишь последнюю пару миль до гробницы. Туда можно добраться только пешком или на лошади. Там довольно прохладно даже днем.
– Нет, я не против, хотя Нэнси, пожалуй, не выдержит такой дороги. Загляну к ней и сообщу, чтоб не волновалась. А как насчет обеда? Попросить администратора собрать нам корзинку?
– Нет нужды – купим что-нибудь по дороге, хотя термос с чаем не помешает.
Полчаса спустя отправились в путь. В Багдаде Макс пользовался стареньким черным «Остином» с пыльным ветровым стеклом и подвеской, изношенной от езды по неровным колеям.
Где-то на полпути остановились пообедать. Макс разложил на песке поеденный молью шотландский плед, пока Агата доставала термос и расставляла жестяные кружки. В нескольких метрах поодаль работала группа женщин: выкапывали корни, собирали какие-то листья. Ярко-оранжевые тюрбаны, зеленые и фиолетовые одеяния еще издали привлекали внимание.
– Это курдки, – пояснил Макс.
– Какие высокие! – удивилась Агата, наливая чай.
Женщины тоже их заметили и направились в их сторону, гордо подняв головы. Лица у них были бронзовые, с румянцем, и у всех почему-то голубые глаза. Подойдя ближе, они выкрикнули какое-то приветствие, затем одна из них что-то сказала Максу. Тот ответил, и все рассмеялись. Другая пощупала юбку Агаты, разглядывая ее с интересом. Они пощебетали между собой, улыбаясь и кивая, потом так же быстро развернулись и ушли в сторону голубых гор, покачиваясь на ходу, словно букет экзотических цветов.
– Что они сказали? – полюбопытствовала Агата.
– Так, проявляли дружелюбие. – Макс смахнул муху, присевшую на край чашки.
– Наверное, моя одежда показалась им странной?
– Да нет, дело не в этом…
На его лице снова появилось робкое выражение – как тогда, когда он просил ее не говорить Кэтрин о его присутствии.
– А в чем же? – настаивала Агата.
– Если уж вам очень интересно, они спрашивали, не моя ли это женщина.
– А… – Теперь настала очередь Агаты смущаться.
– Я им сказал, что мы просто друзья, – продолжал Макс, – а они ответили, что и так знают – если бы вы были моей женой, то не вы разливали бы чай.
– Почему? – удивилась Агата.
– Да курдки вообще странные… – Макс издал неопределенный горловой звук – не то смех, не то ворчание. – Арабы на раскопках вечно дразнят курдов за то, что жены ими командуют. Они тоже мусульмане, но курдку никогда не перепутаешь с арабкой. И дело не только в одежде. Арабки все скромные, робкие, глаза боятся поднять, а курдки, наоборот, уверены, что ни в чем не уступают мужчине. Спокойно могут подойти и заговорить даже с незнакомцем, а когда выходят замуж, женщина всегда главенствует в семье.
– Отлично! – улыбнулась Агата. – Где можно записаться?
– Интересно, что на это скажет мистер Кристи? – подколол Макс.
По лицу Агаты пробежала тень.
– Что такое? Я допустил бестактность?
Агата боялась поднять глаза. Неужели он и вправду не знает? Газет, что ли, не читал?
– Мы… разведены.
– Ох, простите ради бога, я вовсе не хотел…
– Ничего страшного. Про это писали в газетах, я думала – все знают.