Познакомиться с Кэррингтоном Агате не удалось – Макс отвез их с Нэнси на раскопки, оставив Леонарда и Кэтрин наедине с гостем.
Нэнси устроилась читать в палатке, установленной в тени зиккурата. Агате же Макс выдал лопатку и кисть и показал, что делать.
– Если найдете что-нибудь – что угодно, – сразу кричите, – велел он.
Агата опустилась на колени, чувствуя себя настоящим археологом. Вскоре лопатка ударилась о что-то твердое. Она осторожно смела песок, обнажив кончик чего-то стеклянного. На зов прибежал Макс.
– Судя по всему, осколок кубка. Можете не осторожничать – он гораздо более позднего периода. Тысяча лет самое большее.
– Какая жалость!
Макс улыбнулся.
– Можете взять на память в качестве сувенира.
Когда пришло время возвращаться, Агата набрала полную сумку. Разноцветные осколки и черепки напомнили ей детство в Торки. Ребенком она часто гуляла по пляжу и находила гладкие стеклышки, обкатанные волнами, – голубые, зеленые, желтые…
Разложенные на кровати сокровища сверкали на солнце, словно драгоценные камни.
Тысяча лет самое большее… Вспомнив слова Макса, Агата невольно улыбнулась. Она легла рядом со своей добычей и закрыла глаза, вспоминая вчерашний день. Не опасно ли это – отпускать на волю воображение, представлять себе будущее с этим мужчиной? Есть ли у нее хоть призрачный шанс, учитывая его образ жизни?..
Разбудил ее голос Макса снаружи: пора было ехать на праздник в деревню бедуинов.
– Сперва отвезу вас, если не возражаете, – заявил он официальным тоном, когда Агата открыла дверь. – С вами поедут Пьер, Майкл и Дункан. Потом вернусь за остальными.
Она подивилась сухости тона, но тут заметила Дункана, идущего по коридору, и все поняла.
Макс усадил их в грузовик: женщин вперед, мужчин назад, на мешки. Агата сидела посередине, вплотную к рычагу переключения передач. Рука водителя как бы невзначай соскользнула, и она почувствовала тепло его кожи сквозь ткань юбки.
– Ох, прошу прощения!
Макс поспешно отдернул руку, изо всех сил делая серьезный вид. Агата улыбнулась в ответ, зная, что Нэнси не заметит. Перед глазами вновь поплыли обрывки вчерашнего дня: блестящее от воды тело, лицо, склоняющееся над ней…
– Это Хамуди? – прервал ее размышления голос Нэнси.
Навстречу им ехал человек на муле, одетый по-арабски.
– Он самый, – ответил Макс, вскидывая руку в приветствии.
Поравнявшись с бригадиром, он опустил стекло и сказал что-то по-арабски. После короткой беседы мужчины продолжили путь.
– Поехал предупредить о нашем госте, – объяснил Макс. – Было бы неловко, если бы государственный чиновник явился без приглашения. Ситуация и без того сложилась щекотливая…
– И что, у нас будут проблемы? – заволновалась Нэнси.
– Не волнуйтесь, все в порядке, – заверил Макс. – Вопрос этикета, не более того. Все должно быть по правилам – здесь этому придают очень важное значение.
Впереди показались шатры бедуинов.
– Кстати, не обижайтесь, если вас двоих посадят в другое место, подальше от нас. Их женщинам вообще не дозволяется посещать праздник. Западных пускают, но держат на расстоянии от мужчин.
Он притормозил у деревянного частокола, окружающего деревню. Выйдя из машины, Агата тут же ощутила аромат жареного мяса, и рот непроизвольно наполнился слюной. Запах исходил из ямы, выкопанной в песке; рядом висел огромный медный котел.
– Пойдемте, я познакомлю вас с шейхом, – сказал Макс. – Только не пожимайте ему руку – им это нельзя, просто кивните.
Шейх Муншид оказался примечательной личностью в изумрудно-зеленом тюрбане, борода у него была выкрашена хной. Сидя под пологом шатра, он приветствовал подошедших легким поклоном. Гостей представили, затем Агату с Нэнси отвели в дальний конец огромной площадки и усадили на яркие подушки, разложенные на козьих шкурах.
Откуда-то сзади донеслись приглушенные хихиканья.
– Кто это? – удивилась Нэнси.
Агата оглянулась через плечо. Часть шатра была отделена перегородкой, за которой двигались люди: иногда на ткани появлялась выпуклость – кто-то прислонялся плечом или локтем – и тут же исчезала.
Лишь с прибытием Кэтрин выяснилось, что там происходит.
– Это женщины шейха, – объяснила она. – Им не разрешается сидеть с нами, но они любят подглядывать и подслушивать.
Постепенно шатер наполнялся бедуинами, на тридцатом Агата сбилась со счету. Когда все уселись в большой круг, шейх отдал приказ: в шатер внесли сокола и усадили на деревянную жердочку в самом центре. Макс наклонился к шейху и сказал что-то по-арабски. Агата вопросительно взглянула на Кэтрин.
– Расхваливает сокола перед шейхом, – пояснила та. – Это все часть ритуала: мы платим ему за охрану, он показывает нам свои ценные активы, а мы должны отпускать комплименты. Не волнуйтесь, скоро принесут еду.
И действительно, сокола вынесли, а на его место внесли тот самый медный котел. В воздухе витали изумительные ароматы жареной ягнятины со специями.
– В котле – рис, – продолжила объяснения Кэтрин. – Мясо готовят на шампурах, а потом кладут сверху. Сейчас будут обходить гостей: нужно взять порцию из котла и есть руками.
Мужчин обслуживали первыми. Агата наблюдала за процессией к котлу: сперва шейх, за ним пожилые бедуины, далее Макс с остальными и, наконец, молодые юноши. В животе урчало от голода. А вдруг им ничего не останется?
Волновалась она напрасно: после того как все сидящие в кругу получили по добавке, котел оставался наполовину полон. Когда женщины поели, котел понесли ко второму кругу, где сидели менее значимые гости; среди них Агата заметила Хамуди и Селима.
Между тем в кругу шейха начали подавать кофе и сладости. Агата откусила от квадратика цвета бисквита с коричневой верхушкой.
– М-м, как вкусно! – Она взяла с тарелки еще одну. – Что это?
– «Холва тамар», – ответила Кэтрин. – Готовят из фиников, орехов и семян кунжута.
– А там что такое? – забеспокоилась Нэнси.
Перед шатром собралась толпа мужчин и женщин в лохмотьях. Вид у них был изнуренный, они беспокойно заглядывали в шатер.
– Ждут объедков, – ответила Кэтрин, – если что-то останется после слуг – чаще всего кости и горстка риса. Это нищие, привыкли довольствоваться малым.
Когда котел вынесли наружу, толпа набросилась на еду. Вскоре слуги наклонили котел набок, демонстрируя пустое дно.
Шейх поднялся на ноги и кивнул сидящим вокруг, словно решил произнести речь. Однако вместо этого он сунул руку в складки шали, ниспадающей на плечи, достал пистолет и направил его на Леонарда Вулли. Все дружно охнули от неожиданности.
– О боже! – прошипела Кэтрин. – Что он делает?!
Леонард бросил взгляд на Макса. Тот сказал что-то по-арабски. Шейх засмеялся и ответил ему. Кэтрин вцепилась в руку Агаты.
– Что происходит? – шепотом спросила та. – Что он сказал?
– Макс спросил его, заряжен ли пистолет… Тот ответил – да, иначе какой смысл… Он купил его за деньги, которые ему заплатил наш…
Тут Макс приподнялся и снова заговорил с шейхом, указывая на что-то во дворе. Ухмыльнувшись, шейх развернулся и прицелился. Над головами соплеменников просвистела пуля, и тут же раздался громкий треск. Бедуины покатились со смеху и выбежали во двор поглазеть.
Воспользовавшись суматохой, Макс поспешил в угол к женщинам.
– Не волнуйтесь, это всего лишь горшок, в котором носят воду. Я решил его отвлечь…
– Он просто сумасшедший! – возмутилась Кэтрин. – Бедный Лен – побледнел как полотно!
– Может, вам пойти к нему?
– Не могу – это сочтут грубым нарушением этикета.
– Но Макс ведь подошел к нам!
– Это совсем другое дело, – улыбнулся тот. – Двойные стандарты; увы, так здесь принято.
Шейх и его свита мало-помалу возвращались на место.
– Пойду, пожалуй, а то как бы он не навел свой пистолет в вашу сторону.
Через несколько минут Макс вернулся.
– У шейха особая просьба. – Он переводил взгляд с Кэтрин на Агату. – Он хочет, чтобы вы взглянули на его жен: у некоторых, судя по всему, проблемы со здоровьем.
– У некоторых? – Агата подняла брови. – Сколько же их у него?
– Около дюжины. Хотя за последнее время мог обзавестись еще парочкой, кто знает. – Макс изо всех сил старался не смеяться. – Вы ведь тоже работали медсестрой? Сможете помочь Кэтрин?
– Ну пожалуй… – Агата замешкалась в нерешительности. – Только у нас нет медикаментов…
– Есть, – возразила Кэтрин. – Аптечка в машине.
Макс и Нэнси пошли за аптечкой, остальные прошли за перегородку. Гарем шейха ожидал их, сидя на подушках. При виде Агаты с Кэтрин хихиканье усилилось.
– Лучше бы Макс пошел с нами, – пробормотала Кэтрин. – По-арабски он говорит куда лучше меня.
Возраст женщин варьировался примерно от пятнадцати до сорока. Всего их было пятнадцать. Когда Кэтрин спросила, кто болен, все дружно шагнули вперед. Первая показала на глаза.
– У нас есть борная кислота? – спросила Агата.
Вместо ответа Кэтрин улыбнулась.
– По-вашему, это не конъюнктивит?
– Возможно… – Кэтрин не удержалась и захихикала. – Кажется, я поняла, в чем дело. Мы были здесь в прошлом году – на таком же празднике, и я дала одной из жен борную кислоту промывать глаза. Видимо, она неправильно меня поняла и вместо этого выпила пузырек.
– Господи! И что случилось?
– Через несколько месяцев она родила двойню – мальчиков. Видимо, шейх надеется, что я раздам ее всем женам!
Словно по команде за перегородкой раздался голос шейха. Губы Кэтрин дернулись, и она зажала рот ладонью.
– Что он говорит?
– Что хатун[43] – я то есть – совершает чудеса. Спрашивает Макса, не осталось ли у него волшебного белого порошка…
Было приятно видеть Кэтрин в хорошем настроении. Жены присоединились к веселью; понадобилось некоторое время, чтобы все успокоились, и можно было выяснить, кто же действительно болен. Раздав лекарства от головной боли, йод и показав, как промывать глаза, гости наконец попрощались и вышли к машине.