– Вставай раньше, – сказал он. – Или ты предлагаешь к тебе переехать? К маме с папой под крылышко?
Прозвучало совершенно абсурдно, и Томочка не стала продолжать тему.
Еще через несколько дней после ее переселения Олег торжественно объявил, что сделал ей подарок и сейчас этот подарок привезут. Это были первые выходные, которые Томочке предстояло провести в доме Олега, и она решила, что подарок связан с каким-то нарядом. Наверное, он хочет ее во что-то обрядить. Должно быть, во что-то эротическое. Может, это будет костюм гейши?
К обеду подарок приехал. Точнее, приехал фургон внушительных размеров. Томочка увидела его через окно. Для костюма гейши транспорт великоват. Что же это может быть? И через некоторое время она увидела, как из фургона грузчики выносят… белый рояль.
– Ну что? Нравится тебе? Настоящий, акустический. Не какое-то там цифровое фуфло. Полтора ляма отвалил. Будешь мне Шопена играть. Ни у кого такого в поселке нет. Только у меня будет настоящая музыка.
Томочка послушно села за инструмент и стала играть Шопена. Рояль был восхитительный.
Всю следующую неделю она провела в наслаждении. Если не считать неудобств, связанных с дорогой и ранним подъемом, их семейная жизнь выглядела идеально. Вечерами она играла на рояле, Олег, закрыв глаза, слушал. Больше всего ему нравилась «Лунная соната» Бетховена, и Томочка играла ее так часто, что ей стало казаться, будто она сама ее сочинила.
В очередную субботу случился новый сюрприз: к Олегу приехал ребенок от первого брака. Томочка знала про ребенка и была готова полюбить его всей душой. Но все произошло не так сладостно, как это показывают в кино. Ребенком пришлось заниматься ей, потому что Олег срочно уехал по делам, а никакой няни к пятилетнему отпрыску не приставили. У мальчика была своя комната со множеством игрушек, но малышу явно не сиделось в одиночестве и взаперти. Он занял собой весь дом. В одной комнате разместилась железная дорога, в другой пожарная станция, в третьей он стал строить замок из конструктора размером два на два метра. И все время он требовал, чтобы Томочка была с ним, чтобы с ним играла, его развлекала, от него пряталась или за ним бегала. При этом он резко менял свои занятия, перебегал то в одну комнату, то в другую, и десяти минут не мог уделить чему-то одному, и Томочка должна была мчаться за ним.
– Так будет каждые выходные? – спросила она Олега.
– Через раз.
– И ты будешь каждый раз уходить? Давай уходить вместе. Я хочу в выходные проводить время с тобой. Будем ходить в интересные места.
– К сожалению, мне приходится работать и в выходные.
– А почему мне выпала честь воспитывать твоего ребенка? – не скрывая растущего возмущения, спросила Томочка.
– Ты моя женщина, в перспективе жена. Привыкай.
– Я не готова воспитывать твоего ребенка. На меня это свалилось неожиданно. Пусть его мама приезжает и сидит с ним.
– Мы договорились, что жена будет в выходные заниматься своими делами, а ребенок на мне, – сказал он.
– Бывшая жена? – уточнила Томочка.
– Не совсем бывшая. Мы разъехались, но пока еще не развелись, – признался Олег.
– Ну вот когда разведешься, тогда и позвони, – сказала Томочка и так же решительно, как Олег предложил ей к нему переехать, уехала от него.
Хотя она сделала это быстро и бодро, без страданий не обошлось. Олег ей очень нравился. Она надеялась, что он позвонит, попросит прощения, будет уговаривать и обещать в самое ближайшее время завершить процедуру развода, но он не звонил.
– Давайте действовать, – сказала Томочка, когда пришла на очередную консультацию. – Если этот клин я не выбью новым клином, то свихнусь. Какая там у вас система? Десять кружков для поиска мужчин?
– Десять условных мест, куда вы можете пойти, где бывают мужчины и где теоретически вы можете познакомиться. Или хотя бы потренировать коммуникативные навыки, – ответила я. – Это работает. Главная идея: расширение круга общения.
– Знаю, мне девочки на тренингах говорили. Крутая система. Эти кружки мы же сами составляем? В зависимости от запроса, образа жизни и финансовых возможностей? Только мне надо что-то поменять в запросах. Что-то я делаю не то.
– Может, сократить цифру дохода в описании мужчины мечты? – осторожно предложила я. – Доход в полмиллиона предполагает, что мужчина уже зрелый, сложившийся…
– И у него куча тараканов и паровозы с вагонами прошлого, – закончила мою мысль Томочка. – Вы правы, надо искать не продукт, а сырье.
– Сырье?
– Чтобы быть женой генерала, надо выйти замуж за лейтенанта. Так ведь? Вот я и пойду искать лейтенанта. Желательно все-таки старшего.
Она помолчала немного и решительно произнесла:
– Да, все верно: сумму дохода надо менять. Я, конечно, люблю деньги, но не до такой степени. Сокращу эту цифру в пять раз. И начну расширять круг общения.
Для расширения круга общения Томочка сделала очень хитрый ход: она пошла на курсы обучения продажам на маркетплейсах. Сама она не собиралась ничем торговать, а пошла, чтобы немного отвлечься и забыть очередной неудачный роман. Да и учиться ей по-прежнему нравилось.
Я ставила перед Томочкой задачу заводить новые знакомства. Ей действительно надо было отвлечься от вопросов личной жизни, перезагрузиться. Переосмыслить все, что с ней происходило.
Томочка погрузилась в учебу, старательно выполняла задания наставника по маркетплейсам, выбрала нишу, для закрепления знаний открыла свой бизнес и вложила сто тысяч, которыми могла рискнуть без всякого сожаления. Но неожиданно дело пошло, и Томочка окупила затраты. А потом и прибыль начала поступать. Новый проект ее затягивал. Она так увлеклась бизнесом, что даже не заметила, как желанное знакомство произошло.
Парень, ее ровесник, был с ней в одной группе и по успехам шел с ней шаг за шагом. Ну, самую малость отставал, Томочка в группе была лучшая. С парнем они иногда соревновались, иногда сотрудничали. Томочка поначалу не воспринимала его как возможного кавалера, хотя он был приятной наружности и с головой у него было все в порядке. Просто Томочка, как она сама часто повторяла, была однозадачная. Если увлечена одним, то все остальное уходило в тень.
Однажды он предложил:
– Давай в кафешку сходим, обмоем наши успехи.
В интерьере уюта и романтики она вдруг увидела его глаза, полные любви и нежности.
С этого момента они не только занимались работой: ходили в панда-парк, стреляли в тире, посещали концерты любимых певцов и по ночам гуляли по мосту, встречая рассветы. Томочка даже не интересовалась, какой доход у ее нового молодого человека. Цифры потеряли всякое значение.
– Как все-таки здорово встречаться с ровесником! – делилась со мной Томочка. – А деньги – дело наживное. Мои родители, когда познакомились, ни гроша не имели. Начинали с нуля!
Слава, так звали ее молодого человека, снимал квартиру в удобном для Томочки районе, и она с удовольствием у него поселилась. Ей не приходилось тратить время на дорогу, мучительно пересекая МКАД, и выхаживать чужих детей.
Бизнес скоро стал совместным, и Томочка решила уйти с работы по найму. Родители ее поддержали и даже вложили деньги.
– Это не подарок, – с нарочитой строгостью сказал отец. – Это инвестиции. Будешь нам с матерью выплачивать дивиденды.
– Папуля, ну конечно, буду!
Томочка вышла замуж за Славу и совершенно счастлива. У меня не появляется, ведь к психологу приходят с проблемами, а не с радостью. Но она регулярно посылает мне приветы и слова благодарности через людей, которых направляет ко мне, чтобы сняла с них лягушачьи шкурки.
Испытание футболом
В семь лет Кешу отдали в элитную музыкальную школу. Муж к затее Виктории отнесся скептически, но в воспитательные процессы не вникал. Пусть делает, что хочет. Он слишком много работал и был благодарен супруге за то, что она его не трогала. Отдала сына музыке учиться – и пусть. Будет музыкантом? Ну, ладно. Среди музыкантов тоже обеспеченные люди попадаются.
Виктория уже в три года заметила в Кеше особый музыкальный слух и обратила внимание на его длинные пальцы. Она стала приглашать учителя музыки домой, и сын не подвел: у него действительно оказались способности.
– Это пальцы музыканта! – восклицала Виктория, показывая руки ребенка родственникам и друзьям. – Вы только посмотрите! Руки у Кешеньки – как у Шопена.
Шопен – не Шопен, а музыкой Кеша, на удивление, занимался с удовольствием. И в музыкальную школу ходил без сопротивления.
Знающая тетя Виктории даже спросила:
– Если ты готовишь ребенка к карьере музыканта, почему тогда не отправляешь его в музыкальную школу при консерватории? Там он, по крайней мере, получит серьезное образование.
– А вдруг ему не захочется? Вдруг он проявит тягу к чему-то другому? Я все-таки не считаю себя вправе решать за ребенка. Пусть у него будет свобода выбора.
– Мягкая ты, Вика, – пожурила ее тетя. – Моцарта не спрашивали, хочет он или не хочет. Его драли нещадно и сделали из него великого музыканта.
– Я не хочу ребенка драть. Пусть он сам решает!
Всего только один раз Кеша проявил недовольство:
– Что я, как девчонка, на клавиши давлю. Не мужское это дело, на пианино играть.
В их классе в музыкальной школе и в самом деле были одни девочки, но Викторию это обстоятельство ни капельки не смутило.
– В классе у вас одни девочки, а все великие музыканты – мужчины. Посмотри, где тут женщины? – Вика протянула сыну сборник музыкальных произведений, обложка которого была украшена портретами великих композиторов. Кеша повертел в руках ноты – действительно, ни одного женского портрета. И женского имени в числе композиторов он не мог вспомнить, и великих исполнителей среди женщин не знал.
– Музыка – самое мужское дело, – заключила Виктория. – Так что занимайся и не забивай голову всякими пустяками.
Кеша занимался и к пятому классу играл сложные технические произведения. Мама решила, что пора уже Кешу куда-то продвигать. Она начала подыскивать какой-нибудь конкурс для юных дарований, чтобы Кеша принял в нем участие.