Парень улыбается.
— Вы хорошо сидите в седле?
— Неплохо, — говорит Дана.
— Боюсь, сразиться он нам уже не даст. Ревнивый, как черт. Сейчас схватит вас, и утащит.
Дана улыбается, пожимает плечами.
— Мне жаль, милорд. С вами было приятно поговорить, но я, пожалуй, предпочту, чтобы меня утащили. Я за этим и пришла.
Он понимающе кивает ей.
— Дана! — Юн оказывается рядом. — Что ты здесь делаешь?!
Парень рядом чуть морщится.
— Я жду тебя, — говорит Дана. Но меч пока в корзину вернуть не торопится, ей интересно, что будет дальше. Оправдываться она не станет точно, нет ни единого повода.
— Мы собирались сразиться, чтобы скрасить ожидание, — говорит парень, как ни в чем не бывало, напор Юна не пугает его. — Вы же не передумали, леди Даниэла. Полагаю, это отец учил вас?
Он улыбается. И Дана внезапно понимает. И даже не узнает его, нет, раньше она видела лишь издалека. И не шрам на лице выдает. А то, как Юн смотрит на него.
— Иди ты в задницу, Сиг!
Злой блеск ревности в глазах, и все же, отчетливое понимание, что сила не на его стороне. Он даже делает шаг вперед, пытаясь закрыть Дану и оттеснить в сторону.
— Возможно, мы сразимся в другой раз, ваше высочество, — говорит Дана. — Вы скрасили ожидание беседой. А теперь мне пора идти.
Она уверенно берет Юна за руку.
И кидает меч в корзину.
— Если надумаете, леди Даниэла, я всегда к вашим услугам, — говорит Сигваль.
— Я запомню, благодарю вас.
Юн подается вперед, к нему. И сейчас он действительно выглядит страшно и грозно, всем видом давая понять, что своего не отдаст, даже принцу. Он крупнее и выше, и можно бы испугаться, на самом деле…
— Не подходи к ней, Сиг, — едва слышно шипит сквозь зубы.
Сигваль небрежно пожимает плечами.
— Не отходи от нее, — говорит так же тихо. — И держи крепче.
Следующим утром принц ждет Дану у ее дверей.
С отчетливо разбитым носом и свежей ссадиной на скуле. Но довольный.
Это Юн так его? А ведь Юн вчера весь вечер был с Даной, и сегодня ушел только часа два назад. Уже успели подраться? Или принц успел подраться с кем-то еще?
— Доброе утро, миледи.
И галантный поклон.
— Доброе утро, сир.
Реверанс в ответ.
Принц с интересом разглядывает ее… и шмыгает носом.
— Вчера у нас не вышло поединка, леди Даниэла. Может быть, сегодня вы найдете время для меня?
Он не желает терять времени.
— Мне кажется, вы уже нашли с кем подраться, сир.
Он снова шмыгает носом… а кровь у него еще не остановилась до конца, вон, маленькая алая капелька стекает к губе. Вытирает пальцами, но, в целом, принц делает вид, что все совершенно нормально, так и должно быть.
— Это не интересно, — говорит он, — все время драться с одними и теми же. Я бы предпочел разнообразить.
— С Юном?
— Да, — говорит он.
— И кто победил?
— Юн победил, — спокойно говорит Сигваль. — Сегодня он был в ударе!
— Но вы все равно здесь.
Это ведь из-за нее…
Сигваль ухмыляется.
— Я ведь принц, — говорит он. — Я отослал его с поручением. Нос он мне разбил уже потом, в знак протеста.
Становится немного страшно. Разве можно так? Поднять руку на наследника престола… Или у них это обычное дело? Они знают друг друга с детства, и Юн сын герцога. И дерутся постоянно, Юн говорил…
А она сама? Имеет ли Дана право отказать?
— Так как? — говорит Сигваль. — Составите мне компанию?
— Нет, — твердо говорит она.
— Почему? Вчера вы были не против?
Дана чуть поджимает губы, долго смотрит ему в глаза, пытаясь найти правильный ответ.
— Простите, сир, — говорит она честно, — но мне не нравится эта история. Боюсь, она может далеко зайти. Давайте закончим сейчас.
Он делает шаг вперед. Все еще улыбается… его губы чуть улыбаются, но глаза смотрят внимательно и серьезно.
— Вы боитесь? — говорит он.
— Да, — говорит она, глядя прямо ему в глаза. — Это все неправильно.
— Вы любите его, Дана? — так, словно Сигвалю действительно важно знать.
Она… вдруг теряется. Смущается даже. Что-то такое есть в его взгляде, в нем самом… Пытается ответить, но вдруг не находит слов. Даже сама не может понять, в чем дело, но что-то такое…
Любит ли она Юна?
— Да, — изо всех сил старается говорить твердо.
— Вы не уверены? — мягко говорит он.
Нет? Да? Ей очень-очень нравится Юн, его веселая болтовня, его поцелуи, его объятья, он красив, в конце концов, ей хорошо с ним. Но любовь… Дана всегда понимала, что это ни к чему не приведет, у их отношений нет никакого будущего. Небольшое приключение, не более того. Сын герцога никогда не женится на такой, как она.
И все же.
— Уверена, — говорит Дана. — Мне пора идти.
— Хорошо, — говорит он. — Возможно, чуть позже, вы передумаете.
— Не передумаю, сир.
Сигваль ходит за ней почти два месяца. С завидным упорством.
Не слишком навязчиво, но так, что невозможно забыть о нем. Не всегда даже подходит, и, уж тем более, заговаривает с ней, но его взгляд Дана ловит постоянно. Его улыбку. Чувствует его спиной, всей кожей.
Принц Сигваль не забывает о ней.
Это игра? Может быть, стоит ей раз поддаться, и все закончится? Зачем это ему?
— Доброе утро, леди Даниэла. Не хотите ли прогуляться в саду?
Она не хочет.
Цветы для нее — небольшой букетик полевых цветов ждет у двери. Ромашки, колокольчики, и несколько крупных алых цветков чертополоха. И никаких сомнений, что собирал Сигваль сам.
— Чудесный вечер, Даниэла, вы не находите?
— Сегодня гроза и страшный ветер, ваше высочество.
— Отличный повод посидеть у камина, послушать истории о драконах и рыцарях, и прекрасных дамах. Хотите, я расскажу вам? Возможно, и Юн посидит с нами. Вам нравится, как он поет?
Ей нравится. Но нет, она не хочет. Возможно, Юн споет для нее одной. Да, она собственница, любит, когда все только для нее.
Маленькая корзиночка земляники. Для нее. Утром ей приносят, говорят — от принца. Записка: «Только для тебя, никому не отдавай». Смешно.
Если представить, как Сигваль встает на рассвете, едет в лес, собственными руками собирает землянику, ползая в траве… Или он велел кому-то собрать? Почему-то кажется, что сам. У Сигваля удивительные взгляды на то, как надо завоевывать девушку. Это, внезапно, трогает…
На следующий день еще одна корзинка. И так неделю подряд. Иногда ягод много, иногда буквально горсточка. Неделю. Потом два дня ничего, но в эти дни Сигваля нет в Таллеве, он уезжает по делам. Значит, точно сам, слуги, по его поручению, собирали бы для нее все равно… Потом снова. Иногда земляника по утрам, иногда цветы, иногда — и то и другое. Потом малина вместо земляники — июль. И как-то внезапно вдруг — несколько сосновых шишек, и записка к ним: «Прости. Сегодня не успел». Потом малина снова.
Золотое колье от Юна — очень дорогая, роскошная вещь. И становится неловко, Дана даже пытается вернуть. Кто она такая, для подобных подарков? Юн приглашает портного для нее — шить новые платья, он платит за все. Да, Юн может себе это позволить, и никто не может ему запретить, но… Иногда ей кажется — Юн хочет купить ее любовь.
С земляникой все проще.
С Сигвалем все иначе.
То, что он делает, он делает просто так. Она ничего ему не должна. Совсем ничего. Никто не скажет, что она обязана переспать с принцем за корзинку земляники.
Он мог бы приказать ей. Потребовать. Хоть предложить просто. Но он упрямо соблюдает границы.
В нем есть что-то такое, непостижимое. Внутренний огонь. Спокойная сила. Уверенность. Открытость и прямота… И все же, не зная, сложно поверить, что он принц и наследник. Он не такой…
Дана краснеет под его взглядом. Иногда кажется, он видит ее насквозь, всю, какая она есть. Она чувствует себя голой и беззащитной. И все же, рядом с ним — она словно единственная женщина на земле, самая прекрасная и самая желанная. От этого сердце начинает биться чаще.
Юн злится. Юн старается доказать, что он куда лучше любых принцев. В любви, танцах, комплиментах, в постели. Он действительно невероятно хорош. Иногда доказывает столь настойчиво, что хочется сбежать.
Он дерется с Сигвалем. Дана видит, там, на тренировочном дворе. И это всегда страшно. Всегда кажется — они убьют друг друга. Слишком быстро, слишком яростно, бескомпромиссно, без оглядки и осторожности. Это куда больше похоже на настоящий бой, чем на игру. И все же, это игра. За два месяца — лишь несколько легких царапин. Хотя одного удара такой силы хватило бы, чтобы снести голову.
Для отца Даны находится отличное место у одного барона в Таллеве. У барона четыре сына и куча денег, он готов щедро платить за услуги. Отец говорит — это помог Юн, он все устроил. А Юн так смотрит на нее… хмуро, стиснув зубы. Да, он помог. Вот только барона нашел Сигваль, и велел Юну все устроить. Он лишь выполнял приказ.
И Юн сдается первым. Так выходит… Он просто постепенно исчезает из жизни Даны, все меньше и меньше видится с ней, все меньше ночей они проводят вместе. Радость встреч исчезает. Она чувствует злость и напряжение каждый раз.
«Я вижу, как ты смотришь на него!»
Как? Понять бы самой.
33. Дана, на всю жизнь
Дана сдалась тоже.
Так вышло…
Королева с придворными дамами гуляла у реки, и Дана тоже. И вдруг налетела туча — дождь, град… Сигваль внезапно оказался рядом, скинул камзол, укрыл им Дану, пряча от града, помог добраться до густых кустов ракиты у реки.
Они сидели там рядом, под кустом, дождь шумел в ветвях. И Дана, почти неосознанно, прижалась к принцу, просто промокла вся, но рядом — казалось теплее… Он обнял ее. А потом поцеловал — горячо и страстно, так, что никаких сомнений не осталось больше. Она сдалась.
Чуть позже, Сигваль признался, что видел черную тучу, видел королеву с придворными, и решил, что, возможно, это удачный случай. Он даже все пуговицы камзола расстегнул заранее, чтобы укрыть сразу, не теряя времени. Ждал и прятался, чуть в стороне. Хитрый лис. Но Дана не в обиде.