В связи с этим проектом мне следует поблагодарить так много людей и организаций, что я чувствую, будто никогда не смогу выполнить эту задачу должным образом. Биографы, как известно, ребята настырные. Они скромно обращаются к человеку, у которого хотели бы взять интервью, по телефону или электронной почте, а затем годами надоедают ему расспросами. Всегда находится еще один вопросик, который непременно нужно задать; еще один документ, который необходимо найти; еще одна история из жизни, требующая подтверждения.
В случае с этой книгой я приставала к друзьям и родственникам моих героинь на протяжении целых семи лет! Я часто думаю, не жалели ли они о том, что когда-то ответили роковым первым «да» на мой вопрос: «Не могли бы мы встретимся и обсудить?» Но без щедрых людей написать эту книгу – да и любую биографию – было бы невозможно. Когда человека больше нет и он уже не может рассказать свои собственные истории, большинство людей становятся просто набором статистических данных – если только не найдется кто-то, кто знал его лично, и не наполнит эти сухие данные живыми воспоминаниями.
Мне невероятно повезло в том, что я выбрала проект, в реализации которого мне вызвались и согласились помочь многие люди, почти все они оказались превосходными рассказчиками. Если после прочтения этой книги вам кажется, что вы понимаете Ли, Элен, Грейс, Джоан или Хелен как личностей и как художников немного лучше, чем раньше, то это всё благодаря им.
Понятно, что проект такого масштаба требует серьезного планирования, однако самыми полезными часто оказываются случайные встречи. Такая серия началась для меня после того, как я связалась с Дорис Аах, чье имя я нашла в самом конце биографии Билла де Кунинга, написанной Марком Стивенсом и Анналин Свон.
Я хотела поговорить с Дорис о смерти Элен де Кунинг, но в ходе нашей первой беседы она вскользь упомянула – просто как устный постскриптум – о том, что по ее просьбе переписывала тексты четырнадцати интервью и лекции, которые та читала на протяжении многих лет. И Дорис спросила, не хочу ли я посмотреть эти материалы.
Там было около двухсот страниц, написанных Элен в моменты наивысшей откровенности. Больший восторг и волнение я испытала бы только в том случае, если бы передо мной сидела сама художница. Но и этим сюрпризы, которые Дорис, с ее безграничной щедростью и интеллигентностью, мне приготовила, не закончились. Именно через нее я познакомилась с людьми, которые сыграют наиважнейшую роль в истории Девятой улицы, в том числе с художницей Натали Эдгар, и Эрнестин, и Дениз, дочерью Ибрама и Эрнестин Лассоу.
Натали не только жила в атмосфере того времени, но и написала об этом прекрасную содержательную книгу Club Without Walls[1090]. В ходе вереницы личных встреч (некоторые носили формальный характер, другие нет), множества телефонных бесед и активной электронной переписки Натали стала для меня постоянным источником информации о моих героинях и том времени, а также о других людях, с которыми я еще смогла связаться, и местах, где можно было найти важные документы. А еще я постоянно обращалась к Натали за советами.
Без семьи Лассоу рассказать историю Элен вообще было бы невозможно. Когда я познакомилась с ними в 2013 году, Эрнестин было сто лет, и будет отнюдь не преувеличением сказать, что разум этой женщины ничуть не ослаб по сравнению с разумом той двадцатилетней девушки, которой она когда-то приехала в Нью-Йорк. На протяжении несколько часов она рассказывала мне об Элен, Билле, о своем покойном муже Ибраме, о Нью-Йорке в 1940-х и 1950-х и о множестве персонажей тогдашней сцены, которых она считала своими друзьями и даже родственниками.
А что забывала Эрнестин, добавляла ее дочка Дениз. Она росла и воспитывалась среди представителей нью-йоркской школы и знает их историю не понаслышке. Кроме того, она опытный архивариус: создается впечатление, что Дениз сохранила все документы, касающиеся ее родителей и их друзей, и точно знает, где что найти. После смерти Эрнестин в 2014 году Дениз продолжала говорить от имени своих родных и своей знаменитой крестной, Элен де Кунинг, и очень сильно помогла мне с этой книгой.
Некоторые мои героини, дабы защитить свое творческое наследие и помогать другим художникам, учредили фонды или образовательные центры. Все эти организации, в которые я обращалась за консультациями, очень мне помогли, но две превзошли самые смелые ожидания. Лора Моррис, архивариус фонда Джоан Митчелл, позволила мне в течение многих недель сидеть рядом с ней в ее крошечном кабинете, изучая важнейшие материалы, связанные с Джоан.
Лора проявила необычайное терпение, а ее советы были бесценными на протяжении многих лет, пока я консультировалась с ней по вопросам, касающимся Джоан. А еще благодаря ей я смогла взять интервью у людей, которые, возможно, не захотели бы общаться с очередным въедливым автором-биографом. Мне также хотелось бы поблагодарить генерального директора этого фонда Кристу Блэтчфорд за любезное разрешение использовать архивные материалы, и Кортни Линч за то, что помогла мне сделать это как следует.
Фонд Хелен Франкенталер открыл двери для меня и моего проекта еще до того, как у него появился постоянный офис. Примерно в то время, когда я приехала в Нью-Йорк с просьбой о помощи, его директором назначили Элизабет Смит. У Элизабет, понятно, было тогда множество других проблем – ей предстояло трансформировать фонд из группы разрозненных и, по сути, частных организаций в единое целое и в более публичное учреждение, – но она любезно протянула мне руку помощи.
Элизабет не только давала мне полезные советы; именно она помогла мне связаться с друзьями и родными Хелен. А в скором времени в фонд пришли работать незаменимые Морин Сент-Ондж, Сара Хауг и Сесилия Барнетт, к которым я обращалась за помощью бесчисленное количество раз. Морин однажды провела со мной целый день на складе в Бронксе, где мы вместе перебирали письма Хелен, обнаруженные среди документов, к тому моменту еще не переданных в фонд.
Я также хотела бы лично поблагодарить Хелен Харрисон из Дома и образовательного центра Поллока/Краснер, а также художницу Руби Джексон, которая там больше не работает. Хелен и Руби позволили мне сидеть на кухне Ли, пока я проводила исследования для части своей книги, посвященной этой художнице.
Это был потрясающий опыт – читать слова Ли Краснер и слышать ее интервью там, где она жила; не менее впечатляющими оказались и прогулки по ее дому и амбару-мастерской. Думаю, благодаря им я смогла намного лучше понять замечательные события, имевшие место в этом скромном доме полвека назад. На протяжении многих лет Хелен продолжала консультировать меня по мере возникновения у меня все новых вопросов, и не только о Ли, но и об Элен, которую она знала лично, и об арт-сцене Ист-Хэмптона, в которой она, безусловно, является экспертом.
И наконец, я хотела бы поблагодарить Гертруду Штайн и мемориальный фонд Шайны и Жозефины Лурье за их щедрый грант, который помог мне получить некоторые из множества визуальных материалов – без них я не смогла бы достойно рассказать эту историю. Кроме того, Гертруда познакомила меня с работами Бориса Лурье и с его местом в истории не только Элен, но и движения абстрактного экспрессионизма в целом.
Я благодарна также сотрудникам архивов американского искусства в Вашингтоне и Нью-Йорке за помощь как в течение тех многих месяцев, которые я провела в их хранилищах, используя их материалы, так и на расстоянии, в форме ответов на мои бесчисленные запросы. Мариса Бургуан, Беттина Смит, Элизабет Боттен, Маргарет Золлер и Крейг Шифферт в Вашингтоне и Джой Гудвин в Нью-Йорке очень сильно помогли мне осуществить этот проект, предоставив доступ к уникальным источникам важнейших архивных материалов.
Я также хотела бы поблагодарить Риву Шоверс и ее покойного мужа Филиппа за предоставление мне доступа к потрясающим аудиозаписям, которые уже ушедший от нас музейный куратор Джек Тейлор сделал в свое время с группой художников – участников выставки на Девятой улице. Биограф Анналин Свон временно хранит эти записи у себя, и она любезно позволила мне их послушать.
Было бы большим упущением не упомянуть вклад, внесенный не только в этот проект, но и в целом в историю искусства несколькими искусствоведами и авторами, без чьих работ мы очень мало знали бы о великих женщинах – представительницах нью-йоркской школы. Начиная с 1960-х годов, в то время когда официальный мир современного искусства занимался новейшими тенденциями в живописи и скульптуре, сосредоточившись практически исключительно на участвовавших в этом движении мужчинах, небольшая горстка авторов мужественно игнорировала и без того не обойденных вниманием художников мужского пола и писала о женщинах, о которых искусствоведение, скорее всего, вообще бы забыло.
Такие авторы, как Барбара Роуз, Синди Немсер, Эллен Ландау, Элеонора Мунро, Джоан Мартер, Дебора Соломон, Филлис Тачмэн, Линда Нохлин, Амей Уоллах и Карен Уилкин, существенно облегчили задачу исследований, подобных тем, которые провела я, записав и опубликовав интервью с женщинами, которые работали в живописи и скульптуре в последние шестьдесят лет.
Особое спасибо я хотела бы сказать Барбаре Роуз и Деборе Соломон, щедро предоставившим мне доступ к бесценным аудиокассетам, которые они записали во время бесед с многими персонажами этой книги, а также за их дельные советы и рекомендации. Хочу также вспомнить и поблагодарить двух искусствоведов, которые отнеслись к моему проекту критически.
Во-первых, уже ушедшего от нас Ирвинга Сэндлера за то, что он все же поделился опытом общения с моими героинями и своим пониманием той эпохи. Во-вторых, покойную Дори Эштон, у которой я имела огромное удовольствие взять интереснейшее многочасовое интервью. Она уже болела, но это был один из самых оживленных разговоров за все время моих исследований в рамках проекта и, безусловно, один из самых важных.
Я также хотела бы упомянуть о двух людях, которые брали у художников интервью, что вылились в отличные книги, рисующие блестящие портреты того времени: Джоне Грюне и Джеффри Поттере. Оба они поговорили на самые разные темы с десятками персонажей из того славного периода истории абстрактного экспрессионизма. И оба оставили после себя не только потрясающие книги – The Party’s Over Now