– Если ты считаешь, что наша совместная жизнь будет именно такой, ничего удивительного, что ты мне отказала. Моя жизнь была… нелегкой, – очень тихо и нехотя ответил он. – Отчасти поэтому я не такой открытый. Раньше мне казалось, что это не имеет значения и чем меньше ты обо мне знаешь, тем выше мои шансы завоевать тебя.
– Кристофер, как ты ошибаешься! А теперь, прошу тебя, не дави на меня. Здесь неподходящее место для… кроме того, как видишь, я работаю.
– Хочешь, чтобы я ушел?
– Ты должен уйти, чтобы я могла продолжать.
– По-моему, ты хочешь, чтобы я ушел, потому что ты боишься меня, – сказал Кристофер, и в его голосе зазвенела сталь, а глаза полыхнули огнем.
Джейн помнила такой его взгляд. Его силу невозможно было недооценивать. Она почувствовала, как в ней закипает кровь.
– Чушь! – парировала она. – Я нисколько не боюсь тебя. С чего мне тебя бояться? – Но на всякий случай сделала шаг назад.
– В глубине души ты понимаешь, что рано или поздно я заставлю тебя покориться. Ты не можешь противиться мне.
– Еще как могу! – возразила она, стараясь не показывать, что задыхается.
Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.
– Ты способна устоять против меня? – спросил он. – Давай посмотрим.
Взяв ее за руку, он повел ее за высокую ширму, очень кстати поставленную в углу комнаты.
– Кристофер… – в отчаянии выдохнула она, отворачиваясь.
Она не желала его слышать, понимая, что каждое произнесенное им слово заставляет ее еще больше влюбиться в него. Она попыталась высвободиться, но он крепко держал ее и не отпускал. Она не хотела показывать ему ничего, кроме равнодушия, надеясь, что он уйдет и оставит ее в покое, но оказалось, что это трудно. Зайдя за ширму, очутившись в тесном пространстве, где было тепло и полутемно, Кристофер взял ее лицо ладонями, и они долго – несколько секунд – смотрели друг другу в глаза.
– Прошу тебя, – прошептала она. – Мы не должны… Сюда могут войти.
– Знаю, – негромко ответил он, не желая выпускать ее, утопая в глубинах ее полузакрытых глаз, любуясь ее длинными темными ресницами.
Почти не сознавая, что делает, он опустил голову, охваченный сильным желанием прильнуть к ее губам и испить их сладость. Так он и поступил, уступив порыву, который мучил его несколько недель. Как только их губы встретились, Джейн разомкнула свои, чтобы принять поцелуй, о котором она столько мечтала. И сердце ее воспарило от блаженства. Он целовал ее медленно, нарочито медленно, и Джейн постепенно таяла, и ее сердце устремилось к нему, лишая ее силы.
С глубоким вздохом Кристофер отпрянул и пытливо всмотрелся в нее. Его взгляд и улыбка лишали ее всяких сил.
– Джейн Мортимер, иногда ты меня поражаешь, – пробормотал он, прижимаясь к ее лбу теплыми губами.
Лицо Джейн пылало. Она глубоко и судорожно вздохнула. Все ее существо воспряло к жизни. Но потом Кристофер снова склонился к ней, и его губы снова завладели ею, пробуждая самое чудесное ощущение. Он крепко прижал ее к себе, и она даже сквозь многочисленные юбки почувствовала, как сильно его желание.
С усилием она отпрянула от него и заглянула в его гипнотические глаза; они снова стали серебристо-серыми. Он еще раз легонько поцеловал ее, а затем отпустил.
– Если мы сейчас не остановимся, – сдавленным голосом произнес он, – я повторю то, что случилось с нами в беседке – что я намерен сделать, только не здесь. Не сегодня.
Они вышли из-за ширмы. Дрожащими руками Джейн разгладила платье. Внезапно открылась дверь и в комнату широким шагом вошел Финн. Увидев Кристофера, он остановился, перевел взгляд с Джейн на мужчину и обратно и верно оценил ситуацию.
– Финн! Не ожидала, что вы так скоро вернетесь, – запыхавшись, проговорила Джейн, снова краснея и стараясь взять себя в руки.
– Моя встреча в музее не была долгой. – Какое-то время Финн смотрел на нее, думая, как она восхитительна, когда раскраснелась. И как сияют ее глаза! Ему не нужно было объяснять, что произошло в его отсутствие и является ли этот мужчина знакомым Джейн. – Ну, Джейн, ты не представишь меня своему гостю?
– Д-да… конечно. Позвольте представить вам лорда Кристофера Чалфонта, графа Ланзбури. Кристофер, это Финеас Уэйверли… Финн… старый и дорогой друг моего отца… и мой.
– Рад с вами познакомиться, – сказал Кристофер, протягивая руку. – Я знаю от мисс Мортимер, что вы известный путешественник, археолог и работали во многих экзотических местах вместе с ее отцом.
– Совершенно верно, но там, где работаешь, не сосредоточен на экзотике. В некоторых местах угнетают жара и пыль, уверяю вас. Поскольку вы… пришли, чтобы повидать Джейн, я вас оставлю, чтобы вы могли поговорить.
– Финн, граф Ланзбури уже уходит, – поспешно сказала Джейн, – так что оставайтесь!
– Разве я ухожу?! – Кристофер метнул на нее внимательный взгляд и не без удивления поднял брови.
– Да. По-моему, мы уже сказали друг другу все, что хотели.
Он улыбнулся той улыбкой, которая выводила ее из себя.
– Сейчас да. Завтра суббота. – Он посмотрел на Финна: – Вы сумеете несколько часов обойтись без своей помощницы?
Финн кивнул.
– По субботам мы обычно не работаем. Кроме того, выставка скоро откроется. У нас почти все готово.
Кристофер искоса взглянул на Джейн. Всю жизнь она переезжала из одной жаркой страны в другую, страдала от зноя в пустыне… Она не знала, что такое отдыхать и наслаждаться жизнью. Его мать была права. За Джейн нужно ухаживать.
– Завтра в два часа мы поедем кататься, если позволит погода. С нетерпением жду, когда откроется выставка, – обратился он к Финну. – Не сомневаюсь, она будет весьма интересной. – Вежливо склонив голову, он направился к выходу.
Джейн с тяжелым сердцем смотрела ему вслед. Собственное положение казалось ей поистине нелепым. Она думала, что гордый и высокомерный Кристофер не поедет к ней после того, как она решительно и бесповоротно ему отказала. Может быть, именно гордость и заставляет его упорствовать? Она глубоко задела графа, отказав ему, и сейчас он пытается возместить ущерб, уговаривая ее передумать. Неведомо для нее, на ее лице проступило смятение. Финн без труда сумел считать все ее эмоции.
– Итак, – негромко сказал он, скрестив руки на груди, – граф Ланзбури – тот самый джентльмен, из-за которого вы попали в затруднительное положение.
– Финн, я не в затруднительном положении.
– И мне ясно, что вы питаете к нему определенные чувства. Я прав?
Джейн горестно кивнула.
– Да, я больше не могу отрицать, что влюблена, и устала бороться со своими чувствами.
– А зачем вам бороться с собой… раз вы его любите?
Она села на табурет и посмотрела на него с самым несчастным видом.
– Люблю… К сожалению, Финн, сердцу не прикажешь… Я люблю Кристофера всем сердцем.
– Хорошо, так в чем же затруднение?
– В его неспособности ответить взаимностью на мою любовь. Потому-то я и решила уйти. Видите ли, на меньшее я не согласна. Я люблю его и хочу, чтобы он тоже любил меня. Неужели так неправильно хотеть того, что было у моих родителей, – идеальной любви? Ах, Финн! – воскликнула она. – Что же мне делать?
Услышав тоску в ее голосе, Финн от всей души пожалел ее.
– Джейн, я понятия не имею, что вам делать, но, по-моему, он дурак, раз не любит вас. Однако я вовсе не убежден в том, что он вас не любит. Вы могли бы дать ему еще один шанс. Поезжайте с ним кататься, как он предложил. – Он улыбнулся. – Может быть, вам даже понравится!
На следующий день ровно в два часа перед домом миссис Стэндиш остановился блестящий черный экипаж. Джейн заранее оделась и сидела в гостиной, дожидаясь Кристофера. Неожиданно для себя она занервничала. Ее еще никогда не приглашали на прогулку в экипаже! Все для нее было внове. Немного раздражало лишь то, что Кристофер пригласил ее кататься обычным для него повелительным, властным тоном.
Не без удивления она смотрела, как он выходит из экипажа с огромным букетом красных роз. Он остановился, что-то сказал кучеру, и у Джейн появилась возможность рассмотреть его получше. Он был одет в повседневную одежду, с непокрытой головой. Легкий ветерок ерошил его густые темные волосы. Какой он красивый, какой обаятельный! Сердце у нее сжалось от любви.
Рядом с ним совсем непросто сохранять сдержанность; его лицо словно излучало страсть, которая прожигала ее насквозь, до костей. Ей очень хотелось признаться в том, как сильно она любит его, как много он стал для нее значить, но, пока она не убедится в том, что он отвечает ей взаимностью, ее сердце будет на замке. Когда он направился к дому, она сразу же выбежала в холл и, не ожидая, когда он постучит, открыла дверь.
– Кристофер! Что это у тебя, ради всего святого?
Удивленно подняв брови, он с сомнением посмотрел на цветы.
– Это тебе, Джейн.
– Ах! Почему… но я… спасибо. Как мило! Не думала, что ты из тех, кто дарит дамам цветы.
– Я и не дарю. Ты первая. Красные розы… Мне сказали, у них есть определенное значение. Кажется, этот цветок считается наивысшим символом страстной любви.
Джейн не ожидала от него таких слов.
– Верно, роза начала свою символическую историю в Греции, где она ассоциировалась с Венерой – богиней любви.
Он широко улыбнулся, вручая ей цветы.
– Вот видишь! Я все правильно понял.
– Мне еще никогда не дарили цветов, – застенчиво прошептала Джейн, глядя на него поверх букета. – Ты что же, пытаешься добиться моей благосклонности?
– А нужно? – Он насторожился. – Я слышал, в некоторых странах есть обычай: жена прикалывает цветок к платью, чтобы сказать мужу о своем желании.
Джейн рассмеялась.
– Так как у меня нет мужа, ко мне это не относится. Может быть, стоит заложить цветок за ухо?
В его глазах заплясали веселые огоньки.
– По-моему, это значит, что незамужняя дама доступна.
– В таком случае я поставлю цветы в вазу и буду ими любоваться. – Занявшись букетом, она на минуту отвлеклась, а потом заметила, что он наблюдает за ней со странной, нежной улыбкой. – Что такое, Кристофер? Неужели ты за мной ухаживаешь? – с легким изумлением спросила она.