– Вероятно, ты прав. Но как ты предлагаешь вложить эту мысль в голову Помпея?
– Через Веттия, – ответил Катон, отпивая вино теперь уже маленькими глотками. Вино начало действовать, он мыслил все яснее. – И тебя.
– Не понимаю, куда ты клонишь, – сказал младший консул.
– Прежде чем Помпей и его молодая жена покинут город, я предлагаю тебе послать за ним и предупредить, что в Риме существует заговор с целью убить его.
– Да, это я могу сделать. Но зачем? Чтобы напугать его?
– Нет, чтобы отвести подозрение от тебя, когда заговор выплывет наружу! – свирепо рявкнул Катон. – Предупреждение не испугает Помпея, но оно заставит его верить в существование заговора.
– Просвети меня, Катон. Мне это начинает нравиться, – сказал Бибул.
Счастливый Помпей предложил взять Юлию в Анций до конца мая и на часть июня.
– Как раз сейчас она занята с архитекторами, – сообщил он Цезарю, сияя. – Пока нас не будет, они преобразят мой дом в Каринах. – Он шумно вздохнул. – Какой у нее вкус, Цезарь! Она говорит, что везде должно быть светло и просторно! Никакого тирского пурпура и намного меньше позолоты. Птицы, цветы и бабочки. Не могу понять, почему я сам до этого не додумался? Но я настаиваю, чтобы наша спальня имела вид залитого лунным светом леса.
Как не рассмеяться? Цезарю это удалось не без труда.
– Когда ты уезжаешь? – спросил он.
– Завтра.
– Тогда сегодня нам нужно устроить военный совет.
– Для этого я и пришел.
– С Марком Крассом.
Помпей скис:
– Его присутствие обязательно?
– Обязательно. Приходи после обеда.
К этому времени Цезарю удалось убедить Красса перепоручить несколько важных встреч своим помощникам.
Они сидели в главном перистиле. День был теплым, и здесь никто не мог их подслушать.
– Второй законопроект о земле пройдет, несмотря на тактику Катона и ночные бдения Бибула, – объявил Цезарь.
– И ты будешь патроном Капуи, – добавил Помпей. Блаженное настроение новобрачного испарилось, как только заговорили о серьезных вещах.
– Только в том смысле, что закон называется «законом Юлия» и я, как его автор, даю Капуе гражданский статус. Однако, Магн, именно ты будешь раздавать там участки своим ветеранам. Ты будешь разъезжать по городу. Капуя будет входить в твою клиентуру, а не в мою.
– А я беру на себя восточные части Кампании, которые будут считать меня своим патроном, – согласился Красс.
– Сегодня мы должны обсудить не второй законопроект о земле, – сказал Цезарь. – Надо поговорить о моей провинции на следующий год, поскольку я не собираюсь быть проконсулом-наблюдателем. К тому же на следующий год нам необходимы свои старшие магистраты. Если у нас их не будет, большая часть законов, которые мне удалось провести в нынешнем году, в следующем будет объявлена недействительной.
– Авл Габиний, – тут же предложил Помпей.
– Согласен. Выборщикам он нравится, потому что его плебейский трибунат оказался очень полезным, не говоря уж о том, что он позволил тебе очистить Наше море. Если мы трое постараемся, попробуем сделать его старшим консулом. Но кто станет младшим?
– А если твой кузен, Цезарь? Луций Пизон, – подсказал Красс.
– Нам придется покупать его, – сказал Помпей. – Он – деловой человек.
– В таком случае для них обоих найдутся хорошие провинции – Сирия и Македония, – сказал Цезарь.
– Но на больший срок, чем год, – посоветовал Помпей. – Габиний будет счастлив, я знаю.
– Я не уверен насчет Луция Пизона, – нахмурился Красс.
– Почему эпикурейцы так дорого обходятся? – удивился Помпей.
– Потому что они едят на золоте, – объяснил Красс.
Цезарь усмехнулся:
– А как насчет свадьбы? Дочери кузена Луция почти восемнадцать, но женихи в очередь не выстраиваются. Нет приданого.
– Я ее помню. Интересная девушка, – сказал Помпей. – Брови и зубы не такие, как у Пизона. Но я не понимаю, почему у нее нет приданого.
– В данный момент Пизон в трудном положении, – пояснил Красс. – Нет серьезных войн, а все его деньги завязаны на вооружение. Он вынужден был использовать приданое Кальпурнии, чтобы остаться на плаву. Однако, Цезарь, я не отдам за нее ни одного сына.
– А если Брута придется женить на моей дочери, то я не смогу отдать моих сыновей, – буркнул Помпей.
Цезарь затаил дыхание. Он почти задохнулся. О боги, он был так огорчен, что забыл даже упомянуть об этом предложении Бруту!
– А разве Брут должен жениться на твоей дочери? – скептически заметил Красс.
– Наверное, нет, – спокойно отозвался Цезарь. – Брут сейчас не в состоянии ни спрашивать, ни предлагать, так что не рассчитывай на это, Магн.
– Хорошо. Не буду. Но кто может жениться на Кальпурнии?
– А почему не я? – спросил Цезарь, вскинув брови.
Оба собеседника уставились на него в недоумении. Довольные улыбки забрезжили на их лицах.
– Это было бы идеально, – сказал Красс.
– Очень хорошо. Тогда Луций Пизон будет нашим вторым консулом. – Цезарь вздохнул. – Увы, с преторами нам так не повезет.
– У нас будут оба консула, так что преторы нам и не нужны, – сказал Помпей. – Самое лучшее в Луции Пизоне и в Габинии то, что они очень сильные люди. Boni не запугают их и не обманут.
– Остается одна проблема, – задумчиво промолвил Цезарь. – Получить ту провинцию, на которую я нацелился. Италийскую Галлию и Иллирию.
– У тебя есть Ватиний, чтобы провести это через плебейское собрание, – сказал Помпей. – Boni и не думали, что им придется противостоять нам троим, когда они поручали тебе отмечать маршруты перегона скота по всей Италии, ведь так? – Он усмехнулся. – Ты прав, Цезарь. Когда нас трое, мы сможем получить от комиций все, что нам нужно!
– Не забывай, что Бибул следит за небом! – прорычал Красс. – Какие бы акты ты ни проводил, они будут оспариваться, даже если пройдут годы. Кроме того, Магн, полномочия твоего человека, Афрания, в Италийской Галлии продлили. Твоим клиентам не понравится, если ты отнимешь ее у него и передашь Цезарю.
Покраснев, Помпей сердито посмотрел на Красса.
– Афраний сделает то, что ему скажут! – резко сказал он. – Он добровольно отойдет в сторону ради Цезаря. Мне стоило миллионы купить ему консульство, и он знает, что еще не отработал этих денег! Не беспокойся об Афрании, не то схватишь удар!
– А ты этого и хочешь, – сказал Красс, широко улыбаясь.
– Я собираюсь просить у тебя еще кое-что, Магн, – вмешался Цезарь, прерывая их диалог. – Я хочу получить Италийскую Галлию сразу, как только закон Ватиния будет утвержден, а не со следующего года. Я намерен там кое-что сделать, и чем скорее, тем лучше.
Шкура льва, согретая ласками дочери Цезаря, не почувствовала холода. Помпей просто кивнул и улыбнулся. Ему даже в голову не пришло спросить, что именно хочет Цезарь сделать в этой провинции.
– Не терпится начать, да? Не вижу препятствий, Цезарь. – Он нетерпеливо заерзал. – Это все? Я должен идти домой, к Юлии. Не хочу, чтобы она подумала, будто у меня есть подружка!
И он ушел, хихикая над своей шуткой.
– Нет хуже дурака, чем старый дурак, – заметил Красс.
– Будь снисходителен, Марк! Он же влюблен.
– В себя. – Мысли Красса перешли от Помпея к Цезарю. – Что ты задумал, Гай? Почему тебе нужна Галлия сразу?
– Помимо всего прочего – набрать побольше легионов.
– Приходит ли Магну мысль, что ты намерен превзойти его как величайшего завоевателя в Риме?
– Нет, пока мне удавалось это скрывать.
– Ну, признаю, удача определенно тебя не покидает. Дочь другого человека уподобилась бы Теренции, но твоя – замечательна как характером, так и внешностью. Многие годы она будет держать его в рабстве. И однажды он проснется и узнает, что ты затмил его.
– Непременно, – уверенно сказал Цезарь.
– И тогда, невзирая на Юлию, он превратится в твоего врага.
– Я подумаю об этом, когда это произойдет, Марк.
Красс фыркнул:
– Ты так говоришь! Но я знаю тебя, Гай. Правда, ты не пытаешься перепрыгнуть препятствие, пока оно не появилось. Однако нет таких непредвиденных обстоятельств, о которых ты не думал за годы до того, как они возникали. Ты хитрый, ловкий, предприимчивый и смелый.
– Очень хорошо сказано! – произнес Цезарь с блеском в глазах.
– Я понимаю, что именно ты планируешь, когда будешь проконсулом, – продолжал Красс. – Ты завоюешь все земли и племена к северу и востоку от Италии, пройдя маршем вниз по Данубию к Эвксинскому морю. Однако сенат контролирует казну! Ватиний может убедить плебейское собрание дать тебе Италийскую Галлию вместе с Иллирией, но за средствами ты все равно должен будешь обратиться к сенату. Сенат не захочет выделить тебе денег, Цезарь. Даже если boni не начнут визжать от ярости, сенат традиционно откажется оплачивать захватнические войны. Вот где Магн был вне конкуренции. Все его войны велись против официальных врагов Рима – Карбона, Брута, Сертория, пиратов, двух восточных царей. А ты предлагаешь ударить первым, выступить завоевателем. Сенат этого не одобрит. Многие из твоих сторонников тоже будут против. Войны стоят денег. У сената есть деньги. Но ты их не получишь.
– Ты не говоришь мне ничего такого, чего я не знаю, Марк. Я не собираюсь обращаться в сенат за помощью. Я сам найду средства.
– Из своих кампаний? Очень рискованно!
Ответ Цезаря прозвучал странно.
– Ты все еще намерен аннексировать Египет? – спросил он. – Мне интересно знать.
Красс удивился перемене темы разговора:
– Я бы очень этого хотел, но не могу. Boni умрут, но не разрешат.
– Хорошо! Тогда у меня будут деньги, – сказал Цезарь, улыбаясь.
– Я заинтригован.
– Все станет ясно в свое время.
Когда на следующее утро Цезарь пришел в дом Силана, чтобы увидеться с Брутом, он застал там только Сервилию. Он сразу заметил, что она смотрит на него сердито лишь потому, что этого требует ситуация, а не потому, что задеты ее чувства. На ее шее висела массивная золотая цепь, на которой покачивалась золотая сетка с огромной жемчужиной цвета розовой клубники. Платье ее было чуть бледнее, но такого же оттенка.