Потом сквозь порывы ветра я услышала ее голос.
- Ты это чувствуешь? - спросила она, глядя на меня. - Что это?
Что бы это ни было, она тоже это чувствовала.
Я взяла ее за руку и крепко сжала.
Поэт Руми говорит, что рана - то место, через которое в тебя проникает свет. Я всегда в это верила. То, что мы почувствовали той ночью в Аризоне - мы это почувствовали, потому что нуждались в этом. Мы были так открыты сверхъестественному и так чувствительны. Нам показали, что существует что-то большее, чем то, что мы способны увидеть - называйте это Богом, высшей силой или паранормальным опытом. Что бы это ни было, оно было достаточно осязаемым, чтобы мы могли вместе ощутить его присутствие. Когда это произошло впервые, я не хотела рассказывать об этом подружке, потому что мне было неловко. Я боялась, что она подумает, что я сошла с ума.
Так часто я боялась говорить, боялась, что меня примут за сумасшедшую. Но теперь я выучила урок, дорогой ценой. Вы должны говорить, даже если боитесь. Должны рассказать свою историю. Должны возвысить голос.
Мне еще многое предстояло открыть той ночью, когда я потерялась и почувствовала в пустыне присутствие Бога. Но я знала, что не позволю тьме меня поглотить. Даже в самую темную ночь можно найти так много света.
16
За несколько недель после нашего официального разрыва Джастин переспал с шестью или семью девушками - во всяком случае, такие до меня дошли слухи. Ладно, я это понимала, он ведь - Джастин Тимберлейк. И он - впервые один. Он - девичья мечта. Я была в него влюблена. Я понимала безумную страсть, которую к нему питали другие.
Я решила, что, если Джастин начнет с кем-то встречаться, я тоже попытаюсь найти пару. Я какое-то время была одна, потому что у меня было разбито сердце и я ездила в турне. Той зимой я увидела парня, он показался мне красивым, и клубный промоутер похвалил мой хороший вкус.
- Этот парень такой крутой! - сказала подружка. - Его зовут Колин Фаррелл, и сейчас он снимается в фильме.
Кстати, о птичках - я села в машину и поехала на место съемок его экшена 'S.W.A.T.: Спецназ города ангелов'. Кем я себя возомнила?
Там не было никакой охраны или чего-то такого, так что я прошла прямиком в павильон звукозаписи, где снимали эпизод в доме. Когда режиссер меня увидел, он сказал:
- Идите садитесь в мое кресло!
- О'кей, - ответила я.
Так что я села в кресло и начала наблюдать за съемками.
Колин подошел и спросил:
- У вас есть какие-то указания насчет того, что я должен делать?
Он предложил мне стать режиссером.
Мы устроили двухнедельное побоище. Побоище - единственное подходящее слово - мы всюду были вместе, брали друг друга на абордаж с такой страстью, словно это была уличная драка.
Пока мы весело проводили время вместе, он взял меня на премьеру шпионского триллера 'Рекрут' с Аль Пачино, в котором снимался. Я была очень польщена этим приглашением. Надела верх от пижамы. Я думала, что это - настоящая рубашка, потому что на ней были миниатюрные запонки, но смотрю на фотографии и думаю: 'Да, определенно я надела настоящий верх от пижамы на премьеру Колина Фаррелла'.
На премьере я была в восторге. Вся семья Колина пришла, и ко мне они отнеслись очень тепло.
Как и прежде, когда я чувствовала, что слишком привязана к мужчине, я пыталась себя убедить, что это ничего не значит, что мы просто развлекаемся, что сейчас я просто слишком уязвима, потому что еще не забыла Джастина. Но на краткое мгновение я подумала, что что-то могло бы сложиться.
Разочарования в личной жизни заставили меня отдалиться от социума. Я всё время чувствовала себя неловко.
Я правда пыталась быть общительной. Мы с Натали Портман, с которой я познакомилась, когда мы были маленькими девочками, в театральных кругах Нью-Йорка, даже устроили новогоднюю вечеринку.
Но это потребовало очень много усилий. В основном я даже не могла себя заставить позвонить подружке. Мысль о том, что нужно куда-то пойти, быть храброй на сцене или в клубе, даже на вечеринке или на приеме, внушала мне страх. Повеселиться в толпе мне удавалось редко. Большую часть времени я страдала от социофобии.
Как действует социфобия: то, что большинству людей кажется вполне нормальной беседой, тебя подавляет. Вообще пребывание среди людей, особенно - на вечеринке или в какой-то другой ситуации, где от тебя ожидают презентабельности, ни с то ни с сего вдруг вызывает приступы стыда. Я боялась осуждения, боялась сморозить глупость. Когда накатывало это чувство, мне хотелось побыть в одиночестве. Мне было страшно, хотелось извиниться, уйти в туалет, а потом незаметно улизнуть.
Маятник колебался между общительностью и невероятной замкнутостью. Мне постоянно говорили, что я выгляжу очень уверенной в себе. Людям трудно было представить, что человек, который может выступать для тысяч зрителей, за кулисами, где всего несколько человек, страдает от приступа паники.
Тревожность - это странно. А моя тревожность возросла, когда я поняла, что, что бы я ни делала - и даже многое из того, что я не сделала - попадет на первые полосы газет. Эти истории часто иллюстрировали моими фотографиями в неприглядном виде, которые были сняты, когда я менее всего этого ожидала. Такова была моя сущность - я беспокоилась о том, что обо мне подумают другие, и внимание всей страны, обращенное на меня, сделало мою врожденную склонность к беспокойству невыносимой.
Новости обо мне были не то чтобы дружелюбны, но зато развлекательная пресса была полна позитивных историй о Джастине и Кристине Агилере. Джастин появился на обложке 'Blender' в образе мадам с Дикого Запада. Они с Кристиной появились на обложке 'Rolling Stone', он - в черной майке, смотрит на нее глазами, полными секса, а она смотрит в камеру, на ней черная кружевная блузка. В интервью этому журналу она сказала, что, по ее мнению, нам с Джастином нужно воссоединиться, и это сбивало с толку, учитывая, как негативно она высказывалась в других интервью.
Мне было больно видеть, как мои знакомые обсуждают в прессе подробности моей личной жизни. Даже если они не хотели быть жестокими, всё равно сыпали соль на рану. Почему все с такой легкостью забыли, что я - живой человек, я уязвима, и эти заголовки оставляют синяки на моей душе.
Мне захотелось исчезнуть, и я оказалась в Нью-Йорке, несколько месяцев жила одна в четырехэтажных апартаментах 'NoHo', в которых любила останавливаться Шер. Там были высокие потолки, терраса с видом на Эмпайр-Стейт-Билдинг и работающий камин, намного более изящный, чем в гостиной нашего дома в Кентвуде. Это были апартаменты мечты - их можно было использовать, как базу для исследований города, но я почти никогда не выходила из дома. Однажды, когда я всё-таки вышла, в лифте кто-то у меня за спиной сказал что-то смешное. Я оглянулась, это был Робин Уияльмс.
В один прекрасный день я обнаружила, что каким-то образом потеряла ключ от квартиры. Я была, по мнению некоторых, крупнейшей в мире звездой, и у меня даже не было ключа от своей квартиры. Что за дебила кусок. Я была разбита эмоционально и физически. Я не могла никуда пойти. Не хотела ни с кем разговаривать. Мне нечего было сказать. (Но, поверьте, ключ от моего дома всегда был при мне).
Я не ходила в спортзал. Не ходила поесть. Разговаривала только с телохранителем и с Фелицией, которая, поскольку мне уже не нужна была дуэнья, превратилась в мою ассистентку и оставалась моей подругой. Я исчезла с лица земли. Ела только еду службы доставки. Это, наверное, прозвучит странно, но я была довольна, сидя дома. Мне это нравилось. Я чувствовала себя в безопасности.
Изредка я выходила в свет. Однажды вечером надела платье от Bebe за 129 долларов, и кузина взяла меня с собой в секси подпольный клуб с низкими потолками и красными стенами. Я несколько раз затянулась косяком, я впервые курила марихуану. Потом я возвращалась домой пешком, смогла рассмотреть город, по дороге сломала каблук. Вернувшись в апартаменты, вышла на террасу и несколько часов просто смотрела на звезды. Я чувствовала себя одним целым с Нью-Йорком.
Гостей у меня в те странные, ирреальные времена было мало, в гости пришла Мадонна. Она зашла в квартиру и сразу заняла всю комнату. Помню, я подумала: 'Теперь это комната Мадонны'. Сногсшибательно красивая, она излучала силу и уверенность. Пошла прямо к окну, выглянула в него и сказала:
- Красивый вид.
- Да, кажется, вид красивый, - подтвердила я.
Непоколебимая уверенность Мадонны помогла меня свежим взглядом посмотреть на мое собственное положение. Думаю, она на интуитивном уровне понимала, что я переживаю. В то время мне нужно было, чтобы кто-то немного меня направил. Я запуталась. Она попыталась наставить меня на путь истинный.
Она провела со мной церемонию красной нити, чтобы посвятить меня в Каббалу, и подарила сундук, полный книг Зогар, по которым нужно было молиться. У основания шеи я сделала татуировку слова на иврите, означавшего одно из семидесяти двух имен Бога. Некоторые каббалисты считают, что это слово значит 'исцеление' - а я тогда пыталась исцелиться.
Мадонна во многих отношениях хорошо на меня повлияла. Она сказала, что мне следует без колебаний посвящать время своей душе, и я пыталась это делать. Она была образцом силы, который был мне необходим. Для женщины в шоу-бизнесе есть много разных способов существования: вы можете заслужить репутацию дивы, можете быть профессионалом, или можете быть 'хорошей'. Я всегда старалась угодить - угодить родителям, своей аудитории, всем.
Должно быть, эту беспомощность я переняла у мамы. Я видела, как мои сестра и отец с ней обращаются, а она просто безропотно это принимала. В начале своей карьеры я последовала этой модели и стала пассивной. Жаль, что у меня тогда не было наставника, который посоветовал бы мне стать сорвиголовой, и я не научилась этому раньше. Если бы сейчас я могла вернуться в прошлое, стала бы себе матерью, партнером и адвокатом, как Мадонна. В ее адрес было столько буллинга и сексизма со стороны публики и представителей шоу-бизнеса, ее так часто стыдили за сексуальность, но она всё это преодолела.