— Ты самая сильная, самая лучшая женщина, которую я когда — либо встречал, — выдал землянин напоследок. — ТЫ поняла? Не вешай нос, мы ещё им всем покажем.
— Иди! — Рыкнула Сара, не восприняв его поддержку серьезно.
Макс даже отшатнулся. С бешенством, разгорающимся внутри направился к Тринадцатой, что стояла с главой тюрьмы в сторонке.
— Одеяло ей принеси, и горячее чтоб постоянно было. Поняла?! — Рявкнул Макс сам не свой на тюремщицу.
Та, вздыбленная как кошка, посмотрела на Тринадцатую в поисках защиты.
— Лучшее содержание ей обеспечь, — поддержала Макса Зирина. — Отдай свои покои, приведи её в порядок.
— Слушаюсь, госпожа, — ответила глава тюрьмы покорно, но зубами всё же заскрипела.
Потому как до этого успела в открытую позлорадствовать над заключённой.
Вернувшись во дворец, в свои покои, Рябой выплеснул всё своё негодование в беззвучном крике под подушкой. В этот миг ему казалось, что он ненавидел всех. Даже Лену, которая предложила сюда лететь. Он никогда ещё не ощущал себя таким бессильным. Всегда легче отвечать только за себя. Но если есть другой, и на твоих глазах его убивают…. И ничего сделать нельзя, даже как следует крикнуть, проклясть, пообещать отмщение, да просто дать волю эмоциям… Тринадцатая предупредила, что за ним могут наблюдать даже в туалете.
Что же делать? Смиренно ждать и своей смерти. Ведь Радуга убивает мужчин. И все надежды на чудесное исцеление так призрачны, что страшно. Чтобы он не делал проверять на своей шкуре и рисковать жизнью не хотелось. Ведь ошибиться нельзя, ошибка приравнивалась к смерти.
Перебесившись, Рябой вылез из кровати. Ему захотелось выпить, и в синтезаторе, что ему предоставили были варианты алкоголя, пусть и скудного, больше похожего на лёгкие винные напитки.
Радужной ночью он никак не ожидал увидеть у себя в спальне незваных гостей!
Две огненно — рыжие девушки с каскадами кудрей до поясов, в бардовых туниках с розовым орнаментом, похожие друг на друга, как две капли воды, восседали с двух сторон на широком диване, которого в номере и в помине не было час назад, когда он падал на кровать в истерике.
С яркой искринкой две пары светло — зеленых глаз с интересом рассматривали взъерошенного чужака. Они выглядели молодо и приятно, веснушки на белой коже смотрелись гармонично и придавали им ещё большей миловидности и девичьей непринуждённости, с которой те обычно принимали свои решения.
— Здравствуйте дамы, мы невероятно и ослепительно прекрасны, — выпалил Макс без энтузиазма и соответствующего выражения в голосе.
Обе переглянулись с видом, что им попался какой — то дебил.
— Простите, — выдохнул Рябой и присел на кровать. — Чем могу вам помочь, красавицы?
— Там на суде Двести девятнадцатая солгала, но ты не стал защищаться, — произнесла искристым голоском девушка, сидящая слева. — Воительница дала тебе боевую экипировку и доверила оружие не по своей наивности и не пребывая в так называемом оргазме или экстазе. Она посчитала тебя своим боевым товарищем. И ты оправдал надежды, спас её и второго значимого для нас. И тебя не коробит, что Двести девятнадцатая выгородилась сама? Получила от тебя всё, не давая взамен ничего. Не исполнив долга за жизнь, не объяснившись с тобой, не попытавшись даже найти возможность встречи?
Тирада речи вызвала замешательство. Но землянин собрал мысли по осколочкам, вдохнул глубоко, перестроился.
— Нет, — ответил односложно.
— А что на счёт тех гнусностей, что записаны инструкцией к грязным предметам для утех? — Подхватила вторая гостья с горящими глазами. — Тебя ведь подставила Девятьсот шестая. Ты не ведал, что она распространит это на Радуге. Ведь надо быть идиотом, чтобы смело прилетать сюда, зная, что народ выявит в тебе срамного учителя. Ты настолько глуп или жизнь тебе не дорога? Почему ты не упомянул о коварстве Девятьсот шестой?
Макс выдохнул. Это был допрос по судебному делу. Иначе что этим рыжим козам надо?!
— Не думаю, что она хотела меня подставить, — пожал плечами Рябой. — Вряд ли тогда представляла, что заберусь я так далеко. Обычный раб с Земли, как и тысячи других. Во мне не было ничего особенного.
— Ответь Максим с Земли, что ты хочешь от посещения Радуги, какие цели преследуешь? — Вновь заговорила первая рыжая лиса.
— Я хотел спасти Сару, ту, что вы зовёте Сто третьей, — признался землянин. — Ведь это я освободил её из тюрьмы Лунбурга, и мы бежали. Думали, что здесь найдём справедливость. Но вижу, что вы слишком жестоки со своими подданными.
Женщины округлили глаза и посмотрели на землянина пристально. Макс замолчал, опасаясь, что разгневает незнакомок и получит какое — нибудь удушение или чего хуже.
Но обе неожиданно рассмеялись звонко и по — девичьи. Не успел Рябой и глазом моргнуть, их накрыло дождём светящихся синих линий, возникших с потолка, а через секунду обе пропали вместе с диваном. Пахнуло холодом и пошатнуло от гравитационного всплеска, изменившего на мгновение силу притяжения в радиусе ближайших метров.
Макс растёр лицо ладонями и пошёл наливать себе вина. Он даже не имел представления кто это мог быть, но намеревался расспросить в ближайшее время Мираиду, которая собиралась в наступающий Радужный день вытащить его на тренировку своих пигалиц.
Рябого заинтриговало не только их появление. Что имели ввиду рыжие, говоря о своём значимом, которого он спас? Неужели речь о той рыжей женщине, что пилотировала корабль до Луны, а потом ещё везла их с раненной Сейлор до Лунбурга? Ведь Двадцать пятый тогда и её повязал с намерениями не добрыми.
Вспоминая кадетов, он с уверенностью мог отметить, что среди них не было рыжих девочек. Если такие редкость здесь, могло ли это значить, что близняшки родственники того пилота?
Миранда выстроила своих девчушек уже без туник. Землянина ждали, затаив дыхание. Трепет и волнение витали над строем молодых красавиц. День стоял великолепный, тёплый, как раз комфортно в одних трусах ходить, да перед курочками торсом своим бахвалиться. Рябой уже начал отжиматься в своих апартаментах. И широким хватом, и узким, и обратным. Пресс закачал до изнеможения, приседаниями занялся. Потому что надо держать себя в тонусе в мире, где море красавиц, и он — мужчина единственный и неповторимый.
— Мужчина — мастер поделится своими знаниями и опытом в боевых искусствах своего мира! — Объявила Пятнадцатая тожественно. — Такого ценного опыта никогда не получали ваши предшественницы. Возгордитесь смиренно и старайтесь, дабы не посрамить Академию Радуги!
— Да здравствует Радуга! — Взорвался писклявый строй. — Да здравствует мужчина — мастер!
Отрадно было слышать и лестно, явно репетировали. Землянин даже расплылся в улыбке, но быстро её подавил, дабы подчеркнуть свою серьезность.
— Слушаться его, как меня, — произнесла Мираида не громко, но угрожающе.
— Да госпожа мастер! — Раздалось бодрое, хоровое.
Женщина переключилась на Макса.
— Дурному не учить, ты понял? — Прошептала с наездом.
— Какому?! — Смутился Рябой.
— Тому самому, — прошипела Мираида, чтобы ученицы не слышали.
— Я похож на извращенца? — Прошипел землянин в ответ, понимая о чём она.
— Похож, — кивнула женщина со всей серьезностью.
— Хорошо, дурному учить не буду, — сдался Рябой.
— Ну и отлично, оставляю тебя с ними до Радужной ночи, — произнесла с ухмылкой и пошла спешно прочь.
— Эй, я что с ними один останусь?! — Крикнул Макс в след, не ожидавший такого поворота.
— Почему же? Воины третьего круга тебе в помощь, — рассмеялась Пятнадцатая, указывая на охранников землянина, которых всё больше раздражало, что его пускают погулять за территорию дворца вопреки приговору. Надо бы пожаловаться на произвол, но с Пятнадцатой ссориться простые воины не хотели, поэтому молчали в тряпочку.
Землянин обернулся к строю. И осознал, что теперь здесь только он и эти пигалицы, что смотрели на него, будто голодные сомалийские дети. Кстати, три воительницы с краю тоже смотрели похожим образом.
В прошлый раз, пребывая под впечатлением, Макс не всматривался в каждую по отдельности. Теперь же он мог рассмотреть всех учениц на полных правах учителя.
Несмотря на всеобщую загорелость и спортивную фигуру с минимумом жира, все они были абсолютно разные. Пусть не накрашены, не красиво или подчёркнуто одеты, но среди тридцати девиц можно было отыскать любой типаж, что встречался в его жизни на Земле. Тут была и блондинка, очень похожая на девочку, которую он любил безответно в школе. И страдал… страдал… страдал… И пара девочек, напоминающих первых красавиц его района, за одну из которых знакомый парнишка покалечил кого — то и сел на три года. И шатенка — вылитая коллега из полицейского управления, за которой бегала вся холостяцкая половина отдела. Среди учениц можно было сыскать топовых актрис Голливуда, певиц и даже именитых спортсменок.
Им бы всем уверенности в глазах. Видимо, не ведают, как хороши.
Оглядев строй и выдержав небольшую паузу, Макс решил больше не тянуть кота за яйца. До Радужного дня было часа три навскидку. И это время он должен был их чем — то занять. Он состроил в голове примерный план занятий, взяв за основу обычный тренировочный день греко — римских борцов.
— Так! Начнём с разминки! — Объявил Макс и только сейчас заметил отсутствие девочки, с которой он дрался. — Девчат, а где Селеста?
Землянин переживал за то, что мог навредить бедняжке. Кадеты захлопали глазами, не решаясь открыть рты. К такому демократическому обращению в массы они не привыкли.
— С ней всё в порядке, что молчите, как немые? — Рассердился землянин.
— Наказана она, — пронеслось неуверенное по строю.
— За что?!
— Мастер Максим, делай своё дело, — вмешалась блондинка из состава воинов. — Им такое говорить не велено.
Макс призадумался, но скандалить не стал. Надо у Мираиды спрашивать.
— Так! В шеренгу по три становись! — Скомандовал землянин бодро и, получив в ответ недоумение, стал показывать жестами. — Сюда, раз, два, три. Шаг в сторону, ты за ней, а ты за ней.