За ним наблюдали трое корейских охранников — в меховых шубах и шапках, с автоматами, круглолицые и узкоглазые, сильно пахнущие чесноком. Они буквально пронзали его злыми взглядами.
Позади него взволнованная Карен пыталась успокоить Тоуни, которая была на грани истерики, обе стояли на фоне стенной росписи в тёмных тонах: вишня под ветром, цветы разметало на вторую стену и потолок. Деккер впервые увидел Тоуни несколько минут назад, и сразу сердце нарисовало в её лице черты Гэйл.
А что касается Сона, то маленький поганец не очень изменился за эти годы. Набрал немного веса, но на лице не появилось ни единой морщины, а в волосах — ни одного седого. Теперешний злостный фальшивомонетчик и молодой армейский офицер, который чуть не убил Деккера четырнадцать лет назад, будто слились в одно лицо. Четырнадцать лет. Неужели прошло уже так много времени? В Корее Деккер опять нашёл своё прошлое. Хотя лучше бы оно осталось просто воспоминанием.
Смешки Сона ясно показывали, что он и сейчас такой же псих, каким был во Вьетнаме. Для человека, который скоро получит максимальный срок тюрьмы, он был до абсурда жизнерадостен. Тем временем Деккер нашёл всего лишь пять тысяч долларов поддельными сотнями и кредитные карточки на четыре разных имени. Он положил всё это себе в карман — интересно, как отреагирует Сон? А у Сона даже улыбка не поблекла. Нет, в этой картине что-то было явно не так.
Деккер проверил также маленький кожаный чемоданчик, который Сон брал с собою, и обнаружил там две рубашки, джинсы, спортивные штаны, пару чечёточных штиблет, туалетные принадлежности и несколько видеокассет со старыми голливудскими мюзиклами. Всё выглядело достаточно невинным.
Во время перелёта из Нью-Йорка Деккер и Карен обсуждали её действия на тот случай, если его здесь убьют или посадят. Но получалось, что у неё путь только один: добраться до американского посольства и сообщить Йелу Сингулеру. Сингулер обещал помочь, если ситуация станет чрезвычайной. И ещё пообещал доставить труп Деккера в США.
Обсуждали Деккер с Карен также и другой важный вопрос — как сообщить Тоуни о смерти её родителей. Деккер считал, что лёгкого варианта здесь нет, но согласился с Карен: сделать это должна она. Девочке понадобится кто-то очевидно тронутый её горем, а не Деккер, который обязательно станет скрывать слёзы и свою скорбь по Гэйл.
Деккер закончил обыск и сказал:
— Пойдём, — ожидая, что Сон не выдержит наконец и что-нибудь устроит — попытается устроить. Вместо того он подошёл к зеркалу на стене, водрузил на голову мягкую серую шляпу и понюхал фиалку в петлице пальто из верблюжьей шерсти, просто накинутого на плечи. Последний взгляд в сторону роскошной гостиной и на старинную хрустальную люстру над головой, потом он улыбнулся Тоуни и пошёл к выходу — человек, у которого нет ни единой заботы.
Снаружи был холодный серый день, падал снег. Деккер посмотрел на часы. У него были заказаны билеты на рейс из Сеула до острова Гуам, это ближайшая американская территория в Тихом океане. Там он отдаст Сона Сингулеру и дюжине маршалов США. Затем — чартерный рейс в Нью-Йорк, а с Дальним Востоком он простится. Сингулер сам полетел на Гуам, потому что очень уж хотелось принять участие в доставке преступника, столь досадившего казначейству.
Рейс Деккера на Гуам через три часа. Из-за снега будет труднее добраться в аэропорт. Да и самолёт может не взлететь. Иисусе, только этого не хватало.
Приказав Сону и женщинам оставаться вблизи павильона, Деккер начал обыскивать машину, которая привезла его из Аэропорта Кимпо. Зелёная «Хёндэ» с подсвеченными окнами и телефоном, она стояла на покрытой снегом подъездной дорожке. А за ней — чёрная «Тойота», в ней четверо приставленных к Деккеру агентов корейской разведки.
Деккер знал, что пока он находился в павильоне, вполне могли успеть спрятать пистолет под задним сиденьем «Хёндэ», испортить тормоза или прицепить палочки динамита к двигателю. Не меньше десяти человек имели доступ к машине — агенты, пятеро охранников у павильона и Кан Юн Хи, кореец с лягушачьим лицом, он был водителем у Деккера. Сон мог подкупить любого из них.
В аэропорту Кимпо Деккера и Карен встретил полковник Ёнсам. Хотя тема шантажа не прозвучала, Ёнсам сумел выразить свою неприязнь к Деккеру тоном и взглядами. Деккер понял, что из Кореи выберется живым лишь в том случае, если Ёнсам этого хочет. И Сингулер предупреждал, что полковник — человек опасный до крайности.
По приказу полковника Деккера и Карен обыскали. Оружия ни на ком не нашли. Деккер даже пуленепробиваемый жилет не надел, рассудив, что если корейцы захотят его убить, то уж как-нибудь сумеют это сделать. Однако же обыскивали его так тщательно, что Ёнсам, вероятно, надеялся найти записные книжки. А времени на всё это ушло много, больше часа — Деккер чувствовал, проволочка намеренная, тем самым сокращается срок, отведенный ему в Сеуле. Ёнсам закручивал гайки, увеличивал давление.
Каковы же в действительности отношения между Ёнсамом и Соном? После стольких лет почему хозяин шпионов и король фальшивых денег вдруг рассорились? А может быть, не рассорились. Может быть, «выдача преступника» вовсе не планируется и Деккера заманили сюда специально для того, чтобы Сон мог без помех его убить.
Как и предупреждал Сингулер, никто из американского посольства не встретил их в аэропорту. Деккер и Карен, чужие в чужой стране, были совершенно одни. Когда вооружённые люди Ёнсама наконец отвели их к машине, Карен поклялась подать жалобу в госдепартамент: во время обыска её раздели догола. Деккер подумал, а не лучше ли сразу повернуться и улететь домой.
Деккер закончил осмотр машины. Ничего не обнаружив, велел Карен, Тоуни и Кану сесть на переднее сиденье. Что же до Сона, то он чувствовал себя прекрасно. Махал на прощание охранникам, а те улыбались и потрясали в воздухе автоматами, кричали ему что-то на корейском.
Деккер приковал себя к Сону — левым запястьем к его правому — и сел на заднее сиденье «Хёндэ». Охранники внимательно смотрели на Деккера. Они перестали улыбаться. Их лица с высокими скулами напоминали сейчас примитивные каменные маски. Деккеру доводилось видеть такое выражение на лицах убийц. Он стиснул зубы, рот и горло вдруг пересохли. И даже в такой холод на коже появились капельки пота.
Кан резко прокричал команду, и двое охранников захлопнули дверцу «Хёндэ» со стороны Сона. Затем Кан включил зажигание и обогрев в машине, заработали дворники. Машина тронулась. Наконец-то они ехали в аэропорт.
Деккер посмотрел на карту, где был размечен его обратный маршрут. Аэропорт Кимпо располагался к юго-западу от Сеула. На дорогу должно уйти от часа до двух, смотря какое будет движение и погода. Значит, в аэропорту они окажутся за полтора часа до вылета, едва успеют выполнить необходимые формальности.
Наклонившись вперёд, он шёпотом спросил у Карен:
— Ну, как она?
Карен погладила Тоуни по волосам.
— Запуганная. И голодная. Она очень мало ела последние дни. Тоуни, ты знала, что Манни — друг твоей матери?
Девочка повернулась к нему.
— Она о вас иногда говорит. Вы служили в морской пехоте.
Деккер кивнул.
— Это верно.
— А почему мама за мной не приехала?
Свободной рукой Сон провёл по подсвеченному стеклу слева от себя.
— Твоя мать мертва.
— Вы лжёте, — заявила Тоуни. — Все вы лжёте. Вы, тот человек в Нью-Йорке, который притворялся полицейским, все.
— Я лгу? Спроси у своих друзей.
В наступившей тишине Тоуни посмотрела на Карен, затем повернула голову к Деккеру. Увидев их лица, она яростно затрясла головой.
— Это неправда. Моя мать не умерла. Она дома, ждёт меня. Она…
Бросившись в объятия Карен, она прижалась к её груди, рыдая. Карен заплакала с нею.
— Папочке тоже не повезло, — заметил Сон.
Деккер сильно дёрнул за наручник.
— Сволочь. Надо бы тебя прямо сейчас сломать. Ещё одно твоё слово Тоуни — привяжу тебя к заднему бамперу и на заднице потащу в аэропорт.
— Манни! — Карен, перегнувшись с переднего сиденья, тянула его за отворот пальто. — Не нужно. Пожалуйста не нужно. Она не должна этого видеть. Пожалуйста.
Донельзя разозлённый Деккер отвернулся от Сона, который сейчас напевал «Женщину в красном», похлопывая себя по бедру свободной рукой. На переднем сиденье Карен прижалась к плачущей Тоуни. Никто ничего не говорил. Кан из вежливости смотрел только вперёд, на дорогу.
А дорога была перегружена. Часто попадались участки ремонтных работ, а наглость водителей, в сочетании с непрерывно падающим снегом, делала путешествие ещё более сложным. Минут десять машина пробиралась через большой открытый рынок, забитый пешими покупателями, велосипедистами и ручными тележками. Крепкий запах рыбы и красного перца пробивался в закрытое окно. С крюков свисали дохлые осьминоги, под ними ползали живые ещё кальмары — Деккеру очень не понравилась эта картина. А когда он увидел кучу собачьих тушек, его чуть не стошнило. Собаки предназначались ресторанам, для острого супа, это деликатес в Азии.
Ненадолго вылезло солнце, блеснуло на полотне реки, опять спряталось. Когда машина пересекла реку, Деккер подумал, что, может быть, они всё-таки доедут в аэропорт без инцидента.
На выезде из города их обогнал маленький голубой автобус, в нём сидело около дюжины поющих мужчин в альпийской одежде — куртки, рюкзаки, шапочки с пером и сапоги. Как утверждает путеводитель, Южная Корея — страна гористая, а это делает скалолазание весьма популярным.
Когда автобус оказался впереди «Хёндэ», его водитель посигналил дважды, потом прибавил скорость и унёсся по новому хайвэю, здесь уже довольно пустому. Кан посигналил в ответ, улыбаясь Деккеру в зеркальце: все мы, мол, братья на просторах этой прекрасной страны. Через несколько секунд автобуса уже не было видно.
Кан, тем временем, поглядывал в левое боковое зеркало. Деккеру тоже захотелось взглянуть на эскортную машину, он обернулся через плечо и похолодел. «Тойота» исчезла. Вместо неё позади ехали два запылённых фургона. Дальше — грузовик с платформой, уставленной маленькими машинами. У Деккера встали торчком волосы на затылке. Сон хихикнул.